После знакомства с Патриком я уже нисколько не удивился. На мой взгляд, лучше иметь в качестве домашнего питомца пуму, чем крокодила. Хотя кто его знает, как сказал бы мой подопечный Сашка: зверь – он и в Африке зверь.
– Да и зачем мне нападать на человека? – хмыкнула пума. – Здесь еды полно бегает. А за людьми мне нравится наблюдать. Видишь, там наверху белые буквы стоят? – Годзилла кивнула в нужном направлении.
Сквозь ветви деревьев я разглядел ту самую надпись, ради которой туристы приезжают сюда со всего мира.
– Чтобы сфотографироваться на их фоне, они сутками бродят по холмам. Ладно бы ещё ходили по своим дорогам, а то лезут на нашу территорию и вынуждают нас прятаться по кустам. Какие-то они чудаковатые, эти туристы, – фыркнула Годзилла. – Не понимаю, зачем они это делают?
– Как зачем? – спросил я. – Чтобы потом выложить фотографии в социальные сети и похвастаться перед друзьями и близкими.
– Чем похвастаться? – не поняла Годзилла.
Я оторопел от её вопроса. Как объяснить дикой кошке, что такое человеческое тщеславие? Я и так и сяк ломал голову, а она пристально смотрела на меня своими глазищами в ожидании ответа.
– Понимаешь, не каждый человек может сюда приехать, а те, кому это удалось, потом хотят показать всему миру, где они побывали, – наконец нашёлся я.
– Слушай, я уже не раз слышала про эти социальные сети, а что это такое? – Следующий её вопрос снова поставил меня в тупик. Вот этого я точно не смогу объяснить, потому как сам не знаю.
– Я однажды видела, как люди ловят рыбу сетями. Это и есть социальные сети? – не дождавшись моего ответа, опять поинтересовалась пума.
Если бы умел, я бы точно расхохотался. А потом вдруг задумался и понял: не такой уж и глупый вопрос она задала. Ведь если так разобраться, что рыба, что человек довольно легко попадают в сети, вот только в разные. Я сам видел, как окружающие меня люди пропадают в них, словно в чёрной дыре.
– Не такие же, но определённое сходство есть, – уклончиво ответил я и, во избежание новых непонятных вопросов, перевёл разговор на другую тему: – Ты здесь одна живёшь? – Я огляделся в поисках других её сородичей. – Разве у тебя нет семьи?
– Нет. – Она мотнула головой. – Пумы по своей природе одиночки, мы не живём семьями. У меня было трое детей, я их вырастила, обучила уму-разуму – и теперь они живут самостоятельной жизнью.
Годзилла одним прыжком запрыгнула на дерево, отчего толстая ветвь закачалась под её весом, прошлась по ней, точно по бульвару, до самого ствола. По тому, как Годзилла шарила в листве, стало понятно: она что-то ищет.
– Держи, – сказала пума, и через мгновение прямо перед моими лапами на землю шмякнулась тушка животного. – Я обещала угостить тебя крольчатиной. Ешь, не стесняйся. Я люблю охотиться, так что себе ещё поймаю.
Обнюхав угощение, я невольно поморщился. Ну и запашок у него. Ещё бы, лежит тут со вчерашнего дня. Годзилла спрыгнула с дерева и уселась рядом, с довольной миной наблюдая за мной. Мне не хотелось её обижать, но и есть несвежее мясо тоже не было желания. Только вы не подумайте, я не какая-то капризуля. В тот момент я был не настолько голоден, чтобы слопать его. К тому же ещё некоторое время назад этот бедный-несчастный кролик куда-то бежал по своим делам и даже предположить не мог, как скоро оборвётся его путь.
– Тебе не нравится мясо? – спросила она, округлив глаза.
– Прости, я правда не голоден, – извинился я.
– Как знаешь, – хмыкнула она. – Моё дело – предложить, твоё – отказаться. Не хочешь ты, кто-нибудь другой съест.
Тем временем на небе забрезжил рассвет, сквозь листву я увидел румяное зарево нарождающегося дня и уцепился за это как за соломинку.
– Годзилла, мне нужно возвращаться, – сказал я. – Скоро Кристофер проснётся, а меня нет.
– Это так твоего человека зовут? – полюбопытствовала пума.
– Да.
– Ну что ж, надо так надо, – вздохнула она. – Пойдём, я провожу тебя домой.
Я надеялся, что Кристофер не узнает о моём ночном путешествии. Но не тут-то было. Пролезая под забором в утренней тишине, мы отчётливо слышали, как он разговаривал на террасе по телефону. Его встревоженный голос разносился на всю округу.
– Вилсон, ты мне срочно нужен. Немедленно выезжай ко мне. Трисон пропал. Смотрел… да проверял я, проверял… я весь дом обошёл, весь двор облазил, нет его нигде. Он как будто исчез…
– Царь, по-моему, тебя потеряли, – сказала Годзилла, загребая за нами яму листьями. – Ладно, ты иди, а мне надо возвращаться.
Она уже собралась запрыгнуть на забор, но я её остановил.
– Погоди, не уходи. Пойдём со мной, я хочу тебя с ним познакомить.
– Мне кажется, это не очень хорошая идея. – Она с сомнением дёрнула головой.
– Не бойся, – теперь я успокаивал её, – ты же знаешь, он хороший человек. Вот увидишь, вы с ним подружитесь. У него никого нет, я скоро уеду, а ты будешь приходить к нему в гости.
– Ну хорошо, – согласилась Годзилла. – Давай попробуем. Только ты иди первый, а я пока посижу за углом дома, а когда ты меня позовёшь, я подойду.
