Дровосек [просыпается]. Ой, солнце уж склоняется. Пожалуй, здесь в холодке и закушу. Что за чудо? Где же мой обед? Коршун склевал, что ли? Но тогда крышки на коробке не было бы... Кто же съел его? Ага, да тут спит кто-то. Разбужу его. Эй, эй, вставай!
Самурай. О-хо-хо! Хорошо поспал! Что такое?
Дровосек. Сознавайся, ты мой обед съел?
Самурай. Да ты что? Да как ты смеешь так с самураем разговаривать!
Дровосек. Самурай самураем, а когда в брюхе пусто, так и он не вытерпит.
С а м у р а й. Ах ты, негодяй! Сперва оглянись кругом, а потом уж болтай!
Дровосек. А что кругом-то? Ты да я, разве не так?
Самурай. Ты вон туда взгляни, видишь, ямабуси спит?
Дровосек. И вправду спит. Может разбудить и допросить его?
Самурай. Конечно, иди и спроси.
Дровосек. Эй, эй! Вставай!
Ямабуси. О-хо-хо, поспал на славу! А тебе что нужно?
Дровосек. Почтенный ямабуси, я тебя спросить хотел, вот и разбудил. Не ты ли изволил мой обед съесть?
Ямабуси. Что ты мелешь?
Дровосек. Не отговаривайся, не отговаривайся, вон даже на губах налипло.
Ямабуси. Ага, понятно! Есть не ел, а к губам прилипло. Ну ничего, ведь я ямабуси. Прочту волшебные заклинания свои и узнаю, кто ел, а кто не ел.
Самурай. Чего ты там болтаешь, ямабуси? И так ясно. А мне пора идти.
Ямабуси. Нет уж, господин самурай, сделайте милость, подождите. Вы тоже отдыхали тут, рядом, так уж извольте остаться, пока я заклинания произнесу. Тогда
мы все узнаем. (Произносит заклинания.) Тот, кто зовется ямабуси, уважения достоин. А под названием «токин», то есть плат головной, лоскут материи в один сяку40 мы разумеем. Он в черный окрашен цвет. Складки на нём заложив, голову им накрывают, за то и название «токин» получил он. А вот это — четки, коль настоящие четки, бусинок на них сто восемь счетом. И вот заклинания свои я произношу: Бороон, бороон... Аттара кэта-о... хати-га-сасу... Бороон, бороон...41.
Дровосек. Послушай, ямабуси, пока ты свои «бороон» бормочешь, последние остатки обеда пропадут.
Самурай. Эй, ямабуси, не смеши людей!
Ямабуси. А ирис, что под мостом, кто посадил этот ирис? Бороон, бороон... Эй, дровосек, взгляни-ка туда, видишь, как самурай с ума сходит.
Дровосек. И вправду с ума сходит.
Ямабуси. А все потому, что одна у ямабуси защита — заклинания его.
Дровосек. Эх, что ты там ни бормочи, обеда не вернешь.
МОЛЕНИЕ ОБ ИСЦЕЛЕНИИ ПОЯСНИЦЫ
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Ямабуси — в токин, в мидзукоромо, с четками.
Дед — в дзукин, подвязан узким поясом.
Слуга — в хангамисимо, с узким поясом.
Ямабуси (нараспев). У отшельника-ямабуси ни гроша за душой, ходит он по дорогам да посвистывает, бродит да небылицы рассказывает. Почтеннейшая публика, перед вами ямабуси, уроженец Хагуросан, из провинции Дэва. Я выполнял свой обет в святых местах в горах Оминэ-Кадзураки и сейчас возвращаюсь на родину. Поспешу, пожалуй. Здесь поблизости живет мой дед. Давно мы с ним не виделись, хочу заглянуть к нему... Ямабуси — это тот, кто ночует в горах, кто обрек себя на жизнь, полную тяжелых испытаний. И коль соблюдает он обет свой, то даруется ему сила молитвой своей даже птицу, в небесах летящую, низвергать. Ну, вот я и пришел. Постучу. Эй, есть ли кто дома?
