— Шизо, ты хочешь сказать. Убивающий далеков байкер в кринолине. Она отодвинулась с вымученной улыбкой.
— Посмотри, что время сделало со мной.
— Посмотри, что ты сделал со временем. Он поморщился.
— У меня были планы насчёт тебя.
— Расскажи мне.
— О, да. По моему замыслу, ты должна была поступить в Академию, здесь, на Галлифрее. Ты вскоре дала бы Повелителям Времени тему для раздумий. Внезапно она поняла.
— Так вот, что это было. Все эти поездки с копанием в моём прошлом. Ты — старый хитрый мудак.
— Но, конечно, это не сработало. События обогнали нас, и у тебя были собственные идеи.
— Извини, — сказала она. — Сейчас всё перевернулось с ног на голову. И всё из-за твоего прошлого.
Он сжал её руку. Затем взглянул на Лилу и Криса и улыбнулся.
— Я рад, что вы все здесь, — произнёс он и подошёл, чтобы присесть рядом.
— Он спит, — ответила она, кивая на Криса. Доктор снял куртку и накинул на плечи Криса.
— Это пора закончить, — сказал он. — Я должен остановить его. Я должен найти ТАРДИС. Дороти поймала обеспокоенный взгляд Лилы.
— Всё в порядке. Я, возможно, немного изменился, но это я, — сказал он, глядя ей прямо в глаза.
— Не делай этого, — сказала она, как будто предупреждая ребенка. — Я знаю, что это ты.
— Хорошо.
— Романа предупредила меня.
Странно, подумала Дороти. У Лилы есть своего рода мудрая невинность. Частица первозданной Матери-Земли.
— Что думает Крис? — спросил он. Лила взглянула на него.
— Он сказал, что думал, что превращается в Доктора.
— Это глупо, не так ли?
— Да, — ответила она.
В дверь вошла Инносет.
— Но если ты можешь сделать это, — продолжила Лила, — почему не может кто-то другой? Доктор смущённо закашлялся.
Инносет была одета в старинное и длинное платье цвета ржавого заката.
— Я принесла вам это, — холодно сказала она и положила одежду на стол. — Пожалуйста, наденьте это перед ужином.
Дороти была поражена бледным и изможденным видом женщины. Исхудавшей от чрезмерного бремени волос на её спине.
— Инносет, это был не я, — позвал Доктор, но она уже ушла. Где-то прозвучал гонг.
Доктор принес свой зонтик из угла. Он развернул его жестом фокусника, наподобие того, что Дороти видела в представлениях. Резким движением он повернул зонтик в сторону, и внутри оказался зеркальный круг. Он наклонил его под большое зеркало на стене.
— Перед ужином я хочу показать вам свой дом, — сказал он.
Он выравнивал и поворачивал зонтик, ловя отражения зеркала в зеркале в зеркале в зеркале, пока изображение не сменилось интерьером Дома, комната за комнатой внутри этой невозможной камеры-обскуры.
Гонг ударил второй раз.
Кузены собрались в пещере, украшенной гирляндами из зала. Инносет, Глоспин, Джобиска, Ринд, Оуис.
Никто не говорил. Никто не смел.
Они бродили между огромных столов, с тревогой глядя на фамильное серебро (рыбные ножи были заложены) и особенно на центральное место, не зная, где сесть.
Они знали, что Саттралоп должна сидеть во главе стола, но для них оставалось на выбор пять мест из сорока четырех возможных.
Дороти пыталась принять всё это, пока Лила, по просьбе Доктора, рассказывала, что она знала о происхождении галлифрейских семей: Великий раскол и проклятие Пифии, которое привело к бесплодию планеты; создание Рассилоном генетических Станков и жилых Домов для стабилизации исчезающего народа.
— Рассилон был большим интриганом, — добавил Доктор. — Большинство приписываемых ему инноваций были введены другими.
Дороти подумала, что в его голосе звучит обида.
Он рассказал им о своих разногласиях с семьёй по поводу дальнейшей политической карьеры. Он скрытничает, подумала она. «Небольшие разногласия» не похоронили бы Дом заживо.
— Дом Лангбэрроу был построен на склоне горы Ланг на южном хребте в двух днях пути от крепости Рассилона, защищавшей от мародёрства шобоганов спустя три века после смерти Рассилона. Дом выходил к реке Кадонфлуд, которая протекает…
Это было чересчур много для того, чтобы отобразить в зеркале все ветхие достопримечательности Дома.
Всё северное крыло было затоплено, но Дороти смогла что-то разглядеть в кружащейся чёрной воде.
В зале кузены Доктора молча сидели вокруг обеденного стола во главе с чем-то, чего она не смогла рассмотреть.
— Это лесной зверь! — воскликнула Лила, увидев следующее изображение.
— Это — Барсук, — ответил Доктор.
Огромное, похожее на медведя, видимо, работало над управлением кабины трансмата. На мгновение изображение сменилось зловещим лицом.
— Саттралоп, — произнёс Доктор и быстро закрыл зонтик. В дверь снова вошла Инносет.
— Вы должны спуститься, — сказала она. Доктор отвернулся и нахмурился.
— Что такое День Другого? — спросила Дороти.
— Просто глупый языческий праздник, — пробормотал он. — Как июльский или августовский неприсутственный день в банках.
Инносет строго взглянула на них.
