— Вот, именно такие люди виновны в том, что случилось! — закричала миссис Кармоди. — Люди, не желающие склониться перед волей Всемогущего! Грешники в гордыне, надменные и упрямые! Из их числа должна и быть выбрана жертва! Именно их кровь должна принести искупление!
Поднявшийся одобрительный ропот будто влил в нее новые силы. Она впала в неистовство и, брызжа слюной, закричала:
— Нам нужен мальчишка! Хватайте его! Хватайте! Нам нужен мальчишка!
Они бросились к нам, впереди всех с каким-то радостным блеском в пустых глазах бежал Майрон Ляфлер. Мистер Маквей — сразу за ним. Лицо его было неподвижно и бесстрастно.
Аманда отшатнулась назад, еще крепче прижав к себе Билли, обнявшего ее за шею, и испуганно взглянула на меня.
— Дэвид, что мне…
— Обоих хватайте! — кричала миссис Кармоди. — Девку его тоже хватайте!
Будто апокалипсическое воплощение желтой и мрачной радости, миссис Кармоди стала подпрыгивать на месте, все еще держа накинутую на руку свою большую сумку.
— Хватайте мальчишку! Хватайте девку! Обоих хватайте! Хватайте всех!
Прозвучал короткий звук выстрела.
И все замерли, словно балующиеся в классной комнате дети, когда вдруг входит учитель и резко хлопает дверью. Майрон Ляфлер и мистер Маквей остановились примерно в десяти шагах от нас, и Майрон неуверенно оглянулся на мясника. Тот не ответил на его взгляд и даже, кажется, не осознал, что Ляфлер рядом. На лице мистера Маквея застыло то самое выражение, что я слишком часто замечал у людей за последние два дня: его разум не выдержал.
Тогда Майрон попятился, глядя на Олли Викса расширившимися испуганными глазами, потом бросился бежать, в конце прохода поскользнулся на банке, упал, поднялся и затем скрылся где-то в дальнем конце магазина.
Олли замер в классической стойке для стрельбы, держа револьвер обеими руками. Миссис Кармоди продолжала стоять у ближайшей к выходу кассе, схватившись за живот покрытыми пигментными пятнами руками. Кровь текла у нее между пальцами и капала на желтые брюки.
Ее рот открылся и закрылся. Потом еще раз. Она попыталась что-то сказать, и наконец это ей удалось.
— Вы все умрете там, — произнесла она и медленно упала вперед. Сумка соскользнула с руки и ударилась о пол, рассыпав свое содержимое. Завернутый в бумагу цилиндрик выскочил из сумки, прокатился по полу и уперся в мой ботинок. Не задумываясь, я наклонился и поднял его. Оказалось, что там какие-то таблетки, и я тут же выкинул его.
"Паства", лишенная своего центра, начала пятиться и распадаться. Люди отходили, не отрывая взглядов от лежащей фигуры и расползающегося под ней темного пятна.
— Ты убил ее! — крикнул кто-то испуганно и зло. Однако никто не сказал, что она хотела сделать тоже самое с моим сыном.
Олли все еще стоял в той же позе, но теперь губы его дрожали. Я тронул его за плечо.
— Олли, пошли. И спасибо тебе.
— Я убил ее, — хрипло произнес он. — Я на самом деле убил ее.
— Да, — сказал я. — Именно за это я тебя и поблагодарил. А теперь — пошли.
Мы снова двинулись к выходу. Избавленный стараниями миссис Кармоди от необходимости нести пакет с продуктами, я смог взять Билли на руки. У двери мы на мгновение остановились, и Олли сказал низким сдавленным голосом:
— Я не стал бы стрелять в нее, Дэвид, если был бы какой-нибудь другой выход.
Держа револьвер наготове, Олли бросился вперед. Мы с Билли еще не успели выйти, а он уже стоял возле "скаута", бесплотный, как призрак из телефильма. Он открыл дверцу водителя, потом заднюю дверцу. И тут что-то выскочило из тумана и разрезало его почти пополам.
Я даже не разглядел толком, что это было. Может быть, и к лучшему. Оно было красное, словно вареный омар, и издавало низкое хрюканье, довольно похожее на то, что мы слышали, когда Нортон и его маленькое "Общество верящих, что земля плоская" ушли из супермаркета.
Олли успел выстрелить один раз, но клешни этого "омара" со щелчком дернулись вперед, и он словно переломился в ужасном фонтане крови. Револьвер выпал из его руки, ударился о мостовую и еще раз выстрелил. Я успел заметить лишь черные матовые глаза, похожие на виноградины, когда длинное сегментированное тело с шуршанием уползло в туман, унося с собой то, что осталось от Олли Викса.
Я пережил мгновение выбора, которое, видимо, бывает всегда, может быть, очень краткое, но бывает. Какая-то часть меня призывала прижать к себе Билли и броситься назад в супермаркет. Другая часть приказывала бежать к машине, забросить Билли внутрь и нырнуть вслед. Тут закричала Аманда. Высоким поднимающимся криком, взбирающимся все выше и выше, пока он почти не перешел в ультразвук. Билли прижался ко мне, пряча лицо у меня на груди.
На Хэтти Терман набросился огромный паук. Он сбил ее с ног, обхватив за плечи волосатыми лапами, и тут же принялся опутывать ее паутиной.
"Миссис Кармоди была права, — пронеслось у меня в голове. — Мы все умрем здесь. Мы действительно все умрем".
