– Мистер Дэйри! Добрый день!
– Добрый день, Луиза. Какие новости?
– Вас вызывает к себе замдиректора…
– М-да, – хмыкнул Митчелл. – А я надеялся, что это утро пройдёт без происшествий.
– Видимо, не судьба, сэр, – сказала Луиза, улыбнувшись.
– Видимо, да, – ответил Митчелл и прошёл в кабинет начальника.
– Доброе утро, Митчелл.
– Доброе. Что-нибудь произошло?
– Нет. К счастью, пока нет. Митчелл, у меня для тебя есть одно щекотливое дельце. Ты знаешь что-нибудь о лаборатории FMI? Расшифровывается как «Future Medicine Industries».
– Что-то знакомое, но вспомнить не могу… – задумчиво протянул Митчелл.
– Ничего удивительного. Видишь ли, эта лаборатория занимается определёнными научными разработками. По тому небольшому количеству информации, что у меня есть, известно только, что она имеет хорошую репутацию у различных научных сообществ. А «знакомое», потому что она находится в твоём городе – в Нашвилле. Знаешь, занимается выпуском лекарств и всё такое.
– Точно! Вспомнил… И в чём проблема?
– Один мой далекий родственник работает в убойном отделе. Кто он и где конкретно работает, говорить не буду, это не имеет значения. Так вот, у них в отделе была запланирована проверка, и ему выпало систематизировать разные дела, от уголовных дел до банальных несчастных случаев. Из всех сотен, которые он там систематизировал, его заинтересовали только два. Одно из них было открыто как уголовное, но потом переквалифицировано как несчастный случай. А вот второе являлось убийством, которое, судя по всему, произошло в ходе неудачного ограбления. Суть в том, что все преступления на редкость странны сами по себе. Но самое интересное, что он обнаружил связь между ними, можно сказать, чисто случайно. Одна из жертв работала в этой самой лаборатории, а вторая была соседом того, кто в ней работает. Чувствуешь?
– Однозначно, да, – отозвался Митчелл. – Это всё довольно-таки странно. Хотите, чтобы я проверил?
– Видишь ли, сейчас у нас нет особо крупных дел, которыми должен был бы заниматься такой профессионал, как ты. К тому же, я не могу предать это дело огласке… Мы и так последнее время кругом виноваты.
– Понимаю.
– Давай сделаем так. У меня есть определённые финансовые резервы, чтобы обеспечить расследование. Но официальное дело заводить не будем, так как смысла в этом я не вижу. Всё это может просто оказаться стечением обстоятельств. Поэтому я прошу тебя: понаблюдай за этой лабораторией, Митчелл. Возьми своих парней, кто там у тебя, я не помню?
– Блэквуд и Флетчер.
– Ах да, точно. Они последнюю неделю корпят в архиве. Заодно развеются, пыль с себя стряхнут. Вот в этой папке всё, что у нас есть. Мне неважно, сколько времени это займёт. Главное, чтобы дело не предалось огласке, тем более, если ничего такого в этой лаборатории нет. Если ты понадобишься в другом месте, я дам тебе знать.
– Хорошо, сэр.
Он вспоминал этот день, как будто это было давным-давно, хотя прошёл только год. «Ну, это с какой стороны посмотреть, – думал Митчелл. – Год – это может быть мало, и год – это может быть много. В зависимости от того, какие события происходят с людьми. Если человек проживает год как обычно и у него в жизни не происходит никаких происшествий, – он просто решает повседневные вопросы, – то год пролетает быстро. А когда ты каждый месяц сталкиваешься с выбором, от которого зависит не только твоя судьба, но и судьбы многих других людей – вот тогда-то год кажется тебе вечностью». Митчелл думал о себе и о других людях. О правильных и неправильных поступках. О добре и зле в целом.
