Ночной управляющий принюхался, почуяв запах смерти. Его передернуло. Не в первый раз глазам представало такое зрелище и, наверное, не в последний. Но он никогда раньше не видел трупа знаменитого человека.
В комнате стояла жуткая тишина. Только гул, доносившийся с улицы, нарушал гнетущее молчание.
Нехотя он сделал еще шаг вперед и посмотрел на Флэша, лежавшего с открытым ртом, выставляя напоказ свои гнилые зубы.
Вороватым движением он попробовал с пальца белый порошок из полупустого пакета у кровати.
Кокаин.
Он быстро сунул пакет в карман.
Потом перевел взгляд на блондинку. Пухлое лицо, кожа в красных пятнах. Где-то он ее уже видел.
За окном взревела полицейская сирена, и он вздрогнул, потом прислушался – остановятся они или нет? Проехали мимо. Звук растаял вдали – обычный звук нью-йоркских улиц.
Пожалуй, надо что-то предпринимать, подумал он. Господи. Теперь всю ночь ни минуты покоя – газетчики и так далее. Наверное, пресса сойдет с ума. Между прочим, они могут захотеть взять у него интервью. Обязательно.
Он бросил последний взгляд на несчастную парочку и взялся за телефон.
Новость распространилась как раз вовремя, чтобы попасть в десятичасовой обзор вечерних новостей в Нью-Йорке. В Лос-Анджелесе было семь вечера.
Как пресса любит смерти именитых. А две смерти сразу – еще больше.
А в этой было все.
Деньги.
Секс.
Наркотики.
И рок-н-ролл.
Чего еще остается желать?
ГЛАВА 142
Раздевайся, цыпа, – приказал Сантино.
Оставьте меня в покое, а не то пожалеете, – предупредила Бриджит, смотря на него глазами, полными страха.
Сантино расхохотался. Он запер дверь, а ключ положил в карман. Повседневный мир остался по ту сторону двери, а он оказался наедине с этой маленькой белокурой попочкой, до которой ему так не терпелось дорваться.
О... не совсем наедине. Еще в комнате находился мальчик. Сын Лаки Сантанджело.
В самых смелых мечтах он не придумал бы ничего лучше.
Он снял пиджак, похрюкивая от восторга.
Бриджит не отрывала глаз от короткоствольного револьвера, что торчал из кобуры у него под мышкой. По коже ее пробежали мурашки, а ноги подкосились, когда она увидела, как он склонился над видеокамерой, установленной на треноге объективом на кровать.
– О'кей, хватит ломаться. Раздевайся, – рявкнул он, включив камеру и направив револьвер на скрючившегося и замершего в углу Роберто. – Живее, детка, или парень распростится с мозгами.
От ужаса она не могла шевельнуться. Нет, все это происходит не с ней. Это только кошмарный сон. Она начала плакать.
– Поверти задом перед камерой, – приказал Сантино.
Медленно она подчинилась.
Внезапно Роберто вскочил на ноги и бросился на него, молотя по его ноге своими крошечными кулачками.
– Перестань! Перестань! Перестань! – кричал мальчик.
Сантино грубо отшвырнул ребенка, толкнув его так, что тот кувырком полетел через всю комнату.
Рыдания Бриджит стали еще громче, но они не произвели на Сантино ни малейшего впечатления. Он смерил ее похотливым взглядом.
– Раздевайся. И быстро. Или я пристрелю этого скандального спиногрыза прямо на твоих больших голубых глазах.
Донателла проехала мимо дома на Блю Джей Уэй и сразу же узнала машину Сантино. Она разразилась потоком итальянской брани, добавив туда и пару крепких выражений по-английски.
Лживый, мерзкий, похотливый Казанова!
Как он посмел! Как он только посмел!
Отец ее детей, верный муж – как он всегда утверждал. Она отдала ему лучшие годы своей жизни, а он оказался вонючей отвратительной падалью.
Она заглушила двигатель и с разъяренным видом вылезла из просевшей под ее весом машины.
Когда Донателла вышла из своей «тойоты», перед фургоном наблюдения затормозил «линкольн».
Выпрыгнувшую из автомобиля Лаки встретил Боджи.
Сантино в доме. С ним еще трое мужчин, – быстро отрапортовал он. – Еще там есть женщина. Вот что я предлагаю. Дикарь и Стражник отвлекут на себя внимание спереди, а я тем временем прокрадусь с черного хода.
А мне что делать? Вязать? – едко спросила Лаки.
Ты должна оставаться в машине. Я обеспечу безопасность детей. Можешь мне довериться.
Твой план никуда не годится, – холодно бросила она. – Я иду с тобой.
Ты меня только задержишь, – запротестовал он.
Ерунда. Я пойду следом. Если отстану – сама виновата.
Там может оказаться опасно.
Она смерила его уничтожающим взглядом.
– Ты что, не знаешь меня, Боджи? Совсем не знаешь?
Не было смысла спорить дальше. Лаки Сантанджело никогда не слушала ничьих приказов.
– Я расскажу ребятам, как все будет происходить, – сказал он. – И мы тронемся.
Бормоча себе под нос ругательства, Донателла тяжело шагала по короткой гравиевой дорожке к дому. Перед отъездом она сменила халат на мрачный коричневый костюм и надела массивные туфли с низкими каблуками. Еще она расчесала волосы, подкрасила губы ярко-алой помадой и нанесла на веки голубые тени. Донателла так и не сумела освоить искусство макияжа и сейчас являла собой впечатляющее зрелище.
