23. Королева и месье де Уорик
К февралю 1470 года Уорик осознал, что король не сделает ничего, чтобы загладить нанесенные ему обиды, и постепенно приходил в отчаяние. Он снова начал интриговать вместе с Кларенсом, и оба они решили, что на сей раз удовольствуются только низложением короля и возведением на престол Кларенса. Уорик, вероятно, понял, что Кларенс – человек неуравновешенный и нельзя рассчитывать, что он вернет ему прежнее могущество, однако единственной альтернативой Кларенсу был Генрих VI, а Уорик все еще не хотел заключать союз с Маргаритой Анжуйской, даже если бы она согласилась на такой альянс: Уорик тем более не мог ожидать от нее, что, после того как ее муж вновь взойдет на трон, она позволит ему сосредоточить в своих руках прежнюю власть при дворе.
Стратегия Уорика заключалась в том, чтобы, подстрекая народ, поднять восстание против короля. Затем, пока Эдуард будет занят его подавлением, он заручится поддержкой короля Людовика, чтобы свергнуть Эдуарда. Уорик надеялся, что восстание приведет к вооруженному столкновению, во время которого король будет побежден и с легкостью свергнут с престола или даже убит.
Едва задумав этот план, Уорик деятельно начал претворять его в жизнь, используя все средства в своем распоряжении: богатство, влияние, которым пользовался как могущественный феодал на определенной территории, и свою исключительную харизматичность. Он снова прибегнул к прежней тактике и стал эксплуатировать обиды простого народа, чтобы спровоцировать его на восстание, целенаправленно воздействуя на низшие классы и джентри, которые всегда поддерживали его, а не на знать, которая всегда относилась к нему с подозрением. Вполне предсказуемо, на его пропаганду поддались именно простолюдины.
К концу февраля, пока Эдуард IV добросовестно старался вновь утвердиться на троне, Уорик и Кларенс установили контакты с несколькими недовольными нынешней политикой джентльменами из Линкольншира и Йоркшира, сочувствовавшими Ланкастерам и искренне негодовавшими на короля из династии Йорков и его обременительные налоги. Главным из них был Роберт, лорд Уэллс и Уиллоуби. Уорику не составило труда склонить этих людей и их арендаторов к восстанию, используя их личные обиды и выдвигая в качестве цели восстановление на троне Генриха VI, к тому же Уэллс и другие лидеры грядущего мятежа с легкостью собирали людей под свои знамена.
Впрочем, в начале марта король призвал лорда Уэллса, его родственника, Томаса де ла Лэнда, и сэра Томаса Димока в Лондон, чтобы даровать им помилование за участие в предыдущем восстании. Опасаясь вызвать неудовольствие Эдуарда, они послушались. Тем временем Кларенс договорился, что в отсутствие отца возглавит мятежников сэр Роберт Уэллс, сын лорда Уэллса, а затем сам поскакал в Лондон, заявив, что лично будет просить за лорда Уэллса и не даст королю двинуться на север, чтобы встретиться с сэром Робертом на поле брани. Однако, прибыв в Лондон 4 марта, Кларенс не сделал ничего подобного.
В этот день сэр Роберт Уэллс велел вывесить на церковных дверях в графстве Линкольн призыв в войско, подписанный Уориком и Кларенсом. Всем годным к воинской службе мужчинам полагалось 7 марта явиться к сэру Роберту в полном вооружении, на поле Рэнби-Хау, в семи милях от Хорнкасла, чтобы дать отпор королю, который, как уверяли предводители восстания, придет на север покарать простой народ за участие в прошлогодних мятежах.
Как только лорд Уэллс отправился в Лондон, йоркистский рыцарь сэр Томас Бёрг разрушил его дом, захватил имущество и угнал скот. Это привело в ярость местных сторонников Ланкастеров, и 30 тысяч их откликнулись на призыв сэра Роберта и прибыли к нему, крича «Да здравствует король Генрих!» и осыпая насмешками короля Эдуарда. Одновременно сэр Джон Коньерс, лорд Скруп из Болтона и лорд Фицуолтер готовили восстание в Йоркшире, якобы в знак протеста против действий короля, не возвратившего графство Нортумберлендское Генри Перси.
6 марта король покинул Лондон и отправился в аббатство Уолтем в Эссексе, где на следующий день получил весть о прокламации сэра Роберта и о большом войске, собирающемся в Линкольншире, чтобы вернуть трон Генриху VI. Эдуард созвал своих командиров и велел им вербовать солдат, а затем послал за лордом Уэллсом и Димоком, приказав к нему присоединиться. Он не вызвал к себе Кларенса, так как еще не знал, что герцог принадлежал к числу главных зачинщиков мятежа.
8-го числа король прибыл в Ройстон, откуда выслал «повестки» Кларенсу и Уорику, которые уже написали ему, предлагая помощь в подавлении восстания. На следующий день Эдуард прибыл в Хантингдон, созывая рекрутов, которым предстояло собраться 12-го числа в Грэнтеме. Он явно ожидал французского вторжения, поскольку писал: «Мы располагаем точными сведениями, что наши мятежники и внешние враги в самом скором времени намереваются напасть на наше королевство». Затем он поскакал в сторону Линкольншира, приказав лорду Уэллсу написать сыну и арендаторам, что им надлежит сдаться на милость короля, их законного монарха; в противном случае король поклялся казнить Уэллса.