В сад на прогулку вышли двое самых дорогих ему в жизни людей: жена и дочь. Дочка успешно окончила институт, и через несколько дней должна была быть церемония награждения выпускников. По этому случаю Элизабет собралась организовать вечеринку: пригласить всё семейство. Поэтому мама с дочерью постоянно обсуждали текущие вопросы. Они посмотрели в сторону беседки и помахали ему. Он улыбнулся и махнул им в ответ. Выдохнул и наконец принялся печатать. Работа над документом не заняла у него много времени. Готовый файл он скинул на флешку, чтобы завтра утром отвезти его на работу. Прежде чем выключить ноутбук, он сделал копию этого документа и отправил по электронной почте.
В этот самый момент на мобильный телефон Райли Миллигана пришло уведомление о входящем электронном письме. Он находился в конференц-зале лаборатории, битком набитом людьми. За трибуной стоял доктор Элеас Моррисон и держал годовой отчёт о работе лаборатории перед представителями самых разных научных сообществ. Директор Райли Миллиган и информатор Джессика Лингвуд сидели за столом, расположенном справа от трибуны. Джессика по команде Элеаса, переключала слайды презентаций. Посмотрев на электронный адрес отправителя, Миллиган незамедлительно открыл письмо и прочитал его. Затем поглядел вверх. Со стороны казалось, что он будто бы посмотрел в окно, описав при этом рукой с телефоном дугу. Но именно там, прямо над окнами, располагалась камера, с помощью которой можно было бы увидеть весь конференц-зал и людей, находившихся в нём. Эшли Брайдтон, наблюдавший за отчётом, как всегда, быстро всё сообразил и потянулся за мобильником. Райли переслал ему письмо. Как раз в этот момент презентация закончилась, но Элеас продолжал говорить. Джессика выключила проектор. Райли протянул ей свой телефон с открытым письмом. Прочитав его, она посмотрела ему в глаза. Взгляд был задумчивым.
– Значит, всё? – спросила она.
– Да, – ответил он.
Они оба подняли взгляд на Элеаса, хотя думали совсем о другом.
Эшли Брайтон небрежно положил ноги на стол, закурил и ещё раз перечитал пересланное директором письмо.
Заместителю директора ФБР
Кайлу Вэссэлу
от специального агента ФБР Митчелла Дэйри.
Уважаемый мистер Вэссэл,
В первую очередь, хотелось бы извиниться за то, что моя небольшая проверка сильно затянулась во времени. Однако, как мы и говорили с вами тогда, действовать приходилось очень осторожно, избегая огласки. Именно поэтому произошла столь длительная задержка. Уверяю вас, что мы провели тщательное расследование, прибегая ко всем возможным средствам, которые могли использовать. По итогам нашего расследования спешу вас заверить в следующем. В ходе проверки лаборатории FMI выяснилось, что события, о которых мы с вами говорили, никак не связаны друг с другом и с деятельностью лаборатории. Уголовные дела, послужившие отправной точкой расследования, были тщательно проверены и являются абсолютными совпадениями в рамках косвенных связей с лабораторией FMI. Никаких нарушений в деятельности лаборатории и персонала выявлено не было.
