ла там туфли в цвет платья с цветком из драгоценных камней. Обулась, удивляясь, насколько совпал размер. Вновь пошарила взглядом по сундуку. Нашла гребень и диадему. Расчесала спутавшиеся волосы и заплела их в косу, обвивая ее вокруг головы. Приколола диадему и опять залюбовалась отражением. Теперь даже жуткий шрам не так бросался в глаза.
Я отвела взгляд, попятилась назад и нащупала руками стену, прижалась к ней спиной и слезы потекли по лицу, обжигая щеки. Стало так обидно и больно! Ни одно богатое платье не способно унять душевные терзания. Я безумно скучала по Демьяну. Больше всего на свете мечтала оказаться в его теплых объятиях. Мне во что бы то ни стало надо выбраться отсюда! А для этого нужно играть по правилам зверя, чтобы он ни задумал. Хорошо бы выяснить, зачем я ему сдалась, и изучить замок. Понять, как можно сбежать.
Я набрала воздуха в грудь, смахнула слезы и вышла из комнаты в просторный, но темный коридор. Шла вперед почти на ощупь, редкие свечи не могли развеять вездесущий мрак. Как только подошла к лестнице, прижалась к перилам. Приподняла подол платья и стала аккуратно спускаться. Когда в конце пути увидела оборотня, застыла на месте. Его волосатое тело было облачено в красный камзол с бархатной черной мантией. Он протянул мне когтистую лапу, раны на которой успели зажить. Я протянула дрожащую руку в ответ. Поежилась от ощущения мягкости и шерсти. Оборотень галантно подвел меня к стулу и усадил. Стол ломился от разнообразной еды. В вазах стояли красные цветы, благоухая на весь холл. Золотая посуда сверкала, а кубок был украшен белыми камнями. Зверь наполнил его вином и сел в дальний угол стола, где в подсвечниках не горели свечи. Я видела только силуэт хозяина замка и немного успокоилась. Представила себе обычного человека и потянулась к еде. Впервые за долгое время поела с аппетитом.
Оборотень терпеливо ждал, когда я набью живот и как только потянулась к фужеру, поднял свой кубок и заговорил:
— Еще ни одной жертве не удавалось выйти живой из лабиринта. Хотелось бы узнать имя столь редкой особы.
Послышались странные звуки, и я поняла, что зверь языком лакает вино из широкого кубка. Стало так противно и жутко, что я не сразу ответила на вопрос. Сначала сделала большой глоток.
— Дарена, — прохрипела я и прочистила горло.
— Дарена, — проговорил он протяжно, вроде пробовал мое имя на вкус. — Кто же надоумил такую юную красавицу облиться духами из полыни?
Я судорожно соображала, что ответить. Стоит ли говорить, что в Совунме остался мой любимый, который всеми силами пытался спасти меня и поэтому изготовил особые духи? Хотя я даже представить не могла, как он до этого додумался.
— Сестра, — соврала я.
— А твоя сестра не подумала, что ты будешь делать, когда выйдешь из лабиринта? Может, для тебя было лучше найти в нем свою смерть?
— Жалеешь, что не полакомился моей плотью?! — вцепилась я пальцами в стол и немного привстала. Меня разрывало от ненависти к зверю. Я рисковала, ведь смыла последнюю защиту. Но совладать с яростью слишком трудно. Пусть не убил, но изуродовал и то, что спас потом, не считалось. В тот миг жить мне хотелось меньше всего.
Раздался громкий смех, и чудище поднялось со стула во весь рост. Оно направилось прямиком ко мне, заставляя застыть на месте. Похоже, зря я высказала недовольство.
Оборотень резко остановился, оскалился и схватил меня за подбородок сильной лапой.
— Я не потерплю невежества в моем доме. Впредь ты должна обращаться ко мне по имени в уважительном тоне.
Я оцепенела от страха и не могла оторвать взгляда от его леденящих душу глаз.
— Я не знаю имени, — пропищала я.
— Мое имя Тур! Запомни! — прикрикнул он повелительным тоном и потянул мое лицо вниз, насильно заставляя преклониться. Я соскользнула со стула и упала на колени. Он отошел на шаг, и я подняла голову, чтобы рассмотреть его безобразную морду. Стало отвратно до тошноты! Почему я должна терпеть унижения от мерзкого чудовища?! Чем я так провинилась перед богами?!
— Зачем я тебе нужна?! Почему не убил?!
Я поднялась с колен и с вызовом посмотрела в его глаза. Я пережила слишком многое за эти десять лет и даже оборотню не сломить мой дух! Не стану лебезить перед ним! Лучше умереть с достоинством, чем влачить жалкое существование!
Он подскочил ко мне и до боли сжал горло, впиваясь в кожу когтями. Его мокрый нос коснулся моего уха, и клацнули клыки. Я ощутила запах сырого мяса из его пасти, и тело онемело от ужаса. Серые волоски щекотали щеку до мурашек, а лапа сжималась все сильнее, медленно перекрывая мне воздух.
— Ты должна усвоить несколько правил, — вкрадчиво начал он. — Каждый день ты будешь спускаться к ужину и вести со мной беседу. Весь замок и сад в твоем распоряжении, но выходить за ворота запрещено. До того, как часы пробьют три ночи, ты должна отправиться в свою комнату и сидеть там до рассвета. Отныне и навсегда ты будешь жить в замке вместе со мной.
Он ослабил хватку, встал на четыре лапы и выбежал из холла. Я осела на месте и легла на прохладный пол, прижимаясь к нему щекой. Никогда не испытывала столько страха. Будто умерла и родилась за эти секунды. Хорошо запомнила все правила и поняла главное: теперь я вечная заложница замка оборотня.
