— Ты сколько уже выпила, мисс Кайя? — спрашиваю я.
Голоса перекрывает «Ранг Барсе», песня о Холи, о дожде ярких красок, и от этой веселой мелодии невозможно избавиться.
— Да нет, это все тхандай,[47] он молочный. И за алкоголь не считается, — отмахивается Кайя с глупой, расслабленной улыбкой.
Она покачивается в такт мелодии.
Джо из отдела информационных технологий и Айан из финансового, с одинаково розовыми волосами похожие на близнецов, в самом большом конференц-зале изображают в свете стробоскопа диджеев. Джо резко увеличивает громкость, что коллеги, танцующие вокруг столов с угощением, приветствуют одобрительными криками.
— Тхандай, приправленный бхангом.[48] Так что вполне себе напиток получился.
Фарух и Аби танцуют отдельно от остальных, в своих рабочих отгородках, под маргаритками и светом гирлянд. А я думаю, что хорошо бы на этой вечеринке нашелся обыкновенный алкоголь.
Теоретически на корпоративных праздниках алкоголь запрещен. Но заряженный тхандай — это вековая традиция Холи, и традиции перевешивают правила. А уж Кайя никогда не откажет себе в удовольствии добавить что-нибудь веселящее в напиток. Хорошо, что никого из отдела кадров нет на этой вечеринке. «Никого» — значит Пинали и Хеталь. Обе покидают рабочее место ровно в пять часов, даже если намечается какой-то праздник и даже если они помогали его готовить. Они живут на другом конце города, и им приходится по два часа тратить на дорогу в один конец.
— Ты меня раскусила! — снова смеется Кайя, а она у нас не из смешливых. — Самое интересное то, что бханг добавили не во все стаканы, и получилась настоящая русская рулетка! В этом стакане, например, ничего не было. А жаль! — И она издает звук, подозрительно напоминающий смех и икоту одновременно.
Он получился таким звонким, что природа веселья моей сослуживицы уже ни для кого не секрет. К тому же Кайя настолько пьяна, что забыла обсыпать мои щеки краской, как положено друзьям на празднике Холи.
Кайя затаскивает меня в конференц-зал, в уголок, где делают пани пури.[49] Ах, эти пани-пури! Верный способ поправить плохое настроение. Проектор показывает живую трансляцию матча индийской премьер-лиги, на котором команда из Мумбай терпит сокрушительное поражение. Длинный стол уставлен лакомствами, которые можно брать руками. Крикет, выпивка и музыка — волшебная формула любого индийского праздника.
Хозяин прилавка с темным пальцем проминает вмятину в хрустящем пури, кладет в нее две ложки горячей вареной картошки и бросает ее в чан с холодной мятной водой. Все это происходит в течение трех секунд. Уложив горку пури в пенополистероловую тарелку, он протягивает ее мне и сразу же принимается за следующий заказ. Если вы хотите получить побольше, вам нужно просто успеть съесть все, запихивая в рот целиком, быстрее, чем продавец приготовит следующую порцию. Уминая пури, я мстительно думаю: «Я покажу тебе податливость!»
Звучит модный хит, и все в зале, включая нарядно одетого продавца пани пури, встречают его радостным визгом. И я тоже кричу. Только я радуюсь не песне, а взрыву ощущений во рту, где смешалось холодное и хрустящее, все очень вкусное. Недавний спор с Лалитом превратил пани пури в своего рода символ свободы.
— Зоя, идем плясать! — Кайя врывается в компанию танцующих коллег, аккуратно посыпающих красками щеки друг друга.
Офисный этикет не позволяет нам отмечать Холи на полную катушку: захватывать головы друзей сзади и натирать их лица, волосы и шеи краской, заодно пачкая и все вокруг. Однако прошлогодний корпоратив все равно привел в ужас нашего гостя, Эйдена Бауэра. Недолго побыв с нами, он перестал быть белым, во всяком случае, его не узнавали, пока он не начинал говорить. А пару пинт пива спустя язык у Эйдена заплетался так же, как у его индийских коллег. Когда собутыльники устроили философский диспут, гость пытался подавать реплики на ломаном хинди.
К отвязным танцам я присоединиться не рискнула, подозревая, что где-то в офисе маячит высокая фигура босса. Стоило мне открыть рот для пури, предшественников которого я сопроводила двумя стаканами тхандая, на экране телефона появилось сообщение от мистера Арнава:
«Вы опоздали».
Точно. Маячит. Как будто он меня ждал. Давление в голове потихоньку ослабевает. Вот интересно, почему он все время застает меня с набитым ртом?
«Нет. Это только вы так считаете».
Дело уже не в том, что я опоздала. Я жутко зла на своего жениха. Допустим, все эти праздничные цветы и сосредоточие цвета помогли мне развеяться. Ладно, пусть Лалиту не понравилось то, что было на мне надето, и он не хочет говорить о своей бывшей. Боже, какая же я дура! Он же все еще сохнет по ней! Может, поэтому он такой злой все это время? Мне надо быть тактичнее, а не устраивать разборки с хлопаньем дверей. Ну почему у меня не получается быть хорошей невестой? Как все остальные нормальные девушки! Почему я так нервничаю? Зоя, ну позвони же ему! Он же хороший парень! Ошибиться может каждый, ведь так? Он хотя бы не из ревнивых и не запрещает мне ходить на вечеринки. Если подумать, то это признак прогрессивного отношения к браку.
