В следующий миг Дир заговорил снова.
– Море, – произнёс он. – Мне так хорошо у моря. Я мог сидеть у берега часами и удивляться, когда мне предлагали уйти куда-то ещё. Зачем? Я уже здесь.
Он помолчал.
– Должно быть, море – самый ясный след вечности.
Пальцы женщины коснулись светлых волос Дира. Таисса не видела её лица, лишь то, что волосы, убранные наверх, тоже были светлыми и, судя по рукам, женщина была намного старше их двоих. На двадцать лет? На тридцать?
Таисса застыла на месте. Она поняла, с кем говорил Дир и кто сидел рядом с ним. И поняла, почему Дир не слышал ни слова в ответ.
Потому что Дир ни разу не слышал голос своей матери. Никогда.
– Мне удивительно хорошо сейчас, – произнёс Дир отрешённо. – Какая-то часть меня знает, что мы в опасности, что я должен сбросить с себя этот морок… но, если бы я мог, я бы остался здесь. Первый настолько эгоистичный выбор в моей жизни, наверное. Выбор вечности. Моря. Жаль, что я его никогда не сделаю.
Он повернул голову в сторону молчаливой женской фигуры. Нет, не повернул – просто обозначил движение.
– Мне это нужно, – закончил он. – Эти минуты с тобой. Даже если эти минуты растянулись бы в… море.
Таисса не выдержала и шагнула вперёд.
– Дир, – позвала она негромко.
Дир не шевельнулся, даже не вздохнул. Женщина, сидящая на камне, тоже не шелохнулась. Таисса сделала ещё шаг…
…И с ужасом увидела, что на берегу сидит один лишь Дир. Его спутница исчезла.
– Это точно сон, – хрипло произнесла Таисса.
– Должно быть. – Дир не обернулся. – Как бы то ни было, он закончился.
Таисса бесшумно прошла по песку и уселась рядом с ним.
– Мне очень жаль, – произнесла она. – Это был образ твоей матери?
Дир молчал. Впрочем, ему и не нужно было отвечать. Море и исчезнувшая женская фигура говорили за него.
– Я… очень хотела бы, чтобы вы с ней смогли встретиться на самом деле.
– Великие двигают время. – Печальная улыбка коснулась губ Дира. – Думаю, если бы Тьен стал Великим Светлым, он с радостью организовал бы такую встречу.
«Когда, – мелькнуло в голове у Таиссы. – Не «если», но «когда».
Но она всё ещё не верила в это. Не до конца. Принц Пустоты заставил её залезть в собственную память, и память предоставила Таиссе безжалостные доказательства… но сердце отказывалось их принимать.
– А ты? Ты хотел бы с ней увидеться? С твоей матерью?
– Я хочу этого больше всего на свете, – просто сказал Дир. – Но я бы отказался.
– Почему?
– А разве не ясно?
Их взгляды встретились.
– Нельзя, – произнесла Таисса. – Просто нельзя. Хотя это такая малость, правда? Всего лишь встреча в прошлом. Несколько минут, которые уйдут на дно её памяти, но останутся у тебя. Самое главное и драгоценное воспоминание.
– Это игры со временем, Таис. Забавы Великих. И нашей семье, – по губам Дира вновь скользнула грустная улыбка, – пора бы от них отучиться.
Таисса сглотнула. Если бы она могла повернуть время на минуту назад, на две, на пару часов! Если бы могла сказать, предупредить, предотвратить, если бы… если бы только…
Дир наклонился к ней. Заглянул в глаза.
– Таис… что такое?
Таиссе стоило усилий не зажмуриться. Будь у неё выбор, она попросила бы покоя, отдыха, тишины, забвения…
Но этого права у них не было, правда?
– Я была в реальном мире, – произнесла Таисса, глядя на тёмную гладь моря. – В Нью-Йорке. У отца была встреча с девушкой, выдающей себя за меня. Она появилась в «Бионикс» в виде проекции и управляла лазерными установками, действующими на сверхскорости. И… она… убила моего отца… кажется.
Дир застыл неподвижно.
– А до этого… – голос Таиссы дрогнул, – вы все ушли в кому, в сны, которые вам навеял Ваади, а я осталась и видела, что произошло дальше. Вернон мёртв, Дир. Всё.
Дир ненадолго опустил голову. А потом посмотрел на неё, и Таисса поразилась мягкости в его спокойном лице.
– Тебе нужно знать кое-что. Ваади не смог усыпить меня до конца. Я вполне владею собой и вижу, что там сейчас происходит.
Таисса моргнула.
– Ты в сознании? Видишь, что сейчас происходит в зале сферы? Но это же невозможно!
– Я владею собой, – повторил Дир терпеливо. – Я осознаю себя здесь, у моря, но если я сосредоточусь, то почувствую своё тело, лежащее на полу, и давление на мой разум. И меч… он совсем недалеко. Жаль, что я не успею броситься к нему, иначе мы бы здесь не сидели. И жаль, что остальные сейчас беспомощны. Даже, – Дир сделал короткую паузу, – Вернон.
– Он мёртв.
– Мы не знаем этого наверняка, Таис. Хотя, скорее всего, это так.
Это простое подтверждение ударило её больнее, чем любой удар меча.
Таисса заставила себя собраться.
– И… ты можешь проснуться?
– Не сейчас, – покачал головой Дир. – Это существо следит за нами очень пристально, и мне нужно, чтобы оно отвлеклось хотя бы на минуту. Тогда мы сможем атаковать и вызволить остальных.
Таисса поражённо смотрела на Дира.
