Злом овладевая, как сказал бы Йода.
Проблема отчасти была в семантике — ведь именно Орден джедаев добился, чтобы темную сторону Силы стали приравнивать к злу. Но являлась ли тень бо́льшим злом, чем яркий солнечный свет? Осознав, что темная сторона на подъеме, джедаи — служители Силы — должны были проявить благоразумие: принять тьму и объединиться с ней. В конце концов, все дело было в равновесии, и если сохранение равновесия требовало, чтобы преобладала темная сторона, значит так тому и быть.
При обучении Дуку Сидиус старался не тратить драгоценное время ни на технику владения световым мечом, ни на избавление от дурных привычек, рожденных временем, проведенным в Храме джедаев, — Дуку давно от них избавился. Вместо этого Сидиус сосредоточился на том, что можно считать ускоренным курсом посвящения в мощь темной стороны, всего лишь небольшая частичка которой отравляет… Достаточно для того, чтобы убедить Дуку: решение оставить Орден было единственно верным. Более того, вся его жизнь была подготовкой к ученичеству у Сидиуса…
Убедить, что он наконец нашел настоящего наставника.
Ситхи не считали, что ученик обязательно должен быть молодым, хотя часто дело обстояло именно так. Но иногда легче работать с учениками, прожившими долгую жизнь, успевшими укрепиться в своем разочаровании, или в гневе, или в желании отомстить. Джедаев же, наоборот, сковывало сострадание. Стремление проявлять милосердие, даровать прощение, следовать велениям совести не давало им посвятить себя темной стороне. Не давало самим стать силой природы, сверхъестественно мощной и быстрой, способной вызывать молнии — воплощение ярости ситхов, — при этом не испытывая необходимости делать магические пассы, которые были дурной привычкой джедаев.
Ситхи понимали: власти высокомерных аристократов и преступников можно положить конец, лишь приведя под одну руку все разнообразие обитающих в Галактике существ. Лишь установление порядка спасет Галактику от самой себя.
Как же глупы джедаи, что не видят этого. Не видят собственного падения, приближения конца.
Как же глупы…
Тихий звук шагов заставил Дуку обернуться.
Сбоку приближалась фигура, одетая в красный плащ с капюшоном, схваченный у горла пряжкой, мягкий и просторный, скрывавший все, кроме нижней части лица и кистей рук. Этот капюшон откидывался нечасто, что позволяло его хозяину незамеченным ходить по грязным улочкам и площадям нижних уровней Корусанта, подобно отшельнику или религиозному неофиту, прибывшему в миры Ядра с какой-нибудь невообразимой планеты.
За прошедшие тринадцать лет Сидиус мало что раскрыл о своей юности, еще меньше — о своем учителе, Дарте Плэгасе.
Дуку не раз приходило в голову, что у Сидиуса и Йоды, определенно, есть что-то общее. Оба они вовсе не были такими, какими казались на первый взгляд, — ослабевшими от возраста или напряжения, необходимого, чтобы в совершенстве овладеть всеми искусствами джедаев или ситхов.
Когда на Джеонозисе Йода отразил молнии, которые метнул в него Дуку, и использовал их против самого графа, это оказалось неожиданностью. Граф даже задумался, не мог ли Йода за восемьсот прожитых лет обучиться хотя бы малой толике темных искусств, надеясь тем самым лучше понять врага? И на Вджуне, всего лишь несколько месяцев назад, Йода сам это признал. «Тьму несу я в себе», — твердил он. Возможно, Йода и считал, что на Джеонозисе он нанес Дуку поражение. На самом деле Дуку бежал от боя, чтобы обеспечить сохранность бывших при нем планов — технических спецификаций, которые однажды станут абсолютным оружием…
— Добро пожаловать, Дарт Тиранус, — промолвил Сидиус, подходя ближе.
— Владыка Сидиус, — приветствовал его Дуку, слегка поклонившись. — Я не торопился улетать с Каона.
— И подвергли себя большому риску, мой ученик.
Случайно или намеренно — голос Сидиуса был медленным, шипящим.
— Это рассчитанный риск, повелитель.
— Вы боитесь, что Республика приобрела столь великий опыт в прослушивании переговоров, что может перехватывать наши частные передачи?
— Нет, владыка. Как я уже сообщал, Республика, возможно, расшифровала код, которым мы пользуемся для связи с нашими… скажем так, компаньонами. Но я уверен, что разведывательное управление ничего не знало о планах относительно бита с Эскарта.
— Значит, мои указания выполнены?
— Выполнены.
— И все же вы прилетели, — заметил Сидиус.
— Некоторые вопросы лучше обсудить лично.
Владыка кивнул:
— Тогда давайте поговорим об этом лично.
Они молча шли по балкону, откуда открывался вид на раскинувшийся внизу заброшенный Заводской район. Вдалеке скрывались в облаках зеркальные башни Сенатского округа. Один из предыдущих визитов Дуку состоялся вскоре после убийства сенатора-изменника, совершенного рыцарем-джедаем Квинланом Восом. Дуку несколько раз обманным путем ускользал от Воса, но все же тому удалось проследить его путь до Заводского района, хотя, очевидно, джедай даже не представлял, насколько глубоко здесь укоренилась темная сторона.