Все еще ворча, она нажала кнопку звонка у двери дома на Блю Джей Уэй, уже не сомневаясь, что найдет там своего мужа в объятиях какой-то дешевой шлюхи.
Что это за женщина? – удивился Дикарь, глядя на Донателлу.
Неважно, – ответила Лаки. – Она нам только поможет отвлечь внимание. Ты войдешь за ней следом – заведи спор, придумай что-нибудь, чтобы у передней двери завязался разговор. А мы тем временем проникнем в дом сзади.
– Как вы смотрите на трюк с ФБР? – спросил Стражник, доставая свое фальшивое удостоверение.
– Отлично, – одобрила Лаки. – Вперед, ребята.
Следом за Боджи она скрылась в густом кустарнике.
На Голливудских холмах ничего не стоит заблудиться. Там столько извилистых улочек, да все с тупиками и поворотами, а за ними – другие извилистые улицы.
Стивен потерял из виду желтую «тойоту» Донателлы, когда та свернула с бульвара Сансет на Дохени драйв, и теперь никак не мог отыскать ее снова.
Впрочем, неважно. Он вернется к дому Боннатти и станет ждать, ибо знал, что сделает с негодяем, когда они наконец окажутся лицом к лицу.
– Что он делает с этими детьми? – спросила Идеи у Блэки, который бродил по кухне в поисках чего-нибудь съестного.
Блэки пожал плечами. Сегодня – пусть всего на несколько мгновений – он владел миллионом баксов. Что за чудесное ощущение!
Он уже благополучно забыл, что сегодня еще и убил человека. Хладнокровно и даже с удовольствием выстрелил ему в голову.
– Я тебя презираю, – заявила Иден голосом, полным отвращения. – Ты работаешь не на человека, а на мерзкое ничтожество. И не просто работаешь, а лижешь ему задницу. – Она повернула лицо к свету. – Смотри, что он со мной сделал. Что ты можешь сказать о мужчине, способном
на такое?
Блэки мельком взглянул на нее.
– А мне-то какое дело? – пробормотал он и отправил в свой слюнявый рот большой кусок сыра.
Иден услышала звонок и затаила дыхание.
– Кто там? – подозрительно спросил Зеко, чуть-чуть приоткрыв дверь.
Донателла с чувством пнула дверь ногой, отбив себе при этом пальцы.
– А вот что ты здесь делаешь? – рявкнула она. – Куда ты дел моего мужа?
У Зеко отвисла челюсть.
Миссис Боннатти! – заикаясь, проговорил он.
Да. Я – миссис Боннатти. И что? И сейчас я заходить внутрь. С дороги, остолоп.
Зеко растерялся. Что-то теперь скажет босс? Он отпустил дверь и не заметил, что за спиной Донателлы маячили фигуры двух мужчин.
– ФБР, – объявил один из них, сунув ему под нос удостоверение. – Мы ведем следствие по поводу одного из ваших соседей. Будьте добры ответить на несколько наших вопросов.
ГЛАВА 143
Бриджит лежала, сжавшись в комочек, посреди большой кровати. Слезы ручьями текли по ее щекам. Отвратительный, мерзкий человек раздел ее догола, трогал ее, заставлял позировать перед камерой. А теперь он раздевал Бобби, покряхтывая от удовольствия, в то время как малыш вырывался и отбивался изо всех силенок.
Она с содроганием представила себе, что сейчас последует. Раздеваясь до трусов, он во всех подробностях рассказал ей, что собирается проделать с Бобби. Он носил трусы с аппликацией в виде сердечек, и его возбуждение было очевидным и отвратительным.
Бобби кричал, и его отчаянные вопли как ножом ранили ее сердце. Это из-за нее Бобби попал сюда. Из-за нее.
Сантино не смотрел на Бриджит, сосредоточив все внимание на ребенке. Сейчас он совершит что-то такое ужасное... такое подлое...
Боджи быстро и тихо спускался среди зарослей кактуса, сорной травы и кустарника.
Лаки удавалось не слишком отставать. Она не обращала внимания на кусты и свисающие ветви, которые цеплялись и царапали ей руки и лицо.
Они подходили к черному ходу. Перед ними простирался большой бассейн, а вокруг него – несколько стеклянных дверей, ведущих в глубь дома.
Ворвемся здесь, – пробормотал Боджи, доставая револьвер. – Мы вот-вот освободим детей. Обещаю тебе, Лаки. Вот-вот.
Миссис Боннатти? – спросила Иден, проскользнув мимо Зеко и встав перед толстухой.
Донателла уставилась на нее.
У тебя здесь моя муж? – прогремела она. – Моя Сантино?
Да. Он здесь, – ответила Иден. – Но прежде, чем вы его увидите, нам с вами надо поговорить.
Он спать с тобой? – спросила Донателла. – Говорить правду.
Стражник воспользовался моментом и протиснулся мимо Донателлы в дом.
– Подожди-ка... – начал было полностью сбитый с толку Зеко.
Но идущий следом за Стражником Дикарь вытащил револьвер и проговорил:
Помалкивай, милейший. Где дети?
Кто эти люди? – бушевала Донателла. – Что здесь происходит?
Станьте к стене и молчите, – скомандовал Дикарь. Он махнул рукой Иден: – Тебя это тоже касается, киска.
Громко топая, из кухни вышел Блэки. Дикарь знаком приказал ему присоединиться к остальным. Блэки попытался улизнуть назад, но Дикарь предупредил его: