— Не знаешь, о чём говорить — спроси про работу, — хихикнула Кьяра. — Вон Альдо пришёл, спроси его.
Альдо Аргентези работал вместе с Летицией в финансовом отделе. Он рассеянно кивнул всем дамам разом, подошёл к Ланцо и стал что-то ему озабоченно говорить.
— Да, начинать с понятных общих тем — это правильно, — кивнула Элоиза.
— Донна Элоиза, а что делать, чтобы тебя приглашали не как девушку, а как хорошего танцора? — хмыкнула Кьяра. — Я вроде кое-что могу, но не всегда работает. А я хочу, чтобы кавалерам нравилось танцевать со мной.
— С тобой должно быть легко. Ты должна ходить своими ногами, и вместе с тем — уметь подстроиться под шаг кавалера. Ты должна понимать, какую фигуру он хочет сделать — их не так много, это можно уловить. Если это вальс — доворачивайся сама, чтобы он не тратил на это силы, тогда сразу же возрастёт и скорость, и взаимопонимание в паре. Если это полька — лети, крутись, лови его взгляд, когда он поворачивает тебя под рукой. Радуйся тому, что танцуешь — здесь, сейчас и с ним. Такого невозможно не заметить, правда.
Кьяра смотрела во все глаза и молчала. Переваривала информацию.
Маэстро Фаустино вскочил со стула, захлопал в ладоши, призывая всех возвращаться в круг, и объявил следующий танец.
6. Кому много дано, с того много и спросится
Себастьен, как и обещал, встретил Элоизу после тренировки и повёз ужинать. В планах было продолжить начатый накануне приятный разговор о странном и мистическом. Сначала в ресторане, а потом во дворце за бокалом вина.
Телефон зазвонил, как только они тронулись с места. Звонок Полины оказался совершенно неожиданным — Элоиза знала, что той сейчас нет в городе, она у Валентина, и вернётся дней через десять, не раньше.
— Эла, нужна твоя помощь, — раз Полина начинает с места в карьер, то и вправду что-то случилось. — Позвони Приме и спроси, что произошло у них с Анной, и почему Анна заявила, что уходит из школы прямо сейчас в ночь.
— Анна? — позволила себе удивиться Элоиза.
— Она самая. Сейчас позвонила и спросила — есть ли кто дома, потому что она собирается вызвать такси и туда приехать, а ей, видите ли, нечем за такси заплатить. Дома-то, конечно, есть люди, и её бы встретили, но мне будет проще, если ты разберёшься в том, что происходит. Я смогу прилететь только в воскресенье утром, по-другому никак, я сейчас это выяснила. У Лины спектакль сегодня, и завтра, и в субботу тоже. Ты очень обяжешь меня, если узнаешь, что творится. И сообщи потом мне, пожалуйста.
Полина отключилась, а Элоиза повернулась к Себастьену.
— С вашего позволения, я сделаю ещё пару звонков. Кажется, происходит какой-то форс-мажор.
— Расскажете потом, — кивнул он.
Элоиза нашла контакт Доменики Примы. Та отозвалась сразу же.
— Добрый вечер. Мне сейчас позвонила Полина… — начала было она.
— И что ей было нужно, хотела бы я знать, — ледяным голосом ответила старшая Доменика.
Когда Прима разговаривала таким тоном, с ней было лучше не связываться, это знали все. Что такого вытворила Анна?
— Она хотела узнать, что случилось с Анной.
— Эта маленькая мерзавка наказана за своё вызывающее поведение.
— И она вправду собралась уйти из школы?
— Из школы её никто не отпускал. Уйдёт одна — может больше не возвращаться, я ей так и сказала.
Ну да, по правилам покинуть школу можно было только с кем-нибудь из близких родственников. И с разрешения директрисы, конечно.
— Но что она сделала?
— Я уже объяснила тебе — вызывающе себя вела. Как будто её никогда в жизни не учили ничему хорошему. Девице в её возрасте нужно уметь держать себя в руках. Если у тебя всё — извини, у меня дела.
— Пока всё, — ответила Элоиза и отключилась.
— Ну как? — тут же откликнулся Себастьен.
Оказывается, они уже приехали и стояли на стоянке возле их излюбленного места внедворцовых ужинов под названием «Девять котов».
— У меня есть нехорошее предчувствие. Сейчас я позвоню ещё раз и выясню, насколько оно справедливо, — ответила она, набирая номер Анны.
Анна ответила не сразу, ждать пришлось довольно долго.
— Чего звонишь? Тоже хочешь мне мозг выносить? — прорыдала в трубку хорошо воспитанная девочка, гордость семейства.
— Анна, скажи пожалуйста, где ты есть и что собираешься делать, — сказала Элоиза как можно непреклоннее.
— Где — у себя в комнате. Что собираюсь делать — вот сейчас вещи дособеру и пошлю к херам эту долбанную школу! — да уж, если в машине всё отлично слышно, то в Санта-Магдалена весь этаж слышит, не меньше.
— Так, понятно. А куда ты направишься, позволь спросить?
— К бабушке, куда ещё? Должен же кто-то быть дома, Джорджио там или Луиза-Мария!
— Давай мы поступим по-другому. Я сейчас приеду и заберу тебя к себе. Побудешь у меня до воскресенья. А там вернётся Полина и будет видно, что дальше.
— Ты? — Анна сбавила обороты. — Ты? Приедешь и меня заберёшь?
— Ну да. Ты меня дождёшься? Не станешь никуда уезжать?
Анна довольно долго молчала.
