Один Брюс вполне понимал своего сюзерена, и только с ним Петр мог обсудить волнующую его тему, имея в лице «русского шотландца» достойного собеседника. При всей учености, пытливости ума и военных доблестях сидело в потомке гордого короля Роберта нечто демоническое, или, выражаясь на русский лад, – бесовское. Недаром в его гороскопе присутствовало сочетание Солнца со звездой Алголь, сулящее «победы, достигаемые необычными способностями». Эта самая зловещая звезда Зодиака еще носила название «Голова ведьмы»…
Сам Симеон Полоцкий, будучи наставником царских детей, привил Петру интерес к астрологии. Влияние планет и звезд на земные события делали сию науку «благопотребной» не только для управления государством, но и для провидений в судьбе государственного мужа. Ненавистная сестрица Софья шагу не могла ступить без советов разных ворожей и звездочетов. Петр скрипел зубами, вспоминая тот животный ужас, который она заставила его пережить, подбив стрельцов выступить против законного наследника…
«Плохие звездочеты у тебя были, Софьюшка, – мысленно обращался он к поверженной правительнице. – Либо ты не умела их слушать!»
Придя к власти, Петр ничего не забыл и не простил. Он до сих пор кричал во сне, когда привидится ненароком та жуткая ночь и его паническое бегство из Преображенского. Не чуя под собой земли, скакал он в Лавру, под защиту вековых стен, а следом за резвым жеребцом скакала дикая белая луна, катилась безумным колесом по темному лесу, по узкой дорожке… До сих пор в полнолуние у него случались судороги и припадки, сменяющиеся нервным истощением и бессилием. Не так крепок был царь, как казалось боярам, солдатам и народу, как думали о нем при европейских дворах… Умел скрывать свою временную немощь – то правда. Работал на верфях, не щадя себя, столярничал, плотничал, поднимал паруса, сражался в общем строю, неустанно постигал многие ремесла, много пил, кутил, любил многих женщин… Но за всеми этими неустанными трудами и разгульной жизнью стояло стремление проникнуть в тайну вечности…
Не потому ли искал он ответов на свои вопросы у мертвых? Ибо кому, как не им, открылись сии врата обетованные?..
Брюс прибыл в Амстердам в декабре и сразу же влился в любознательную компанию. Зима выдалась теплая. С моря дули соленые ветры, разгоняя тучи. В небесные просветы выглядывало солнце. Вода в каналах рябила, переливалась ослепительными бликами. На крышах аккуратных домиков лежал снег. Дым из каминных труб курился над городом. Крепкие белозубые голландки охотно улыбались иноземцам…
Петр сразу же потащил Брюса к знаменитому анатому Фредерику Рюйшу, с восторгом показывая чудные диковинки: обработанных специальным составом животных, насекомых и даже человеческие зародыши.
– Ты только погляди, погляди… Они будто живые! Кожа почти не потемнела и не сморщилась…
Заспиртованные младенцы надолго приковали внимание царя. Брюс молча рассматривал Рюйшевы «шедевры». Было тут чему подивиться! В растворах и без оных части тел и отдельные органы выглядели вполне прилично. Потрясенный увиденным, царь возбужденно шептал на ухо Брюсу приказания: непременно вступить в переговоры с Рюйшем и выкупить у него секрет сохранения мертвых тел в нетленности…
Спустя восемь лет знаменитый анатом таки продаст Петру свои экспонаты и тайну бальзамирования трупов.
В Амстердаме русские впервые праздновали Рождество и Новый год по иноземному обычаю. В подпитии царь пожаловался Брюсу:
– Я ожидал от голландцев большего! Маленькая страна, дотошные люди. Они умеют строить добротные корабли и дома на сваях, но в остальном… Наши просторы свели бы их с ума. Меня влечет Англия! А тебя, друг Якушка? Не прочь побывать на родине предков? Знаю, знаю, что твой дед остался до конца верен королю Карлу, и за то ему пришлось бежать от Кромвеля. Вы, Брюсы, умеете беречь свою честь! Вильгельм Оранский[26]приглашает нас в Лондон. Поедем?
– Отчего ж не поехать, коли надобно?
Мысли об Англии вызывали у Брюса двоякие чувства. С одной стороны, он чувствовал зов крови, с другой – ощущал неведомую опасность.
Петр сидел, протянув длинные ноги в ботфортах к огню, осушая рюмку за рюмкой. Он был не настолько пьян, чтобы забыться, но сознание его несколько притупилось.
– А что будет с нами… там? – махнул он рукой, указывая вверх, на деревянные перекладины низкого потолка.
Брюс прекрасно понимал смысл вопроса. Петра не в первый раз одолевали сомнения в церковных доктринах. Его учитель, Симеон Полоцкий, по звездам определил судьбу будущего императора и предсказал, что жизни ему отмерено чуть более полувека. Петру, как любому могущественному властелину, хотелось прямо с трона шагнуть в бессмертие.
– Секрет Рюйша следует тщательно изучить, – добавил он. – Дабы продолжить жизнь после того… после того…
Петр потянулся к графину с веселящим напитком, и фраза повисла в воздухе.
– Полагаю, набальзамированное тело сему мало поспособствует, – робко возразил Брюс.
Царь опрокинул очередную рюмку и тоскливо вздохнул.
