Он потащил ее за руку, с гордостью показывая очередной сюрприз.
Весь номер был заставлен огромными охапками цветущей черемухи. Кружевные, воздушные букеты стояли в ведрах на полу, в вазах на всех тумбочках, столе, зеркале… Между ними можно было протискиваться только боком, чтобы не задеть ветки, не стряхнуть с них нежные крохотные соцветия…
Наверное, Квентин со всей гостиницы собрал у горничных ведра и вазы из свободных номеров…
Слезы у Юльки разом высохли, все-таки Близнецы не умеют долго грустить и всегда готовы переключиться на более радостные чувства…
— Это черь-е-муха, — старательно выговорил Квентин.
— Муха ты моя! — Юлька растроганно чмокнула его куда-то в подбородок. — Где же ты взял такое чудо? Признавайся, сколько деревьев обломал?
— О! — протянул Квентин. — Очень много.
— Тебя же могли оштрафовать! — припугнула Юлька. Квентин загадочно улыбнулся:
— Нет. Мой шофер стоял… на шухере. Правильно?
— Совсем неправильно, — шутливо нахмурилась Юлька. — Ты бессовестно портил наши зеленые насаждения.
Она представила, как Квентин в шикарном деловом костюме, воровато озираясь, обламывает ветки черемухи, и расхохоталась.
— А если бы поймали? Вот позор-то, а? Нота в американское посольство… Международный скандал…
— Нo я пытался купить, — оправдывался Квентин. — Я искал. Но у вас ее совсем не продают. Орхидеи — пожалуйста, а черемуху нет.
— И ты совершил налет на Ботанический сад?
— Нет. Мы осматривали площадку под строительство нового цеха, а там вокруг — целые заросли… Я наломал, сколько поместилось в машину… — И он грустно вздохнул: — Все равно ведь срубят.
— Ай-я-яй, — покачала головой Юлька. — И все из-за твоего цеха. Не стыдно?
— Но ведь землю отводит московское правительство…
Квентин на самом деле чувствовал себя виноватым …
От пьянящего аромата кружилась голова. Или это от переполнявших Юльку чувств?
Она отвечала на его поцелуи, а сама чувствовала себя гнусной обманщицей.
Надо сказать ему, что она уезжает… Нет, не сейчас позже…
Она так и не решилась.
Утром из редакции передала сообщение на пейджер: «Вылетаю в срочную командировку. Позвоню из Владивостока. Жди. Люблю и уже скучаю».
Абонент три-семь-один… Счастливое сочетание пушкинских карт… Германну они не принесли удачи. И Квентину судьба вместо тройки, семерки и туза выбросила пиковую даму. Разлуку.
Юлька выключила пейджер, чтобы не надрывать душу ответными сообщениями Квентина.
Кучу дел надо успеть переделать до отъезда. Да еще и собраться в дорогу… Найти резиновые сапоги. Костя сказал что там, где они будут снимать, непролазная грязь. Он велел взять теплую куртку.
Юлька нарочно заваливала себя срочными неотложными делами, чтобы не думать о разлуке… О своем… предательстве?
Нет! Он должен понять, что работа — это работа. А она постарается все сделать как можно быстрее и вернется…
Сутки туда… обратно… пару дней в городе, экспедиция в шахтерские поселки… Это неделя… Ну и на выезд в таежные прииски… Еще неделя.
Она успеет вернуться как раз к своему дню рождения. И у Квентина еще останется полмесяца. И они восполнят этот вынужденный пробел…
А Квентин, получив Юлькино сообщение, безрезультатно пытался связаться с ней. Но телефонистка заученно отвечала:
— Абонент недоступен для связи. Номер отключен.
Юлька сунула пейджер в глубину ящика письменного стола. В командировке он ей был ни к чему. Даже за Кольцевой в Москве он уже выходит из зоны связи.
Конечно, Оля не отказалась бы побаловаться престижной штучкой, пока сестренка в отъезде. Но Юлька прекрасно помнила историю с Денисом.
Нет уж, в любовных делах даже родная сестра может оказаться соперницей. Хватит с нее, опытная… Научилась на своих ошибках.
Хорошо, что Ольги нет дома. Усвистала на очередное рандеву…
Юлька оставила ей записку, велев не подходить к телефону и не отвечать на звонки, пусть хоть сам папа римский желает связаться с мисс Синичкиной.
…Но душа была не на месте. Она вообще была не с Юлькой, а никак не могла оторваться от абонента три-семь-один…
Пока Костя стоял в очереди на регистрацию, Юлька не выдержала и помчалась к телефону-автомату.
Жди меня, и я вернусь. —
продиктовала она диспетчеру, -
Только очень жди
Жди, когда наводит грусть
Серые дожди…
— Вы превысили количество знаков, — бесстрастно сообщила телефонная барышня.
Ей было плевать, что кому-то хочется, чтоб его непременно ждали…
— Хорошо, оставьте только начало, — Юлька не стала спорить.
— А подпись?
— Аэропорт Домодедово, — брякнула Юлька.
— Юлька! Юлия! — метался по залу Костя — Синичкина, твою мать! Паспорт давай!
— Внимание. Объявляется посадка на рейс номер… — хрипловато верещали динамики.
