Темно-синяя, словно обретший крылья океан, птица села ей на плечо и пронзительно завопила прямо на ухо.
Оро тут же развернулся и нанес удар, даже не глядя, в чем заключается опасность. Пламя завитками взрезало ночь, устремившись туда, где только что была птица, – та оказалась быстрее и улетела прочь, обратно в лес.
Король уронил руку, глядя птице вслед. Затем повернулся к Айсле, приподняв брови.
– Разве ты не должна ладить с живностью?
– Не когда она пытается меня оглушить, – буркнула Айсла, осторожно прижимая ладонь к уху. – Разве ты не должен обращаться с огнем осторожнее?
Оро стиснул зубы – Айсла явно задела его за живое.
– Да, – коротко произнес он.
Они шли молча, пока земля не превратилась в лед. Под похожей на кристаллы поверхностью виднелись темные, как ночь, прожилки корней. Айсла и Оро добрались до утеса, где почву, подобно глазури, покрывал снег. Айсла быстро начала в нем увязать, поэтому поплелась за Оро, который прокладывал тропинку. Снежинки путались в волосах, скапливались на кончике носа, Айсла казалась себе такой же холодной, как ледяная статуя из тех, что стояли перед дворцом острова Луны.
Спустя час ее дыхание стало прерывистым, а сама она, должно быть, замедлилась, потому что Оро наконец обернулся. Один взгляд – и король протянул ей руку.
– Я могу тебя согреть.
Айсла хотела отказаться. Но хватит уже с нее гордости. Айсла обхватила ладонь Оро пальцами, и он нахмурился.
– Ты вся ледяная, – произнес король, будто обвиняя.
Айсла хотела бросить на него свирепый взгляд, но глаза слишком щипало.
Быстрым движением Оро сдернул с себя и набросил на нее золотистую накидку. Она была такой большой, что укутала Айслу, как одеяло. Та хотела сбросить вещь, но едва ткань коснулась кожи, ее тело наполнилось жаром, который будто просочился в самые кости. Айсла уткнулась в накидку лицом, содрогаясь, закуталась плотнее. Ткань была изумительно мягкая, пахла медом и листьями мяты.
Когда Айсла наконец высунула из-под нее голову и застегнула накидку на шее, то обнаружила, что Оро настороженно за ней наблюдает.
– С тобой… все в порядке? – спросил он, будто мысль о переохлаждении и последующей смерти ни разу не приходила ему в голову.
– В порядке, – быстро отозвалась Айсла, вздернув подбородок, будто это могло придать ей менее нелепый вид. Она прошла мимо Оро по снегу, от которого лодыжки обволакивало холодом. – Спасибо.
Оро последовал за Айслой; она, видимо, двигалась в правильном направлении, поскольку он больше не проронил ни слова. Она остановилась лишь у глыбы льда – такой большой, что та походила на застрявший на суше ледник.
Айсла сощурилась. Внутри что-то было. Она придвинулась ближе и потерла лед краем накидки Оро. Иней немного растаял, и дикая испуганно отскочила, врезалась спиной в короля, который ее подхватил, не давая упасть в снег.
В ледяной ловушке застыли три женщины.
– Оракулы, – произнес Оро, отпуская плечи Айслы.
Она часто-часто заморгала.
– Я думала, что она всего одна.
– Лишь одна оттаяла за тысячу лет.
– Почему они здесь?
Оро встал рядом с Айслой.
– Король, что правил задолго до меня, заточил их во льду, дабы оракулы никогда не ушли и не умерли. Три женщины, рожденные с даром пророчества. Взбешенные тем, что их заключили, двое объединили усилия с сумрачными, воззвали к темной части Лайтларка. Когда остров Ночи был разрушен, они замерзли навсегда.
– Значит, это и есть место, где тьма встречается со светом.
Оро кивнул и приложил руку ко льду. Тот сразу же начал оттаивать.
Средняя женщина распахнула глаза. Она висела в воде, белые волосы ореолом окружали голову. Ее взгляд устремился на Айслу, затем на Оро и снова на Айслу.
Голос женщины звучал словно эхо, рассыпаясь миллионом голосов, застрявших в одном горле.
– Давненько я не видела бок о бок солярианца и дикую. – Оракул подалась к ним ближе всем телом, ее лицо зависло прямо напротив их собственных. – Меня предупреждали, чтобы я вам не помогала… но слишком уж любопытно…
Именно эта женщина изрекла пророчество о проклятиях. О том, как их снять. Именно ее словам они следовали, словно закону. Их Айсла вызубрила с тех самых пор, как научилась говорить.
– Кто предупреждал? – потребовал ответа Оро.
Оракул качнула головой.
– Этого я не могу вам поведать. Однако открою больше, чем обещала не говорить.
Клео. Наверняка это была Клео.
– Сколько же между вами увязло тайн, – продолжила оракул и провела по льду длинным ногтем – звук заставил Айслу вздрогнуть. – Но, как и эта стена, они однажды тоже поддадутся, развалятся, рухнут… и оставят после себя немало бед и безумия.
Айсла избегала взгляда Оро. Зато оракул смотрела на нее понимающе. Она знала все. Женщина усмехнулась.
– Довольно загадок, – отрезал Оро. – Мы ищем Сердце Лайтларка. Оно здесь?
Усмешка оракула стала шире.
– Оно близко. Ближе, чем вы думаете.
