– Еще бы, Кварц, – со злобной улыбкой отозвался Ник Картер, – несдобровать бы вам, если бы я освободился!
– Вы знаете, уважаемый доброжелатель и объект для научных опытов, мы отправляемся с вами в далекий путь... – насмешливо продолжал доктор.
– Знаю, ведь вы известили меня уже о ваших человеколюбивых намерениях.
– Не скучайте, друг Картер, скоро прибудут удобные кареты, которые отвезут на вокзал Занони, моего друга Кристаля, меня и вас. Все прочие другим путем дойдут до нашей общей цели и присоединятся к нам уже в Сан-Франциско.
– Зачем вы мне все это докладываете? – презрительно спросил сыщик.
– Право, я и сам не знаю, вероятно, потому, что мне доставляет удовольствие ваше положение.
– Ну что ж, продолжайте. Вы знаете, я внимательный слушатель, – спокойно ответил Ник Картер.
– Ценю это. Как вы полагаете, друг Картер, каким образом мы поедем?
– Вероятно, по железной дороге.
– Само собой разумеется, светило современного сыска, мы поедем даже в специальном вагоне, под видом двух врачей, самоотверженной супруги в качестве сиделки и очень знатного больного, окруженного всевозможными удобствами.
– Почетную роль больного, вероятно, буду исполнять я? – спросил сыщик.
– Вы угадали.
– Вероятно, я буду играть роль сумасшедшего? Этот способ, хотя и устарел, но все-таки иногда действует. Имейте, однако, ввиду, как только мне представится возможность, я помешаю исполнению вашего плана.
– Я уверен в этом, – с холодным презрением ответил доктор Кварц, – но пора бы вам, наконец, знать, что я не даром изучал медицину. Я могу вызывать болезни, могу их и излечивать.
– Это единственная хорошая черта в вас, Кварц.
– Очень лестно, но ведь я лечу не для того, чтобы оказать благодеяние, а потому, что мне доставляет удовольствие торжествовать над смертью. Вот почему я и собираюсь теперь удалиться на свой остров, где буду года два заниматься вивисекцией. Эти опыты над живым объектом дадут мне возможность достичь в своей науке верха совершенства и узнать тайны, которые даже для меня до сего времени покрыты мраком. Я хочу найти возможность жить вечно. Смейтесь, Ник Картер, уже теперь я обладаю познаниями, дающими мне возможность не только поддерживать свежесть духа и тела в течение столетий, но и сохранить здоровую и свежую силу. Этого все-таки мне мало, я хочу вырвать у природы ее последнюю тайну – вечность! Будьте уверены, вы проживете еще достаточно долго, чтобы услышать из моих уст, что я в решительной борьбе с природой оказался победителем!
Ник Картер спокойно выслушал его и со вздохом произнес:
– Как мне вас жаль, доктор Кварц! Сколько добра мог бы принести человек с вашими способностями!
Доктор вынул из кармана маленький футлярчик и достал из него крошечный шприц из рода тех, которые применяются врачами для подкожных впрыскиваний. Затем, подойдя к горевшей в овине свече, он накапал несколько капель из маленькой склянки в тоненькую реторту и начал греть содержимое последней на огне. По-видимому, это была очень сложная смесь, так как доктор Кварц вынул еще несколько склянок, тщательно отсчитал по нескольку капель из каждой и прибавил в реторту. Наконец, по-видимому, добившись своего, он наполнил шприц этой жидкостью и возвратился к сыщику, который не сводил с него глаз.
– Это удивительный состав, – начал доктор Кварц, близко поднося крошечный шприц к глазам сыщика, – мои коллеги по профессии отдали бы жизнь, чтобы узнать, что именно эта смесь может предупредить и вылечить! Вы первый в мире человек, Картер, который практически испытает на собственном теле действие этой жидкости. Вы вправе гордиться этим!
– Не стану утверждать, что я утопаю в блаженстве, – с презрительной усмешкой ответил Ник Картер.
– Великолепно сказано, друг Картер, – воскликнул доктор Кварц, и глаза его засияли, – более того! Вы верно определили действие этой жидкости! Через пять минут вы действительно будете утопать в блаженстве и станете утверждать, что я оказал вам большое благодеяние. Вы очутитесь в раю, в утопии, в стране богов, которая существует лишь в воображении поэтов. Ах, доктор Картер, я готов даже завидовать вам!
– Пожалуйста, не стесняйтесь, я охотно уступлю вам свое место, тем более, что ваши намерения не очень-то мне нравятся, – с резким смехом возразил сыщик.
– Шутник, – ответил доктор, любезно улыбаясь, – надеюсь, еще не раз вы обрадуете меня остроумными замечаниями даже и позднее, во время наших совместных занятий, когда вы, правда, будете страдающим лицом!
– Конец – всему делу венец, – спокойно отозвался Ник Картер, – вы еще не довезли меня до вашего маленького островка, друг Кварц, и мне думается, что вы никогда и не довезете.
Кварц только пожал плечами, он опустился на колени рядом со связанным сыщиком и наклонился над ним.
– Будете ли вы лежать спокойно, Картер? – спросил он. – Иначе мне придется приказать держать вас за руку.
– Не беспокойтесь, я проглочу свое лекарство. Я ведь сознаю, что другого мне ничего не остается, по крайней мере теперь.
