Вопреки ожиданиям той оказалось не хищное чудище, неважно разумное или нет, не душевнобольная убийца, получавшая удовольствие от людских страданий, не прожженная интриганка, жаждущая власти и богатства, а вконец обнаглевшая девица, почти обделенная, но все же имевшая слабые отголоски светлого дара, раздобывшая книгу с преступными заклятиями и принявшаяся мстить всем, кто когда-либо ее обидел. Обманул ее торговец, товар недодал — в камень торговца. Не так соседка посмотрела: косо и как-то не по-доброму — в камень соседку. Не пожелал пригласить танцевать на празднике приглянувшийся парень, позвал другую девчонку, а после еще и провожать пошел до дому — в камень обоих…
Изловить и обезвредить ее удалось легче, чем Кай думал. Лить слезы, верещать о том, что невиновата, «оно как-то само вышло», и каяться она начала сразу же, как увидала сыскарей на пороге своего дома, а затем еще и основательно проехалась по ушам дознавателям. Юная дура не являлась обученным магом, да и способностей не имела почти никаких. Ума, в общем-то, ей тоже недоставало, а с помощью одной только смазливой мордашки не выжить даже в сытой столице, не то, что в Алкатаре.
Книгу изъяли, правда, без нескольких выдранных из средины страниц (поначалу на это не обратили внимания), даже сумели докопаться до того, каким образом та попала к эгоистичной дуре: пятьдесят лет назад сюда бежал объявленный вне закона маг. Рассчитывал отсидеться в Алкатаре, пока не утихнет шум, им устроенный. Он и соорудил в камнях тайник: собирался предстать перед местными жителями безобидным путником, ищущим уединения, и уже затем вернуться за магическим скарбом. Рассчитывал-то он рассчитывал, а до городка так и не добрался: сорвался в расщелину по дороге или камень по голове прилетел — по сути неважно, главное, что погиб. А девица на тайник наткнулась много лет спустя, находясь в очередном раздрае чувств и нелюбви ко всем окружающим. Тут-то и осенила ее «блестящая» мысль отмщения всем тем людишкам, которые ее, такую замечательную, не ценили и ни во что не ставили.
С возвращением к жизни околдованных также проблем не возникло, а вот дальше начались сложности. Потому как не могла дура постичь магическую премудрость самостоятельно, она и о своем недодаре раньше не подозревала. Да и на тайник наткнулась совсем не случайно. Опять же, отчего именно окаменение? В книге ведь имелись и иные весьма неприятные заклинания, а освоила она лишь одно и его же применяла, не стремясь улучшить уровень мастерства. По всему выходило, существовал некто еще: наставник.
Добраться до того, кто научил девицу далеко небезобидному заклятию, долго не получалось. Допрашивать истерично визжащую, постоянно заламывающую руки и льющую слезы преступницу было тем еще испытанием. Худо-бедно установили, что злодеем являлся отец девицы, сразу после ее рождения сбежавший в империю и появившийся только теперь. Он рассказал о тайнике и настаивал на том, чтобы именно дочь взяла книгу (боялся смертного проклятия, возможно, наложенного на схрон погибшим магом). Он же выдрал из книги несколько листов. Заклятие якобы являлось его подарком к совершеннолетию. Ну а потом он просто ушел невесть куда.
Правда ли то или девица выдумала слезную историю и сама же в нее поверила, так и осталось невыясненным. При попытках задержать имперского перебежчика, тот едва не убил троих преследователей, оступился и навернулся со скалы. Его призванный Каем дух рассказал очень много о шпионской сети империи на территории королевства. Вот ведь… империя подохла довольно давно, а «сеть» продолжала функционировать. Зачем? А просто чтобы вредить тем, кого напасть не коснулась, кто посмел выжить, когда как светлые, добрые и религиозные перестали существовать.
Дух старательно не касался причин устроенной авантюры (не по доброте же душевной он помогал дуре в познании магии), но Кай умел разговорить и более упрямых не-живых. В конце концов выяснил: имперцы хотели, создать видимость существования иных разумных цивилизаций помимо человеческих. Зачем? Поиграть общественным мнением, породить ряд дискуссий, посеять чувство вины перед существами, чьи интересы никогда не учитывались людьми. А сами в это время собирались вызвать в их мир тварей с изнанки бытия и выдать их за разумных хищников, всегда обитавших в этой местности, научиться ими управлять, захватить Алкатар, а затем и все королевство, возродив подохшую империю на новой территории. Амбициозно, ничего не скажешь. В выдранных листах содержалось описание методики призыва, потому единогласно было принято решение их уничтожить: некоторые знания не должны существовать.
— Кай, ты по-прежнему со мной? — Лео потеребил его за плечо.
— Разумеется.
— Спишь стоя. Карета за тобой прибудет минут через пять, а пока — смотри, — и Лео надавил острием стилета на один из лучей черного креста. Рука закованного в железный панцирь существа тотчас задергалась.
— Ты устранил действие треугольника Крига, — сказал Кай.
— Именно. И доказал, что, если эту дрянь освободить, она продолжит за нами охотиться. Наглядно же?
— Более-менее. Сочувствую нам, — проговорил Кай, зевая. — А мы ищем универсальный способ уничтожения?