Слуга. Кто-то пришел. Кто это?
Ямабуси. Да это я.
Слуга. А-а, это вы, почтенный странник. Наконец- то нас вспомнили, давно мы с вами не виделись, но, благодарение небу, вы, кажется, пребываете в добром здравии.
Ямабуси. Да, да. Но и у тебя, видать, тоже все благополучно. Это хорошо. А как мой почтенный дедушка поживает?
Слуга. О, все хорошо! Дня не пройдет, чтобы он о вас не вспомнил.
Ямабуси. Вот как? Ну, надо поскорей увидеться с ним. Передай, что я пришел.
Слуга. Сейчас доложу. А вы извольте здесь подождать. Послушайте, хозяин, почтенный странник пришел вас навестить.
Дед. Что говоришь? Погода сегодня хорошая?
Слуга. Да нет, какая там погода. Почтенный странник, говорю, пришел вас навестить.
Дед. Что ты там говоришь? Навестить пришли? Кто пришел? Совсем я стар стал, поясница болит, сил нет! Принеси-ка скамеечку.
Слуга. Слушаюсь. Вот вам скамеечка. Послушайте, хозяин, почтенный странник пришел вас навестить.
Дед. Что? А, почтенный странник пришел! Каким это ветром тебя занесло? [Слуге.] Почтенный странник сладости любил, принеси-ка сладостей!
Ямабуси. О, вижу не забыли, каким я в детстве был. А я каждый год хожу по святым местам в горы Оминэ-Кадзураки. Свободного времени ни минуты, потому до сих пор и не мог навестить вас. Эй, слуга Таро, когда это моего почтенного дедушку так скрючило? Неужели он всегда теперь такой?
Слуга. Все время так мучается. Просто не знаем, что делать. Так его согнуло, что смотреть тяжело.
Ямабуси. Еще бы! Трудно ему, бедному. Вот что, передай ему, что ныне я в себе большую силу чувствую и мои заклинания могут исцелить его.
Слуга. Слушаюсь. Хозяин, почтенный странник изволил сказать, что ему очень жаль вас. Но ныне он в себе большую силу чувствует, и его заклинания могут помочь вам..,
Дед. Ну, если столь велика его сила, пусть попробует помолиться за меня.
Ямабуси. Хорошо. Сейчас принимаюсь за молитву и помогу его исцелению. Ямабуси — это тот, кто денно и нощно в горах пребывает, и за то он зовется отшельником-ямабуси. А под названием «токин», то есть плат головной, лоскут материи в один сяку мы разумеем. Он в черный окрашен цвет, и, складки на нем заложив, голову им накрывают, за то и название «токин» получил он. А вот эти четки—вовсе не четки «ирадака», в четках «ирадака» бусинки все граненые, тесно одна к другой нанизаны. Если такой ямабуси, силы святой обладатель, прочтет за молитвой молитву, разве не случится тут чудо? Бороон, бороон! И-ро-ха-ни-о-э-то, бороон, бороон! Эй, слуга Таро, смотри, или это не чудо? Видишь? Чудо из чудес! Даже не верится.
Слуга. Чудо из чудес! Даже не верится.
Дед. Ой, слуга Таро, наконец-то я снова могу вверх смотреть и любоваться луной и звездами. Какое это счастье. О, какое счастье!
Слуга. Слышите, как ваш дедушка изволит радоваться?
Ямабуси. Еще бы, и мне самому это приятно.
Дед [пробует нагнуться]. Эй, слуга Таро, что же это? Неужели я на всю жизнь таким останусь?
Ямабуси. Да, навсегда!
Дед. Да он что, смеется надо мной? Не могу я больше так оставаться. Эй, Таро, скажи ему, пусть он меня оставит таким, каким я прежде был.
