– Пойдем, – прошептала она. Они оба прислонились к балкону, встав лицом к толпе.
Грим вскинул бровь.
– Покинем бал?
– Ненадолго. Сейчас я хочу оказаться в другом месте.
Грим хитро усмехнулся. И обхватил рукой ее талию.
– Тогда позволь мне унести тебя, Сердцеедка.
Он упал назад и увлек ее за собой на этаж ниже.
Прежде чем она успела закричать, Грим закрыл ей рот рукой – и через мгновение Айсла оказалась в его объятиях. Все было как в тумане: мрамор, потолочные светильники, ткань ее платья. Все это смешалось, создав собственную галактику.
А потом она оказалась на земле.
Айсла смотрела на него так, словно хотела выпотрошить за этот прыжок, а он только смеялся. Дворяне сгрудились наверху, как волки, и не обращали на них никакого внимания. Она перестала быть тенью. Грим тоже обрел цвет и форму. Он взял ее за руку, а потом сказал:
– Ночь – недоброе время, Сердцеедка… можно нарваться на неприятности.
Неприятности. Именно их сумрачный и накликал, ведя ее сквозь череду комнат и затем по коридору. Он хорошо знал дорогу, а Айсла почти забыла, что когда-то это был его дом. Много веков назад.
Грим спускался по лестнице – Айсла следовала за ним. Они шли по кругу. Вниз, вниз, вниз. Ступеней почти не было видно, но она улыбалась – чему? В месте, куда они шли, света не было вовсе, а утопающий в сиянии бальный зал остался далеко позади.
– Куда мы идем? – спросила Айсла, но в ответ получила лишь ухмылку.
Она чуть не запуталась в складках своего наряда, но Грим держал ее крепко.
Должно быть, они находились в основании замка. Возможно, под землей. В углах, словно воздушные шары, парили белые сферы. Стены, подпертые колоннами, обладали дугообразной формой, а за ними виднелся кусок темной воды, словно частичка запертого ночного неба.
Мерцание воды напугало ее, она отшатнулась.
И упала Гриму прямо на грудь.
Айсла замерла.
Он положил руку ей на талию. Плечи Айслы приподнялись. Несмотря на ледяную кожу сумрачного, внутри ее тела расцветало тепло. Пальцы Грима спустились к бедрам. Большой палец скользнул по нежной коже чуть выше. Все ближе и ближе к более чувствительным местам. Айсла сжала губы.
На каблуках дикая была достаточно высокой, поэтому, когда она откинулась назад, ее голова легла на его плечо. Ей казалось, что с такого ракурса он может разглядеть все, что пряталось под платьем: лишь несколько листьев скрывали ее наготу. Впрочем, под его пронзительным взглядом Айсла и так чувствовала себя полностью голой. Дышать стало сложно. Рука еще крепче обхватила ее бедро, прижимая к себе, а вторая тем временем ласкала живот. Кончики его пальцев погладили ребра и остановились, только дойдя до нижней части груди. Они коснулись ее, отчего Айсла внезапно ощутила боль, покалывание, жар, разлившийся по телу. Она встретилась с Гримом взглядом и обнаружила, что его глаза потемнели от…
Она даже не знала, что это такое.
Желание?
Или… печаль?
– О чем ты думаешь? – спросила Айсла и повернулась к нему лицом.
Грим смотрел на нее так, словно знал ее, видел ее истинную, а не притворную сущность. Она чувствовала себя обнаженной – и не только потому, что он прикасался к ней, но и потому, что ощущал каждую ее эмоцию. Пульсирующее желание, молчаливую просьбу прикоснуться, стянуть платье и трогать каждый сантиметр без преграды в виде ткани.
– Я думаю… – мрачно произнес он. О чем? Грим потянулся к Айсле. И моргнул. Выражение его лица изменилось. Рука сумрачного внезапно остановилась, а затем отправилась в карман. – Что у меня кое-что для тебя есть.
И тогда он вытащил ожерелье. На темной цепочке висел черный бриллиант размером со сливу.
Айсла свела брови. Он дарит ей драгоценности? Она даже не знала, как на это реагировать. Лицо все еще пылало. Бриллиант был прекрасен, но ей требовался не драгоценный камень, а объятия Грима. Немедленно.
Грим усмехнулся, чувствуя все, о чем она размышляла. Казалось, он готов был снова заключить ее в объятия, но затем передумал и перевел взгляд на свой подарок.
– Позволишь?
Айсла кивнула, надеясь, что он не принял ее разочарование за недовольство украшением. Она подняла волосы, и Грим застегнул ожерелье на шее, ненадолго задержав пальцы у замка.
– Я знаю, что ты можешь за себя постоять, – произнес он, низко склонив голову, дыша на ее почти обнаженное плечо. – Но если я когда-нибудь тебе понадоблюсь, прикоснись к нему. И я приду на помощь.
Айсла вновь посмотрела на Грима, только на этот раз с большей благодарностью.
Я приду на помощь. Его слова прозвучали как обещание.
Айсла нуждалась в защите. Такой дар был бы полезен, особенно после того, как она своими глазами видела, на что Грим способен. Особенно сейчас, когда вот-вот правителям разрешат убивать.
