— Зачем вам это все, сеньор Раски? — спросила Лора. — Почему вы не бежите к космопорту и не просите защиты у имперцев? Вы всерьез пытаетесь научить этих деревенских увальней основам медицины… Почему?
— Потому что давно мечтал стать педагогом. — Отшутился Лаки.
Да, он легко бы смог сбежать отсюда, добраться до космопорту и потребовать у имперцев отправить его с планеты. Чип в его теле был самый надежный. Деньги на счетах имелись.
Вот только что делать дальше? Доучиваться на Цирцее? Начать обучение с самого начала? Три года насмарку? Окончание обучения и право на лицензированную деятельность записывалось на инд. чип. Не получив такой записи и смысла нет улетать. Лаки рассчитывал что, как и всякая война эта тоже подойдет к концу. Властям, абсолютно любым, потребуются дипломированные специалисты. Университет продолжит работу, и он получит свой диплом.
Стоит ли продолжать упорствовать? Зачем ему диплом? Что он на работу мечтает наняться в клинках Цирцеи или Терры? Денег на счетах ему хватит на многие годы и о заработке нет смысла переживать. Так в чем дело?
Лаки хотел довести дело до конца. Доказать себе самому что он может все это осилить и довести до финиша. Ради самоуважения ему нужна была эта запись. Дикарь с Рамуша, заполучивший за три года миллиард стандартов мечтал о настоящем деле, о настоящей профессии. Черт побери, он мечтал не о признании! Где-то в отдаленном будущем имея теоретический багаж и опыт врача-хирурга, он приступит к главному-к генетическим исследованиям. Он не верит изворотливому Вонгу. Он сам себя исследует, собственноручно! А потом он превзойдет Родекера!
В жизни знания и опыт не приходят сразу и единовременно. Нужны годы труда и работы, нужна практика…Все эти соображения и удерживали Лаки на Сабине. Диплом врача-только первая ступень и без нее нельзя, невозможно двигаться дальше.
Ночью ему приснился Лондон-сити и Стефания, в пышном платье кружащаяся в танце по залу с незнакомым джентльменом… Проснулся весь в поту и обнаружил, что кондиционер отключился. Оказалось, что механик запьянствовал и забыл заправить горючим трак. Двигатель отключился, батареи сели. Госпиталь остался без электричества. У АКР имелось автономное питание, иначе к утру пациенты стали бы покойниками.
Механика утром пристрелили люди Малыша Пепе, когда узнали об угрозе жизни любимого вождя. Лора рассказала им подробности. Госпиталь лишился механика и водителя трака в одном лице.
— Зачем ты это им рассказала? — спросил Лаки, когда пропахший горючкой мыл руки, прислушиваясь к рокотанию двигателя трака. Пришлось самому заправлять трак и налаживать электроснабжение. Люди Малыша Папе только бестолково мешались под руками. Хорошо хоть горючего в канистрах приволокли целую гору.
— Пусть эти мрази убивают друг друга как можно чаше! Чище станет воздух! — злобно выпалила Лора, сверкая глазами.
— Механик — то чем провинился?
— Всегда руки распускал, тварь!
— Ты об этом не говорила мне.
— Что вам до меня? У вас главное-работа! Вы ни на кого внимание не обращаете!
Лаки посмотрел пристально в глаза Лоры и внезапно девушка присмирела.
— Простите, сеньор Раски…
Нового механика звали отец Мартин. Он был монахом и довольно умелым механиком. Бородатый, тихий дядька в пыльной рясе. Во всяком случае, трак стал блестеть чистотой и электричество с генератора поступало в отсеки бесперебойно.
…Малыша Пепе извлекли из АКР здоровым и бодрым.
Он тут же шлепнул со смехом по заду Лору и полез обниматься с Лаки.
— Док Марти! Вы настоящий, вашу мать, волшебник! Я как заново родился!
— Так и есть…
Доктор с трудом высвободился из объятий голого волосатого мужика.
— Вас там ваши парни заждались…
— Пускай подождут! Уступите док на пол часика вашу красотку в халате? А? Три дня женской писки не нюхал!
— Могу подарить свои нестиранные трусики! — хмыкнула Лора, вооружившаяся скальпелем.
Малыш Пепе расхохотался и шлепнул по плечу Лаки.
— Вот это заноза! Люблю смелых девок! Я с бабами рано познался, док. Я их люблю и они меня тоже. Мне было семь, когда за горсть семечек соседка — одногодка показала мне свою писку…
Лаки с трудом вытолкал Малыша Пепе в приемное отделение в руки его парней.
Его встречал, казалось весь его боевой полк. Пепе надел штаны с золотыми галунами как у швейцара отеля, хлебнул текилы прямо из горла бутылки и его на руках понесли прочь, как священную реликвию. А там, конечно его ждут вино, шлюхи и вонючие друзья. Попойка, мордобой и пляски до упада…АКР печень командиру повстанцев тоже почистил.
— Надеюсь, что следующий раз пуля попадет ему в лоб… — прошипела Лора, отправляя скальпель в стерилизатор.
— Все возможно…
Лаки копался в коробах доставленных людьми сестры Марии из Сан-Педро. Похоже, что в коробки сгребали то, что под руку попадалось. Интересно, универ весь разграблен?