Глава 11
Демьян
С первыми рассветными лучами в доме началась суета. Он наполнился гостями, которые вызвались помочь в приготовлении свадьбы. Мама носилась то вверх, то вниз по лестнице, украшая перила цветами. Стелила ковровые дорожки, проверяла поваров, командовала мужчинами, что ставили столы. Отец в это время готовил ратушу для венчания, а я старался никому не попадаться на глаза. Облачился в праздничный камзол белоснежного цвета и улегся на кровать. Казалось, она еще не остыла от наших с лисенком ласк, а подушки пахли ее прелестными волосами. А уже сегодня на это ложе я приведу жену. От одной мысли становилось противно. Так осквернить память о Дарене! Я возненавидел Ждану за то, что она не уговорила отца отменить свадьбу. А мой и слушать меня не стал, озабоченный лишь подготовкой. Я понимал к чему такая спешка. Сын мясника мог в любой миг перехватить лучшую в селе партию для женитьбы. И я умолял его об этом! Но Ратибор так и не смог сломить Ждану. Я не узнавал некогда добрую и сговорчивую девушку. После смерти лисенка она сильно изменилась. Я не понимал, зачем ей нужно венчание, ведь предупредил о последствиях. На что она надеется?
— Чего ты разлегся?! — с криками ворвалась в комнату мать.
Я с недовольством вздохнул, но не сдвинулся с места.
— Пора ехать за Жданой! Карета готова!
— Тут ехать-то два дома. Зачем карета? Я мог бы и пешком пройтись.
Мама не нашла что ответь. Она всплеснула руками и отвесила мне подзатыльник, заставляя подняться с кровати. Скорее бы уже закончился этот день! Церемония была мне в тягость.
Карета с запряженными лошадьми стояла у двора. Мама вручила мне букет цветов и подтолкнула вперед. За считанные минуты я доехал до дома Жданы, на крыше которого красовался уже приспущенный красный флаг. Он вновь напомнил о Дарене, и сердце защемило, когда Ждана вышла из двора в свадебном платье. Ее лицо закрывала фата, и я на миг представил, что это лисенок идет ко мне навстречу. Мы мечтали об этом так часто!
Позади невесты шел Некрас, изображая улыбку. Мне показалось, что и его самого не радовало задуманное торжество. Я вручил Ждане цветы и открыл дверцу кареты. Некрас взял поводья, и мне пришлось сесть напротив невесты.
— Хоть бы улыбнулся, — буркнула Ждана и затронула оголенный нерв.
— Не жди от меня притворства! Не смей что-то требовать!
Она поникла и притихла. Я был жесток и мне это не свойственно, но совладать с собой не мог. Пусть не надеется на хорошее отношение. Сегодня Ждана окончательно убила нашу дружбу. Она поступила со мной подло.
У ратуши нас ждала толпа разодетых гостей. Стоило выйти из кареты и взять под руку невесту, как они принялись осыпать нас лепестками цветов. Я шагал по ковровой дорожке, аккуратно отчищенной от снега, и искал в толпе Ратибора. Его семья приглашена на торжество, но никого из них я не заметил. Во мне все еще теплилась надежда, что Ждана увидит его и передумает. Уже завтра возведут флаг над их домом и пометят меткой оборотня. Вдруг она сжалиться, ведь сама наблюдала за подобным десять лет.
Мы подошли к алтарю, а Ждана и не думала отпускать мою руку. Некрас поднял ее фату, оголяя прекрасное лицо. Я смотрел на Ждану с мольбой в глазах, а она даже не повернулась в мою сторону.
— Стойте! — послышался крик Ратибора позади. Я с облегчением выдохнул и обернулся. Он едва держался на ногах, сжимая в руке потрепанный букет цветов. Подбежал к Ждане и упал на колени. Дрожащей рукой протянул кольцо. — Умоляю! Выходи за меня! Отмени свадьбу! Он все равно тебя не любит! Всегда будет помнить о Дарене! Помоги! Спаси мою сестру!
Мой отец обомлел и положил на алтарь великую книгу. А я не мог сдержать торжествующей улыбки. Давай же, девочка, соглашайся, и закончим этот фарс!
Ждана закрыла лицо руками и заплакала. Некрас подбежал к дочери и прижал к груди.
— Прекрати, Ратибор. Она сделала свой выбор. Не срывай праздник.
— Я молю! Уже завтра…
— Нет! — закричала Ждана и вырвалась из объятий отца. — Я не могу, пойми! Я люблю Демьяна больше жизни! Всегда любила!
Гомон стих, и ратуша погрузилась в тишину. Я потерял дар речи. Переглянулся с отцом и тот развел руками, показывая всем видом, что сам удивлен.
— Я ни перед кем не опускался на колени. Никогда не умолял. Сжалься. Я обещаю быть тебе лучшем мужем. Вскоре ты о нем забудешь. Пощади мою сестру.
— Не могу, — прошептала она и опустила заплаканный взгляд.
Пора уже вмешаться мне!
— Ждана, — схватил я ее за плечи и развернул к себе. — Ратибор прав. Я никогда не смогу тебя полюбить. Выбирай его, пока не поздно. Не губи свою жизнь.
Было жестоко говорить эти слова на людях, но она не оставила мне выбора. Ждана всегда была податливой, и я подумал, что если надавлю, она согласиться. Но девушка гордо вскинула подбородок и повернулась к алтарю.