Сквозь частую гребенку прогнали ранее судимых и подозреваемых. Но сложившийся в стране беспредел расплодил такое количество криминала, что разгрести его было просто невозможно. «Быки» разъезжали по улицам и дорогам, не обращая ни на кого внимания, а воровские «стрелки» устраивали чуть ли не на центральных перекрестках. Закон не срабатывал, как не срабатывали последние годы многие шестеренки тонущего в коррупции государства.
Но мои коллеги, которые охотились на трассе за «пятеркой», не имели никакого отношения к политике, и общие рассуждения их не интересовали. Они занимались тем, что на суконном официальном языке называется «выполнением специального задания». Начиная смертельно опасную игру с «пятеркой», на дорогу выбросили жирный кусок: КамАЗ, согласно документам, набитый импортной электроникой. Он весь на виду. Жрите его! Может, подавитесь…
Август, как обычно в здешних краях, был ветреным и жарким. Над желтой стерней скошенного пшеничного поля крутился столб пыли, приближаясь к трассе. Асфальт впереди плавился в знойной пелене, и небо было блеклым, словно выцветшим от многодневной жары.
— Николай Иваныч, закрой окно, — попросил Земцова сидевший за рулем Костя Савин.
Он сбавил газ, пережидая, пока столб пыли пересечет асфальт. Но машину все же захлестнуло вихрем, мелкие кусочки глины застучали по стеклу. Ольга Будникова достала из-под ног канистру с родниковой водой, закутанную в тряпки, и открутила пластмассовую крышку. Воду, не успевшую нагреться благодаря тряпкам, пили из одной эмалированной кружки. Ольга снова завинтила канистру, а Костя заметил, что лучше всего утоляет жажду пиво. Земцов, облизнув потрескавшиеся губы, с ним согласился и сообщил, что предпочитает темное пиво.
— А мне все равно, — сказал Костя, — лишь бы холодное.
— Николай Иваныч, можно я позагораю? — перебила разговор о пиве Ольга. — Пусть на меня из других машин посмотрят.
— Валяй, — разрешил Земцов и стал рассказывать, как на металлургическом заводе в пятидесятых годах, по примеру западных коллег, решили утолять жажду сталеваров пивом. По две кружки в день на брата.
— Ну и долго эксперимент длился? — спросил Савин, кося глазом на Ольгу, которая, сняв безрукавку, осталась в купальнике.
Купальник был ярко-голубым и едва прикрывал увесистую грудь сержанта Будниковой. Высокого роста, со спортивной, хорошо сложенной фигурой, она сидела, касаясь ногой Кости. Тонкие вельветовые джинсы туго обтягивали бедра, и Косте тут же захотелось их потрогать. Пересилив себя, отвернулся, скользнув глазами по смуглому голому животу спутницы. Земцов тоже мельком глянул на Ольгу и сказал, что эксперимент с пивом прекратили быстро.
— Через неделю ползавода пьяные ходили. Начинают виновных прорабатывать, а те божатся: только две кружки пива, как разрешено, и ни грамма больше! А пустые бутылки из-под водки по всем закуткам валялись.
Савин и Будникова вежливо посмеялись над рассказом начальника. Ольга принялась расчесывать волосы, а Земцов взялся за газету, которую никак не мог прочесть до конца из-за тряски и жары. Костя, глянув еще раз на голый живот своей соседки, включил приемник. Музыкальная радиостанция вываливала один за другим шлягеры сезона: «Крошка моя», «Гули-гули», «Всяко-разно, это не заразно»…
Костя от удовольствия насвистывал и тряс головой в такт музыки. Ольга закончила прическу, подвела глаза и, дослушав очередной шлягер, открыла сигаретную пачку.
— Николай Иваныч, давай на полчасика поменяемся. Я в окно покурю, не возражаешь?
Земцов не возражал. Ольга, навалившись на него мягким бедром, перелезла к окну. Друг к другу все трое обращались на «ты». Играть так играть по всем правилам. Где это видано, чтобы шоферы-дальнобойщики друг другу «выкали»?
Группу комплектовали долго. От кандидатов требовался не только опыт работы в розыске и положительная со всех сторон характеристика (иначе в случае ЧП не отпишешься!), но и умение водить тяжелый грузовик. Поскольку операция против банды, оставившей за собой больше десятка трупов, предполагала стрельбу, требовался и боевой опыт. Ну и, конечно, сверху желали видеть в группе людей решительных, инициативных, физически крепких и умевших слушать начальство.
Такой набор идеалов найти было не просто. С легким скрипом прошли Земцов, Савин и Будникова. Подполковник, капитан и сержант. Две недели их готовили на территории закрытой воинской части спецназа.
Земцов и Савин под руководством инструкторов вспоминали подзабытые навыки езды на грузовых автомашинах. Костя освоился быстро. Он два года водил в армии КамАЗ-автозаправщик и позже в милицейском батальоне — вездеход ГАЗ-66. Земцову приходилось труднее. Он работал в автоколонне на допотопном ЗИЛ-157 еще в начале семидесятых. Потом имел дело только с легковыми машинами. Но понемногу привыкал к КамАЗу и он. Было решено, что поведет Костя, а Земцов будет подменять его в случае необходимости.
С автомобильного полигона шли в тир, затем в кабинет с двумя старыми сыщиками и одним просто начальником — изучали материалы по «пятерке». Отрабатывали всевозможные ситуации, в которых могут оказаться, выслушивали дельные и не слишком дельные советы.
