юди сдвигали диваны, расставляли кресла вокруг капсулы – и текла увлекательная для всех беседа. Оказалось, что Джек знал сотни анекдотов, от которых хохотали решительно все, даже Элизабет. А от весёлых похабненьких историй Джессики краснели не только молодые представители коллектива, но и видавшие виды Митчелл Дэйри и Кайл Нуан.
На пятый день нахождения в процедурной Митчелл сидел на небольшой кухоньке за чашкой кофе. Вторую ночь подряд он засыпал рядом с женой. После периодического нахождение в капсуле в течение трёх дней всё тело Элизабет болело, поэтому Нуан решил дать пациентке два выходных, продолжая делать только инъекции. Когда Элизабет выбралась из капсулы, она помылась, переоделась в платье и отправилась гулять по помещению, разминая конечности. Эта же первая ночь, проведённая с супругой в мягкой постели в их номере, была чуть ли не лучшей в их брачной жизни. И следующая была не хуже. Пока он пил кофе, думал. Думал о том, что, несмотря на всю серьёзность ситуации, этот «отпуск» был самым лучшим в его жизни. Лучше, чем на островах, лучше, чем в компании его друзей. Он был спокоен как никогда. В этот момент на кухню, где расположился Митчелл, вошёл Брайтон.
– Доброе утро, – приветствовал он Митчелла.
– Здравствуй, Майкл, – ответил Митчелл.
– Взгрустнулось?
– Нет, Майкл. Наоборот, радостно. Вы же слышали, как Нуан сказал, что лечение идёт очень успешно. Поэтому радостно.
– Да, – кивнул Брайдтон, заваривая растворимый кофе. – Это, несомненно, хорошие новости.
– Можно задать вам вопрос, Майкл? – спросил Митчелл и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Зачем Миллиган отправил вас сюда со мной?
– Думаю, вы и сами знаете ответ, – сказал Брайдтон, отхлебнув из чашки.
– Только догадываюсь. И, возможно, вы просто играете сейчас свою партию. Но мне очень интересно, какую «настоящую роль» вы играете во всём этом? У меня хорошая память. Я ни разу не видел вас в лаборатории. Однако директор Миллиган не отправил бы вас сюда, если бы не доверял вам на все сто процентов. Сначала я подумал, что вы просто человек, посланный за компанию вместе с Джессикой, и вашим основным делом станет пригляд за мной. Однако вы знаете персонал. А вот из персонала вас не знает никто, кроме Джека. Немного понаблюдав за вами, я сделал вывод, что ошибся. Вы приглядываете не только за мной, а за всеми: за моей супругой, за Джессикой, за персоналом. Так кто же вы, Майкл? Если это, конечно, ваше настоящее имя, в чём я сильно сомневаюсь, – добавил он. – Плюс ваше движение, осанка… Знаете, Майкл, когда-то я был отличным стрелком. И, наблюдая за вами, я пришёл к определённому выводу…
– Очень любопытно было бы узнать, – действительно заинтересовавшись наблюдениями агента, прокомментировал Брайдтон.
– Так вот, понаблюдав за вами эти пять дней, я думаю, что вы куда лучший стрелок, чем я…
– Полагаю, это можно воспринять как комплимент? – спросил Брайдтон, заваривая вторую чашку кофе.
– Да, – отозвался Митчелл. – Я знавал не много парней, которые могли бы со мной потягаться в стрельбе.
– Что ж, очень лестно услышать это от вас, – Брайдтон размешал сахар в своей чашке. – И всё-таки. К какому же выводу вы приходите на основе ваших наблюдений?
Митчелл немного задумался, потёр пальцем висок и продолжил:
– Если не ошибаюсь, вы – козырь в рукаве директора Миллигана, причём вы туз. Зачем же он раскрывает карты? Уверен, вы не тот человек, который присутствует на заседаниях лаборатории. Я уверен, что вас очень сложно найти стандартными способами, к которым прибегает обычно полиция. И также чертовски сложно найти необычными способами. Вы – невидимка, Майкл. Невидимка. Тогда зачем Миллиган подставляет вас под удар, познакомив со мной?
Первый раз за всё время их знакомства Брайтон улыбнулся агенту настоящей искренней улыбкой и сказал:
– Это же так просто, дорогой специальный агент. Ваши-то козыри уже давно вышли, закончились. Несомненно, вы карьерист. Но, несмотря на всю вашу напускную суровость, вы – добрый человек. У вас есть понятие чести. Вы не будете делать зло человеку, который спасает вашу жену. Позавчера я видел, как вы до полуночи болтали о всяком разном с Джессикой. С девушкой, я напомню, которую всё это время подозревали в убийстве. Всю свою жизнь вы разграничивали чёрное и белое, делили мир на хороших и плохих. Чёрные и белые, Митчелл? И вот вы столкнулись с ситуацией, которая ломает ваш шаблон… Иногда есть и чёрное, и белое… одновременно… Но вот в чём вопрос: чего больше? И раз уж мы так с вами разоткровенничались, то в своих наблюдениях вы абсолютно правы. Но кроме знака минус, который вы поставили мне, имея в виду то, что я слежу за всеми, как тюремщик, можно ещё поставить знак плюс. Моя задача состоит ещё и в том, чтобы охранять вас и вашу жену, Джессику и этих людей от каких бы то ни было случайностей. А по поводу раскрытых козырей… Может быть, вы ещё не обдумывали всё в своей голове. Но наши с директором мысли сошлись на том, что игра закончена. А если она закончена, зачем тогда держать козыри?