Я иду на свое место, чтобы поставить сумку, и пытаюсь убедить себя позвонить Лалиту. Ну да, он все еще страдает, но разве это дает ему право обращаться со мной как с пустым местом? Я кладу телефон на стол, все еще борясь с раздражением, и в этот момент замечаю появление рубашки на ходячей вешалке.
— Поздравляю с Холи, мадам!
Чоту можно узнать только по худобе и его широчайшей улыбке.
— У меня для вас кое-что есть. — И он ставит на стол бумажную тарелку со свежими теплыми вада пав и прямоугольный сверток в бумаге с рисунком из желтых маргариток. Я предполагаю, что внутри книга.
— Что это?
Чоту изображает огорченный вздох:
— Мадам Зоя, скажите вашему жениху, чтобы он позвонил мне, и я сам буду доставлять вам подарки. Зачем вся эта таинственность? Он оставляет для вас сюрпризы с записками в столовой. Вот, смотрите сами! — И он указывает на еще одну белую карточку, на которой сказано:
«Надеюсь, тебе понравились „Кит-Кат“, цветы и кружка. А вот лучшие вада пав в этой части города. Приятного аппетита».
Лалит сожалеет о нашей ссоре, он действительно раскаивается!
Маленький лучик радости пробивается сквозь камень обиды. Пробивается, но не растапливает ее. Да ладно, Зоя, ты только посмотри, какой продуманный способ принести извинения! А что за вада пав! Еще теплые обжаренные в тесте картофельные котлетки между двумя булочками, с жареным зеленым перчиком чили! Именно так, как я люблю.
Как же мне повезло!
Вот только я по-прежнему не ощущаю своего везения. У меня все еще тяжело и маятно на сердце. Нельзя говорить такие гадости, а потом посылать лакомства, чтобы загладить вину. Подождите, лакомства?.. И Лалит? А как же его страсть к здоровому образу жизни? У меня вдруг возникли сомнения. Да нет же… Это наверняка Лалит. А я еще не оттаяла после ссоры в машине. Знаю, надо позвонить Аише и спросить, не было ли у нее похожих проблем с Варуном. Да, это хорошая идея. Я не разговаривала с кузиной с моей помолвки, просто так вышло. А еще я могу у нее спросить, что она знает о побеге юной тетушки Шейлы из дома. Эта тема совсем вылетела у меня из головы из-за работы и хлопот с новой родней. Решено, сразу после вечеринки и позвоню.
— Спасибо, — говорю я Чоту, откладывая сверток в сторону.
Я открою его потом. Если это действительно книга, мальчик может попросить ее у меня почитать, а я еще не готова ею делиться. К тому же для него я приготовила совсем другую книгу.
— А у меня есть кое-что для тебя. — Я достаю из сумки книгу в мягкой обложке, которую купила у того подростка на улице. Это «Агата Рэйзин и пирог смерти» М. С. Битон, юмористический детектив.
— Ой! — говорит он с разочарованным видом. — Я уже прочитал всю серию. Но спасибо вам.
— Как это прочитал? Откуда они у тебя?
Вместо того чтобы ответить на мой вопрос, Чоту принимается разглагольствовать о литературе:
— Понимаете, мадам Зоя, романы Битон — это замечательные британские детективы, только убийства там совсем не страшные. Там просто бьют кого-то по голове и говорят: все, убили. А где же коварный удар ножом, брызги крови и отрезанные конечности?
Кажется, пора прекращать носить Чоту детективы. В следующий раз дам ему «Вторую жизнь Уве» или что-нибудь в этом роде.
— Кстати об отрезанных конечностях, что ты получил за контрольную по математике на прошлой неделе?
Чоту виновато смотрит на свои шлепанцы.
— Пятнадцать из двадцати пяти, — говорит он, запихивая свою новую книжку Битон в задний карман брюк.
Он любит коллекционировать книги и не против, если в его библиотеке будет по нескольку экземпляров каждой.
— Не может быть! Но пятнадцать баллов — это ужасная оценка! — Я легонько шлепаю его по затылку сложенной желтой папкой-уголком. На его волосы перекочевывает облачко оранжевой краски. — Почему?
— Но, мадам Зоя, я же принес вам этот подарок! Он был оставлен в столовой, а я принес вам его сюда, на стол! — Паренек пытается меня отвлечь, шевеля бумажную тарелку с вада пав.
— Да, спасибо. Но какое это имеет отношение к твоей контрольной по математике? Ты что, хочешь разносить вада пав всю свою оставшуюся жизнь? Почему получил такую плохую оценку?
Чоту прячет глаза.
— Ну… я это… накануне контрольной читал «Убийства в Бэджерс-Дрифте», а потом просто не сообразил, как решать. Представляете, там одному персонажу режут горло, и он заливает кровью всю комнату! — говорит он, тут же оживляясь и жестами показывая, где именно была перерезана пресловутая глотка.