К счастью в коробке нашелся исправный эль-визор и его приспособили для обучения будущих фельдшеров. Очередной штурм Сан-Мигеля отложили по непонятным причинам. По слухам ждали, что через перевалы с севера явиться северная революционная армия. Возглавлял ее отец Хоакин — яростный сторонник благочестивой и праведной, то есть нищенской жизни. Еще один любитель исправлять человеческую природу массовыми расстрелами?
— Они бросят северян на штурм первыми, а потом загребут все самое сладкое! — заметила Лора, помогая Лаки обслуживать АКР.
— Откуда такие сведения о планах командования?
— У наших охранников длинные языки, сеньор Раски.
— Что еще наболтали наши бодигарды?
— Они очень довольны, что могут сидеть в тылу и не ходить в атаки. Молятся за вас каждый вечер.
— За меня? Почему это?
— Вы всех лечите, а они вас охраняют и заодно спасают свои жалкие душонки от встречи с адом.
— Ты веришь в эту чепуху? Рай, ад и прочее?
— Это не чепуха, сеньор Раски. Если нет бога тогда что есть? Дьявол? Только он?
— Ты слишком категорична, девочка моя! Я не теолог чтобы спорить с тобой, но не кажется ли тебе что в концепции рая и ада нуждаются только примитивные существа?
— Тогда я тоже примитивное существо! — хмыкнула Лора.
— Ты прелестное существо. — Улыбнулся Лаки. — Не кокетничай с начальством, девочка!
— Какое же вы начальство, сеньор Раски? Вы слишком мягкий и деликатный.
— Благодарю за комплимент.
— Это вовсе не комплимент, сеньор.
Восьмая глава
Перебрав рома и воодушевившись до обалдения, к ночи Малыш Пепе поднял свой нетрезвый полк в атаку на город. Атака захлебнулась под огнем двух пулеметов. Кто-то подкинул донам оружие? К утру закончив штопать выживших героев, Лаки узнал, что самого командира потащили на суд ВРС и прямо сейчас решают, что с ним делать.
Лаки скинул перчатки в ведро и потер натруженную поясницу.
— Хороший повод чтобы прогуляться?
— Мартин, не ходите туда! — испугалась Лора. — Что вам за дело до этого ублюдка Пепе?!
— Пепе здесь не причем. Есть идея.
— Какая?
— После узнаете.
— Очень вдохновляюще звучит! Как вы туда вообще пройдете?!
— Теперь я — популярная личность и меня многие знают в лицо. — усмехнулся Лаки.
Фернандес не посмел остановить «дока Марти», а только топал следом и нудел про то, что хорошо бы вернуться.
Военно-революционный совет заседал в конюшне.
Кто-то спалил таверну у дороги, а вот конюшня уцелела.
Головорезы Симона в рыжих кожаных куртках на голое тело встали стеной.
Лохматый бородач, перепоясанный пулеметной лентой, положил руку на кобуру с револьвером.
— Куда? Не положено!
— Это же док Марти! Разуй глаза, брат! — засмеялся Фернандес.
— А хоть и сам епископ!
— Я главный хирург армии и вы должны меня пропустить. — Твердо заявил Лаки.
— Не положено! — продолжал гудеть бородач, косясь на подтягивающихся со всех сторон пеонов. Здесь были в основном люди Пепе, при оружии с повязками и с головной болью после похмелья.
— Позови сестру Марию.
— Не положено!
— Не тупи парень. Это же ребята Пепе вокруг? Хочешь драку? Знаешь, что с тобой сделает Симон, если из-за тебя тут начнется буза?
— Чего?
Лаки, устав препираться с тупоголовым, сел на землю, скрестив ноги.
— Буду здесь сидеть пока не позовете сестру Марию.
Бородач сплюнул зло себе под ноги и затрусил к конюшне.
Монахиня немедленно появилась. Лаки поднялся ей на встречу. Она махнула рукой охранникам и провела Лаки внутрь оцепления к щелястой, широкой двери.
— Доброго дня. Что за срочное дело у вас, сеньор Раски?
— Мигуэль назначил меня главным хирургом армии. Так ведь?
— Пожалуй.
— Тогда я должен присутствовать на ваших заседаниях, чтобы информировать о санитарном и медицинском состоянии армии?
— О чем? — изумилась сестра Мария.
— Если вы этого не понимаете, тогда я умываю руки!
Лаки потер рука об руку.
— Мы сегодня не болтовней заняты, а обсуждаем преступление нашего брата Пепе.
— Ну да. И какого ваше решение?
— Расстрелять, конечно, за атаку без приказа.
— А что после этого сделают его люди? Вы их даже разоружить не успели.
Сестра Мария повернулась и посмотрела на стену пеонов, окруживших конюшню со всех сторон.
— Они поймут…
— Вы уверены? На все сто?
— А ваше предложение, сеньор Раски?
Лаки изложил свое предложение.
Сестра Мария усмехнулась.
— Хитрый и коварный ход.
— Дарю вам эту идею. Так я могу присутствовать на совете?
Внутри конюшни оказалось сумрачнее, чем ожидалось. После яркого солнечного дня? Под ногами пружинила подстилка из соломы, также воняло конским навозом. Над головой, на черных балках, чирикали воробьи-единственные пернатые обитатели Сабины.
За шатким раскладным столом, накрытым черным знаменем, сидели члены ВРС.
Напротив, на раскладном, походном стульчике, гнездился Малыш Пепе, без оружия с пятнами крови на рваной рубашке. Бородатый Симон маячил поблизости, положив ручища на пояс с револьверами на бедрах.