– Но… если вы думаете, что это подстроено? Возможно, ребята отыщут что-нибудь? Что-то же должно быть?
Митчелл горько улыбнулся.
– Я изо всех сил на это надеюсь, – ответил он. – Но боюсь, что надежды мои тщетны. Я более чем уверен, что мы не только не сможем найти улик. Мы даже не докажем, что это убийство. По моему мнению, у нас остался только один выход…
На следующее утро все сотрудники лаборатории были шокированы новостями о несчастном случае с заместителем директора Амандой Уорэн. О работе не могло быть и речи. С самого утра директор Миллиган официально объявил день траура. Персонал слонялся по зданию лаборатории, тщетно пытаясь найти дело, которое хоть как-то отвлекало бы от мыслей о случившемся. В зале конференций была поставлена урна пожертвований, куда каждый мог внести свой вклад для семьи Аманды. Во время установки урны директор лаборатории произнёс целую речь:
– Мы скорбим. Мы все знали Аманду как доброго, отзывчивого человека. Мы все помним её неоценимую поддержку и помощь в любых вопросах, касались ли они нашей работы или же просто человеческих чувств. Она всегда знала, как поддержать каждого из нас и помочь. И, несомненно, являлась для нас образцом человека науки, который постоянно стремился к чему-то новому. Она работала не покладая рук на благо коллектива и научного общества в целом. Мы не забудем её. Она навсегда останется в наших сердцах.
Казалось, что даже стрелки часов замерли, решив не выполнять своих главных функций. Но затем всё резко изменилось. Ровно в двенадцать часов по полудни. В здание лаборатории зашли три человека. Проходя через турникет, самый старший из них показал, что-то охраннику, на что тот поднял трубку и нажал единственную кнопку, которую до этого ни разу за время своей работы не нажимал.
– Простите, директор Миллиган? У меня на проходной трое джентльменов, сэр. Утверждают, что они из ФБР, и просят немедленно проводить их к вам… Хорошо, сэр, – охранник повесил трубку и обратился к посетителям:
– Джентльмены, будьте любезны подождать пару минут. Скоро вас проводят к директору лаборатории.
– Конечно же, мы подождём, – с деланной улыбкой ответил Митчелл Дэйри, расстёгивая пальто и с нескрываемым любопытством озираясь по сторонам.
Флетчер и Блэквуд стояли тут же, озираясь с точно таким же любопытством, как и их начальник.
– Мы займёмся опросом? – спросил Блэквуд у Дэйри.
Тот ответил на вопрос лишь гримасой.
Джон, оглядывающий стенд о вреде наркотиков, услышав вопрос напарника, невольно улыбнулся. Ему всегда нравилось, с какой интонацией их начальник произносит слово «опрос»: всячески подчеркивая его выражением лица, звучанием голоса, а иногда даже жестом руки. А ещё Джон знал, как Митчелл Дэйри ненавидит это слово. Он говорил его вместо слова «допрос», когда знал, что у него нет ни единого факта. Что сейчас он пришёл сюда чуть ли не как консультант. Он не на месте задержания, у него нет улик, нет доказательств. Он не имеет права допрашивать людей со всем официозом и пафосом, которые дают привилегии ФБР. Он пришёл опрашивать людей как журналист, старающийся найти какую-либо полезную для него информацию.
– Нет, не опросом, Стив, – услышал Джон ответ начальника. – В этот раз мы даже опросом не будем заниматься. Мы просто пришли поговорить.
– Под каким же предлогом? – поинтересовался Блэквуд.
– Скажем, что расследование автокатастрофы определённым образом соприкоснулось с другим делом, находящимся под нашей юрисдикцией. Будьте внимательнее, парни, – добавил он. – Не упускайте ничего из виду.
В этот момент Блэквуд увидел её. Первый раз увидел не издалека, выходящей из здания лаборатории, и не на фотографии. А тогда, когда она шла прямо к ним. В тот момент он готов был поклясться, что его ударило током. Высокая стройная брюнетка. Чёрная блузка и юбка. Высокий каблук. Вообще это должен был быть официально-деловой стиль одежды, но длина юбки заставила этот стиль балансировать на грани вечернего наряда. Даже на фотографиях она была не так эффектна, как сейчас.
– Добрый день, джентльмены, – произнесла Джессика, остановившись перед ними. Она прижимала к груди несколько папок. – Простите, что встречаю вас без улыбки, как положено, встречать гостей в моей работе. У нас сегодня произошло печальное событие. Мне поручено проводить вас к директору. Его кабинет находится на третьем этаже. Прошу за мной.
Она развернулась и пошла по белым плиткам, чуть ли не высекая искры чёрными лаковыми каблуками. Митчелл не стал медлить. Несколькими большими шагами он нагнал девушку и, поравнявшись с нею, спросил:
– Простите меня, но вы не представились. Можем мы узнать ваше имя?
– Это вы извините меня. Так нетактично с моей стороны… Меня зовут Джессика. Джессика Лингвуд. А вас? – ответила Джессика, нажимая на кнопку лифта, уже успевшего уехать на третий этаж.
– Меня зовут Митчелл Дэйри, – отозвался Митчелл. – Я специальный агент ФБР. А это, – Митчелл махнул рукой в направлении своих напарников, – мои помощники: агенты Стивен Блэквуд и Джон Флетчер.
– Приятно познакомиться, агенты.
