Где это мы? Кажется, прошли мимо концертного зала. А куда делся тихий переулочек с делониксами? Группа артистов в костюмах топчется возле прилавка с чаем, стоящего прямо на берегу неспокойного, бурлящего моря. Море? Этот вопрос не нашел никакого отклика в моем затуманенном мозгу. Аптека точно находилась не возле моря. А концертный зал… Это, случайно, не «Ранг Шарада», драматический театр? Боже, это же Бандра Рекламейшн! Как мы умудрились добраться сюда, да еще пешком?
— Презентация, Зоя. Вы мне ее отправили?
— Я… да, наверное.
— Когда?
— Да, я вспомнила. Кажется, сегодня, в первой половине дня?
В первой половине дня. Как раз когда Шейла Бу прижимала мистера Арнава к стене в коридоре. А потом астролог провозгласил грандиозные перемены в моей жизни. Тогда жизнь была простой и понятной. Как же это давно было…
— Ах да. Барат Гупта подумал, что в вашем отчете что-то не так с цифрами. Не останавливайтесь, а то люди начинают злиться.
И тут в меня врезается усталая женщина в розово-сером шальвар-камизе, держащая одной рукой холщовую сумку с овощами, а другой — тяжелый кейс с ноутбуком. Она раздраженно вскрикивает и решительно направляется в открытые ворота соседнего четырехэтажного здания. Незнакомка явно возвращается домой с работы, чтобы приготовить очень поздний ужин. Неудивительно, что она так разозлилась. И я тоже. Волна ярости подавляет тошноту. Проклятый Барат Гупта, который вместо меня едет в Нью-Йорк, позволяет себе искать ошибки в моей презентации?! В моих цифрах?!
— Не так? — с трудом произношу я. — НЕ ТАК? Все у меня так! Я никогда, никогда не допускаю ошибок.
— Ну хорошо. Тогда я хотел бы выслушать ваши объяснения.
— Что, сейчас? Здесь? — Я чуть не добавила: «Ты что, с ума сошел? Ты что, не заметил, какая бомба лежит в том пакете, который ты так спокойно несешь в руке? Ты не слышишь, как она тикает?»
— Почему нет? Я здесь, вы тоже. Вполне подходящее время.
И он улыбается так, словно ничто в этом мире его не беспокоит. Вокруг янтарных глаз собираются маленькие морщинки.
Он не в себе? Неужели эта ситуация располагает его к таким улыбкам? И как так вышло, что мистер Хмурый Начальник именно сегодня решил переродиться в Милягу Парня?
Бери свой аспирин и проваливай!
— Я жду.
— У меня нет ошибок в цифрах, — повторяю я на тот случай, если он меня не расслышал.
Да как он смеет сомневаться в моей работе, будто я практикант Парт! Я делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться. Голос мой звучит на удивление спокойно и даже слегка отрешенно. Можно подумать, что я провожу презентацию для клиента и как раз готовилась отвечать на вопросы:
— Результаты опроса приведены в перекрестной таблице с учетом уровней дохода и образования, иначе их нельзя было бы считать показательными. Нам же не нужны раздутые голые цифры. Подобное даже могли бы классифицировать как подтасовку фактов.
Мистер Арнав неожиданно останавливается возле скрипучих ворот, ведущих к недавно окрашенному зданию. Его теплая рука ложится мне на поясницу и подталкивает в сторону тускло освещенного фойе.
Я вижу двери лифта, и меня охватывает паника:
— Зачем… Куда мы?..
— Ко мне домой. — Теперь его голос звучит мягким рокотом, а не начальственной сталью. — Вам нужно место, чтобы… сделать тест. Безопасное место.
Теплый, человечный голос. Так, Зоя, прекрати, тебе нельзя плакать. Только не сейчас.
Я не успеваю опомниться, как мы оказываемся в лифте, который несет нас в его квартиру. Навстречу моей судьбе. Нет, на самом деле мою судьбу определила квартира Амана. Ну что же, осталось недолго, всего пять минут, как написано на упаковке теста.
— Не волнуйтесь, там никого нет. Мой старый повар взял неделю отгулов, чтобы съездить в свою деревню.
Мистер Арнав ведет меня прямо в пустую квартиру без всяких предварительных церемоний.
— Хотите… есть? — спрашивает он, скорее для того, чтобы прервать напряженное молчание, чем из соображений гостеприимства. — Я могу заказать вегетарианский сэндвич из киоска внизу. С двойным сыром. — Он снова улыбается.
А теперь можно плакать?
— Я… нет, спасибо. Мне только надо…
Я откашливаюсь, чтобы не дать вырваться всхлипу. Вот бы это здание обвалилось и погребло меня под кучей битого кирпича и цемента!
Он кивает и показывает на откатную дверь в конце коридора, и я бросаюсь к ней так, словно это отъезжающий поезд, а мне жизненно необходимо сесть именно на него. Распутницам вроде меня не должно быть важно, где они оказываются, совершив свои распутные дела: в чужой спальне, туалете или тюремной камере. Я вхожу и оказываюсь в его спальне. Судя по всему, мне важно, где я оказалась. Даже в своем заторможенном состоянии я осознаю всю ненормальность происходящего.
