Она, наверное, однолюб, как и её отец. Андрея можно не считать — не любовь это была, влюблённость юношеская, и только это и спасло Ксюшу. Это — и смерть папы. Нехорошо так говорить, но то бесконечное горе, охватившее тогда всё её существо, затмило переживания от предательства Андрея, и Ксюша действительно практически не вспоминала о случившемся, просто никому не доверяла и совершенно не стремилась к близости.
Честно, она согласилась бы потерпеть с десяток таких Андреев, лишь бы отец был жив. Но увы — вот уже восемь лет Ксюше приходилось жить и вы?ивать самой, без папиных советов и ласковых слов, и иногда ей казалось, что она с этим не справляется. Порой так хотелось позвонить, задать вопрос и услышать ответ… Про увидеть и обнять она вообще предпочитала не думать.
За восемь лет её тоска по папе так и не уменьшилась, только стала менее острой. Удивительно — с маминой смертью смириться было проще… Наверное, потому что Ксюша была готова к ней. Она даже ждала её. После смерти папы мама мучилась, а Ксюша не хотела, что бы она мучилась. Видимо, поэтому она так легко её отпустила.
В общем — ерунда все эти букеты. Но она всё равно возьмёт его домой и поставит в вазу. Пусть стоит… и напоминает ей о том, чего никогда не случится.
— Давай я тебя подвезу, — уже в третий раз предлагал Ксюше Виталик. Гости как раз начали расползаться, и девушка напряжённо думала о том, как позвонить Игорю Андреевичу и вызвать его сюда, но при этом никому не показывать? Ей пока не хотелось демонстрировать кому-либо их отношения. Даже Стасе с Сашкой. Они там со своими ещё не разобрались…
— Не надо, — в третий раз ответила Ксюша, прижимая к себе букет невесты. Треснуть Виталику, что ли, этим букетиком между глаз?..
— Да ладно тебе, — настаивал этот… непонимающий. — Зачем в метро в платье ездить? Твоя же одежда у Стаси осталась вроде?
— Осталась. Виталь, я сама. Платье как платье, я же не голая…
Спас Ксюшу Алексей Михайлович, папа Сашки — предложил подвезти хотя бы до метро. И она с радостью ухватилась за это предложение, быстренько настрочив перед поездкой смс-сообщение Игорю Андреевичу — о том, что через пятнадцать минут будет там-то.
«Хорошо», — ответил он как раз когда Ксюша садилась в машину, и девушка немного глупо улыбнулась, опуская глаза. И чего она, дурочка, радуется? Он развлекается, а она и рада…
Чуть не забыв букет, Ксюша вышла на улицу и побежала к метро, высматривая на дороге автомобиль Игоря Андреевича. Интересно, долго ей придётся ждать, или он доберётся совсем скоро? Нет, вряд ли…
Чувствуя себя идиоткой, стоя поздно вечером в торжественном платье и со свадебным букетом в руках возле подземного перехода, Ксюша уже начинала волноваться. Игоря Андреевича всё не было, а на неё явно заглядывался алкашного вида мужичок, тусующийся на ближайшей остановке. Подобрать бы юбку да бежать отсюда сломя голову, но она ведь обещала…
— Эй, красавица!
Блин. И ведь не отобьёшься от него букетиком…
— Слышь, те говорю. Ты чё такая грустная?
Ксюша подняла голову и смерила пьянчужку презрительным взглядом, многократно опробованном на других особенно надоедливых представителях мужского пола. Мужичок впечатлился.
— Ух, и грозная! Глазищи-то какие… чёрные! Очи чёрные, очи страстные, очи жгучие и прекрасные-е-е-е! — то ли запел, то ли завопил он, делая шаг вперёд и уже начиная дышать на Ксюшу парами выпитого алкоголя. — Как люблю я вас, как молюсь на вас!!!
— Боюсь, — вырвалось у Ксюшки непроизвольно, и мужичок замолчал.
— Чё?
— Как боюсь я вас надо петь. Знать, увидел вас я в недобрый час, — продекламировала она, многозначительно глядя на собеседника. Секунды три он переваривал, а потом заржал.
— С юморком! Тигрица! Люблю таких! — и попытался схватить Ксюшу за руку.
Но тут сзади раздалось:
— Отвалил.
И прозвучало это настолько угрожающе, что мужичок сразу обернулся, и Ксюша смогла разглядеть Игоря Андреевича — тот стоял буквально в трёх шагах от них и смотрел так, что она даже немного испугалась.
— А иначе чё? — буркнул мужик, покачиваясь. — Твоя, что ли, тёлка?
Она даже пикнуть не успела — пьянчужка с воплем отшатнулся, держась за разбитый нос, а Игорь Андреевич, наоборот, подошёл ближе и взял Ксюшу за руку.
— Пойдёмте, Ксения.
Мужичок пытался ещё что-то провыть, но Игорь Андреевич абсолютно не обратил на это внимания — молча повёл девушку к своей машине. Усадил на переднее сиденье, обошёл автомобиль, сел рядом и сразу же рванул с места. Тоже молча.
И только тогда Ксюша почувствовала, что её слегка трясёт.
— Сп-п-п-пасибо, — сказала она, стуча зубами. Прижала к себе букет — и тут же отпрянула: ей показалось, что он воняет тем алкашом.
— Испугались? — спросил Игорь Андреевич сочувственно и внимательно посмотрел на девушку. — Приходите в себя, Ксения, всё уже закончилось. Вы в безопасности.
— Угу, — кивнула она, пытаясь унять дрожь. Мужчина вновь взглянул неё, чуть слышно вздохнул, а затем съехал на обочину и остановил машину. Благо, здесь было можно.