– О, нам тоже приятно с вами познакомиться, – ответил Митчелл. «Вы даже не представляете, насколько», – подумал он про себя.
«Вот же акула», – думала Джессика. На самом деле, к её собственному удивлению, она не оробела перед специальным агентом. Ей не было страшно. Он не произвёл на неё впечатления, которого она ожидала. А, может, пока и не старался произвести. Она невольно подумала о Миллигане. О тех моментах, когда он становился похож на мраморную статую, источавшую уверенность. Или… или лицо Эшли Брайдтона… в те моменты, когда один его взгляд вселял ужас.
Все трое вошли в лифт, Джессика нажала кнопку третьего этажа. Джон толкнул Стива локтем, поганенько ухмыляясь над его миной, Стив показал Джону средний палец. Митчелл искоса взглянул на двух молодых, сильных и умных агентов ФБР как на придурков и покачал головой. «Хорошо, что она этого не видит», – подумал он. Джессика, стоявшая лицом к дверям лифта, несмотря на всю серьёзность и грусть обстановки, ухмыльнулась. Ей достаточно было одного взгляда на онемевшего агента, чтобы понять, какое впечатление она на него произвела.
Дверь кабинета директора лаборатории была открыта. Джессика пропустила агентов вперёд. Митчелл показал значок, удостоверение и представился.
– Здравствуйте, мистер Миллиган. Меня зовут Митчелл Дэйри, я специальный агент ФБР. Это мои помощники: агенты Стив Блэквуд и Джон Флетчер, мы пришли к вам, чтобы по долгу нашей службы задать вам несколько вопросов.
Джессика вопросительно взглянула на Миллигана.
– Спасибо, Джессика, – Миллиган поймал её взгляд. – Вы свободны. Но задержитесь в приёмной, пожалуйста. Вы можете понадобиться в любой момент. Прошу, джентльмены, – продолжил он, обращаясь к агентам, – присаживайтесь, где удобно. С вашего позволения, я сяду к своему обычному рабочему месту.
Стив и Джон сели на кожаный диван недалеко от двери. Митчелл расположился в кресле напротив Миллигана.
– Я к вашим услугам, – ответил директор. – Но прошу простить меня за прямоту. Сегодня действительно не лучшее время для разговоров. Видите ли…
– В частности, – вдруг прервал его Дэйри, – мы хотим задать несколько вопросов про несчастный случай, произошедший с Амандой Уорэн, которая скончалась сегодня приблизительно во втором часу ночи по дороге домой. Полагаю, она была вашим заместителем?
Миллиган сделал удивлённое лицо.
– Я не понимаю, мистер Дэйри, откуда у вас такая осведомлённость о наших делах. Но о гибели Аманды я узнал только в восемь часов утра. Мне позвонили из полиции. А персонал я оповестил только в девять. Если вы по какой-то причине интересуетесь этой трагедией, то мне совсем нечего вам сообщить. Это тяжёлая утрата для нас. Для всего нашего коллектива. Видите ли, у нас очень сплочённый коллектив, мистер Дэйри. Если вы побеседуете с персоналом, вы поймёте, насколько тяжела для нас утрата Аманды.
– Несомненно, мистер Миллиган, – глаза Дэйри блеснули. – Однако мне всё-таки придётся задать вам несколько вопросов. Эта ужасная автокатастрофа некоторым образом связана с одним из наших расследований. Нам всегда приходится действовать быстро, поэтому я решил не откладывать дело в долгий ящик и сразу направиться к вам.
– Я всё понимаю, – ответил Миллиган. – Задавайте свои вопросы. Обещаю сделать всё, что в моих силах. В память об Аманде.
– Хорошо. Наш с вами разговор неофициальный, – уточнил Дэйри. – Но, я думаю, вы и так уже это поняли. Скажите, пожалуйста, где вы находились в момент автокатастрофы?
– У себя дома. Спал.
– Но почему тогда миссис Уорэн возвращалась домой так поздно?
– Если в чём-то и есть моя вина, агент, – ответил Миллиган, – так это именно в этом. Поверьте, мне очень горько думать, что это из-за меня Аманде пришлось так поздно возвращаться домой. Я попросил её срочно закончить отчёт. Поэтому она и задержалась на работе.
– Разрешите полюбопытствовать… Что такого было в этом отчёте, что его нужно было заканчивать ночью?
– Видите ли, мы не успели сдать документы в срок. Вчера утром мне позвонили заинтересованные лица с претензией, что отчёт, который должен был быть у них три дня назад, так и не пришёл. Я обязан был принять срочные меры. Пунктуальность – эта черта, к которой мы стремимся с самого основания лаборатории. Я могу сделать вам копию этого отчёта.
«Даже глазом не моргнёт, – думал про себя Дэйри в этот момент. – Я много повидал преступников. Знаю их наизусть, знаю выражение их лиц, знаю ход их мыслей… А этот Миллиган… Либо он не преступник, либо…»
– Хорошо, сделайте копию отчёта, если вам не сложно. С удовольствием почитаю то, что свело миссис Уорэн в могилу, – не скрывая пренебрежения, сообщил Дэйри.
– Чем я могу быть ещё вам полезен? – спросил Миллиган.
– Я бы попросил вас, чтобы вы предоставили мне доступ к личным делам ваших сотрудников, – произнёс Дэйри, облокачиваясь на спинку кресла.