Юлька в спешке схватила посадочный талон, дрожащими руками привязала бирки к дорожным сумкам…
Костя, чертыхаясь, помчался за разрешением на провоз камеры в салоне.
А Квентин, прочтя сообщение, сказал:
— Сорри, экскьюз ми, плиз… — и пошел к выходу из черного овального зала международного Бизнес-центра, в котором должно было состояться подписание решающего контракта …
Черный «мерседес» на предельной скорости несся по шоссе к аэропорту. И водитель удивленно косился на всегда невозмутимого и респектабельною господина Джефферсона, который вдруг с силой рванул с шеи тугой галстук, расстегнул пиджак и высунулся в приоткрытое окно.
А ноги господина Джефферсона ритмично пинали мягкое покрытие, устилающее пол автомобиля, словно подгоняли «мерседес», как лихие ковбои пришпоривают скакуна…
Авиалайнер медленно, словно нехотя, разбежался по взлетной полосе и неспешно принялся набирать высоту.
Костя пристегнул ремень, открыл объемистый кофр с камерой, которую все-таки протащил с собой, и извлек оттуда бутылку коньяку.
— Ну, давай за взлет, — предложил он.
— А за посадку?
— До посадки еще восемь часов. — Он тихо позвенел содержимым кофра. — Успеем… если растянем…
Юлька прижалась лбом к иллюминатору.
Внизу, под крылом самолета, уплывали вниз, становясь все меньше и меньше, домишки окрестных поселков, а по ровной стреле скоростного автобана мчались крохотные, игрушечные машинки…
Отсюда, сверху, казалось, что они стоят на месте…
«Смешно, — подумала Юлька. — Суета… все суета… бег на месте…»
А Квентин метался по огромному залу регистрации рейсов от одной стойки к другой.
— Джулия!
Он бесцеремонно отпихивал стоящих в очереди и спрашивал:
— Далекий Восток… Здесь? Посмотрите… Синичкина…
— В справочное бюро, гражданин!
— Совесть имей! Нахал!
— Далекий Восток…
— В воздухе, — наконец-то поняла, чего хочет этот странный растрепанный гражданин, невозмутимая девушка в справочном и для доходчивости ткнула пальцем в небо.
… - Жди меня, и я вернусь… — сказал Квентин, садясь обратно в машину.
— Только очень жди, — неожиданного для него подхватил водитель.
— Да! Правильно! — подскочил как ошпаренный Квентин. — Откуда вы знаете?
— Так это ж Симонов, — пожал плечами водитель — Поэт. Стихи это.
«Все русские знают эти слова… — подумал Квентин. — Только очень жди… Странные… Зачем так? Разве можно ждать «не очень»?… Загадочная русская душа… Но я сделаю все, как ты велела, Джулия… Только вернись. И как можно скорее».
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Не добраться к тебе! На чужом берегу
Я останусь один, чтобы песня окрепла,
Все равно в этом гиблом, пропащем снегу
Я тебя дорисую хоть дымом, хоть пеплом.
Я над теплой губой обозначу пушок,
Горсти снега оставлю в прическе -
и все же -
Ты похожею будешь на дальний дымок,
На старинные песни, на счастье похожа!
…Позабыть до того, чтобы голос грудной,
Твой любимейший голос — не доносило,
Чтоб огнями и тьмою, и рыжей волной
Позади, за кормой убегала Россия.
Павел Васильев
Глава 1НА КРАЮ СВЕТА
Оказалось, что куда-то пропал день.
Юлька считала, загибая пальцы: вылетели утром. Значит, должен быть вечер. А здесь опять утро… Только завтрашнего дня.
Дурацкие часовые пояса! Голова кругом. А главное — и ночь пропала. Ее просто не было…
А глаза слипаются, и в голове шумит…
Они пили коньяк до самого Хабаровска, в котором ждали пересадку на другой самолет, и девушка в аэропорту так смешно объявляла вместо «пятьдесят» — «полста»…
— Рейс полста один…
За это и выпили последние «полста» граммов…
— Нечего раскисать! — ворвался к ней в номер Костя. — Пойдем на телестудию!
Юлька моментально вскочила. Конечно, лучше начать сразу, не откладывая, и закончить все побыстрее. И в Москву… к Венечке.
Полдня они провели на местной студии, до хрипоты обговаривая состав группы и график съемок.
Выехать решили завтра же. Хорошо, что дальне восточники оказались ребятами компанейскими и легкими на подъем.
А с каким восторгом они смотрели на представителей самого ОРТ»!
Юльке это безумно польстило.
После решения рабочих вопросов московских гостей торжественно завели в комнату с щедро накрытым длинным столом. Увидев белеющие между салатами горлышки водочных бутылок, Юлька обреченно вздохнула. А Костя с воодушевлением потер руки и просиял. Бочка бездонная!
Товарищеский обед плавно перетек в ужин, и поздно вечером теплой веселой компанией они отправились осматривать город.
Россыпь огней на рейде, свежий порывистый ветер с залива, узкая изогнутая бухта Золотой Рог… Улицы, то резко ныряющие вниз, то взмывающие почти вертикально, взбегая на сопки.