Про разведку, которая на деле в 1943 году от него уже ушла вместе с НКГБ окончательно, да еще и про руководство партизанским движением (в штаб которого Берия загадочным образом не вошел) я уже даже не говорю. Это совсем мелко на фоне эпического подвига с промышленностью и дивизиями НКВД.
Правда, местами сочинения бериефилов выглядят так, что при внимательном прочтении Лаврентий Павлович похож на недотепу. Вот в «Убийстве Сталина и Берии» Юрий Мухин вполне справедливо указывает, что благодаря деятельности НКВД немцы в войну столкнулись с неизвестными им танками, самолетами, системами вооружения РККА.
Все правильно. Наркомат внутренних дел под руководством Берии обеспечил режим сохранения государственной тайны в должной мере. Но тут же сам Мухин, перечеркивая всю работу Берии, приписал измену генералу Павлову и высшему командному составу РККА. А.Б. Мартиросян пошел еще дальше Мухина, у него предателями оказались нарком обороны С.К. Тимошенко и начальник Генштаба Г.К. Жуков.
Затратить колоссальные усилия на обеспечение секретности производства и вооружения войск новейшим оружием, но при этом прошляпить измену высшего командного состава, которая превращает все новое оружие в разбитый противником хлам и его легкие трофеи, – феноменальный «успех».
Берия, разумеется, на посту наркома НКВД таких ляпов не допускал. Извините, но если высший командный состав РККА – предатели и шпионы, то почему они немцам не передали сведения о новых танках и самолетах?
Берия в другом не достиг успеха. Он не смог создать нормально работающую внешнюю разведку, которая обеспечила бы поступление информации о планах вермахта. Но я бы это прямо в вину ему не ставил. У нас сегодня считается, что ставленник Лаврентия Павловича Павел Фитин, возглавив разведку, за два года ее создал с нуля почти. Да-да! Создал с нуля разведку за два года! Так прямо и считается. Это с серьезными лицами говорят и пишут.
И война началась не так, как предполагали Сталин и Тимошенко. Отсюда и первоначальные успехи гитлеровцев. Наше руководство не ожидало, что Гитлер рванет вглубь страны, не дав РККА отмобилизоваться. Стратегия блицкрига предполагала разгром отмобилизованной армии противника, как планировалось с Францией в 1914 году и как произошло в 1940-м. Бежать на сотни километров вглубь страны противника, подавив сопротивление приграничного заслона, и подставляться под удары выдвигаемых вторых и третьих эшелонов войск противника, растягивая свои жидкие коммуникации, – это немыслимая авантюра, которая сразу и предопределила поражение Германии.
А то, что Гитлер пошел на эту авантюру, потому что он был уверен, что наша армия уже вся стоит на границе, – это авторы бериеады по глупости упустили. А ведь это результат работы и Лаврентия Павловича. Его наркомата. Его сотрудников, вот тех самых Ткаченок, обеспечивших высочайший уровень сохранения гостайны. Немцы не смогли получить сведений о мобилизации РККА и оборонном потенциале СССР. С разведкой не справились – в другом превзошли.
…Но и приписанных их герою и так уже космических заслуг нашей мафии историков-сталиниздов показалось мало, когда они разрабатывали тему участия Берии в войне. Ведь война же шла! Значит, еще оставалась тема командования войсками. И непременно победное чтобы! Слишком глубоко копать им не пришлось – Берия осенью 1942 года был командирован представителем Ставки на Кавказ. Само собой, Сирожа Гегечкори вспомнил, точнее – сочинил, как его папаша там перехватил командование у струсившего Буденного и навел порядок в драпавших войсках.
А как Сироже не поверить, если «Серго Берия был в курсе всего, что происходило в штабе, – его радиостанция находилась в соседней комнате, он шифровал и передавал в Москву донесения, ну и, конечно, все видел и слышал. Так что рассказывал о происходившем не со слов отца, а по собственным впечатлениям. Думаю, лучше просто дать ему слово, как свидетелю» (Е.А. Прудникова).
Здесь уже смешно не то, что прикомандированного к Штеменко радиста Серго сам Штеменко умудрился не заметить, здесь совсем уж круто. Вот что значит – иметь представление об армии из художественных фильмов о войне, в которых часто показывают, как на командном пункте батальона трутся рядом с комбатом связисты. У меня нет других вариантов, позволяющих предполагать об источнике знаний Елены Анатольевны о штабной работе. На кухню! К борщам!
Мало того что радист – не шифровальщик! Особый отдел порвал бы на части начальника связи за то, что у него не в шифровальном отделе шифруются и расшифровываются радиограммы, а сами радисты этим занимаются, но это вообще мелочи по сравнению с тем, что представитель Ставки в одном помещении штаба ведет совещания и с командирами разговаривает, а в соседней комнате радисты греют уши. Может, еще денщики, писаря и официантки из штабной столовой стоят в дверях и разинув рты слушают, как настоящие полководцы с буденными разбираются?