– Значит, оно на острове Луны? – уточнила Айсла.
Оракул кивнула. От облегчения у Айслы чуть не подкосились колени.
– Где?
Женщина покачала головой.
– Этого я открыть не могу. Вы оба должны найти его сами. Лишь так Сердце можно заполучить.
Айсла мрачно на нее воззрилась.
Оракул уставилась в ответ.
– У тебя… много вопросов. Я столько всего могла бы тебе поведать… но не должна. – Во взгляде женщины снова отразилось знание. – Все достаточно скоро станет явным.
У Айслы свело живот. Могла ли оракул иметь в виду, что тайна дикой окажется раскрыта? Нет!
– Знай вот что, – произнесла женщина. – Вокруг тебя сплошь ложь и лжецы, Айсла Краун.
Ложь и лжецы.
Кто же?
– И один из шести правителей в самом деле погибнет до истечения ста дней.
Который правитель? Означало ли это, что проклятия будут сняты?
Айсла шагнула ближе, подбирая правильные слова, чтобы задать правильный вопрос. Но прежде чем они успели слететь с губ, оракул улыбнулась.
И вода застыла льдом.
Айсла заколотила по нему кулаком, и костяшки сразу же окрасились кровью. Но Айсла все продолжала лупить, снова и снова, пока не ободрала пульсирующую болью руку.
Наконец Оро накрыл ее ладонью, заставляя остановиться.
– Оракул не услышит. В ближайшее время она больше не проснется.
Пальцы Айслы еще мгновение прижимались ко льду, затем она их отдернула и повернулась к Оро. Он тоже хранил секреты. Оракул это подтвердила.
Вот тебе и «выложить все тайны».
Ложь и лжецы… не его ли оракул имела в виду?
Или кого-то еще?
И кто же из шести правителей погибнет? Айсла осталась разочарована, испугана… Однако информация, которую она получила от оракула, была бесценна.
– Сколько еще на острове Луны подходящих мест? – спросила Айсла едва ли не шепотом.
Оракул предупредила, что ее тайна окажется раскрыта. Нужно поскорее найти Сердце, пока этого не случилось. Пока от острова не остались только руины и скалы.
– Три.
Три… Айсла выдохнула и прислонилась к глыбе льда, обмякнув от облегчения. Накидка не давала замерзнуть, и Айсла бережно прижала окровавленные костяшки к ткани.
– Три, – повторила она. – Проверим их сегодня?
Оро бросил взгляд на небо.
– Нет, – произнес он тихо. – У нас… у меня нет времени. К одному месту легче добраться, чем к другим. И ради нашего общего блага давай надеяться, что Сердце находится именно там.
Айсла кивнула, пусть и стиснула зубы от разочарования. Она хотела найти Сердце той же ночью, как можно скорее, чтобы снять проклятия, освободить свой народ и получить силу прежде, чем слова оракула сбудутся. Прежде, чем секрет станет всем известен и сделает ее мишенью для исполнения остальной части пророчества.
– Завтра? – спросила Айсла, плотнее кутаясь в накидку.
– Завтра, – согласился Оро.
Глава 37. Лужа
Позже той ночью Айсла стояла посреди своей комнаты, держа звездный жезл.
Еще до начала Столетнего турнира она пообещала себе, что не станет использовать реликвию и наблюдать за домом. Отчасти Айсла боялась, что будет так сильно скучать по Новоземью Диких, что примет опрометчивое решение, бросит игру и унесется прочь.
Теперь так многое изменилось. Айсла уже не была той девушкой, что явилась на остров два месяца назад.
Раньше она без присмотра даже не разговаривала с мужчиной дольше считаных минут. Теперь же мужчина ощупал ее тело сверху донизу.
Раньше она думала, что в присутствии правителей будет вся трепетать. Теперь же побеждала их в испытаниях. Угрожала им. Даже спасла короля.
Раньше она считала неправильным желать чего-либо, кроме как разрушить проклятия, наложенные на нее и ее народ.
Теперь же хотела всего.
Айсла начертила звездную лужу, почти надеясь, что при виде королевства и ее народа прежнее «я» вернется на место.
Края задрожали, оживая, – пролитые чернила и бриллианты. Звезды померкли, окрашиваясь разными цветами, оттенки быстро расплывались и менялись на ее глазах. А потом рассеялись, открывая ей диких.
Кровь отлила от лица. Стук сердца, выводящего рваный ритм в груди, вытеснил все звуки.
Их больше не было.
Леса сровняли с землей. Дворец оказался почти разрушен. Деревни опустели.
Наверняка это уловка – иллюзия.
Рука Айслы дрожала, когда она коснулась звездного жезла, направляя фокус в другое место. Краски снова заколыхались, пока не открыли ей женщину, распростертую на том, что осталось от лесной травы. Загорелая кожа затвердела, став древесной корой. Пряди волос превратились в лозы. Одна ладонь уже вросла корнями в землю.
Это была Терра.
Айсла перестала дышать.
Ее опекуншу забирала природа, точно так же, как Старицу. Первые признаки смерти дикой. Нутро свело, во рту пересохло, перед глазами все затуманилось…
Айсла уже собиралась прыгнуть, отправиться к Терре, но заставила себя замереть.
Она ничего не могла поделать. Айсла не владела магией. Чтобы обратить вспять смерть дикой, требовались бесконечные силы и чары.