— Дэн, пожалуйста! — кричала она. — Сейчас же хватайся за меня!
Огни поезда приближались. По туннелю дунул ветер, земля задрожала.
Дэн еще раз дернул за рюкзак, но тот не поддавался. Дэн посмотрел на поезд, и Эми увидела, что ее брат плачет. Она никак не могла понять почему.
— Дэн, хватайся за мою руку!
Она наклонилась вперед как можно ниже. Поезд несся на них на всей скорости. С криком отчаяния Дэн схватил сестру за руку, и с силой, которой она сама в себе не подозревала, Эми дернула его с рельсов на платформу так, что они повалились друг на друга. Тут же мимо пронесся поезд. Когда шум стих, пассажиров на платформе как прорвало — они все одновременно начали кричать по-французски, а Нелли пыталась что-то им объяснить и извиниться. Эми было наплевать на то, что они говорят. Она обнимала своего брата, который плакал так, как не плакал со времен младенчества. Она посмотрела вниз, но рюкзак исчез, поезд утащил его в туннель. Долгое время они сидели, утирая Дэну глаза и ожидая, пока он перестанет дрожать. В конце концов пассажиры утратили к ним интерес и разошлись кто куда: одни уехали на следующем поезде, другие исчезли за поворотом. Полиция не появилась. Вскоре только Нелли, Эми и Дэн остались сидеть в углу платформы, одни, словно семейство бездомных.
— Дэн, — сказала Эми ласково, — что там было? Что такого было в твоем рюкзаке?
Он шмыгнул носом.
— Ничего.
Это была худшая ложь, которую Эми когда-либо слышала от него. Обычно она могла догадаться, о чем он думает, просто заглянув ему в глаза. Сейчас он прятал от нее свои мысли. Единственное, что она отчетливо понимала, — он несчастен.
— Забудь, — сказал он, — у нас нет времени.
— Ты уверен?
— Я сказал — забудь. Нам нужно разобраться с квадратом с числами прежде, чем это сделают Кабра, не так ли?
Ей не хотелось думать об этом, но он был прав. Кроме того, внутренний голос говорил ей, что, если они останутся здесь еще какое-то время, явится полиция и начнет задавать вопросы. Она еще раз взглянула на рельсы, где чуть не погиб Дэн, и на черный глаз шахты, которая вывела их из катакомб. Страх все еще переполнял ее, но слишком уж многое они прошли, чтобы сдаться сейчас.
— Ладно, вперед, — сказала она, — мы должны найти ключ.
Начался дождь.
К тому времени, как им попалось кафе, Дэн вроде бы пришел в себя — или, по крайней мере, все молча примирились с тем, что будут вести себя так, будто все нормально. Они сели под навесом, чтобы обсохнуть, а Нелли заказала еду. Эми казалось, что она не сможет проглотить ни кусочка, но, к ее удивлению, она проголодалась больше, чем думала. Было пять часов вечера. Они провели много времени в катакомбах.
Ее передернуло, когда она вспомнила про Иана и Натали и пистолет с отравленными стрелами. Она надеялась, что дядя Алистер в порядке. Она все еще не доверяла ему, но в катакомбах он, бесспорно, спас их. У нее мелькнула ужасная мысль — а вдруг старик лежит сейчас один, без сознания, в лабиринте костей?
Пока они ели сэндвичи с сыром бри и грибами, Дэн рисовал на салфетке квадрат из черепов с римскими цифрами на лбах.
— Двенадцать, пять, четырнадцать, — сказал он. — Это — пропущенные числа.
Эми даже не старалась проверять его математические подсчеты. Он никогда не ошибался с цифрами.
— Может быть, это какой-то адрес и номер округа Парижа? — предположила она.
Нелли обтерла свой айпод.
— А вы что, думаете, за последние двести лет адреса не менялись?
Эми вдруг пронзило чувство, что Нелли права: когда Франклин жил в Париже, возможно, здесь еще не было современной системы районов и округов, и адреса определенно изменились с тех пор. А в этом случае ключ Франклина больше не имеет смысла. Но разве Грейс отправила бы их по следу, который никуда не ведет?
«А почему бы и нет? — спросил обиженный голос в ее сердце. — Грейс ведь не снизошла до того, чтобы рассказать о соревновании тебе лично. Должно быть, ее это мало волновало. Если бы Дэн погиб на тех железнодорожных рельсах, это была бы вина Грейс».
Нет, решила она. Все это неправда. У Грейс, наверное, все же были свои причины. Цифры должны относиться к чему-то другому. Ей в голову мог прийти только один способ выяснить это — способ, который она использовала всегда, когда оказывалась перед неразрешимой проблемой.
— Нам нужно найти библиотеку.
Нелли разговаривала с официантом на французском, и он, казалось, понял, что нужно.
— Pas de problème,[16] — сказал он.
Он нарисовал карту на свежей салфетке и написал на ней название станции метро: Эколь Милитер.
— Нам нужно поторопиться, — сказала Нелли, — он говорит, что библиотека закрывается в шесть часов.
Через полчаса промокшие, все еще пахнувшие катакомбами, они явились в Американскую библиотеку Парижа.
— Прекрасно, — сказала Эми.