Я в спальне своего босса. Черт побери, только бы об этом никто не узнал. Для сплетен и травли нужно совсем немного. А эта комната, которую я успеваю рассмотреть, несмотря на спешку, так шокирующе… нормальна. Со светло-голубыми стенами. Тут спокойно и, вопреки моим ожиданиям, вовсе не стерильно чисто. На старом кресле у окна лежит синяя пижама в клеточку, на вид очень мягкая и немного смятая. Мне думалось, что такой человек, как мистер Арнав, должен непременно спать в выглаженной пижаме. И не может иметь ничего общего со старыми креслами, но вот оно, полосатое, стоит в его спальне.
Я никогда не пыталась представить себе, как выглядит его спальня, ну разве исключительно из чистого любопытства. Теперь я здесь, в этой уютной комнате, среди теплого дерева и приятных глазу цветов.
А вот ванная оказывается почти идеально чистой. Упаковка теста на беременность сияет так ярко, что почти слепит глаза. Я запираю за собой дверь, и щелчок замка эхом раздается в тихой квартире. Я хочу на него шикнуть, но в моих легких не остается воздуха.
Настал момент истины. Я открываю коробочку.
Ну вот и всё.
Я сделала все то, что было сказано.
Теперь надо подождать пять минут.
Вадда сияппа.
Бабушкина присказка всплывает в памяти, как молитва. Меня ждет смерть. Или не смерть, но все равно что-то очень плохое.
Эти пять минут либо спасут, либо разрушат мою жизнь. Пора начинать обратный отсчет. Прошла одна минута.
Тик-так, тик-так. Зачем мистеру Арнаву часы в туалете? И почему меня это удивляет?
Что это? Звонок в дверь?
Две минуты. Там, в этой палочке с мочой, что-нибудь происходит? Есть линия? Может, ее надо потрясти? Ох, елки-палки, на ней тоже часы! Мне бы сейчас что-нибудь съесть… Интересно, вдруг он прячет конфеты за зеркальной дверцей, как я? Нет, там только зеленая зубная щетка и две упаковки аспирина.
Аспирин? Но разве он не зашел в аптеку двадцать минут назад, чтобы купить…
Три минуты.
Займи себя чем-нибудь, Зоя. Сейчас же!
Так, сколько я потратила в той аптеке? 300 рупий + 250 + 134… Да к черту это все, дурацкий калькулятор на телефоне не работает, когда пальцы так плохо слушаются и потеют. А теперь на подоле моего голубого платья дырки, и я уронила его зубную пасту и крем для бритья. Черт!
— Зоя, у вас все в порядке? — Я чуть не свалилась с горшка, услышав его голос так близко. Такое впечатление, что он сидит рядом со мной.
— Да, все хорошо. Я просто тут… эээ… Кое-что уронила.
— Что вы уронили? Вы не пострадали?
Я слышу, как он кладет ладонь на ручку двери.
А что у него тут есть, что я могла бы уронить? Я могла бы ответить: «Вашу бритву». Но тогда он узнает, что я открывала его шкаф.
Черт!
— Да… эээ… свой телефон. Все в порядке.
— Хорошо. Позовите, если что-нибудь понадобится.
И я слышу тихие удаляющиеся шаги босых ног по плиточному полу.
Четыре минуты.
Отвлечься, отвлечься.
Помогите! Как мне слезть с этого проклятого горшка, ноги словно прилипли к полу! Кровь остановилась в венах, тело остыло. Если верить «Гуглу», я умерла. Возможно, «Гугл» прав.
Палочка с мочой лежит на столике возле унитаза, но я не могу заставить себя на нее посмотреть. Не могу. Не могу. Что, если попросить мистера Арнава?.. ГОСПОДИ! Нет! Я спятила? Я должна сама на нее посмотреть. У меня нет другого выхода.
Так, все. Момент истины. Жизнь или смерть.
В твоей жизни грядут грандиозные перемены.
Ты их единственный ребенок.
Ущербная семья.
Та-Кого-Нельзя-Называть.
И как мне рассмотреть эти чертовы полоски, если здесь так мало света? Что тут? ОДНА ПОЛОСКА, БУДЬ ОНА НЕЛАДНА, ИЛИ ДВЕ?!
Одна полоска сбоку, где стоит маркировка «С». И что это должно означать? Положительный или отрицательный? Где инструкция? Где?! А, вот! Фффух! На книге о пилатесе, валяющейся возле унитаза. Да что же она такая длинная, эта инструкция?! Я же не роман Джейн Остин читаю, мне надо только узнать результат! Господи, ну пожалуйста! Я буду лучшей дочерью!
«Если вы видите розовую полоску сбоку на индикаторе с пометкой „С“, это значит, что результат теста отрицательный».
Я разворачиваюсь к унитазу, и меня сотрясает сильная рвота.
От облегчения подгибаются колени. Не знаю, сколько времени я просидела на холодном плиточном полу. Не знаю, сколько времени я здесь проплакала.
Больше никогда в жизни я не стану курить травку. И не буду заниматься сексом. Вообще. Стану монахиней. Точно, так и сделаю. Самая безопасная судьба для меня — стать воздерживающейся от травки и секса монахиней. Сестра Зоя на Перевоспитании.
Внезапно звонит мой телефон: «Никто не говорил тебе, что жизнь будет такой…» Громкость рингтона, на который я поставила песню из «Друзей», заставляет меня взлететь с пола так, словно я услышала команду генерала. На экране светится лицо Шейлы Бу, похожей на гаргулью. Будто она все это время меня испытывала и позвонила, чтобы поздравить с прохождением теста. Неужели я должна ответить ей сейчас? В туалете своего начальника, после того, как сделала тест на беременность?