— Охренеть! — бросил Макфи.
— Честно, мистер, мне бы очень-очень хотелось такую комнату. Как вы сказали, где она?
Дверь открылась, и все поспешили через фойе к выходу. Ланарк держался вплотную к Макфи. Когда они вышли на тротуар, мимо прогромыхали три бронемашины, полные солдат.
— Что случилось? — удивился Ланарк. — Зачем столько солдат?
— Откуда мне знать? — крикнул в ответ Макфи. — Я ни о чем понятия не имею, все, что слышу, — это новости по телевизору и чудные слухи на улице. Недавно они звонили как бешеные в соборный колокол. Откуда мне знать, что делается?
Молча они дошли до угла, где над дверью светилась вывеска. Это было пухлое красное сердце, со вставленными в него розовыми неоновыми трубками, и надпись внизу: «Сосудистая полость». Ланарк сказал:
— По крайней мере, разреши тебя угостить.
— Можешь себе позволить? — с сарказмом спросил Макфи.
Ланарк нащупал в кармане кредитную карту, кивнул и толчком распахнул дверь.
Помещение было залито тусклым красным светом, среди которого выделялись яркие пятна. Большая часть столов и стульев была отгорожена светящимися решетками, цветом и формой похожими на розовые вены и пурпурные артерии. По потолку бегали мелкие красные и белые блики от вращающегося шара, басовые пульсации музыки, монотонные и тягучие, напоминали шаги хромого гиганта по устланной толстым ковром лестнице.
— Что это за кабак? — спросил Макфи.
Ланарк стоял и смотрел. Он бы повернулся и ушел, не будь там женщин. Вокруг было полным-полно юных лиц, смеющихся, оживленных, безразличных, а также шей, грудей, талий, ног, облаченных в одежды самого разного фасона. Ланарк в жизни не видел столько девушек одновременно. Присмотревшись, он установил, что мужчин здесь не меньше, но они сливались в однообразную массу. Все эти самоуверенные длинноволосые юноши выглядели, как думал Ланарк, на одно лицо, очень притом неприятное. Он прирос к месту, не зная, восхищаться или завидовать, но тут кто-то окликнул его из угла. Скосив глаза, Ланарк увидел Гилкриста, Петтигрю и мисс Мейхин, облокотившихся на стойку, сделанную из кусочков красного пластика.
— Слушай, — обратился он к Макфи, — вот этот высокий — мой начальник. Если кто-нибудь вообще способен тебе помочь, то это он. Во всяком случае, давай попытаемся. Подведя Макфи к бару, он сказал:
— Мистер Гилкрист, это мой старый знакомый, Джимми Макфи, я знал его ребенком. Он мой клиент, в самом деле заслуживает помощи, и…
— Ну, ну, ну, — жизнерадостно отозвался Гилкрист, — мы здесь развлекаемся, а не занимаемся делами. Что вам заказать?
— Порцию виски, как у вас, — проговорил Макфи.
— И мне то же самое.
Гилкрист сделал заказ. Макфи явно заинтересовался мисс Мейхин, которая размеренно вертела головой, одаривая всех по очереди улыбкой.
— А вы почему не пьете? — спросил он, когда она на долю секунды обратила к нему улыбающееся лицо.
— Она вообще не пьет, — угрюмо буркнул Петтигрю.
— А сама она не может ответить?
— Нет нужды.
— Вы ей муж или кто? — спросил Макфи.
Петтигрю невозмутимо осушил стаканчик виски.
— Кто вы такой?
— Производитель. Я делаю модульные дома, — уверенно отозвался Макфи, — И в одном из них живу.
— Модульные дома делают не настоящие производители. Вот мой отец был настоящим. Я уважаю настоящих производителей. Вы занимаетесь предметами роскоши.
— По-вашему, модульный дом — роскошь?
— Да. Спорю, в вашем есть цветной телевизор.
— А почему бы не быть?
— Наверняка вы пришли к нам, потому что желаете дом, в котором можно стоять во весь рост, дом с уборной внутри, с раздельными спальнями, с деревянными оконными рамами, а может, и с камином?
— А почему бы мне не иметь такой дом?
