– Как она поёт, как она поёт! – мечтательно вздохнула Дейзи, не сводя глаз с певицы. – Я готова её слушать бесконечно.
– Да нормально поёт, – хмыкнул я. – Как все люди.
– Лабрадор, ты ничего не понимаешь в искусстве. – Дейзи бросила на меня осуждающий взгляд и снова уставилась на сцену.
Удовольствие Дейзи длилось недолго: Билли закончила петь, показала зрителям «козу» и умчалась за кулисы. Следом за ней вышли ведущие, они начали приглашать на сцену участников кинофестиваля для награждения. Под бурные аплодисменты и многочленные вспышки фотокамер им вручали замысловатую статуэтку – к сожалению, я не смог разглядеть, что она из себя представляет, – и торжественно пожимали руки.
– Слушай, а что это за мероприятие? – задал я мучивший меня вопрос. – Это, случайно, не «Оскар»?
– Ты что, с баобаба рухнул? – Дейзи уставилась на меня как на пришельца. – «Оскар» уже давно прошёл, а это церемония награждения победителей ежегодного голливудского кинофестиваля. Между прочим, попасть на неё не так-то просто, надо, чтобы фильм стал лучшим.
– А кто это решает? – поинтересовался я.
– Лабрадор, ты чё такой глупый? – спросила Дейзи.
– Никакой я не глупый, – фыркнул я. – Просто никогда не был на подобных мероприятиях.
– Ну ладно, не обижайся, – снисходительным тоном извинилась Дейзи. – Жюри решает. Сначала они смотрят фильмы, отбирают лучшие, а уже потом награждают победителей.
– Могла бы так сразу и объяснить, – буркнул я. – А твоя хозяйка тоже снималась в фильме, который стал лучшим?
– Нет. – Дейзи замотала головой. – За столами перед сценой сидят особые гости. Они известны во всём мире, их появление на подобном мероприятии привлекает внимание журналистов. Посмотри, сколько здесь прессы собралось. – Она обвела взглядом зал.
По-моему, Дейзи разбиралась во всех этих вопросах лучше, чем её звёздная хозяйка.
– Трисон, – позвал меня Кристофер, махнув рукой. Я подошёл к нему, он наклонился и тихо спросил: – Устал?
– Ав, – так же тихо бухнул я.
– Если честно, я тоже, – усмехнулся он. – Сейчас закончится торжественная часть, и мы по-быстрому сделаем ноги отсюда. Банкет мы можем устроить дома. – Он подмигнул. – А если хочешь, заедем куда-нибудь и хлопнем по бургеру. Ты как, не возражаешь? – спросил он.
Ох, люди-люди. До чего они любят задавать глупые вопросы. Покажите мне хоть одну собаку, которая в здравом уме отказалась бы слопать аппетитный бургер.
– У-у-у, – ответил я.
– Я ни на йоту не сомневался, что ты меня поддержишь, – улыбнулся Кристофер.
Он выполнил своё обещание и снял с меня ненавистный ошейник, как только мы оказались в машине. В тот день мы вернулись домой сытые и довольные, когда на небе уже вовсю хозяйничала луна.
Глава 22
Однажды ночью мне не спалось. Видимо, из-за того, что решил наконец поспать по-человечески и впервые за время моего проживания в доме Кристофера отправился ночевать в свою комнату. Растянулся на широкой мягкой кровати, положил голову на лапы и блаженно прикрыл глаза. Ну, думаю, сейчас как захраплю. Кругом тишина, никаких посторонних звуков, шорохов, крокодилов и ещё неизвестно кого в соседних поместьях. Казалось бы, спи да спи, ан нет. Как назло, мысли полезли из всех щелей, наполняя голову, а следом за ними глаза взбунтовались, открылись сами по себе и уставились в окно. Разглядывая огни на холмах, я невольно задумался о быстротечности нашей жизни. Я и не заметил, как стремительно пролетело время! Ещё совсем недавно, перед отъездом в Америку, я лежал в гостиной и думал, что целых четыре месяца мне предстоит провести на чужбине. А теперь уже и съёмки завершились, и монтаж фильма подходил к концу, и премьера маячила на горизонте. Вместе со съёмочной группой я переживал, как она пройдёт, понравится ли фильм людям. Кристофер уже миллион раз видел, что мы там наснимали, только мне не показывал. Я сгорал от любопытства, так хотелось взглянуть на себя со стороны. А Кристофер будто издевался надо мной: «Терпи, Трисон, на премьере всё увидишь». Но тут же успокаивал: «Могу сказать одно: сыграл ты великолепно, твоя роль в фильме будет самой яркой и запоминающейся». Дай-то бог.
Больше всего я волновался, как домочадцы оценят мою игру. Честно сказать, я до сих пор не знал, приедут они на премьеру или нет. Спросить у Кристофера не мог, а он молчал как партизан, хоть бы словом обмолвился. И тем не менее я верил, что скоро увижу их. Соскучился, сил нет. Надеюсь, у Елисеева не возникнет проблем на службе и Сан Саныч даст ему отпуск по такому поводу. Хорошо Шуре, она свободный художник, не нужно ни перед кем кланяться, чтобы выпросить несколько выходных дней.
От всех этих мыслей я так разнервничался, что стало невмоготу лежать в кромешной тишине, уж лучше трели сверчков полночи слушать да шорохи в кустах. «Не спал на кроватях – и нефиг начинать. Пусть люди на них дрыхнут», – с такими мыслями я поплёлся на террасу.