Вот все, что «услышал» радист-невидимка Сирожа и потом в мемуарах поведал о деятельности отца во время обороны Кавказа, стало теперь историческим фактом после пересказа этих басен историками-бериефилами. Надо сказать, что из этой компании С. Кремлев, уж на что пройдоха, и то побрезговал воспользоваться мемуарами С.Л. Берии, он поступил проще – все, что было сделано для обороны Кавказа, приписал Лаврентию Палычу. Результат получился не менее «выдающийся»: все дураки и лодыри, приехал Берия и даже подвоз боеприпасов организовал им.
В свете этой оборонительно-кавказской бериеады только Иосиф Виссарионович Сталин смотрится не очень. На Параде Победы 1945 года Иосиф Виссарионович стоял на трибуне Мавзолея не в общей толпе. Чуть в стороне. А рядом с собой поставил не только своих друзей и ближайших сподвижников, Молотова и Ворошилова. Рядом с Главнокомандующим был и Семен Михайлович Буденный. И весь советский народ, весь мир видел, кто был главным творцом военной славы СССР, кто почти всю войну находился (так уж сложились обстоятельства) в тени, кто именно и стоял за безликим – Ставка ВГК. А Берии рядом не было. Не по ранжиру ему было находиться рядом с полководцем Буденным.
На июльском пленуме ЦК КПСС 1953 года, который открылся докладом Маленкова о Л.П. Берии, Семен Михайлович, как член ЦК, конечно, присутствовал. В числе выступающих его не было. Надо сказать, что, судя даже по «неправленой» стенограмме (в свое время мы ее рассмотрим) того пленума, почти все те, кто еще вчера старательно вылизывал арестованному министру МВД пятую точку, записались в прения с обличительными речами. Буденный никогда в холуях не ходил. Семен Михайлович, потрясенный тем, что услышал в докладе Маленкова, довольно долго осмысливал ситуацию, которая столкнула его с Берией лбами.
Буденный всегда до июля 1953 года считал Берию гнидой, которая топтала людей, делая себе карьеру. И не просто гнидой, а еще и гнидой трусливой. Впрочем, гниды разве бывают смелыми?
Но Семен Михайлович никогда даже не подозревал, что Берия действовал не только из карьеристских побуждений…
И только 1 августа 1953 года С.М. Буденный направил на имя министра обороны Булганина небольшое, но обстоятельное письмо о своем столкновении с Берией во время обороны Кавказа. Заметьте, письмо было направлено не генпрокурору, как донос, не в ЦК, а министру обороны. Для оценки изложенных в нем фактов.
Сталинград, конечно, Сталинградом, но летом 1942 года не только Паулюс наступал. Армейская группа Клейста очень резво после того, как в Крыму рухнула наша оборона, рванула на Кавказ. Прямо к нефтепромыслам.
Семен Михайлович почти разругался со Сталиным, когда без санкции Ставки вывел с Керченского полуострова остатки наших армий. Правота Буденного стала видна тогда, когда обозначился немецкий удар в направлении Кавказа. Спасенные Буденным войска были почти единственным заслоном.
Вот как это описывал сам Семен Михайлович в письме Булганину: «В результате неблагоприятно сложившейся обстановки для Крымского фронта в мае 1942 года, после эвакуации наших войск из Крыма, боевая численность Северо-Кавказского фронта составляла всего лишь около 40–45 тысяч штыков. За время май – июнь большими усилиями фронта были сформированы две танковые бригады».
То есть Буденный после вывода войск с Крыма стал формировать танковые бригады, чтобы заниматься своим любимым делом – маневренной войной. Никто в мире с Буденным в этом деле сравниться не мог с 1918 года. Но 16 июля Семен Михайлович получил из Ставки, лично от Сталина, указание передать эти две танковые бригады в Сталинград. И теперь Северо-Кавказский фронт после передачи этих бригад не имел ни одного танка.
Вы только представьте эту ситуацию. Фронт. Численность фронта – 45 тысяч штыков. Меньше штата одной армии. Силами фронта Буденный формирует две танковые бригады. То есть он все, что есть подвижного и бронированного, собирает из частей, которые представляли из себя ошметки армий и дивизий, в два подразделения… Собрал.
И тут же получает приказ Сталина отдать эти бригады. Чем Буденному оборонять Кавказ?
Но и этого было мало. Находящийся на фланге у Буденного Южный фронт под командованием Малиновского начал отступать слишком быстро, поэтому у Семена Михайловича отобрали и передали Южному фронту 51-ю армию и 17-й кавкорпус. Хорошо, что хоть с участками обороны, а не просто сняли и увели части.
В результате всего этого у Буденного осталась, по сути, одна 47-я армия. А в этой армии насчитывалось 11 тысяч штыков. И ни одного танка. А называлось все это хозяйство – Северо-Кавказский фронт.
Фронт в штате дивизии!!!
Но и это еще было не окончательным счастьем. Южный фронт под командованием Малиновского окончательно развалился и был влит в СКФ. Получи, Семен Михайлович, подарочек!
О том, каков это был подарочек, – слово Буденному: «Если 12 и 18 армии, имевшие девять стрелковых дивизий от 300 до 1200 штыков каждая, сохранили относительную боеспособность, то 37-я армия имела четыре дивизии в среднем по 500–700 штыков каждая, были не боеспособные, а 56, 9 и 24-я армии имели только войсковые штабы и специальные тыловые части.