Подумав о нём, Ксюша зажмурилась и задышала чуть чаще. Было просто невыносимо стыдно… Стыдно за всё: за то, что перепутала Андрея с Игорем, за то, что испытала несколько оргазмов, занимаясь сексом с человеком, которого ненавидела. И за то, что не могла смотреть Игорю в глаза после случившегося.
И убегала, как последний трус.
Интуиция у Игоря всегда была хорошая. И он почувствовал — что-то случилось — ещё накануне. А уж когда на следующий день вечером Ксения оказалась недоступна для звонков, окончательно уверился в том, что так оно и есть.
Игорь продолжал звонить, набирал номер каждый час, но телефон по-прежнему равнодушно заявлял «абонент не отвечает или временно недоступен».
Через два часа Игорь не выдержал и позвонил дочери.
— Настя. — Он пытался смягчить голос, но толком не получилось. — Что произошло вчера вечером?
Дочь молчала.
— В смысле? — спросила осторожно, с опаской.
— В прямом, Настя. Ксения не отвечает на звонки. Телефон недоступен. Ты видела её вчера?
Она замялась, и по этой недолгой заминке Игорь сразу понял: видела.
— Где ты её видела, Настя?
— Ну… Она приходила к нам… в гости.
— Так. При Андрее?
— Ну… да.
— Кто её позвал?
Молчание.
— Кто её позвал, Настя?
— Я, — чуть слышно вздохнула дочь.
— Зачем?
— Ну… просто… в гости. Скучно было.
Игорь побарабанил пальцами по столу. Опять Настя за своё. Видимо, решила свести Ксению с Андреем, а может, он и сам попросил пригласить их обоих одновременно. Только вот для чего?
— Я очень зол, Настя, — сказал Игорь тихо. — Очень зол. Понимаешь?
— Да, пап…
— Мы с тобой поговорим об этом подробнее, когда я вернусь. А пока скажи — когда и где ты видела Ксению в последний раз? Что она делала, как выглядела?
Вздох.
— В нашей гостиной. Сидела, ела мороженое… Довольной выглядела. Весёлой.
— Мороженое. Ясно.
— Пап…
— Настя. Потом о тебе и твоих проступках. Сейчас меня интересует, почему Ксения не отвечает на звонки. Что было после? Ты видела её в гостиной, она ела мороженое. Куда ты ушла из гостиной?
— К себе…
— Оставила Ксению с Андреем?
— Ну… да.
— А дальше?
— Не знаю. Часа через полтора-два он постучался и сказал, что уходит. А Ксюши уже не было. И у них там… ну… не заладилось.
Игорь так разозлился, что чуть не раздавил телефон, сжав его в руке.
— Прекрасно. Андрей ушёл и оставил тебя одну до утра. Настя! Ты знаешь, что я ни разу в жизни тебя и пальцем не тронул. Но теперь я понял, что был не прав. Я выдеру тебя, как сидорову козу, когда вернусь.
— Папа! — дочь панически всхлипнула и что-то залопотала, но Игорь прервал этот поток резким:
— Хватит! Сегодня сидишь дома. Борис с тобой?
— Да…
— Дай ему трубку.
С полминуты телефон молчал, а затем послышался тихий голос Бориса:
— Да, Игорь Андреевич.
— Настя сегодня на домашнем аресте. И предупреди Люсю: никакого сладкого. И на завтрак пусть сварит ей овсянку.
— Так Настя ведь её не любит…
— Ничего, пусть ест. И вот ещё что, Борис. Если я узнаю, что вы с Люсей хоть в чём-то меня ослушались — вывели Настю из дома, или дали конфетку, или вместо овсянки у неё на завтрак была яичница с беконом, — вылетите оба. А я узнаю, Борис. Ты понял меня?
— Понял, Игорь Андреевич, — ответил Борис дрогнувшим голосом.
А через пару секунд, послушав гудки — шеф бросил трубку, даже не простившись, — покачал головой и негромко сказал шмыгающей носом Насте:
— Вот это ты его взбесила, Настё?а…
Ксюша неплохо выспалась на скамейке в зале ожидания на Казанском вокзале. Даже несмотря на то, что судорожно сжимала свой небольшой чемодан и сумку и поминутно просыпалась, проверяя, всё ли на месте. У неё, конечно, ни денег с собой особенно не было, ни ценностей — но жулики ведь об этом не знают?
Поколебавшись немного, в салоне связи разорилась на новую сим-карту и, вставив её в подаренный Игорем телефон, набрала смс-сообщение Стасе.
«Я сегодня внепланово уезжаю в Чебоксары к бабушке. Наверное, надолго».
Она не стала писать — навсегда, чтобы не пугать подругу. Стася и так всё поймёт.
Она ведь знает, что Ксюше не везёт в личной жизни.
Искать Ксению на работе смысла уже не было — рабочий день закончился. Её домашнего телефона у Игоря не имелось, зато имелся номер Стаси. Она сама дала его, когда они с Ксенией были у них в гостях. И Игорь, з?ающий, что в жизни может пригодиться всё, даже самое ненужное, добросовестно сохранил этот номер в памяти своего смартфона.
И вот — пригодилось. К сожалению.
— Алло, Стася? Это Игорь Венчур. Помнишь меня?
— Конечно! — голос был весёлый, радушный, и в другой раз Игорь бы даже улыбнулся. — Помню!
— Это замечательно. Стася, я не могу найти Ксению, она не отвечает на звонки. Помоги мне, пожалуйста.
— Ох. — Голос сразу перестал быть весёлым. — Вы поссорились?
— Нет. Я понятия не имею, что случилось, но телефон недоступен.