– Вы поразительно разумны!
Доктор Кварц засучил рукав своей жертвы и ввел булавочное острие под кожу возле артерии. В ту же секунду Нику Картеру показалось, что по его жилам протекает жидкий огонь.
Но странное возбуждение продлилось недолго. Когда ему стало казаться, что он не выдержит больше, мука уменьшилась и обратилась в приятную теплоту.
Он, улыбаясь, посмотрел на Кварца. Сразу все окружающее показалось ему совершенно в другом виде. Он узнавал не только помещение, но и лиц, в нем находящихся. Но странно! Ему казалось, что он знает этих людей, но их присутствие уже не вызывало в нем отвращения.
Затем он заметил, как Занони опустилась рядом с ним на колени и стала развязывать его. Против своей воли он почувствовал влечение к этой прекрасной женщине и благодарно ей улыбнулся.
Точно во сне он слышал, как доктор Кварц распорядился бросить труп несчастного Прейса в вырытую им и сыщиком яму, засыпать ее землей и утрамбовать. Но Ник Картер в этом не видел ничего дурного, ему казалось в порядке вещей, что Прейс был задушен арканом и погребен.
Двойное действие сделанного сыщику впрыскивания сказывалось в том, что оно не лишало его сознания, но настолько ослабило деятельность ума, что он забыл грань между добром и злом и совершенно потерял память о прошлом.
Он видел, что его окружают Кварц, Кристаль и Занони, но соображал только то, что эти лица ему знакомы, имен же их он не помнил, да и забыл свои прежние отношения к ним.
Менее всего он видел в них врагов, напротив, он был им искренне благодарен за оказываемую заботливость.
Он чувствовал себя удивительно слабым и хилым. Когда его развязали и поставили, он не мог удержаться на ногах и ему было приятно, когда Занони предложила ему руку, а доктор Кварц поддерживал его. Он даже улыбнулся им.
– Разве это не странно? – произнес он голосом, показавшимся ему самому весьма слабым. – Я знаю вас, и все-таки не помню, кто вы? Мне кажется, что вы мои друзья. Я даже не знаю, кто такой я сам, разве это не поразительно?
– Ничуть, милый, – шепнула ему Занони со всей преданностью, на которую она была способна, – ты был болен, но уже находишься на пути к выздоровлению.
– Так оно и должно быть, – вторил ей сыщик, – помню, я был очень болен, а теперь выздоравливаю. Но кто я такой?
– А повторишь ли ты за мной свое имя, если я назову тебе его, милый? – шептала Занони.
– Конечно, повторю. Этот туман, который окутал мой ум, тяготит меня. Я был очень, очень болен, а теперь выздоравливаю. Так ведь ты сказала? А теперь мне много лучше, не правда ли?
– Конечно, много-много лучше, милый!
– Милый? Милый? Зачем ты так называешь меня, прекрасная женщина?
– Потому, что я твоя жена, обожающая тебя. А ты мой муж, сэр Альджернон Траверс! Разве ты не помнишь доброго доктора Синклера, который не отходил от твоей постели за все время твоей ужасной болезни? И доктора Мортона, знаменитого врача по нервным болезням? Прошу вас, доктор Мортон, подойдите к моему мужу и посмотрите, не узнает ли он вас.
Кварц подошел к Нику и поклонился ему.
– Да, конечно, теперь я вспомнил, – покорно ответил несчастный, – конечно, это доктор Мортон. Как поживаете, доктор? Моя жена говорит, что мне теперь стало лучше.
– Безусловно, сэр Альджи, гораздо лучше!
– Странно, очень странно, – бормотал Ник, – когда я давеча открыл глаза, я никого из вас не узнал. А теперь мне все стало ясно!
– Видите, сэр Альджи. Теперь вы узнаете и леди Мэри, вашу очаровательную супругу? – спросил мнимый доктор Мортон. – Бедная леди так страдала, когда вы не узнавали ее.
– Бедная моя Мэри! Я совершенно забыл, что у меня такая милая жена! Но зачем мы находимся в этом странном месте?
– Наши кареты поломались в дороге, пришлось отдать их в починку. Они скоро будут готовы. Вот эти люди – ваши слуги. Не припомните ли вы, как настаивали взять их с собой, когда мы выехали из вашего имения в Англии?
– Право, не помню этого! Разве у меня есть имение в Англии? – спросил несчастный.
– Конечно. Я уже распорядился, чтобы эти слуги возвратились в Англию, мы же сейчас едем в Сан-Франциско, там сядем на вашу собственную яхту "Дуняр" и немедленно выйдем в море.
– Видите, доктор, об этом я тоже совершенно забыл. Разве это не странно, что я мог забыть свою яхту "Дуняр"?
– Вы проехали на ней через Суэцкий канал и проплыли через Тихий океан. Яхта уже более года стоит на якоре в порту Сан-Франциско и ожидает вашего прибытия.
– Разве я хворал так долго? – слабым голосом спросил Ник Картер.
– Полных два года, сэр Альджернон!
– Странно, – качая головой, пробормотал Ник, – я совершенно не помню, что хворал.
– Да и не нужна думать о прошлом, это не очень хорошо для вас. Я стараюсь восстановить ваше здоровье, как можно скорее, и уж ради леди Мэри приложу все свои старания. Я ожидаю целебного действия от нашей поездки по Тихому океану.