— Ну, перестаньте, — сказал он, улыбаясь и отнимая у Ксюши букет. Положил его между ними, а после поймал её холодные ладони своими горячими руками, сжал их. — Всё хорошо. Вы, кстати, удивительная в этом платье, и я очень рад, что приехал.
— Удивительная? — Ксюше стало чуть спокойнее и теплее, когда Игорь Андреевич начал растирать её ладони, и она даже смогла не заикаться.
— Удивительная, — он кивнул. — Но могу подобрать еще целую кучу синонимов, если хотите. Восхитительная, потрясающая, обворожительная, притягательная, прекрасная, сексуальная…
Ксюша засмеялась.
— Надо же. И это всё — я одна?
— Точно.
Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, и Ксюша ощущала себя так, будто Игорь Андреевич плавил её этим взглядом.
— Вам полегче? — спросил он тихо. — Я могу ехать?
Она кивнула, и мужчина, вернув девушке букет, возобновил движение.
— Поймали букет невесты? — поинтересовался он через несколько мгновений. — Или я ошибаюсь, и это не он?
— Он, — ответила Ксюша, фыркнув. — Да, поймала. Глупая традиция… Я в неё ни капельки не верю.
— Я думаю, в эти свадебные традиции практически никто не верит, — засмеялся Игорь Андреевич. — Просто это весело. Я как-то присутствовал на одной свадьбе, когда невеста этим самым букетом своей подружке по голове попала. Точнее, по лбу. И так сильно, что подружка на ногах не удержалась и упала.
— Страйк, — хихикнула Ксюша, наконец полностью расслабляясь. — Прямое попадание. По идее, эта девушка должна была выйти замуж чуть ли не тут же.
— Она вообще не вышла, — фыркнул Игорь Андреевич. — Что неудивительно с её характером…
И в этот момент Ксюша вспомнила, что хотела спросить у него еще вчера, но забыла. Слишком распереживалась до и во время телефонного разговора.
— Скажите, Игорь Андреевич… Я не кажусь вам скучной?
— Скучной? — он улыбнулся. — Нет, Ксения. Вы кажетесь мне какой угодно, только не скучной. А почему вы спрашиваете?
— Ну просто, — Ксюша пожала плечами, и это показалось ей кокетством, поэтому она добавила: — В вашем окружении наверняка много интересных женщин, которым я явно проигрываю.
— Проигрываете? — протянул Игорь Андреевич, продолжая улыбаться. — Ну, что ж… Хотите сказать, я сам не проигрываю вашему окружению, Ксения?
Она удивилась.
— Нет, конечно.
— Неужели? — он даже засмеялся. — Я, мягко говоря, не молод, у меня есть дочь подросткового возраста. Дальше продолжать?
— Не надо, — буркнула Ксюша. — Вам дипломатом нужно было стать, а не продюсером. Или журналистом.
— Возможно. Но сложилось у меня именно продюсирование. Ещё один мой недостаток, не так ли? И существенный.
— Да нет у вас никаких недостатков! — возмутилась Ксюша. — Что вы… передёргиваете. Вы успешный человек, дети — цветы жизни, а возраст… «Мои года, моё богатство», как говорится.
Игорь Андреевич хмыкнул, выруливая к дому девушки.
— Никаких недостатков, говорите? Интересно. А мне вот кажется, я — сплошной недостаток.
И пока Ксюша думала, что на это ответить, мужчина остановил машину.
— Идёмте, провожу вас. И вроде середина недели, а пьяных сегодня — как в пятницу…
— Я сама не совсем трезвая.
— Ну вы же не шатаетесь, значит, трезвая. Букет не забыли? Прекрасно.
Шагая чуть впереди Игоря Андреевича и чувствуя его взгляд на своей спине, Ксюша вдруг разнервничалась. На улице было темно, в подъезде тоже не особенно светло — недавно погасли почти все лампочки, а менять их никто не собирался — и всё это в сочетании создавало слишком интимную атмосферу. Слишком интимную… для неё.
И глаза мужчины слишком мягко, чувственно сверкали за стёклами очков, когда Ксюша на секунду оглянулась. И улыбка была слишком понимающей.
И вообще… всё это — слишком.
— Ксения, — шепнул Игорь Андреевич ей в волосы, когда они поднимались на лифте к Ксюшиной квартире, — вы опять дрожите. Боитесь меня?
Она не знала, что ответить, поэтому промолчала.
Двери лифта разъехались, и Ксюша ступила на лестничную площадку своего этажа. Темно, хоть глаза выколи… У них тоже, что ли, лампочка погасла? И как она дверь будет открывать теперь? Телефон надо достать…
Тёплая ладонь легла на талию, а в следующую секунду Ксюша замерла и задержала дыхание — Игорь Андреевич прижался к ней сзади. Не сильно, но вполне достаточно для того, чтобы её бросило в жар.
Мужчина тяжело и горячо дышал Ксюше в волосы, нежно поглаживая талию одной рукой. Второй откинул прядь с уха девушки и прошептал:
— Не бойтесь.
А потом наклонился и коснулся её шеи в кратком осторожном поцелуе. Ксюша затрепетала, а Игорь Андреевич продолжал говорить:
— Вы прекрасны всегда, Ксения, но в этом платье — особенно. Я очень хотел увидеть вас в нём. Почему вы никогда не носите платьев?
— Не… люблю… — прошептала она, откидываясь ему на грудь. И вздрогнула от ещё одного поцелуя в шею, только на этот раз он был гораздо требовательнее.