— Другой был одним из трёх правителей старого мира, наряду с Рассилоном и Омегой.
— О, да, — сказал Дороти. — Как Рука…
— Эйс!
— Но Другой восстал против Рассилона и был изгнан, — вмешалась Лила. — Он украл Руку Омеги.
Дороти усмехнулась.
— В самом деле?
— Зависит от того, чью версию вы прочли, — сказал Доктор. Инносет посмотрела на него.
— В День Другого празднуется его изгнание. Теперь, пожалуйста, спуститесь к ужину. Доктор указал на принесённую одежду.
— Единственная возможность возродить Саттралоп — это концентрация Дома на чём-либо. Гонг прозвучал в третий раз.
Он посмотрел прямо в глубину зеркала.
— Нет. Думаю, я останусь здесь.
Библиотека начала дрожать.
Инносет отступила назад, когда на Доктора начали надвигаться два стула. Он отступил в проход между полками. Дверь распахнулась, впуская драджа. Он вытащил Лилу и Дороти из обезумевшей комнаты.
До них донеслась яростная волна.
Ядра данных вылетали из своих стеллажей, как снаряды. Доски вырывались из пола и бросались на Доктора. Когда он исчез среди качающихся полок, они увидели, как белые ветви, отрывались от потолка и тянулись вниз, как корявые пальцы.
Они услышали его крик, и затем все стеллажи нагнулись над ним.
— Доктор! — закричали Дороти и Лила. Ответа не было. И, несмотря на всё это, Крис продолжал крепко спать.
ГЛАВА 26. Игры случая
— Он придёт, — сказала Инносет.
— Он может быть мёртв, — сказала Лила.
— Или ранен, — сказала Дороти. — Мы должны были остаться.
— Он придёт.
Кузены и компаньоны Доктора ждали в Зале в стеснённой тишине.
Высокие банкетные столы были размещены вокруг станка Дома со стеклянной шкатулкой, где спал Квинц, напоминающей декоративную вазу в центре. Сорок пять мест были установлены вокруг стола, но все сгруппировались в две противостоящих группы в одном конце. Ничьи ноги не касались пола.
Друзья против Семьи.
Каждый смотрел на тело на столе.
Что-то прогрохотало под полом, а затем огромный взрыв открыл каменные плиты. Взъерошенная фигура выпрыгнула из пропасти в Зал.
Доктор еле стоял на ногах и, покачиваясь, смотрел на собравшихся.
— Так, так. Самая разрушенная семья Галлифрея!
— Боже, он пьян, — подумала Дороти. Она спустилась вниз, чтобы дать ему место между собой и Лилой.
Он выглядел отнюдь не торжественно, а его одежда была взъерошенной и пыльной. Позади отверстие в полу закрылось с хрустом и вздохом.
— Очаровательно, — сказал он, язвительно рассматривая стол. — Не стоит унывать. Это — вечеринка. Поздравляю вас всех с Днём Другого!
Жестом фокусника он вынул букет из рукава.
— Очень празднично, — сказала Дороти. — Что с тобой случилось?
— Ты же знаешь, на что походят библиотеки. Они не терпят отсрочек. — Он пытался держаться невозмутимо, но его голос слегка дрожал. И у него был подбитый глаз. — Саттралоп должна строже контролировать Дом. Я никогда прежде не был избит библиотекой. Не рекомендую пробовать.
Он ввзглянул на Криса, который спал на стуле позади Лилы.
— Мы не можем разбудить его, — сказала она. — Он спит слишком глубоко.
Дороти последовала за взглядом Доктора вверх, где в сети паутины висела знакомая форма.
— Иисус, как она оказалась там?
— А как мы оказались здесь? — огрызнулся он.
— Ты всегда так обращаешься со своими друзьями? — раздался голос Инносет с другого конца стола.
— Так же, как и с семьёй, — сказал Ринд.
— Скажи слово, Доктор, и я заставлю этих твоих несчастных кузенов уважать тебя, — прошептала Лила.
Он встряхнул головой.
— Не волнуйся. Они так не наслаждались в течение многих столетий. Он повернулся к компании.
— Теперь позвольте мне угадать, что находится в сегодняшнем меню.
— Рыба, — сказал кузен Ринд.
— И мои покупки из магазина, — добавила Дороти. Она кивнула на поднос с дольками высохшего на солнце помидора.
— И пустоголовки, — сказал Оуис, нетерпеливо наклоняясь вперёд к предлагаемому, блюду. Доктор подозрительно нахмурился.
— Это мой пуловер?
Ряд шерстяных вопросительных знаков выглядывал из-под туники Оуиса.
— Проиграйте и плачьте, найдите и держите! — пропел тот, возвращаясь к блюду.
— Доктор, это правда? — прервала Инносет. Он проигнорировал блюдо Оуиса.
— Правда что?
— Что ты не позволишь мне стать следующей Домоправительницей, чтобы мы выжили.
— Он — преемник Квинца, — обрезал Ринд. — Будь возможность, он бы всех нас выгнал из Дома.
— А как насчёт меня? — спросил Оуис. — Он говорит, что я вообще не имею права на существование.
— Когда мы пойдём домой? — сказала Джобиска.
Пока они препирались, Доктор медленно снял шляпу и трепал за край.
— Давайте посмотрим, что скажет Квинц. Внезапно всё смолкло.
Доктор посмотрел на Глоспина, сидящего поодаль от других.