Целью операции было задержание преступной группы, а при оказании сопротивления — ее уничтожение или ликвидация. Называй как хочешь. Чистого задержания не получится и без стрельбы не обойдется, это Земцов знал точно. Не так просто заставить поднять лапы вверх «отмороженных» братков, за спинами у которых по нескольку трупов. Даже самый демократичный суд меньше чем по пятнадцать лет не отвесит (на смертную казнь — мораторий), а братки из «пятерки» на такой срок вряд ли согласятся.
В тире опробовали на всякий случай десятка два моделей пистолетов. Благо коллекция оружия в спецназе богатая. Стреляли все трое хорошо, но Ольга Будникова опережала обоих мужиков, особенно в стрельбе из пистолетов. Выбор стволов группе представили на свой вкус. Инструктор по стрельбе, низкорослый кривоногий майор, казак из станицы Трехостровской, перебирая разложенные на столе «кипарисы», «беретты», «узи», сказал, подняв для убедительности палец:
— Самое надежное оружие то, к которому привык. Я, конечно, не имею в виду явно неудачные модели. Таковых здесь не держим.
Обращался он в основном к Земцову, угадывая, что старший из его временных учеников успел повоевать и толк в оружии знает. Сам майор тоже побывал на войне, и не раз. Лиловый звездчатый шрам бугрился на запястье, а кисть левой руки была скрючена. Но это не мешало майору уверенно посылать пули в десятку, демонстрируя очередную модель оружия.
— Вот чешский «скорпион», — показывал инструктор короткий ободранный автомат, видать по всему, побывавший не в одной переделке. — Штука хорошая! Четырнадцать пуль в секунду. Длина — всего двадцать семь сантиметров. Можно за поясом носить. Но… не воевал я с ним. Как он себя в жару или в холод поведет? Или когда я его в пыли хорошо поваляю…
— Остановимся на «калашникове», — сказал Земцов. — На укороченной модели АКСУ. А пистолеты будут обычные, табельные «Макаровы».
Инструктор кивнул, одобряя выбор.
— Стволы надежные. Меня, во всяком случае, ни разу не подводили.
— Меня тоже, — отозвался Земцов.
— Значит, стрелять будем из них. Патронов выделяют без лимита, так что напуляемся вволю.
Смешливая женщина-хирург, за которой небезуспешно ухлестывал Костя Савин, подробно рассказывала, как перевязывать раны и оказывать первую помощь. Моделью служил обычно Костя, самый младший и мускулистый. Легонько и с удовольствием трогая рельефные мышцы капитана, хирург объясняла, что надо делать, если пуля попадет в то или иное место.
— Как показывает практика, большинство летальных исходов происходит из-за потери крови. Поэтому очень важно в первую очередь остановить кровотечение. Вот несколько способов остановки…
Костя жмурился от прикосновения теплых женских пальцев. Он много чего повидал за восемь лет работы в милиции, особенно в последние годы, в Управлении по организованной преступности, но слова о пулевых ранениях, смерти не доходили до него. Савин, как большинство молодых, верил в собственную неуязвимость и, воспринимая медподготовку словно игру, ловил глазами ускользающий, слегка насмешливый взгляд красивого хирурга.
Земцов и Будникова, в отличие от Кости, слушали врача внимательно. Ольга — потому, что ей хотелось выглядеть серьезной в глазах подполковника, а Земцов, слишком хорошо представляя на что они идут, не хотел упускать никаких мелочей. Он вообще был по характеру обстоятельным человеком, с желанием впитывающим любую полезную на его взгляд информацию.
— Вопросы есть? — спрашивала докторша, неохотно отпуская Костю.
— Тяжелые раны оставляют пули со сточенными головками, — морща лоб, говорил Земцов. — Внутри все дробят, а на выходе дырка с пятак. Ну вот что с такой хреновиной прикажете делать?
Докторша, как и Земцов, прошла Чечню и насмотрелась на такие раны.
— Если в руку или ногу, не забывайте сделать инъекцию промедола. Опасен болевой шок. И тут же повязку покрепче. Ну а в грудь или живот… — она развела руками. — Не подставляйтесь и не забывайте о бронежилетах. А лучше… стреляйте первыми!
В тщательно подведенных ореховых глазах хирурга блеснул злой огонек. Ее первого мужа убили в Нагорном Карабахе, когда он пытался остановить погром. Выстрелили в затылок из дробовика, и ни промедол, ни бинты уже не понадобились. Врач не знала, какое задание предстояло выполнять этим троим. Вся подготовка велась под грифом «совершенно секретно». Глядя на бороды, которые отращивали Земцов и Савин, предполагала: что-то связанное с югом и Кавказом. Но вопросов не задавала даже Косте, когда урывками встречалась с ним в своем кабинете.
Через две недели все трое из части исчезли. Врач с легкой грустью вспоминала свой мимолетный роман с Костей и жалела, что они не успели проститься. В тот день у нее был выходной, и она уезжала к родственникам.
Оранжевый КамАЗ с рекламой кока-колы, согласно документам, вез компьютеры, ксероксы и видеотехнику. С наименованием груза решили не мудрить. Чаще всего «пятерка» нападала на машины, перевозившие электронику. Хотя не брезговали и контейнерами с мехами, кожей, косметикой, сигаретами. Изредка угоняли дорогие иномарки. Товар брали ходовой, имеющий цену, и сбывали его сразу целыми партиями. Скорее всего, где-то в Дагестане, Калмыкии, Осетии. Возможно, в Чечне. Водителей и сопровождающих иногда убивали, иногда оставляли в живых, а порой люди просто исчезали. Что означало: они убиты и где-то закопаны…