— Полагаю, исчезновение Тала К’сара, на которое мы рассчитывали, прошло не в полном соответствии с планами, — в конце концов нарушил молчание Сидиус.
— К сожалению, так и есть, владыка. Его заключили под стражу на Эскарте, но наши союзники действовали недостаточно быстро. За несколько часов до казни К’сара спас и тайно вывез с астероида агент республиканской разведки, которому помогли два джедая.
Дуку мог бы по пальцам одной руки пересчитать случаи, когда он видел Сидиуса в гневе. Сейчас он неожиданно обнаружил, что понадобится и вторая рука.
— Мне известно даже больше, владыка Тиранус, — нарочито медленно произнес Сидиус. — Недавно я выяснил, что эти самые джедаи до Эскарта были замечены на Чарросе-4, планете кси-чаров.
Не дав Дуку ответить, Сидиус добавил:
— У гравера механического кресла…
— Эти самые…
Сидиус задумался.
— От наместника Ганрея к кси-чарскому граверу, от него — к биту, который воплотил мои разработки гиперволнового передатчика и голопроектора…
— Джедаи могут разоблачить вас, владыка.
— И что, если разоблачат? — резко спросил Сидиус. — Вы думаете, это положит конец делу, которое я начал?
— Нет, владыка. Но это неожиданно.
Сидиус взглянул на Дуку из-под капюшона.
— Да. Да, это, как вы сказали, неожиданно.
Он опять перевел взгляд на далекие башни.
— Когда-нибудь я откроюсь Галактике, но не сейчас. А пока война должна продолжаться. Есть еще миры, которые нужно покорить, и личности, которых надо обратить на нашу сторону.
— Понимаю.
— Скажите, кто ведет эти… поиски?
Дуку многозначительно вздохнул:
— Скайуокер и Кеноби.
Сидиус надолго замолчал.
— Так называемый Избранный — и с ним джедай, которому так везет, что он чуть не уверовал в существование удачи.
Не отрываясь от созерцания вида, он добавил:
— Я недоволен таким поворотом событий, владыка Тиранус. Крайне недоволен.
В недавнем прошлом наставник и падаван, Кеноби и Скайуокер стали постоянной занозой для Дуку. На Джеонозисе он намеренно позволил им себя преследовать — в точности как велел повелитель. Опять же по его велению Дуку поставил Кеноби в известность о существовании Дарта Сидиуса — надеясь тем самым запутать джедаев, сообщив им правду. В ангаре шлюпа он продемонстрировал Кеноби и Скайуокеру свое мастерство — хотя во время новой, второй дуэли Скайуокера было уже не так легко одолеть. Ярость делала молодого джедая могучим противником, и Дуку подозревал, что после Джеонозиса он стал только сильнее.
«Я давно наблюдаю за юным Скайуокером», — признался однажды Сидиус.
А в последнее время — еще пристальнее.
— Владыка, джедаи могут пуститься на поиски тех, кто имел отношение к созданию устройств коммуникации, переданных мне, Ганрею и всем остальным. И не забывайте о событиях на Белдероне и о поражении Гривуса.
Сидиус сделал жест, означающий признание поражения:
— Об этом не беспокойтесь. Республика верит, что прогнала нас из своих драгоценных миров Ядра, и это может послужить нашей конечной цели. Что касается вашей тревоги за поддержание в секрете моего местонахождения, то я на время сменил адрес. Впрочем, я и здесь вижу возможность в конечном счете обернуть неудачу в свою пользу.
Он сделал паузу, чтобы что-то обдумать, и добавил:
— Да, я начинаю видеть вехи на пути, по которому проследуют Кеноби и Скайуокер.
Сидиус повернулся к Дуку, зловеще улыбаясь:
— Простодушие приведет их прямо к нам в руки, повелитель Тиранус. Мы расставим для них ловушку на Нейосе-3.
Дуку позволил себе выразить сомнение:
— Но это почти край известного пространства.
— Тем не менее Кеноби и юный Скайуокер отыщут туда дорогу.
Дуку решил принять это на веру.
— Что мне нужно сделать?
— Ничего — только все подготовить. Вы нужны в других местах. Задействуйте наемников.
Дуку кивнул:
— Уже сделано.
— Одно небольшое дополнение. Позаботьтесь, чтобы нам перестал досаждать Оби-Ван Кеноби. — Сидиус буквально выплюнул это имя.
— Он так опасен для наших планов?
Сидиус покачал головой:
— Скайуокер — опасен. А Кеноби… Кеноби ему как отец. Когда Скайуокер окончательно осиротеет, он будет готов к переходу.
— К переходу?
— На темную сторону.
— В качестве ученика?
Сидиус пристально посмотрел на Дуку:
— Узнаете в свое время, повелитель Тиранус. Всему свое время.
27
Обращение главы Республики к Сенату, длившееся четыре часа и десятки раз прерываемое овациями, Бейл Органа выслушал целиком. Сенаторы аплодировали стоя согласно устаревшей традиции, о которой не вспоминали со времен эпохи Верховного канцлера Эйксиса Валорума. Теперь Органа наблюдал с заднего сиденья аэротакси, как тройка штурмовых крейсеров взмывает в огненно-рыжее небо Корусанта, отбрасывая клиновидные тени на шпили Храма джедаев.
Который и был целью его путешествия.