– Тебе хочется найти свой Магистериум[27], а, Якушка? Этакий волшебный порошок, которым оживляют мертвую плоть? Трудись, и ты познаешь… так говорят алхимики? Правильно говорят! Вот мы и трудимся… и Рюйш трудится, и…
Рюмка выпала из разомкнувшихся пальцев Петра, и комнату сотряс раскат громового храпа…
Брюс молча смотрел на огнедышащую пасть камина и думал, что и ему, и царю уготована была смерть в огне… но расположение звезд спасло их обоих для лучшей участи… Все-таки друиды умели предсказывать будущее не хуже нынешних астрологов!
В «Марконе» уже все знали о смерти Грибовой. На столе водрузили ее портрет с траурной ленточкой и положили букет цветов. Сотрудники ходили, как в воду опущенные, разговаривая между собой вполголоса…
Гарик с удивлением уставился на Астру. Всеобщая подавленность не отразилась на его памяти.
– Вы? – с некоторой досадой протянул он. – Решились все-таки сделать заказ?
– С этим, пожалуй, повременим.
– Чем же в таком случае…
– Я по поручению матери погибшей, – перебила она. – Хочу задать вам пару вопросов.
– Вы знали Марину?
– Это не имеет значения. Ходят слухи, что кое-кто на фирме причастен к убийству секретарши…
У Гарика глаза полезли на лоб. Его впалые щеки, казалось, еще сильнее втянулись и порозовели. Выражение «на воре шапка горит» в полной мере оправдало себя. Менеджер внутренне запаниковал, тщетно пытаясь скрыть свой страх. Он даже забыл поинтересоваться, кто такая Астра на самом деле и какое она имеет отношение к матери Грибовой.
– Что вы?! Не может быть! У нас все ее любили! – фальшиво произнес он.
– Но кое-кто регулярно докладывал госпоже Тетериной о том, что секретарша флиртовала с боссом, а тот, в свою очередь, тоже оказывал ей знаки внимания…
– Не может быть…
– И это могло послужить мотивом для убийства девушки! – заявила Астра. – Ревность застилает рассудок! И делает человека безжалостным и слепым орудием мести!
– Но… при чем тут я?
– Леонора Витольдовна во всем призналась. Вы получали от нее деньги за…
– Нет! – отчаянно пискнул Гарик. – Она врет! Врет…
Было странно видеть, как этот молодой парень стремительно впадает в истерику.
– А как насчет Майи? Она тоже врет?
Менеджер окончательно смешался. Его разоблачили обе «высочайшие покровительницы», выдали на поругание и позор! А ведь он служил им верой и правдой…
– Если одна из них убила Грибову, вы пойдете соучастником, – прошептала Астра, наклонившись вперед. – Хороший адвокат докажет сговор, и вам светит как минимум судебное разбирательство. Не говоря уже об увольнении и потере репутации… Безвозвратной потере! Шеф вас по головке не погладит… вы ему много крови попортили…
– Я ни в чем не виноват… – бубнил Гарик, зажмурившись в предвидении разверзшейся перед ним ужасной перспективы. – Я ничего такого не делал…
– Дайте-ка мне ваш мобильный…
Гарик подпрыгнул, судорожно глотнул и с грохотом задвинул ящик стола. Вероятно, именно там лежал телефон с порочащими его честь номерами.
– Даже если вы все сотрете, всегда можно раздобыть распечатку звонков, – не унималась Астра. – Вам не уйти от расплаты, господин Панчишин! Однако о вашем проступке пока никто не знает, кроме меня.
Парень хлопал ресницами, осознавая услышанное. Ему давали шанс выйти сухим из воды. В его безумном взгляде появилась осмысленность, подбородок перестал ходить ходуном.
– Что… что вам нужно?
– Вы приняли единственно верное решение, Панчишин. Вы поможете мне, а я буду молчать как рыба. В конце концов, вы только хотели немного подработать, у вас плохого и в мыслях не было, верно?
– Д-да… да… Я не думал… я… Мне самому нравилась Марина! – выпалил он. – Но она в мою сторону и не глядела…
– И вы мстили ей.
– Я был зол на нее… Девушки! Им подавай богатых, у которых бизнес, машина… Я тоже собирался взять машину в кредит… А Марина строила глазки шефу! Боже мой… ее уже нет! Она умерла… невозможно поверить…
Астра не спрашивала его о Долгушиной. Хотя уже было известно, что в избушке сгорела именно она. Час назад позвонил Борисов и сообщил: приемные родители опознали тело. По каким-то снимкам костей, следам от перелома ноги и прочим мелким деталям…
– Выпейте воды!
Гарик послушно встал и налил себе минералки. Пара глотков привели его в чувство. Он сбросил пиджак и расстегнул ворот рубашки. Под мышками у него образовались мокрые пятна.
– Я не хотел… Мне и в голову не приходило, что все так обернется… Я не виноват! Клянусь…
В его маленьком кабинетике, увешанном рекламными плакатами, было душно. Воздух, казалось, вибрировал от волн его растерянности и страха. Запах чернил для принтера смешивался с запахом пота и мужского одеколона. Астра увидела на столе черное пятно. Неуклюжий «жирафа», вероятно, заправлял принтер и пролил чернила…