— Это то место, где держат кошек?
Ему казалось, что это уместный вопрос, но Эми посмотрела на него взглядом, в котором читалось: «Ну и глупыш же ты!»
— Катакомбы — это подземный лабиринт, — объяснила она. — Помнишь, я говорила тебе — под Парижем находятся пещеры и туннели. Они построили город на известняке, который выкапывали, начиная с римских времен. В результате под Парижем осталась целая сеть пустот. Некоторые из них — просто ямы, как та, в которую мы свалились прошлой ночью.
— А некоторые — целая сеть туннелей, — сказала Нелли. — Я помню, я слышала об этом где-то. И они наполнены костями, да?
— Ой, я так хочу комнату, которая была бы украшена костями! — сказал Дэн. — Откуда их берут?
— С кладбищ, — сказала Эми. — Давным-давно, в 1700-х годах, кладбища переполнились, так что парижане решили вырыть тонны старых тел — все их кости — и переместить их в катакомбы. Дело в том, что… Посмотрите на даты. Видите, когда они начали переносить кости с кладбищ в катакомбы?
Дэн уставился в экран. Он не понимал, о чем она говорит.
— Это что, мой день рождения?
— Нет, дурачок, смотри. 1785. Они официально не декларировали то, что делали, до следующего года, но они начали планировать этот проект и переносить кости в 1785-м. А это, кроме всего прочего, как раз тот последний год, который Бенджамин Франклин провел в Париже.
— Вау! Ты что, хочешь сказать, что…
— Он что-то там спрятал.
Стало так тихо, что Дэн слышал, как где-то под шкафом плещется плотва.
— Ну что же, — сказала Нелли, — мы должны отправиться на метро в лабиринт, заполненный костями, и найти… что бы там ни было.
Эми кивнула.
— Только катакомбы — они же огромные. Мы не знаем, где искать. Единственное, что я могу припомнить, так это что есть только один официальный вход. Здесь говорится, туда можно попасть от станции метро «Денфер-Рошеро», четырнадцатый округ.
— Но если это — единственный официальный вход, — сказал Дэн, — тогда другие команды, вероятно, тоже направятся туда. Все воровали альманах друг у друга. Рано или поздно все они вычислят, что такое лабиринт костей, если уже не догадались о нем.
— По мне, так неплохой план.
Нелли стряхнула крошки хлеба и шоколада с рубашки.
— Пойдемте-ка, познакомимся с вашим семейством.
Сегодня рюкзак Дэна был намного легче, но, прежде чем уйти, он удостоверился, что фотография его родителей по-прежнему лежит в безопасности в боковом кармане его рюкзака. Его мама и папа и точно были там, где он их оставил, — в пластиковом кармашке из фотоальбома. Они улыбались ему с вершины горы так, словно не имели ничего против того, что делили накануне место в рюкзаке с аккумулятором Франклина и гранатой.
Он подумал: интересно, они гордились бы им за то, что он совершил прошлой ночью, или они волновались бы за него, как Эми: «Ты чуть не угробил себя, бла, бла, бла…»
Он решил, что они были бы выше этого. Вероятно, у них были тысячи опасных приключений. Возможно, у них дома тоже был арсенал до того, как дом сгорел.
— Дэн! — позвала Эми. — Вылезай из ванной и идем.
— Иду! — крикнул он в ответ. Он снова посмотрел на фотографию родителей. «Спасибо за записку про лабиринт костей, мама. Я тебя не подведу!»
Он сунул фотографию обратно в рюкзак и вышел, чтобы присоединиться к Эми и Нелли.
Не прошло и двух минут с тех пор, как они оказались у станции метро «Денфер-Рошеро», как заметили дядю Алистера. Его трудно было не заметить в вишневом костюме и широком галстуке канареечно-желтого цвета. В руке он нес, слегка покачивая, трость с бриллиантовым набалдашником. Старик направился к ним медленной походкой, улыбаясь, раскинув руки в стороны. По мере того как он приближался, Дэн заметил, что у него фингал под глазом.
— Мои дорогие дети!
Нелли с боевым кличем стукнула его по голове своим рюкзаком.
— Ой!
Дядя Алистер увернулся, прикрывая свободной рукой здоровый глаз.
— Нелли! — сказала Эми.
— Извините, — пробормотала Нелли, — я думала, это — один из наших врагов.
— Да так и есть, — сказал Дэн.
— Нет-нет.
Алистер силился улыбнуться, но все, что у него получалось, — это подергиваться и подмигивать. Дэн решил, что его другой глаз теперь тоже будет с фингалом из-за выходки Нелли. Рюкзачок у нее был не легкий.
— Дети, пожалуйста, вы должны поверить мне. Я вам не враг!
— Вы украли у нас книжку, — сказал Дэн, — и бросили нас умирать!
— Дети, я все признаю. Я думал, вы пропали в огне. Я сам едва выбрался. К счастью, я нашел щеколду, которая отпирала дверь. Я звал вас, но вы, должно быть, нашли другой выход. Я забрал «Альманах», да. Я не мог его бросить в пожаре. Я признаю, что запаниковал, когда выбрался наружу. Я боялся, что наши враги все еще где-то поблизости или что меня обвинят в поджоге. И я смылся. Простите меня.
Эми уже не так сильно хмурилась, черты ее лица смягчились, но Дэн ни капли не верил этому человеку.