Поверх дверей старого здания были установлены черные металлические решетки. Но сейчас они были открыты. Заглянув внутрь, Эми увидела огромное количество книг и удобных мест для чтения.
— С чего бы этим ребятам помогать нам? — спросил Дэн. — Я хочу сказать, у нас ведь даже нет читательских билетов, ничего такого!
Но Эми уже поднималась по ступенькам. Впервые за много дней она чувствовала себя абсолютно уверенной. Это был ее мир. Она знала, как вести себя в нем.
И правда! Библиотекари подошли к своей задаче, как солдаты, откликнувшиеся на команду «К бою!». Эми просто сказала им, что она исследует жизнь Бенджамина Франклина, и в течение нескольких минут Эми, Дэн и Нелли уже были усажены за стол в зале для конференций и начали изучать копии документов Франклина: некоторые из них настолько редкие, сказали ей библиотекари, что они существуют только в Париже — в единственном экземпляре!
— Да, вот уж редкий списочек, — пробормотал Дэн, — вау!
Он уже хотел отложить список в сторону, как Эми схватила его за запястье.
— Дэн, никогда не знаешь, что может оказаться важным. В те времена было не так много магазинов, и если ты хотел купить что-то конкретное, нужно было отправлять продавцу список с заказом, чтобы его доставили на корабле. Что покупал Франклин?
Дэн вздохнул.
— «Пожалуйста, пришлите нижеследующее:
3 — Трактат по изготовлению Сидра Кейва;
2 — Нельсон по поводу воспитания детей, 8 томов, Додсли; 1 — Айрон Солют; Письма от русского офицера…»
— Постой-ка, — сказала Эми. — «Айрон Солют». Я где-то уже слышала это название раньше…
— Оно было в том, другом списке, — сказал Дэн, ни секунды не сомневаясь, — в том письме, которое мы видели в Филадельфии.
Эми нахмурилась.
— Но «Айрон Солют» — это же не книга? Здесь все — список книг, кроме «Айрон Солют».
— А вообще, что такое «Айрон Солют»? — спросил Дэн.
— О, ребята, я знаю! — пропела Нелли.
Она воздела руки кверху и прикрыла глаза, как будто бы вспоминала ответ на экзаменационный вопрос.
— Это, типа, химический раствор, так? Его используют для работы с металлами, и в печатном деле, и много еще где.
Эми уставилась на нее.
— Эй, у меня в прошлом семестре была химия, и я помню все, потому что профессор, помимо прочего, рассказывал, как производят высококлассное кухонное оборудование. Может, Франклин использовал химический раствор железа для изготовления чернил, когда он был издателем.
— Во класс! — пробормотал Дэн. — За исключением того, что это абсолютно неважно! Можем мы теперь вернуться к координатам магического квадрата?
Но Эми все еще что-то беспокоило, словно что-то важное выскользнуло у нее из головы и она никак не могла уловить, что это. Наконец она развернула огромный желтоватый документ, который оказался старинной картой Парижа. Глаза ее расширились.
— Вот! — Эми гордо ткнула пальцем на одно место на карте. — Церковь Сен-Пьер-де-Монмартр. Вот куда нам надо попасть.
— Почему ты так уверена? — спросила Нелли.
— Цифры формируют решетку, сетку, видишь?
Она указала на поля.
— Это старая карта, выполненная парой французских ученых, графом де Бюффоном и Томасом-Франсуа Д'Алибардом Я помню, что читала о них. Они были первыми, кто воплотил в жизнь идею Франклина о громоотводах. После того как они доказали, что громоотводы работают, король Людовик XVI приказал им начертить план с указанием всех основных зданий Парижа. Эта церковь была четырнадцатым сооружением, координаты 5/12. Франклин должен был знать об этой работе. Он очень гордился тем, как французы восприняли его мысли. Иначе и быть не могло. Держу пари на коробку французского шоколада, мы найдем вход в катакомбы в этой церкви.
По лицу Дэна, однако, было видно, что он колеблется. Дождь снаружи все лил и лил. От грома дребезжали стекла в окнах библиотеки.
— А что, если Кабра доберутся туда первыми?
— Мы должны сделать так, чтобы этого не случилось. Вперед!
Глава 17
Дэн чувствовал себя черепом из катакомб — совершенно пустым изнутри.
Он изо всех сил старался не показать этого. Его и так тяготило то, что он почти разревелся на железнодорожной платформе, но рука его все тянулась к рюкзаку за плечом — и все время оказывалось, что его там нет. Он не мог смириться с мыслью о том, что фотография его родителей пропала навеки в туннеле метро. Возможно, ее разорвало на куски. А может быть, его родители все еще улыбаются там, в темноте, и будут улыбаться вечно, но никто больше не увидит той их улыбки, кроме крыс. Все, чего он добивался, — чтобы они им гордились. Теперь он не знал, простят ли родители его когда-нибудь.
Дождь все шел и шел. В небе гремел гром. Каждые три минуты молния озаряла небо над Парижем.
Если бы Дэн был в лучшем настроении, он с удовольствием исследовал бы Монмартр. Похоже, это был классный район — один большой холм, на вершине которого возвышался огромный собор с белым куполом. Он светился под дождем.