— Ладно. Я буду ждать тебя в привратницкой. Приезжай.
Элоиза опустила телефон на колени.
— Я прошу простить меня, Себастьен, но там в самом деле форс-мажор. Я не могу сейчас остаться на ужин. Вы сможете отвезти меня домой и найти кого-нибудь, кто согласится поехать сейчас со мной в Санта-Магдалена? Или дайте мне, пожалуйста, машину, я съезжу сама.
— Не нужно никого искать, Элоиза. Мы хотели провести этот вечер вместе, если я не забыл. Значит, мы это и сделаем, просто немного не так, как планировали. А ужин и дома можно будет найти. Вы хотите забрать вашу девочку из школы? Там что-то случилось?
— Видимо, она сунула голову в пасть дракону. Лично я никогда на такое не отваживалась. Но мне было проще, я там находилась не весь учебный год неотлучно.
Когда они подъезжали к Санта-Магдалена, Элоиза ещё раз набрала номер Доменики.
— Доменика, я забираю Анну из школы по просьбе Полины. Такая формулировка тебя устроит?
— А где мать этой бессовестной, хотела бы я знать?
— Мать работает. Она свяжется с тобой позже.
— Как всегда! Поступай, как знаешь. Вы ведь все очень умные и всё делаете так, как вам хочется, — бросила Доменика и отключилась.
Элоиза снова позвонила Анне. Но номер Анны оказался недоступен. Оставалось надеяться, что она не вытворила никакой глупости и ждёт, где сама сказала.
Себастьен затормозил на небольшой площадке у ворот монастыря, Элоиза выскочила наружу и постучала в двери. Несмотря на поздний час, ей отворили сразу же. И даже не спрашивали, кто это пожаловал на ночь глядя.
— Добрый вечер, сестра Урсула, — кивнула Элоиза. — Анна здесь?
— Добрый вечер, Эла, — сдержанно кивнула привратница. — Ты уверена, что хочешь её забрать?
Урсула была, если можно так сказать, приятельницей Примы. Столько лет, сколько Элоиза себя и это место помнила.
— Да, меня попросила Полина.
— Тогда забирай. Она хотела сидеть прямо здесь, но моих сил не хватает, чтобы слушать, как она ноет, — сестра Урсула кивнула на дверь в помещение, где принимали тех, кого не по чину было пускать внутрь.
Анна ноет? Что-то новенькое. Анна не ноет никогда, она злится и неприлично ругается. Элоиза распахнула дверь и увидела племянницу, сидящую прямо на полу в обнимку с вещами. То есть обнимала она гитару в чехле, рядом стояли два внушительных размеров чемодана и плотно набитый городской рюкзак, а сверху на всём этом сидел крупный плюшевый осьминог. Анна услышала её и подняла голову. Зарёванная, с растрёпанными волосами и абсолютно несчастная. Когда она поняла, что пришла именно Элоиза, а не кто-то из школы, слёзы полились прямо градом.
— Эла, ты правда меня отсюда заберёшь?
— Прямо сейчас. Это все твои вещи?
— Да, остальное я раздала, я сюда не вернусь, никогда, понимаешь? — прорыдала Анна.
— Понимаю. А почему по телефону не отвечаешь?
— Да он разрядился, сволочь. Я маме звонила, раз сто, наверное. Она не отвечает.
— У неё же спектакль.
— Ой, а я и забыла. Точно. Она придёт в гримёрку, найдёт сто моих звонков и испугается.
— Не испугается. Так, сокровище. Поднимайся-ка на ноги и пошли, — скомандовала Элоиза.
— Угу, — Анна отставила гитару, поднялась и глянула на неё. — Ты не злишься на меня? Правда?
— У меня недостаточно данных, чтобы на тебя злиться. Я надеюсь, ты никого не убила? — спросила Элоиза как могла серьёзно.
— Нет, вот ещё!
— И не покалечила?
— Нет. Хотя надо было. Но я же типа не дерусь. А зря, — и Анна снова заревела.
И тут старая дверь скрипнула, пропуская внутрь Себастьена.
— Девушки, может быть, мы уже поедем?
— Монсеньор? — пробормотала Анна и вытаращилась на него.
И даже реветь забыла.
— Анна, вы ведь позволите отнести в машину ваши вещи?
Она смогла только молча кивнуть. Он забросил на плечо её рюкзак, на второе гитару и взял тот чемодан, что был побольше.
— Остальное я сама, спасибо, — пробормотала девочка.
— Я правильно понимаю, что морской гад едет с нами? — спросил он.
Взял свободной рукой осьминога и вложил Анне в руки. Затем поднял второй чемодан и вышел.
— Ты… ты зачем притащила сюда монсеньора? — зашипела Анна. — Зачем он тебе тут нужен?
Хотя бы не заорала, и то хорошо.
— Это он оказался столь любезен, что согласился съездить сюда со мной. Я, знаешь ли, сейчас без машины.
— Как без машины? — остолбенела Анна.
— Как люди оказываются без машины? Вот так и я, — Элоиза пожала плечами, взяла Анну за руку и вывела наконец наружу, кивнув на прощание сестре Урсуле.
И услышала, как за ними сурово щелкнул замок.
Они с Анной разместились на заднем сиденье — хорошо ещё, что Себастьен сегодня на большой машине, у которой оно вообще есть. Анна всё ещё хлюпала носом, Элоиза сунула ей в руку пачку носовых платков.
— Спи, если можешь. Мы, конечно, поедем быстро, но путь всё равно неблизкий.