– Если бы ты был в конференц-зале вместо меня, – произнесла она. – Ты смог бы спасти отца от лже-Таиссы.
– Не думаю, Таис. Мы не всесильны, просто иногда… можем чуть больше, чем мы можем.
– Отец сказал то же самое, – эхом отозвалась Таисса. – Нет никаких великих сил. Есть только мы и то, что мы можем сделать.
На лице Дира было внимательное сострадание.
– Возможно, он ещё жив, Таис. Ты же знаешь своего отца.
«Шесть минут».
Таисса сморгнула накатившие слёзы.
– Знаешь, я иногда вспоминаю сказку, которую Сайфер рассказал Найт, а она – мне и Саймону. Что я буду счастлива среди тех, кого люблю, и никто из моих близких не умрёт. Но это сказка. Почему это лишь сказка?
– Пока я лично не шагнул к Вернону Лютеру и не проверил пульс, – мягко сказал Дир, – а также не узнал вестей из дома, я предпочитаю думать, что у всех нас есть шанс.
Он едва заметно улыбнулся.
– И ты меня не переубедишь, принцесса.
Таисса слабо улыбнулась в ответ сквозь слёзы. Дир поднял руку и осторожно вытер их. Таисса потянулась щекой к его руке и закрыла глаза, приникнув к чужому теплу.
– Ты и я – мы обычные люди, – произнесла она. – Даже то, что ты самый могущественный Светлый, не делает тебя великой силой. Наверное. Но этих «великих сил» столько, Дир… Такое ощущение, что наша планета – хрупкое яйцо в скорлупе, которое подбрасывают на сковородке.
– Поразительно крепкое яйцо в таком случае.
В голосе Дира слышалась улыбка. Таисса уткнулась лбом в его ладонь.
– Нужно идти, – проговорила она. – Найти остальных в их снах, если мы сможем. Времени мало.
Она подняла голову.
– Дир… ты со мной?
Вместо ответа Дир взял её руки в свои. Медленно провёл подушечкой пальца по ладони, задержал её пальцы в своих и осторожно отпустил.
– Ужасно хочется остаться с тобой у моря. Попасть в карман времени, где нет тревог и забот, есть только покой, звёзды и закат над морем. Ты и я.
– Вечный загробный сон? – грустно пошутила Таисса.
– То-то и оно. – Дир вскочил. – Ты права, принцесса. Пора.
Таисса поднялась вслед за ним, мельком взглянув на измятое платье.
– Я готова.
Дир кивнул. На его лице было сосредоточение.
– Я не знаю, куда и как идти, – просто сказал он. – Но я последую за тобой. Откуда-то я это знаю.
– Мистика, – серьёзно сказала Таисса.
– Просто общие сны.
Они улыбнулись друг другу. А потом Таисса шагнула к Диру, ясно представляя лежащую Лару и упавшего Майлза, коснулась кристалла в перстне, ощутив, как сжимается сердце, и изо всех сил ухватилась за призрак оборванной нити, связывавшей её с Принцем Пустоты. След, что всё ещё жил в ней. Серебро, обволакивающее сомкнутые руки.
Что-то горячее прошло от перстня вверх по пальцам и руке, доходя до сердца. Что-то почти нежное.
И всё исчезло.
*
Таисса была – и её не было.
И одновременно она, застывшая и невидимая, с изумлением узнавала это место. Квадратный зал с разрушенным пьедесталом посередине. Зал, где Таисса и Тьен скрестили клинки над инопланетным артефактом-сферой, дарующей исцеление, но сфера не досталась никому из них.
Зал, где Таисса, кажется, увидела Великого Светлого.
…Был ли это Тьен? Часть Таиссы до сих пор отказывалась в это верить.
А возле пьедестала, разбитого, пустого и искорёженного, стояли две светловолосые фигуры.
– Хватит уже заваливать себя чувством вины, – раздался досадливый голос Лары. – Глупая и бессмысленная эмоция. К тому же ужасно скучная.
– Надо же, – отозвался голос Тьена с мягкой иронией. – Я не догадывался, что меня запишут в докучливые собеседники.
– Тогда перестань протирать локтями пыль! Мне нужно выбраться отсюда и объяснить этим болванам, что никакого Великого они не дождутся! – Лара резко хлопнула ладонью по пьедесталу. – Придумай что-нибудь, раз уж ты здесь!
Таисса подавила смешок. Уж на кого эти двое не были похожи, так это на влюблённых.
Но уверенность Лары действовала странно успокаивающе. Если Лара права, если она настолько твёрдо считает, что сын Таиссы вырастет обычным Светлым…
Таиссе ужасно хотелось в это поверить. Если бы она могла спросить отца, если бы Эйвен Пирс был жив…
Таисса сморгнула подступившие слёзы. Нет. Не сейчас.
Ладонь Тьена накрыла ладонь Лары поверх пьедестала.
– Я ведь на самом деле не здесь, – мягко сказал он. – Ты даже не знаешь, жив я или нет. И как знать? Может быть, перед тобой действительно будущий Великий.
– Ты так говоришь, потому что тебе запрещено рассказывать мне правду, – отмахнулась Лара. – Не держи меня за идиотку. Я помню, что тень от таких событий протягивается в прошлое.
– А альтернативная реальность за такую тень не считается? – серьёзно спросил Тьен.
Лара устало вздохнула.
– Ты не Великий, и это всё, что имеет значение, – без прежнего раздражения, почти терпеливо произнесла она. – Я месяцами жила в роли подруги Великого, когда снималась в «Великом Тёмном» помнишь? И благодаря твоей матери… – она потёрла лоб, – чёрт, никак не привыкну…