Слуга. Почтенный странник, вы слышали, что ваш дед изволил сказать?
Ямабуси. Как не слышать. Уж очень сила во мне велика: перемолился я на этот раз. Попробую теперь сотворить молитву сзади него и поправить дело.
Дед. Молись же скорей!
Ямабуси. Сейчас приступаю. Если молитва твоя не услышана небом, духом не падай. Твори за молитвой молитву, четки в руках перебирая, как молился наш учитель Эн-но-гёдзя42. О, разве не будет тут чуда? Бороон, бороон... Ирис, что под мостом, кем же посажен этот ирис? Бороон, бороон... [Дед согнулся и не может выпрямиться.] Эх, перемолился.
Дед. Эй, передай страннику, что он не пожалеть меня пришел, а издеваться надо мной. Пусть сделает меня таким, каким я раньше был. Нет больше сил терпеть.
Ямабуси. Ах, слуга Таро, передай, что я опять перемолился. Уж больно велика во мне сейчас сила. Те-
перь я попробую помолиться перед ним, а ты стой сзади и оттягивай, чтобы его слишком вперед не перегнуло.
Слуга. Слушаюсь.
Ямабуси. Хоть и зловредна сия поясница, но неужели не будет чуда, если сотворю я молитву, взявшись рукой за веревку, которая из рук бога Мёо получена? Бороон, бороон, бороон...
Все трое поют и пляшут.
БОГ ДЗИДЗО ИЗ МЕСТНОСТИ ЯО
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Дьявол Эмма — в токин, в хамбакама, с посохом.
Грешник — в токин, в мидзукоромо и хамбакама.
Эмма. Я князь Эмма, властитель ада, в обход иду, осмотреть владения свои. Я великий князь Эмма, властитель ада. Уж очень умны грешники ныне стали: научились различать законы восьми, а то и всех девяти сект, за что они в Чистую Землю Мида43 беспрерывно толпами валят, а нам, в аду, хоть с голоду помирай. И потому я, властелин Эмма, отправлюсь сейчас к перекрестку Шести Дорог и, как только завижу грешника, загоню его в ад. (Поет.)
Селение в аду, привычное столь мне,
Я покидаю, я покидаю,
Я в путь иду, я в путь иду,
Вперед шагаю, вперед шагаю,
И вот достиг Шести Дорог я перекрестка.
Не даром я спешил, вот уже передо мной перекресток Шести Дорог. Здесь и подожду и, как только завижу грешника, схвачу его и насильно загоню в ад.
Грешник. Грешнику, в грехах не повинному, не повинному, разве кто может путь в рай преградить? Я жил недалеко от Яо, в провинции Кавати. Вдруг вихрь превратной судьбы подхватил меня и в царство теней влечет. Что ж, пойду потихоньку.
Эмма. Что это, человеческим духом запахло! Так и есть, грешник идет. Сейчас загоню его в ад. Эй, грешник, поторапливайся, поторапливайся, тебе говорят! Что ты суешь мне? Что это такое?
Грешник. Это письмо вам с земли от прославленного в грешном мире бодисатвы Дзидзо из Яо. Сделайте милость, прочитайте его!
Эмма. Вот оно что! Верно, в былые времена я, Эмма, действительно дружил с ним, и это письмо могло бы тебе пригодиться, но теперь в аду голод, и письмо его мне ни к чему. Так что хочешь не хочешь, а иди в ад, благо он рядом, а до рая еще далеко. Скорее, скорее, тебе говорю! Да что ты все суешь мне это письмо? Ладно, так и быть, давай посмотрю. Неси скамеечку!
Грешник. Слушаюсь.
Эмма. Давай письмо. Ну, посмотрим, что там такое. И ты тоже подойди поближе, читай вместе со мной.
Грешник. Слушаюсь.
Эмма. Сначала посмотрим, кому оно адресовано: «Господину Эмма. С земли». Смотри ты, все старую дружбу забыть не может.