C уважением,
Митчелл Дэйри
ЭпилогДневник
Ник продолжал передвигаться по зданию. И с каждым шагом его изумление росло. С каждым шагом он всё больше убеждался, что нашёл наконец место, которое могло дать ответы на его вопросы. Он сомневался, что внутри этого зданьица будет хоть какое-то подобие порядка, но ошибался. Внутри здание было таким же, как и снаружи. Стоявшее посреди руин, оно будто бы презирало хаос, царивший вокруг. Оно насмехалось над тринадцатиэтажными высотками, рассыпавшимися в прах. Над железными, искорёженными остовами машин. Внутри оно смеялось, так же как и снаружи. Всё выглядело так, будто здесь регулярно проводили уборку. Свет фонаря Ника то и дело отражался от зеркальных поверхностей потолков и стен, идеально чистых, идеально свежих. Он не видел ни одного обветшалого уголка, ни одной трещины не было в стене. С каждым шагом его уверенность росла. Это здание не просто отличалось от других. Оно было другим. Он понимал, что это здание проектировалось людьми, которые подчинили себе физику и инженерию. Ему казалось, что сами стены замерли, наблюдая за нежданным гостем. Ник спустился в подвал. Он был уверен, что если найдёт электрощит, то питание обязательно включится. Он догадался, что электропитание было здесь автономным. Так же, как и в «склепах». Но если «склепы» строились по передовым технологиям, то это здание проектировалось по технологиям будущего. Он нашёл. Это был не электрощит. Это была целая комната, снаряжённая рубильниками, выключателями, кнопками и индикаторами. Изучать все эти панели можно было бы часами и так и не понять, за что отвечает тот или иной рубильник. Но. Кто бы не покидал эту комнату последним, он это учёл. Центральный рубильник на стене был неряшливо, будто бы второпях, подписан красным маркером. Надпись гласила: «Включи». Недолго думая, Ник исполнил команду. Свет был настолько ярок для привыкшего к сумраку Ника, что больно резанул по глазам. Он на секунду зажмурился.
По словам доктора, где-то в этом подвале была потайная дверь. Ключ от этой двери был намертво прикован к плечу Ника тремя титановыми цепочками. Потерять этот ключ означало потерять всё. И он не собирался его терять. У дальней стены комнаты виднелась дверь. Ник пошёл дальше. При свете передвигаться было гораздо проще и приятнее. Вскоре он наткнулся на неё. Дверь не была потайной, но такую дверь и не было необходимости прятать. Газовый резак Ника был, как всегда, при нём, но Ник знал, что здесь он был бы практически бесполезен. С нетерпением Ник стащил с себя куртку и футболку. Аккуратно расстегнул цепочки. Снял маленький кодовый замочек, объединяющий колечки всех застежек, и снял ключ. Вставил его в замок и повернул, внимательно прислушиваясь. Как он и ожидал, это и был отнюдь не простой замок. Это было механическое чудо. Послышался звук шестерёнок и отодвигающихся запоров. Ник открыл дверь. Запоры – длинные металлические трубки, вылитые из титанового сплава, вгрызались в армированные таким же сплавом стены. Никакая взрывчатка не открыла бы эту дверь, не будь у Ника ключа. Ник дал себе обещание ничему больше не удивляться.
Он прошёл внутрь. В сумерки. Щёлкнул выключателем, который находился в том самом месте, где обычно можно обнаружить выключатели, и удивился снова, вопреки своему же обещанию. Он оказался в огромном кабинете. Чёрный кожаный диван, огромный чёрный стол. На стене висело три десятка выключенных мониторов. На столе лежал ноутбук. Ник подбежал к столу. Открыл ноутбук и нажал на кнопку питания. Моментально, без всяких экранов загрузки, ноутбук включился. В эту же секунду, как по команде, включились мониторы. Над мониторами загорелась зелёным светом цифра 1. Ник подошёл к мониторам. За всё это время у него выработалась привычка, необходимая для выживания. Он умел замечать мелочи. Он уверен, что даже в темноте, имея лишь свет от фонаря, он бы заметил хоть одну камеру. Но пока он шёл по зданию, он не видел ни одной. Мониторы же доказывали обратное. Каждый кабинет, каждая комната и каждый коридор этого здания находились под наблюдением. На стене справа от мониторов он заметил неприметную ручку (она сливалась прямо со стеной), похожую на ручку шкафа – купе. Он подошёл, потянул её и чуть было не потерял равновесие. Дверь плавно, без единого звука, отъехала в сторону, складываясь в гармошку. За дверью оказалась небольшая комнатушка. Примерно три на два метра. Посреди этой комнатушки был массивный люк. Ник понял, что наткнулся на «склеп». Он вскрикнул, бросился к люку. Он дёргал за ручку изо всех сил. Крутил огромный вентиль, издающий странные звуки при повороте. Он тыкал кнопки на цифровой панели, уже не