— Подожди, — сказал Ринд. — Это — моя добыча.
— Это, — сказал Глоспин, указывая на Криса, — является нашим спасением. Поэтому держи свои кулинарные фантазии при себе.
— Он мой.
— Он бесполезен в тушёном виде и с гарниром.
— Мой.
Глоспин достал кубик.
— Сыграем?
— Договорились.
Они пожали руки над телом Криса. Оуис вмешался.
— Но если мой предшественник вернулся, что будет со мной?
— Ты? — усмехнулся Глоспин. — Как думаешь, Ринд? Приготовленный или сырой?
— Повешенный на неделю, — предложил Ринд. Он ткнул Оуиса в живот. — Медленно коптить над огнём с лимонным соком. Нам хватит на год.
— Ой! — воскликнул Оуис и тут же смолк.
Глоспин и Ринд бросили кубик. Ринд победил. Глоспин достал нож.
— Жаль. Не верю, что мог проиграть.
Ринд коснулся ножа в собственном кармане. Он поглядел на галерею и увидел приближающегося драджа.
— Мои поздравления, — сказал он. — Ты победил.
Глоспин прикоснулся к руке Криса ножом. Он отступил, поскольку драдж взял Криса и унёс во мрак. Он изучил окровавленный кончик ножа, и глубоко вздохнул.
— Ответ на вопрос, Оуис, чрезвычайно прост. — Он улыбнулся. — Ты или Доктор. Один из вас должен уйти.
Не столько глава, сколько несколько важных моментов, которые поясняют события вне участия Криса или Доктора. Линии фронта оттягиваются. Ножи наточены. Защиты укрепляются. Но как разбитая железнодорожная сеть после приватизации, никто не говорит друг с другом. Все участники имеют собственные причины для недовольства.
ГЛАВА 21. Рисовые лепешки и банан
Крис проснулся.
Он лежал на жёсткой кровати. И только что снова видел убийство. Те же самые люди, то же самое место, та же самая кровь. И фигура с седыми волосами была человеком с портрета. Человек, которого Инносет назвала первым Доктором.
Башни с алмазными решётками на окнах возвышались, как цветные трубы вместо бутылок на барной стойке. Самые высокие тянулись к небу. Что-то проскочило между зданиями и исчезло позади башен.
— Шесть, — послышался голос Инносет.
Крис услышал треск фишек. Он повернул голову и увидел Инносет и Доктора, склонившихся над игрой «Сепалчезм». Наверно, это библиотека, подумал он. Но не смог прочитать обложки книг.
— Я пытался добраться до своей старой комнаты, — Доктор бросил кубик. — Но в северном крыле потоп. Снова два.
— Поток начинается на третьем этаже, — сказала Инносет. Крис заметил нотку глубокого уважения.
— Когда я был изгнан, я оставил эксперимент, у меня не было времени, чтобы закончить его. Небольшой гибрид улиток, который я скрестил с красной орхидеей. Не думал, что они выживут.
— Восемь, — сказала она. — Существа были заперты в твоей комнате в течение ста тридцати лет. Когда они смогли выбраться, то были огромными как ихтидилы. В крыле целая стая.
— А. Так вот почему оно было закрыто.
— Сорок семь лет назад один из них оторвался от стаи. Драджи заманили его в ловушку на кухне. Но его невозможно убить, так что оно по-прежнему там.
Богиня, подумал Крис. Именно это было в кладовой. Кубик загрохотал.
— Снова два! — пожаловался Доктор. — Это абсурд. Я знаю, что ты думаешь, что я убил Квинца, но это не так.
— Я видела, как ты выходил из его комнаты.
— Это невозможно. Я не возвращался домой. Они даже не предпринимали попыток вернуть меня. Я был бы рад согласиться.
— Квинц хотел, чтобы ты вернулся. Девять. Я догоняю.
— Он надеялся на другое. Но я не стал бы следовать его планам. Выходит, Саттралоп похоронила это место из злости, пока я не вернулся. Куда ушёл мой Барсук, когда он мне так нужен?
— Эта ужасная старая игрушка.
— Подарок Квинца.
— О, Улитка, — вздохнула она. — Он всегда любил тебя, ты же знаешь.
Улитка, подумал Крис.
В ответ Доктор улыбнулся.
— Меня давно никто так не называл.
— Да, — она выглядела смущённой. — Как только ты оказался в безопасности, он ушёл вместе с драджем. — Она недолго помолчала. — Что было в завещании Квинца?
— Откуда мне знать?
— Потому, что ты украл его, когда вернулся! Твой ход.
— И убил Квинца? Три до победы.
— Я видела тебя. И Крис с Аркхью тоже.
— Полтора, — пожаловался он. Кубик загремел. — И Аркхью я тоже не убивал. Где была Саттралоп? Она должна знать. Квинц лежит внизу на всеобщем обозрении.
— Да.
— О, нет! — Голос Доктора стал ледяным. — Это для Дома. Именно поэтому он выложен. Всё это ложь. Она не сказала Дому!
Инносет понизила голос.
— Это почти убило ее, но ей удалось убедить Дом, что Квинц пережил твоё нападение.
— Я невиновен! — заявил Доктор.
— И чтобы убедить Дом, она должна была также убедить себя.
— Саттралоп ещё глупее, чем я думал. Она продолжает ошибаться на мой счёт даже спустя столько лет.
— Тогда скажи ей это до того, как она попытается разбудить Квинца. Ой, подумал Крис.