Растянувшись на полу, я задремал и уже сквозь сон расслышал едва различимый звук шагов, явно нечеловеческих. Я резко открыл глаза и увидел перед собой кота. Нет, не милого домашнего котика, а дикого зверя. Размером он был чуть ли не с тигра. Меня охватил ужас, сон как лапой сняло, сердце бешено заколотилось. Я даже привстал от испуга, тряхнул головой, словно отгоняя наваждение, и уставился на незваного гостя. Не обращая на меня внимания, он умывался, сидя на бортике бассейна, который находился над обрывом. В движениях кота не было даже намёка на страх. Конечно, я слышал, что они не боятся высоты, но никогда не убеждался в этом лично. Свет луны позволял разглядеть его коричневато-жёлтый окрас, тёмные кончики ушей и хвоста, обмотанного вокруг передних лап.
– Ну и чего ты на меня пялишься? – продолжая намывать морду, спросил то ли он, то ли она – к тому моменту я ещё не разобрался.
От испуга все мысли разбежались, словно мыши по норам, я не сразу нашёлся, что ответить.
– Язык, что ли, проглотил? – последовал ещё один вопрос.
– Нет, – я замотал головой, – просто не ожидал тебя увидеть здесь. А ты кто? – поинтересовался я.
– Как кто? – Хвостатый бросил на меня удивлённый взгляд. – Я пума. – Он вернулся к своему занятию. – Ты разве не слышал, как я раньше сюда приходила? – После этого вопроса я понял, что передо мной кошка.
– Так это ты шебуршала в кустах? – воскликнул я.
Теперь я понял, что за шорох слышал по ночам. Я представил эту дикую кошку, гуляющую здесь, когда я сплю, и мне стало дурно. Говорю же, у этих звёзд Голливуда всё не как у людей. Там крокодил, здесь пума. Когда Вилсон рассказывал об этих хищниках, я даже в мыслях не мог допустить, что один из них может забраться в человеческое жилище. Я когда-то смотрел передачу о них и вспомнил: пумы – любители нападать на жертву внезапно. Они, как тигры или леопарды, не различают диких и домашних животных и запросто могут напасть на птиц, кошек и даже собак.
Пума закончила умываться, потянулась, выгнув спину, и, грациозно вышагивая по бортикам, обошла бассейн и направилась ко мне. Я собирался убежать в дом, когда она меня остановила:
– Пёс, не напрягайся, я не собираюсь на тебя нападать. Во-первых, ты живёшь здесь, а я уважаю хозяина этого жилища, а во-вторых, я бы съела тебя, если бы ты был курочкой или, например, козочкой, а собачатиной я не питаюсь. Я в Америке живу, а не в Корее.
Как же я обрадовался её словам! Она бы приговорила меня ещё в тот день, когда я первый раз услышал шорох в кустах. А то, что курочку любят все, я уже давно понял.
– А при чём тут Корея? – удивился я.
– Ты с луны свалился? – спросила пума.
И чего они тут все такие умные? Прямо из ума сшитые и в ум вложенные. Я не успел ответить, кошка меня опередила.
– При том, что корейцы едят твоих сородичей, – объяснила она. – Правда, для этих целей они выращивают специальных собак, точно так же, как люди разводят птиц, свиней, баранов и прочую живность. А есть такие народы, которые употребляют в пищу пауков, червяков и прочих гадов. Человек – такой же хищник, как и мы. Он ест всё, что шевелится.
Меня аж передёрнуло от услышанной информации. Вот куда я точно не поеду ни за какие коврижки, так это в Корею.
Пума уселась напротив меня, объяв широкие когтистые лапы мускулистым хостом. Я – пёс немаленький, но рядом с ней почувствовал себя букашкой. На её груди, шее и животе я рассмотрел белые вкрапления, а на морде – чёрные отметины. Я смотрел на неё зачарованно, словно кролик на удава, настолько она была красива и грациозна.
– Ты говорила, что уважаешь хозяина этого дома, – вспомнил я. – А откуда ты его знаешь?
– Я его не знаю и ни разу не видела, только однажды слышала его голос. Он с кем-то разговаривал вон на том балконе, – сказала она и указала головой наверх. – Я раньше частенько заглядывала сюда. Первый раз это произошло случайно, той ночью я проходила мимо этого посёлка и решила посмотреть, чем можно поживиться у звёзд Голливуда. Обошла все дома и, кроме каймана на соседнем участке, никакой живности не обнаружила. С ним я не стала связываться, они такие же наши враги, как гризли, ягуары или волки. Напади я на него, неизвестно, чем бы закончилась та битва. Какие-то странные эти актёры, никто из них не держит домашнюю скотину, даже полакомиться нечем, – хмыкнула кошка. – Потом заглянула сюда. Здесь тоже никого не оказалось. Я прошлась по территории и увидела на террасе возле той лежанки, – она кивнула на один из шезлонгов, – полный стакан и тарелку с кусочками мяса. Напиток я оставила хозяину, мясо слопала и пошла дальше по своим делам.
Вот уж точно, все коты – воришки, и неважно, домашние они или дикие. Тащат то, что к полу не прибито.
– Через какое-то время я снова оказалась в этих краях. Думаю, дай загляну ещё разок, уж больно мне то мясо понравилось, – продолжила пума. – И представь себе, здесь снова стояла тарелка с угощением, только уже без напитка, будто её нарочно для меня поставили. В общем, я стала приходить регулярно, и каждый раз хозяин что-то для меня оставлял. А потом как-то пришла, смотрю: мяса нет и свет в доме не горит. Так было и на следующий день, и через день. В общем, я поняла, что человек куда-то пропал, и перестала сюда заглядывать. Недавно меня снова занесло в эти места. Когда увидела свет на террасе и тебя, я сразу догадалась, что человек вернулся, да ещё и собаку завёл. У него раньше не было животных.