— Я скажу. Когда обитатели модульных домов получают такой дом, они скучиваются в одной комнате, а остальные сдают в поднаем, они выдирают из стены краны, чтобы отнести в металлолом, снимают оконные рамы, изрубают двери и жгут. Тем, кто живет в модульных домах, нельзя доверить приличное жилище.
— Я не такой! Вы ничего обо мне не знаете! — крикнул Макфи.
— Я тебя раскусил с первого взгляда, — мягко проговорил Петтигрю. — Ты — гадкий маленький ублюдок.
Макфи глядел на него, сжав кулаки и шумно втягивая воздух. Плечи его раздались; он как будто сделался выше.
— Мисс Мейхин, — громко произнес Петтигрю, — задайте ему, если он станет мне угрожать.
Мисс Мейхин встала между Макфи и Петтигрю и подняла правую руку на уровень горла, держа ее строго горизонтально и отставив наружу мизинец. Улыбка ее сделалась шире и застыла. Гилкрист поспешно проговорил:
— О, в насилии нет нужды, мисс Мейхин. Просто посмотрите на него.
Ланарк услышал щелчок в голове мисс Мейхин. Лица ее он не видел, зато видел лицо Макфи. Челюсть его отвалилась, нижняя губа тряслась, руками он закрыл глаза. Гилкрист добавил спокойно:
— Уведите его, Ланарк. Этот паб не из тех, что ему подходят.
Ланарк схватил Макфи за руку и повел через толпу.
За дверью Макфи прислонился к стене, бессильно уронил руки и затрясся.
— Крохотные черные дырочки, — прошептал он. — Вместо глаз у нее стали крохотные черные дырочки.
— Видишь ли, она не настоящая женщина, — объяснил Ланарк. — Это инструмент, орудие в форме женщины.
Макфи склонился: его рвало на тротуар. Потом он сказал:
— Я пойду домой.
— Я тебя провожу.
— Лучше не надо. Я сегодня непременно кого-нибудь поколочу. У меня руки чешутся. Если попадешься под руку, то и тебе может достаться.
Он говорил слабым голосом, так что Ланарк взял его за руку и повел вначале по оживленным улицам, а потом по безлюдным. Они прошли мимо припаркованного грузовика, рядом с которым трое рабочих при помощи цемента закрепляли на канализационной решетке бетонный блок. Поблизости курил сигарету солдат с ружьем. Ланарк спросил старшего из рабочих:
— Что вы делаете?
— Цементируем сток.
— Зачем?
— Не мешайте работать, — отрезал солдат.
— Я не мешаю, но нельзя ли узнать, что происходит?
— Об этом будет объявлено. Ступайте по домам и ждите сообщения.
Ланарк заметил, что все водостоки, попадавшиеся им по пути, были заделаны. В отдалении заговорил, а потом приблизился громкий гулкий голос. Это вещал громкоговоритель на крыше медленно двигавшегося фургона: «ЧРЕЗВЫЧАЙНОЕ СООБЩЕНИЕ! ЧЕРЕЗ ПЯТНАДЦАТЬ МИНУТ (ПО ШКАЛЕ НОРМАЛЬНЫХ СЕРДЦЕБИЕНИЙ) ПРОВОСТ СЛАДДЕН ВЫСТУПИТ С ЧРЕЗВЫЧАЙНЫМ СООБЩЕНИЕМ. ЕСЛИ У ВАШИХ СОСЕДЕЙ НЕТ ТЕЛЕВИЗОРА И РАДИО, ПРИГЛАСИТЕ ИХ К СЕБЕ, ЧТОБЫ ЧЕРЕЗ ПЯТНАДЦАТЬ МИНУТ (ПО ШКАЛЕ НОРМАЛЬНЫХ СЕРДЦЕБИЕНИЙ) ПРОСЛУШАТЬ ЧРЕЗВЫЧАЙНОЕ СООБЩЕНИЕ ПРОВОСТА СЛАДДЕНА. ВО ВСЕХ МАГАЗИНАХ, КОНТОРАХ, ФАБРИКАХ, ТАНЦЕВАЛЬНЫХ ЗАЛАХ, КИНОТЕАТРАХ, РЕСТОРАНАХ, КАФЕ, СПОРТИВНЫХ ЦЕНТРАХ, ШКОЛАХ И ПАБАХ ПРОСИМ ЧЕРЕЗ ЧЕТЫРНАДЦАТЬ С ПОЛОВИНОЙ МИНУТ (ПО ШКАЛЕ НОРМАЛЬНЫХ СЕРДЦЕБИЕНИЙ) ТРАНСЛИРОВАТЬ ЧРЕЗВЫЧАЙНОЕ СООБЩЕНИЕ ПРОВОСТА СЛАДДЕНА ПО СВОИМ СИСТЕМАМ ГРОМКОЙ СВЯЗИ. СРОЧНО…»
— Что творится с этим городом? — вопросил Макфи, высвобождая руку. Они с Ланарком миновали длинную очередь перед общественным туалетом, потом целую стену из гигантских плакатов, — Сюда, — сказал Макфи, и они свернули в просвет между двумя плакатами, на большую площадку, посыпанную гравием, где рядами были припаркованы автомобили.