— Он врет! — сказал Дэн. — Никому не верьте, помнишь?
— Может, мне снова его стукнуть? — предложила Нелли.
Дядя Алистер вздрогнул и отступил в сторону.
— Послушайте, катакомбы находятся прямо здесь.
Он указал на противоположную сторону улицы, на простое здание с черным фасадом. Белыми буквами над дверью было написано: «Вход в катакомбы».
Улица вокруг была самая обычная — район как район, жилые дома, пешеходы, спешащие на работу. Трудно было поверить, что лабиринт из мертвых людей располагается прямо под всем этим.
— Я должен поговорить с вами прежде, чем вы войдете, — настойчиво продолжал Алистер. — Все, о чем я вас прошу, — дайте мне десять минут. Вы находитесь в смертельной опасности.
— В смертельной опасности, — проворчал Дэн, — это что, вы так шутите?
— Дэн… — Эми положила руку ему на плечо. — Может, нам стоит выслушать его. Десять минут. Что мы теряем?
Дэну пришло в голову множество мыслей, но Алистер улыбнулся.
— Спасибо тебе, моя дорогая. Здесь неподалеку есть кафе. Пойдемте?
Алистер платил, так что Дэн заказал ранний ланч — сэндвич с индейкой и сыром, чипсы и большую «Колу», которую, по какой-то странной причине, принесли в стакане без льда.
Нелли довольно долго говорила с официантом по-французски и заказала какое-то экзотическое блюдо для гурманов. На официанта ее выбор произвел впечатление. Но, когда он принес заказ, Дэн так и не понял, что это за блюдо. Оно было похоже на большие куски пластилина «Сили Патти» в чесночном масле.
Грустным голосом Алистер рассказал, как Холты атаковали его в аэропорту и отобрали «Альманах»:
— Варвары ударили меня в лицо и сломали мне одно ребро. Я действительно слишком стар для таких вещей.
Он потрогал больной глаз.
— Но… почему все пытаются убить друг друга за эту книжку? — спросила Эми. — Разве нет других способов найти ключ, типа сообщения, написанного невидимыми чернилами, которое мы обнаружили в Филадельфии?
— Эми! — сказал Дэн. — Все секреты хочешь выдать?
— Все в порядке, мой мальчик, — сказал Алистер. — Ты права, конечно, Эми. Есть много возможных путей к следующему ключу. Например, я нашел сообщение, зашифрованное в знаменитом портрете, — вот, пожалуйста, можете посмотреть сами.
Дядя Алистер достал пальто и вытащил из него листок. Он развернул цветную распечатку с картины. На ней был изображен Бенджамин Франклин, старик в красном летящем плаще, он сидел посреди грозы на дамбе. Вокруг него вилась кучка детишек ангельского вида: двое у его ног были заняты батарейками, трое немного позади держали в руках воздушного змея с ключом на веревочке. Молния била прямо из этого ключа в простертую кверху руку Бена. Бен не выглядел недовольным. Его длинные седые волосы дико развевались в разные стороны, так что можно было предположить, что он давно привык получать такие заряды.
— Не может быть, чтобы это произошло таким образом, — сказал Дэн, — с ангелами и всем прочим.
— Нет, Дэн, ты прав, конечно, — сказал Алистер. — Это символично. Художник по имени Бенджамин Уэст хотел изобразить Франклина героем, высекающим молнию с неба. Но в этом рисунке больше символов, чем я перечислил, — знаки, спрятанные так глубоко, что только один из Кэхиллов может их обнаружить. Взгляни на колено Франклина.
Дэн посмотрел, но не увидел ничего, кроме простого колена. Но Эми ахнула.
— Эта фигура на ткани!
Дэн прищурился и увидел то, о чем говорила Эми. Часть колена Франклина была раскрашена более светлым тоном красного цвета, но это было не случайное пятно. Это был силуэт, который Дэн видел уже много раз.
— Вау! — сказал он. — Это же герб ветви Люциана.
Нелли прищурилась.
— Вот это? Похоже на пятно на отворотах одежды торговки.
— Нет, это две змеи, переплетенные вокруг шпаги, — сказала Эми. — Поверь мне, если ты хоть раз в жизни видела герб Люциан, ты всегда его узнаешь.
— И это еще не все, — сказал Алистер. — Посмотрите на бумагу, которую Франклин держит в руках. Теперь переверните ее вверх ногами. Вот. Размазано белой краской, почти невозможно прочесть.
Дэн никогда не заметил бы, если бы Алистер не сказал этого, но когда он вгляделся пристальнее, он увидел слабую тень слов на документе, который Франклин держал в руках.
— Париж, — прочел он, — 1785.
— Вот именно, мой дорогой мальчик: рисунок Франклина с ключом, фамильный герб Кэхиллов и слова «Париж, 1785». Значительный намек.
— Я никогда не нашла бы этого, — сказала Эми, потрясенная.
Алистер пожал плечами.
— Как ты сама сказала, моя милая, есть много возможных намеков. Все ведут нас по дороге ко второму ключу. К сожалению, мы, Кэхиллы, предпочитаем сражаться друг с другом, воровать информацию и препятствовать друг другу двигаться вперед, — его передернуло, он поморщился, — что подтверждают мои сломанные ребра и подбитый глаз.
— Но кто собрал все эти намеки первым? — требовательно спросила Эми. — Сам Франклин?