— Может, просто разрядился?
— Надеюсь, что так. Ты знаешь её домашний?
— Да, — протянула она неуверенно. — Вроде был. Подожди, я поищу, и тебе перезвоню. Хорошо?
— Спасибо, Стася.
Не прошло и пяти минут после отправки смс-сообщения, как телефон зазвонил.
Это была, конечно, Стаська.
— Ксюш, — в её голосе отчётливо слышалось беспокойство, — что случилось? Зачем тебе в Чебоксары?
— Бабушку навестить. Не волнуйся.
— «Не волнуйся», — передразнила её Стася. — А Игорь почему не в курсе? Чтобы волновался?
— Игорь?..
— Да! Он тебя ищет чуть ли не с собаками. Спрашивал у меня твой домашний телефон, вот, ищу. Но я так понимаю, смысла уже нет? Ты не дома?
— Я на вокзале. Стась… не давай ему ничего. Не надо.
— Он тебя обидел?
— Нет. Он самый лучший. Просто… Нет, я не могу рассказать. Не сейчас.
— Ладно. Как сможешь, так расскажешь. Что мне ему говорить-то?
— Ничего. Что домашнего нет и что ты не знаешь, где я.
— Ну сегодня, может, и прокатит. А дальше? Игорь ведь всё равно тебя найдёт.
Ксюша слабо улыбнулась и качнула головой.
— Он не будет искать, Стась. С завтрашнего дня… уже не будет. Так что тебе только сегодня надо продержаться. Извини, что доставляю проблемы…
— Да какие это проблемы, — возмутилась Стася. — С ума сошла. Проблемы. Уши бы надрала, если бы рядом была! Ксюшка! Ты только не пропадай, пожалуйста. Это твой новый номер?
— Да. На старый можно не звонить. Я симку разломала.
Стася задумчиво помолчала.
— Ксюш… Может, мне приехать?
— Не надо. У меня поезд через двадцать минут. Сейчас пойду загружаться.
— Напиши, как доедешь.
— Хорошо.
— Обнимаю тебя!
— И я тебя, Стась.
— Алло.
— Игорь, это Стася. В общем… — Она тяжело вздохнула. — Мне запретили рассказывать, но я расскажу. Я думаю, Ксюша поступает неправильно. Ты должен знать.
— Знать о чём?
Ручка, которую Игорь в этот момент держал в ладони, страдальчески затрещала, так сильно он её сжал.
— Ксюша написала мне смс с нового номера. Я перезвонила и узнала, что она на вокзале, собирается уезжать в Чебоксары. Она оттуда, ты в курсе?
— Да.
— Ксюша не сказала, что случилось. Но голос у неё… похоронный марш, а не голос. Я тебе сейчас дам её телефон… Только ты не звони пока, ладно? Психанёт ещё. У неё поезд через двадцать минут, он вроде часов четырнадцать идёт. Позвони лучше завтра утром, когда она уже в Чебоксарах будет. Может… — Стася запнулась. — Может, ей там легче станет.
— Если бы я знал, что случилось… — пробормотал Игорь и вновь сжал ручку до треска. — Я ничего не понимаю, Стася. Она совсем ничего не сказала?
— Нет. Только то, что ты её не обижал. И что ты самый лучший.
— Но кто-то ведь её обидел.
— Скорее всего. И мне кажется, я знаю, кто.
Мерное покачивание вагона, стук колёс.
Ну, вот и всё. Должно быть легче, ты ведь едешь домой. Только почему-то не легче. Совсем. Ни капельки.
Потерпи еще немного, потерпи. Завтра будет легче. Или послезавтра. Или через три дня. Ну хоть когда-нибудь будет легче!
Игорь… ищет, беспокоится. А потом увидит видео Андрея — и начнёт презирать Ксюшу. И неважно, что именно наврёт Андрей — там наверняка прекрасно видно, как она наслаждается происходящим. Этого вполне достаточно…
Горько, как же горько.
Ксюша начала задыхаться, и чтобы отдышаться, вышла в тамбур, прихватив с собой сумку. Чемодан её убран, да и нечего там воровать, одна одежда-обувь. А вот сумку оставлять — безумие.
Встала возле двери, прислонилась лбом к прохладному стеклу. Плевать, что грязное. Она грязнее этого стекла.
На улице хлестал дождь, и ветер был такой силы, что деревья гнулись к земле, словно умоляли его стихнуть. Тёмное, хмурое небо, потоки воды, завывание ветра… Всё это настолько отражало душевное состояние Ксюши, что она даже усмехнулась.
А потом стала тихонько, еле слышно, чтобы никого не потревожить, напевать одну давно зауче?ную песню.
— Летят воздушные шары, и самый светлый в вышине — твоя душа.
Он отрывается легко, а мы стоим и смотрим в небо, не дыша.
И слава Богу, дождь пошёл, и сквозь завесу ты моих не видишь слёз.
Ты выше радуги уже. Сияют лица горожан: воскрес?ристос!*
(*«Всего лишь смерть» — песня группы «Белая гвардия».)
И под конец она уже плакала.
Просто не могла иначе.
Утром, когда поезд прибыл в Чебоксары, Ксюша не поехала к бабушке. Сначала ей нужно было в другое место, и она, оставив чемодан в камере хранения, направилась к родителям. На кладбище.
Погода была хорошая — здесь никакого дождя ночью явно не было, — в небе сияло солнце, и воздух казался чистым, прозрачным, невесомым. Но этот невесомый воздух с трудом входил в её лёгкие, словно там что-то застряло, почти как кость в горле, и теперь никак не может оттуда выйти. Мешает.