Кристофер ещё разговаривал по телефону, когда я зашёл на террасу. Увидев меня, он закричал в трубку, как сумасшедший:
– Нашёлся! Он нашёлся, слава богу, Трисон нашёлся. Вилсон, отбой.
Потише, приятель, ты же всех соседей разбудишь.
Я подбежал к нему и виновато ткнулся в ногу. Кристофер упал на колени и, обхватив мою голову, прижал к груди.
– Господи, Трисон, ну зачем ты меня так пугаешь? – бормотал он. – Я чуть с ума не сошёл. Обыскался тебя, уже хотел полицию вызывать. – Кристофер отстранился и, посмотрев на меня, спросил: – Ты где был?
Я не стал отвечать, вместо этого позвал пуму.
– О господи, ты кого к нам привёл? – Кристофер испуганно вскочил, увидев, как на террасу, нерешительно ступая, вошла Годзилла. – Это ты с ней где-то пропадал? – спросил он, кивнув на гостью. Та остановилась в стороне от нас, села на задние лапы, нервно переминаясь на передних и постукивая хвостом по полу.
– Ав, – ответил я.
– А как и где ты с ней познакомился? – Кристофер нахмурился.
Я невольно задумался, как же мне объяснить ему, кто она такая. И вдруг меня осенило. Я сорвался с места и мухой полетел на кухню.
– Эй, приятель, ты бы не оставлял меня наедине со своей подружкой! – крикнул мне вслед Кристофер.
Я схватил зубами свою миску и, вернувшись на террасу, поставил её перед ним.
– Вы хотите есть? – Он поднял брови, сморщив лоб.
– У-у-у, – ответил я.
Зри в корень, дружище. И тут я вспомнил, как Годзилла рассказывала, что тарелка с кусочками мяса стояла у шезлонга. Я схватил посудину и поставил возле него. Наблюдая за мной, Кристофер менялся в лице: сначала он рассеянно улыбался, потом нахмурился, как туча, затем в задумчивости потёр подбородок.
– Трисон, ты хочешь сказать, что это она тогда съедала мясо? – Наконец, до него дошло.
– Ав, ав, ав, – радостно загавкал я.
– Обалдеть… – Кристофер в неверии покачал головой. – Надо же, я совсем забыл об этом. Если бы не ты, я бы, наверное, так никогда и не вспомнил. Оказывается, моя память восстановилась не полностью. – Он вдруг широко улыбнулся и подмигнул нам. – Слушайте, а ведь это неплохой сюжет для следующего фильма.
Я подошёл к Годзилле и стал тереться о её грудь, всем своим видом говоря ему: «Погладь её». Кристофер – умный парень, он сразу понял, чего я хочу от него. Без малейшего намёка на страх он подошёл и погладил пуму по голове. От радости Годзилла затарахтела, точно двигатель автомобиля, наслаждаясь лаской.
– Звери, я непременно должен сделать с вами селфи, иначе никто не поверит, что к нам в гости приходила пума, – усмехнулся Кристофер, доставая телефон из кармана шорт. Он присел между нами, одной рукой обнял меня за шею, притулился головой к голове Годзиллы и, прежде чем нажать кнопку, сказал:
– Смотрите в телефон.
Хм, ну и говорил бы это кошке, а мне-то зачем? Поди, не первый раз делаю селфи.
– Вот и ты попала в социальные сети. – Я обратился к Годзилле после того, как было сделано штук двадцать фотографий.
– Хм, а они, оказывается, не так страшны, как рыболовные, – хмыкнула она.
– Ты знаешь, в жизни всё относительно, – философски заметил я.
А потом мы вместе завтракали на террасе. Годзилла слопала целую порцию моего корма и вынесла вердикт:
– Неплохо, неплохо. – Она довольно покачала головой и добавила: – Но кролик вкусней.
Всё это время, пока мы трапезничали, Кристофер сидел на шезлонге, с улыбкой наблюдая за нами и потягивая из белоснежной чашки ароматный кофе. А когда Годзилла ушла, на прощанье благодарно лизнув его руку, он подозвал меня и сказал:
– Трисон, я не представляю, как буду жить без тебя. Ты знаешь, я считаю тебя настоящим другом. Не потому, что ты в любой момент готов со мной разделить обед, а потому, что знаю: ты никогда не бросишь меня в беде. Может, останешься у меня? – с надеждой в голосе предложил он.
– У-у-у, – ответил я.
Кристофер, ты – замечательный человек, о таком друге можно только мечтать. Но, увы, я не могу бросить свою семью.
– Трисон, прости, – вдруг извинился он. – Не бери в голову, я какую-то фигню ляпнул. Я не имею права покушаться на твою преданность.
Глава 23
Вот и наступил день премьеры. Недавно к нам приезжал незнакомый человек. Я видел его впервые за всё то время, что жил в доме Кристофера. Он измерил лентой мою шею, грудную клетку, талию, длину туловища и записал размеры в маленький блокнот. Честно сказать, я не понял, к чему были эти манипуляции. А когда Кристофер прощался с ним, я запутался только сильнее.
– Алан, прошу, сделай всё по высшему классу.
На что тот ответил, при этом подмигнул не ему, а мне:
– Мистер Поланд, не переживайте, всё будет окей.
Вот скажите, что можно понять из этого замысловатого диалога?
Но моё собачье чутьё – а оно ещё никогда меня не подводило – настойчиво тарахтело в уши: «Трисон, речь о тебе». А иначе зачем он измерил меня вдоль и поперёк?