Остановившись перед одним из них, Макфи открыл дверцу. Ланарк распахнул дверь с другой стороны.
Переднее сиденье занимало всю ширину автомобиля. С его середины пухлая молодая женщина с худым лицом приветствовала Ланарка и Макфи словами:
— Входите. Садитесь. Закройте дверь и помолчите, вы оба. Простите за грубость. Через минуту я приготовлю чай, но мне не хочется расставаться с моим садиком.
Ланарк захлопнул дверцу и со вздохом облегчения откинулся назад. Через окна струились солнечные лучи; автомобиль, казалось, медленно продвигался сквозь гущу розовых кустов. По ветровому стеклу, боковым стеклам скользили зеленые листья и тяжелые белые цветы. Ланарк видел, как в сердцевинках роз трудились золотисто-коричневые пчелы, слышал их сонное жужжание, шелест листьев, птичий щебет вдалеке. Миссис Макфи сняла с полки баллончик и надавила на колпачок. Оттуда заструился тонкий пар, пахнувший розами. Миссис Макфи вздохнула, закрыла глаза и откинулась на спинку сиденья.
— Видеть не обязательно. Звуков и запаха мне вполне достаточно.
Педаль сцепления, рулевая колонка в автомобиле отсутствовали, сиденье было раскладное: из тех, что можно выдвинуть, а спинка при этом ляжет горизонтально. Стеклянная панель и штора скрывали заднее сиденье, где, вероятно, спали дети. Под ветровым стеклом находились ящики, полки, ячейки. В одной из ячеек имелось электрическое гнездо, в другой — пластмассовая емкость с краником наверху. Макфи открыл дверцу крохотного холодильничка, вынул две жестянки пива и одну протянул Ланарку.
Розовые кусты перед ветровым стеклом раздвинулись, и машина, со звуком. похожим на бульканье воды, поплыла, как яхта, по круглому озеру, которое вплотную обступали склоны холмов, с подножия до вершины одетые роскошно цветущими растениями — лишь в редких местах за этим благоуханным, богатым оттенками водопадом проглядывала зеленая листва. Озеро было очень глубоким, но настолько прозрачным, что — если отвлечься от перевернутых цветущих склонов в перевернутых небесах — ничего не стоило разглядеть мелкую жемчужную гальку на его дне. Вся картина поражала изобилием, теплом, многоцветьем и нежной безмятежностью; прослеживая взглядом богатый оттенками склон холма, от его четкой границы с водой до размытого контура вершины в безоблачной синеве, трудно было не вообразить себе изливающийся с небес поток рубинов, сапфиров, опалов и золотистых ониксов. Миссис Макфи взяла еще один баллончик, и в салоне запахло анютиными глазками. «Сопли в сиропе!» — крикнул Макфи и яростно щелкнул переключателем.
Помещение сделалось частью салона открытого пронзительно-красного кабриолета, который несся под ослепительным солнцем по скоростной автостраде. Впереди, в знойной дымке, показались огоньки. Вблизи они превратились в группу мотоциклистов. Машина прибавила скорости, забирая в их сторону.