И все же…
– Грим. Я не могу… Я не могу его носить. – Подобный жест могли расценить как вызов. Оро и без того уже заподозрил их в союзе, а этот подарок только подтвердил бы его опасения. Айсла не смела ставить под угрозу их с Оро договор – не тогда, когда он оказался единственным шансом снять проклятия с нее и Селесты.
– Я понимаю. – Двумя пальцами он коснулся цепочки на шее и сделал ожерелье невидимым.
Айсла подняла глаза. Она не знала, что сказать. Хотела поблагодарить… но слова рождались и тотчас умирали на ее губах.
Преграды между ними рухнули, Грим снова потянулся к ней и провел костяшками пальцев по щеке, ожерелью, ключицам. По центру ее груди.
– Сердцеедка, – тихо произнес сумрачный. – Лучше тебе не знать, о чем я думаю, – наконец ответил он.
Тело Айслы напряглось в предвкушении, натянутое, как стрела, которая вот-вот взлетит в воздух. Она хотела, чтобы его рука гладила ниже, выше, повсюду…
Но затем Грим просто отпустил ее.
И больше не прикасался во время их молчаливого возвращения к бальному залу. Айсла хотела что-то сказать, что-то сделать, что-то спросить…
Но как только она открыла рот, подобрав нужные слова, Грим ее опередил.
– Мне пора. – Он заглянул ей за плечо. Неужели кого-то ждал? Как бы то ни было, выглядел Грим почти нервным. Настороженным.
Из-за кого?
– Ты уходишь? – хмуро спросила Айсла.
– Не переживай, Сердцеедка, – ответил Грим. – Я вернусь до полуночи. – Его взгляд переместился в угол зала, где собрались солярианцы. В середине толпы стоял Оро, словно солнце, вокруг которого они все вращались. – А пока… возможно, тебе стоит потанцевать с королем.
С Оро? Айсла нахмурилась. Грим только что ласкал ее тело. Подарил ей ожерелье. Зачем он предлагает танцевать с кем-то другим? Тем более с его врагом.
В этом не было никакого смысла. Но Грим исчез прежде, чем она успела о чем-либо спросить.
Айсла, все еще воодушевленная, развернулась лицом к празднующей толпе и провела пальцем по цепочке, невидимой для всех остальных. Теперь у нее появился новый секрет.
Который ей действительно нравилось хранить.
– Вот ты где. – Селеста небрежно скользнула в ее сторону, изображая заинтересованность в десертах на столе. – До полуночи осталось полчаса. Что будем делать? Драться или прятаться?
По правилам они должны были присутствовать на каждом мероприятии Лайтларка. Но нигде не говорилось, что правители обязаны ждать до самой ночи. Они с Селестой могли уйти, спрятаться в безопасном месте. Подруга предложила переместиться на остров Звезд и остаться там на некоторое время.
Но тогда их союз оказался бы под угрозой разоблачения. Пусть план и пошел прахом, секреты во время турнира разглашать все же не стоило. Если о их дружбе станет известно, они обе окажутся в опасности.
– Драться, – заявила Айсла, удивившись собственной решимости. В начале турнира она, не задумываясь, предпочла бы спрятаться. Но даже невзирая на отсутствие у нее сил, Айсла отказывалась проявлять трусость. Она знала, что ей придется встретиться с гневом Клео лицом к лицу. И только так она сможет выжить. Сражаясь, но не прячась.
– Ты…
Селеста не успела закончить предложение, как пол покачнулся. И Айслу подбросило в воздух.
Она приземлилась на бок, ударившись виском о мрамор.
В воздухе раздался громкий треск металлических цепей – огненные люстры упали, унеся с собой большую часть потолка. Пол раскололи трещины, по мрамору побежали молнии. Треск разрушающегося камня и шипение огня наполнили зал – все твердое вдруг стало хрупким, крошилось, как пирог, и разбивалось, как стекло.
Если замок рушился, ничто и никто не был в безопасности.
Огненное кольцо упало прямо на лицо Айслы, она едва успела поднять руку, – но прежде, чем оно пробило череп, Селеста оказалась рядом. Стелларианка вскинула руки, остановив пламя в воздухе.
Крики эхом отражались от каменных стен; зал наполнился металлическим запахом силы и крови. Раздавался грохот и звон; все вокруг шаталось, выпрямлялось, падало.
Женщину слева от Айслы, небесную в васильково-синем платье, засосало в пол. Мужчина-лунианец замер от потрясения – затем сделал шаг, но было уже поздно. Его раздавил кусок потолка. Воды рядом не было, и он никак не смог себя защитить.
Айсла повернулась к месту, где стояла Селеста. Но подруга уже исчезла. У Айслы защемило сердце. Она вскочила на ноги. В тот же миг в воздух взмыло облако пыли, и дикая, прищурившись, стала искать в нем отблеск серебряного платья, опасаясь худшего…
К счастью, Селеста находилась неподалеку, поднимая обломки, упавшие на группу стелларианцев.
Айсла отступила к стене, то открывая, то закрывая рот; легкие застыли в груди; руки были вытянуты, но ничего не делали.
Полночь еще не наступила. Тогда что здесь происходит?
Азул на другом конце зала дико размахивал руками, создавая воздушный щит, под которым прятались десятки гостей. Клео лечила группу лунианских дворян, сильно обгоревших от упавшего пламени.
Оро.
Король стоял на коленях в самом центре зала. Лицо его было перекошено от боли, а пальцы впились в мраморный пол.