Брайдтон собирался уже покинуть кухню, но внезапно остановился.
– Думаю, мистер Дэйри, директор бы не одобрил того, что я сейчас сделаю. Но он сказал, что это мне больше не понадобится, – Брайдтон достал увесистый бумажный пакет. – Я не должен был отдавать его вам, но не могу отказать себе в этом. Это лишний раз заставит вас задуматься о том, что игра уже закончилась, причём ничьёй, – с этими словами Брайдтон протянул пакет Митчеллу и, подхватив свою чашку, вышел из кухни.
Митчелл не без любопытства развернул конверт и ахнул. В конверте была целая кипа фотографий. На них были запечатлены он и его подручные. Были фото, где он садился в свой автомобиль. Были снимки его дома. Были снимки фургонов, в которых устанавливали слежку Блэквуд и Флетчер. Были снимки, где они обедают втроём. На каждом снимке стояла дата. Все они были сделаны тогда, когда у Митчелла кроме досье (и то не на всех людей лаборатории) ничего не было. Фотографии сделаны тогда, когда Аманда ещё была жива. Он был ошеломлён. Уже тогда и Митчелл, и его подручные, и даже его семья – все находились под ударом. Он только ещё подбирался к дверям лаборатории, а Миллиган уже знал, кто он, где он, чем занимается и где живёт. Первый раз в жизни Митчелл почувствовал настоящее поражение. На этот раз решение было принято. Колебаний больше не было. Он не будет вредить этим людям. Кем бы ни был Райли Миллиган и какова бы ни была его цель, сейчас он спасал его жену. И, по мнению Митчелла, это было большое «белое».
Глава 8Письмо
Он пришёл домой, закрыл дверь. Первое, что сделал, это ослабил галстук и расстегнул верхние пуговицы рубашки. Пройдя в зал, включил кондиционер и, опустившись в кресло, задумался. Задумался очередной раз о том, что порой наши желания, которые начинают исполняться, искажаются из-за многих и многих факторов. И в итоге получается не совсем то, о чём мечтал или чего хотел человек. А иногда совсем не то. Дела шли хорошо, даже очень хорошо. Последние пару месяцев Райли Миллиган сомневался в благополучной развязке всей этой истории. Но вчера… Вчера этот вопрос был практически урегулирован. Эшли Брайтон позвонил поздно вечером и сообщил: процедура по исцелению супруги Митчелла благополучно завершена. Осталась только неделя профилактических наблюдений. Также он сообщил, что отпустил Джессику домой. Вероятно, она приехала сегодня утром и завтра собирается на работу.
Райли только сейчас в полной мере осознал, что ему нужен выходной. Безотлагательно. Он достал мобильный телефон и набрал номер Элеаса. Сообщил ему, что завтра тот будет за главного. Затем подошёл к небольшому холодильнику и достал бутылку виски. Налил. С того самого дня, когда Миллиган познакомился с Джессикой, он постоянно ловил себя на мысли, что думает о ней. Думает не как о сотруднице, а как о девушке. С тех пор как он стал директором лаборатории, он и подумать не мог не то что о семейной жизни, даже просто об отношениях. Не думал о том, что при такой деятельности мог бы позволить себе личную жизнь. «Какого чёрта», – ругнулся он и снова потянулся за мобильником.
Джессика приехала рано утром. Ехать пришлось на автобусе, а это было чертовски долго и утомительно. Неудивительно, что она чувствовала себя как выжатый лимон. Сил не было совсем, и лучшим решением виделся только сон. Хотя бы до обеда. Чуть отоспавшись, почувствовала хоть какой-то прилив сил. Дома дел было невпроворот. Убраться перед поездкой она не успела, поэтому остаток дня незаметно пролетел в бытовых делах. Стемнело, но спать не хотелось совсем. Джессика заварила себе кофе и погрузилась в просторы интернета. Как вдруг зазвонил телефон: входящий звонок от Райли Миллигана. Она незамедлительно ответила:
– Да, мистер Миллиган?
– Привет, Джесс. Я тебя не разбудил?
– Нет, я ещё не сплю, – ответила девушка и с тревогой подумала: «Неужели опять что-то стряслось?»
– Если не возражаешь, я скоро приеду. Надо срочно переговорить.
– Хорошо, я буду ждать, – ответила Джессика, разволновавшись.
На этот раз было необходимо успеть привести себя в порядок. Встречать Райли в пижаме, как в прошлый раз, не хотелось. Она быстро накрасилась, но решила обойтись без помады. Привела в порядок волосы. Открыла шкаф и, придирчиво оглядев свой гардероб, остановилась на чёрной юбке-карандаш и белой блузке свободного покроя. Нарядилась, подбежала к зеркалу. «Чёрт, – чертыхнулась она, – выгляжу, как школьница на выпускном». Она села на диван, подогнув под себя ноги, и стала нетерпеливо ждать. Долго ждать не пришлось. Буквально через пятнадцать минут раздался звонок в дверь. Первое, что она увидела – огромный букет роз. Такой большой, что самого Миллигана за ним видно не было.
– Это тебе, Джесс, – произнёс знакомый голос откуда-то из-за цветов.
– Ах! Спасибо, мистер Миллиган! По какому поводу?
Джессика кое-как охватила огромный букет.
– Проходите, мистер Миллиган, будьте как дома, – сказала она и пошла в гостиную.