— Твой ход, — сказал Доктор.
— Каково Ваше назначение? — потребовала Саттралоп.
Изъеденный молью аватроид, известный как Барсук, стоял перед нею. В его шерсти застряли кусочки паутины. Один кристаллический глаз свисал из глазницы, удерживаясь группой волокон.
— Служить моему владельцу? — грубо спросил он.
Эта раздражающая привычка отвечать вопросом на вопрос.
— Кто оживил Вас?
— Мой ученик?
Владельцы, ученики. Разве Академия не была достаточно хороша? Неудивительно, что Доктор вырос таким шалопаем, раз Квинц так разбаловал его.
— Лучше бы Вам вообще не выходить со склада, — сказала она механическому наставнику.
— Есть ли задачи для меня?
— Конечно, нет! — Не было смысла ждать ответа от Квинца. — Демонтируйте его, — сказала она драджу, и слуга, подойдя к аватроиду, протянулся к порту.
Косматая рука остановила его. Машина проревела с программой гнева. Они сцепились с драджем в опасной близости от старухи. Её кресло перенесло её вне досягаемости. Она крикнула на слугу и стукнула тростью.
Драдж попытался схватить аватроида, но тот опустил голову и бодал деревянное тело витыми рогами. Когда драдж отступил, аватроид поднял его и ударил об платяной шкаф. Голова драджа отломилась. Машина бросила безголового драджа на землю, и захлопнула за собой дверь.
— Вставай! Вставай! — кричала Саттралоп.
Поврежденный платяной шкаф дрожал в углу. Драдж ползал по полу, пытаясь найти голову. Она закатилась под стол и гневно шипела.
— Кристофер?
Крис посмотрел на Доктора. Тот улыбался стоя у края импровизированной кровати-стола.
— Извини, замечтался. Ну, ты знаешь.
Инносет стояла рядом с Доктором. Он подняла глаза к галлифрейскому эквиваленту небес.
— Есть что-нибудь поесть? — спросил Крис.
Доктор залез в свои карманы. Его рука погрузилась глубже, чем на вид могла позволить одежда. Он достал спелый банан, пакет с рыбными сэндвичами, две японских рисовых лепёшки и белого голубя, которого поспешно засунул назад. Крис взял рисовую лепёшку.
— Спасибо, Улитка.
Доктор выглядел недоумённым, и Крис кивнул на Инносет. Доктор внезапно понял и передал остальное кузине. Она смотрела на еду с почтением, как будто боялась съесть что-то настолько драгоценное.
— Вначале очистите банан, — сказал он.
Крис громко жевал рисовую лепёшку. Удивительно, но она была свежей.
— Что насчёт снов? — спросил он.
— А? Да, да, — Доктор выглядел взволнованным. Он подошёл к двери и прислушался. Затем отвернул зеркало к стене. — Видишь ли, Крис, то, что там произошло. Хм, в общем, это ТАРДИС.
— Что?
— Ну, моя голова. Чересчур заполнена. Люди видят…
— Заговоры.
— Что-то вроде этого. Но даже способности моего мозга ограничены.
— В отличие от карманов.
— Да, знаешь, думаю, у меня в них дыра. Кажется, я теряю вещи.
— Твоя голова переполнена, — напомнил Крис.
— Хм, да. Поэтому, в качестве компенсации, ТАРДИС может откладывать несколько моих подсознательных мыслей в ближайшую доступную базу данных.
— То есть, в меня.
— Хм, да. Она просто не хотела потерять информацию.
— Трусиха, — сказал Крис. Он потёр небольшой порез на руке, не уверенный в том, где это произошло. — Думаю, я должен чувствовать себя польщённым.
— К сожалению, у меня было несколько мыслей об этом месте в последнее время. Просто мимолетные мысли. Ты как-то спросил меня о семье. И я задумался о своей смертности.
— Значит, по-твоему, это я изменил координаты, что прибыть сюда.
— Под влиянием моего подсознания, Крис. Это не твоя вина. Молодой человек потёр шею.
— Что-то еще?
— Да, конечно. То вмешательство ТАРДИС также сделало доступным всё, что происходит в этом Доме. Поэтому ты видишь меня. Это — моя ошибка. Я должен извиниться перед тобой. — Он посмотрел в глаза Крису, а затем уставился в пол. — И я весьма сожалею. Этого не должно было случиться. Я не хотел возвращаться сюда. — Он обвел окружающее взглядом, полным презрения. Пол, пыльные книги, стены и потолок, соединявшиеся белыми стволами. — Когда-то давно я хотел покорить Вселенную. В конце концов, кто хочет быть зрителем, когда имеет власть что-то менять? — Он глубоко вздохнул. — Но цепи прошлого тянут обратно в темноту. Лангбэрроу — худшее место во Вселенной. Я поклялся никогда не возвращаться, но вот я здесь. Это — моя ошибка.
— Хорошо, — ответил Крис. — Я просто останусь сидеть здесь, пока ты разбираешься с семейными делами.
— Ничего не выйдет, — сказала Инносет. — Ненависть. Отчаяние. Семья беспомощна. Вот, на что ты осудил нас.
Доктор вынул из внутреннего кармана небольшой измерительный прибор и поднял его к потолку. Он нажал на кнопку и принялся изучать данные.
— Семья всегда держится вместе, — пробормотал он. — И всё-таки, где все мои кузены?
— Ушли, — сказала Инносет. Она сложила банановую шкурку, как будто сокровище.