Когда король двинулся навстречу мятежникам, не обнаруживая и следов той вялости и апатии, что овладела им перед Эджкотом и оказалась для него столь губительной, лишь очень немногие осмелились примкнуть к бунтовщикам; даже сторонники Уорика и Кларенса не решились это сделать. 11-го король прибыл в Фозерингей, откуда выслал еще несколько «повесток», веля своим вассалам собраться в Стэмфорде. Вскоре после этого разведчики донесли ему, что мятежники прошли Грэнтем и сейчас находятся в сорока милях от них, двигаясь в сторону Лестера, где Уорик пообещал встретить их с двадцатитысячным войском. Потом граф собирался вместе с ними подождать, что будет дальше, надеясь, что король пойдет на север; в таком случае йоркширские бунтовщики выступят против него в лобовой атаке, а Уорик и сэр Роберт тем временем возьмут его в клещи с тыла, тем самым отсекая Эдуарду отход на юг.
Король не собирался продвигаться дальше на север. Вместо этого на рассвете 12-го числа он повел свое войско на соединение с более крупным, которое ожидало его в Стэмфорде. Здесь он узнал, что армия сэра Роберта находится уже в пяти милях к западу от города, в Эмпингеме в Рэтленде, и приказал своему авангарду наступать на них, захватив их артиллерию.
В это самое время явился гонец с письмом от Уорика и Кларенса, в котором те обещали привести Эдуарду подкрепления и присоединиться к нему в Лестере вечером этого же дня. Совершенно очевидно, что это была западня: подкрепления предназначались сэру Роберту, и Эдуард решил тотчас же двинуться на запад и дать сэру Роберту бой. Впрочем, перед тем как он выступил в поход, его лорды, дабы воспрепятствовать дезертирству, посоветовали ему продемонстрировать всему миру, какая судьба ожидает тех, кто изменяет королю. Эдуард приказал немедля казнить лорда Уэллса через отсечение головы, что и было сделано на глазах у потрясенных солдат, построенных ради созерцания экзекуции. Затем к сэру Роберту Уэллсу послали герольда сообщить о казни отца и пообещать монаршее милосердие, если он сдастся. Сэр Роберт пришел в ужас от этих вестей и не подчинился королю.
Войско короля встретилось с мятежниками на поле в Эмпингеме и нанесло им удар столь стремительно, что Уорик и Кларенс не успели привести им подкрепления. В распоряжении Эдуарда находилась внушительная артиллерийская батарея, и когда он из всех своих орудий обстрелял мятежников, крестьяне сэра Роберта понесли столь тяжелые потери, что запаниковали и обратились в бегство. Некоторые кинулись с поля брани в такой спешке, что на бегу сбрасывали свои сюрко, и потому впоследствии эта битва получила название «поля потерянных плащей». У мятежников не было никаких шансов выстоять против испытанных, хорошо вооруженных войск короля или опытных приближенных вельмож. Хотя многие бунтовщики облачились в ливреи Кларенса, некоторые из них пришли в такое смятение, что не в силах были понять, за кого сражаются, и в разгар битвы закричали не «За Уорика!» или «За Кларенса!», а «За короля Генриха!». По словам Ваврена, большинство обратившихся в беспорядочное бегство были бы убиты, если бы король не повелел своим людям прекратить преследование. Сэра Роберта Уэллса, сэра Томаса де ла Лэнда и других лордов, командовавших восставшими, взяли в плен. Тем временем среди трупов, усеявших поле битвы, было найдено тело человека, опознанного как слуга Кларенса, а при нем обнаружены письма герцога и Уорика, подтверждавшие их роль в этом восстании.
В тот же день Эдуард с триумфом вернулся в Стэмфорд. Своей победой он обеспечил себе контроль над Лондоном, Восточной Англией и Восточным Мидлендсом, а в Йоркшире восстание, возглавляемое сэром Джоном Коньерсом, после блестящей победы Эдуарда потерпело неудачу. 13 марта, зная теперь об истинных намерениях Уорика, король издал прокламацию, запрещающую любым его вассалам призывать своих людей на войну.
Когда на следующий день он явился в Грэнтем, к нему привели взятых в плен лидеров мятежников, и те публично признали свою вину. Они также открыли королю, что восстание инициировали Уорик и Кларенс и что они обещали им помощь в борьбе против него. Сэр Роберт Уэллс все время повторял, что Уорик и Кларенс неоднократно говорили ему, будто намерены возвести Кларенса на трон. Все трое были приговорены к смертной казни: де ла Лэнд и Димок были казнены 15-го в Грэнтеме, а Уэллс – 19-го в Донкастере. А официальный отчет о восстании и копию признания сэра Роберта король приказал распространить и зачитать по всему королевству.
13 марта король направил срочный призыв Уорику и Кларенсу, повелевая им предстать перед ним «смиренно и покорно», в сопровождении лишь немногих слуг, чтобы ответить на серьезные обвинения в государственной измене. Уорик и Кларенс не ответили на его призыв и, рекрутировав еще больше людей, отправились на север через Бёртон-на-Тренте, Дерби и Честерфилд, куда дошли 18-го, намереваясь поднять другое восстание. По пути они высылали вперед гонцов с воззванием, требуя, чтобы жители Йоркшира брались за оружие и присоединялись к ним под угрозой смертной казни.