— Он уже найден. Я просто стремлюсь понять, с чем имеем дело.
— Ты практически убедил меня в том, что эта нечисть не наша, — сказал Кай и снова зевнул.
— А вот нечисть ли… — Лео открыл забрало шлема, и Кай забыл, насколько невыносимо сильно он хочет спать. В панцире из железа лежал не призрак и не существо, и — теперь в том можно было не сомневаться — не нечисть, а человек. Судя по оттенку кожи, не мертвый, а вполне живой. Однако токи жизни в нем отсутствовали: сердце не билось, дыхание не вырывалось из ноздрей, кровь не бежала по жилам.
— Это… выходит… — прошептал Кай.
— Обитатель одного из заселенных миров, — неуверенно проговорил Лео.
— Умерщвленный переходом?
— Вряд ли. Скорее, выдернутый кем-то с изнанки чужого мира и отправленный к нам. Воин… чтоб его, света.
Словно услышав его слова, пришелец выгнулся дугой. Казалось, судорога пронзила его тело. Веки дрогнули и раскрылись, заставив Кая вздрогнуть и отпрянуть от, казалось, ввинтившегося в самую душу взгляда мертвеца: пустого, холодного, всепожирающего, однотонного и монотонного белого света.
— Не дергайся, — Лео сжал его плечо, — лучше смотри. Внимательно.
Кай смотрел, не решаясь даже моргать, чтобы не упустить чего-нибудь важного. Медленно, но неотвратимо свет принялся меркнуть, а вместе с ним блекли все краски, придававшие мертвецу видимость живого. Через минуту с небольшим — Кай специально считал про себя — тело стало прозрачным, а после и вовсе исчезло в развеявшейся дымке, оставив на столе начавшие стремительно покрываться ржавчиной пустые доспехи.
— Он не вернется, — заверил Лео. — Унесся туда, откуда его выдернули.
Кай сглотнул. За свою не слишком большую некромантскую практику повидал он порядочно, но от одного лишь воспоминания о железном призраке-пришельце пробирал мороз.
— Знать бы, кто это сделал.
— Мне тоже хотелось бы, — сказал Лео. — Подпишешь депешу для Его Величества? Здесь, боюсь, одного моего свидетельства будет недостаточно.
— Конечно, — пообещал Кай, но не смог не съязвить: — Следовало Сестрия еще привлечь как свидетеля, вот бы зрелище прошлось по его светлой душонке.
Лео тяжело вздохнул и покачал головой.
— Сестрий будет последним человеком, которого я посвящу в дела, подобные этому, — произнес он. — И вовсе не потому, что пекусь о его светлой душонке, Кай. Мне, по большему счету, плевать кому мой флер смерти неприятен.
— Не доверяешь? Он ведь твой друг.
Лео отложил пинцет, скрестил на груди руки и внимательно взглянул на воспитанника.
— Союзник. К тому же, Кай, ты слишком много читаешь романтической белиберды. С каких пор прозвание другом кого-либо отключает способность мыслить?
— Что-то новенькое, — сказал Кай и, тоже скрестив руки на груди, присел на край стола. — Рассказывай.
— В империи стремились к созданию проходов в иные миры.
— Амбициозные планы.
— Уж какие есть, — пожал плечами Лео. — Там, на мой вкус, вообще перебарщивали с пафосом. Как, впрочем, и с агрессией. Когда против в конец охамевшей империи восстали все ее соседи, включая и наше королевство, император Констант Третий заявил, что устал биться в нашем несчастном несовершенном мирке со злом и тьмой. Мол, наш мир подвержен скверне и его уже не спасти. Тогда же империя потеряла треть территорий, однако не перестала лезть к другим странам со своим видением, как следует жить праведно. Свой светлый яд имперцы изрыгали, где могли, параллельно надеясь отыскать ключ к созданию порталов. Замечу, в первом они преуспели. Если бы не Его Величество в нашем королевстве начались бы погромы и гонения в отношении некромантов. Я также полагаю, что имперцы преуспели и во втором.
— Играли с огнем — сожгли самих себя.
— Не все так просто, Кай. По факту прорыва проводились и исследования, и расследования. Официально озвученная версия говорит о гибели империи в результате мощнейшего межмирового прорыва. Маги перестарались: открыли портал, да не туда — к тварям, которые и ринулись пожирать всех и вся.
— А на самом деле?.. — поинтересовался Кай.
— На самом деле… — Лео потер переносицу. — Вряд ли кто скажет. Но, как считаешь, будь все именно так, остановились бы твари на границе?
— Вряд ли. Плевать им на границы. Я не представляю, как такое могло произойти, что пострадали только жители империи. Их сжирали, тогда как торговцев, переселенцев и путешественников из других стран, казалось, не замечали. Сколько после бежало к нам бывших наших соплеменников — ни на ком не нашли ни царапины, ни отметины от зубов.
— Вот именно, — покивал Лео. — Произошедшая катастрофа очень смахивала на ритуал. Обычных людей и слабых магов, составляющих большую часть жителей империи, просто скормили хищникам, не взирая на богатство и одаренность. Всякий раз при смерти разумного происходит выброс силы. Представь, сколько ее излилось в мир тогда!