— Аманда! — закричал я.
Она не отреагировала, совершенно отключившись от происходящего. Паук оседлал останки бывшей сиделки Билли, когда-то так любившей головоломки и кроссворды, с которыми ни один нормальный человек не может управиться без того, чтобы сойти с ума. "Веревки" белой паутины, опутывающей ее, покраснели там, где выделяемая ими кислота уже въелась в кожу.
Корнелл медленно попятился к магазину, глядя на нас огромными, как блюдца, глазами из-за стекол очков, потом развернулся и, толкнув тяжелую входную дверь, скрылся внутри.
Мой миг нерешительности закончился, когда миссис Репплер подскочила к Аманде и дважды ударила ее ладонью по лицу. Аманда замолчала. Подбежав к ней, я развернул Аманду к машине и крикнул ей в лицо:
— Вперед!
Она пошла. Миссис Репплер промчалась мимо меня, затолкала Аманду на заднее сиденье, забралась сама и захлопнула дверцу. Я оторвал от себя Билли и толкнул его в машину. Когда я садился сам, из тумана вылетела "веревка" и опустилась на мою лодыжку. Кожу обожгло, как бывает, когда через сжатый кулак рывком протягиваешь рыболовную леску. Держала "веревка" крепко, и, чтобы освободиться, мне пришлось изо всех сил дернуть ногой. Затем я скользнул за руль.
— Закрой дверь, закрой… О, Боже! — истерично закричала Аманда.
Я захлопнул свою дверцу, и мгновением позже в нее с разбегу ткнулся один из пауков. Я сидел всего в нескольких дюймах от его красных бездумно-холодных глаз. Его ноги, каждая толщиной с мою руку у запястья, скреблись по капоту машины. Аманда кричала не переставая, будто пожарная сирена.
— Да заткнись же, — приказала ей миссис Репплер.
Паук сдался. Он не мог нас учуять, следовательно, для него тут ничего не было. Он засеменил обратно в туман на своих неестественно многочисленных ногах.
Я выглянул в окно, чтобы убедиться, что он действительно ушел, и открыл дверцу.
— Что ты делаешь? — закричала Аманда, но я знал, что делаю, и думаю, Олли сделал бы то же самое. Я ступил одной ногой на мостовую, наклонился и схватил револьвер. Что-то бросилось ко мне из тумана, но я не стал разглядывать, что именно, а нырнул обратно в машину и захлопнул дверцу.
Аманда разрыдалась. Миссис Репплер обняла ее и принялась успокаивать.
— Мы поедем домой, папа? — спросил Билли.
— Попробуем, Большой Билл.
— Хорошо, — сказал он тихо.
Я проверил револьвер и положил его в отделение для перчаток. Олли перезарядил его после экспедиции в аптеку, и хотя остальные патроны пропали вместе с ним, я решил, что оставшихся хватит. Револьвер выстрелил один раз в миссис Кармоди, один раз в эту тварь с клешнями и один раз, когда ударился о мостовую. В "скауте" нас было четверо, но я решил, что, если уж совсем прижмет, для себя найду какой-нибудь иной способ. Несколько жутких секунд я не мог найти ключи. Я обшарил все карманы — их не было. Потом заставил себя проверить все снова, медленно и спокойно. Ключи обнаружились в кармане джинсов — затерялись среди монет, как это иногда бывает с ключами.
"Скаут" завелся сразу, и, услышав уверенный рокот двигателя, Аманда снова расплакалась.
Я немного погонял двигатель вхолостую, выжидая, какое еще чудовище может привлечь шум мотора или запах выхлопа. Прошло пять минут, самых долгих минут в моей жизни, но ничего не случилось.
— Ну, мы поедем или так и будем сидеть здесь? — спросила миссис Репплер.
— Поедем, — ответил я, вывел машину со стоянки и включил свет.
Какое-то неосознанное желание заставило меня проехать вдоль супермаркета у самых витрин, и правый бампер "скаута" оттолкнул опрокинутый мусорный бак в сторону. Внутри разглядеть ничего не удалось — из-за мешков с удобрениями магазин выглядел так, словно мы подоспели как раз к самому разгару какой-то сумасшедшей продажи товаров для садоводов, но из каждого проема на нас глядели два-три бледных лица.
Потом я свернул налево, и непроницаемый туман сомкнулся позади нас. Что в дальнейшем случилось с теми людьми — я не знаю. Осторожно, со скоростью всего пять миль в час, мы двинулись по Канзас-роуд. Даже со включенными фарами и подфарниками дальше чем на семь-десять футов ничего не было видно.
Миллер оказался прав. Землетрясение действительно сильно покорежило покрытие дороги. Кое-где дорога лишь потрескалась, но в отдельных местах встречались провалы с огромными вывернутыми из земли кусками асфальта. Слава Богу, у "скаута" привод на все четыре колеса, иначе нам бы мы не выбрались. Но я сильно опасался, что где-нибудь впереди нам встретиться препятствие, которое не одолеет даже эта машина.
Минут сорок ушло на дорогу, которая обычно занимала не более семи-восьми минут. Наконец впереди показался знак, указывающий на поворот к нашему дому. Билли, которого подняли в четверть пятого, крепко заснул в машине, знакомой ему настолько, что, должно быть, она уже воспринималась им как дом.
Аманда, нервничая, взглянула на дорогу.
— Ты действительно хочешь туда проехать?
— Хочу попробовать, — ответил я.