ы становятся легковозбудимыми, и пастухи должны справиться с управлением животными, которые блуждают во время спаривания или во время поединков. Самец в этот период может стать очень свирепым – иногда вплоть до убийства самки. Пастухи также должны следить за тем, чтобы не получить повреждения. Олень может боднуть человека в плечо, а затем, прежде чем тот сможет убежать, затоптать его копытами. Это тот момент, когда человек остро нуждается в помощи собаки, которая, по-видимому, способна почувствовать настроение оленей и предвосхитить их агрессивные действия, нападая первой. Без собаки рядом единственное, что пастухи могут сделать для своего спасения, – это вскарабкаться на дерево или на скалу. Множество историй рассказывают о пастухах, которые были вынуждены оставаться в таком убежище в течение многих часов или даже дней, пока их спутники не привяжут веревкой нападающего самца. Когда олень схвачен, его сразу же кастрируют и лишают рогов, которые обламывают. Кастрация совершается зубами. По какой-то неизвестной причине лапландцы не склонны использовать нож, и к тому же животное, по-видимому, быстрее выздоравливает, если гениталии откусываются. Тот же метод кастрации используется самоедами. Путешественник Де Лессеп в 1790 г. писал о подобной практике у камчадалов в отношении собак.
Исключительно интересные наблюдения относительно роли лапландцев в одомашнивании северного оленя мы находим у Ренато Бьясутти:
«Северная обитаемая зона Евразии имеет целиком свою собственную историю; это – область, которая приняла охотников на северного оленя и мамонта, когда они следовали за удаляющимся льдом и субполярной фауной. Эти люди принесли с собой на дальний север древние образцы своей примитивной культуры (это была эра бумеранга и самого грубого прототипа лука и стрел). Затем эта зона обогатилась волной, пришедшей из более развитых южных регионов. Так возникла неолитическая культура охотников и рыболовов. Сельское хозяйство не велось. Археологи выявили множество следов этого века. Их открытия образуют часть наследия евразийской арктической и субарктической культуры. Меха для ношения человеком, ездовые собаки, сани, снегоступы, рыбные остроги и хижины-палатки конической формы представляют главные свидетельства эпохи шаманизма, культа медведя, похороны в земляных насыпях, половое гостеприимство и групповой брак. Одно из более поздних достижений этой эпохи – разведение скота, теории происхождения которого, принадлежащие Э. Хайну, все еще можно считать весьма логичными. Разведение скота, утверждает Хайн, происходит от аграрной культуры Южной Азии, пробившей свой путь на север. Первый вид, который был одомашнен, был уроженцем умеренных и субтропических степей. Последним видом был северный олень. По всей вероятности, как предполагает Монтандон, лапландцы были первыми, кто приручил северного оленя. Затем новая практика распространилась в восточном направлении, но с удалением на восток уход за животными становился все менее и менее умелым. Противоположного мнения придерживаются Шмидт и Копперс. Они утверждают, что разведение скота кочевниками началось с северного оленя, а затем это распространилось на юг, применяясь по мере дальнейшего продвижения к различным животным. Никакого убедительного основания для этого утверждения не существует. Археологические исследования вблизи Ладожского озера доказывают, что уже в неолитическую эпоху – когда все это было в процессе развития – жители этого региона были исключительно охотниками. У них были собаки двух видов, но при этом собака была их единственным одомашненным животным. В этих местах северные олени бегали дикими и на них охотились. Это до сих пор верно и для нашего времени для камчадалов, эскимосов и индейцев атапасков».
Однако Манкер считает, что необходимо обратить внимание на одну важную особенность внушительной коллекции наскальных рисунков В.Дж. Раудоникаса. Все они появились в регионе между Онежским озером и Белым морем. Некоторые из изображаемых фигур легко объяснимы, если мы примем теорию о том, что разведение северных оленей существовало, по крайней мере, в определенной элементарной форме, поскольку трудно объяснить это как простые сцены охоты. Например, часть изображений на стенах показывает человека на лыжах, прицепившегося к северному оленю. Они имеют поразительное сходство с некоторыми картинами на лапландских барабанах. Манкер осторожен и не отрицает того, что человек на лыжах может всего лишь охотиться на северного оленя. Но он обеспокен тем, чтобы ученые не упустили возможные значения этого доисторического свидетельства.
Рис. 35. Лапландский тип седла, состоящего из двух искривленных дощечек, прилаженных друг к другу сверху.
В равной мере он обеспокен тем, чтобы ученые не пренебрегали никаким аспектом таких находок, которые обнаруживают при раскопках. В отношении посуды, например, важно знать, сделана она из кости или рогов и где именно она была обнаружена. Одно такое открытие дало нам поразительное свидетельство древности разведения северных оленей, а именно заканчивающиеся лопатой лыжные палки. Все ученые видят одну причину того, почему палки имеют такую форму: их назначение состояло в том, чтобы позволить пастуху копать в снегу, помогая северному оленю в его поиске подножного корма. Лыжная палка и пара лыж, найденные в 1924 г. вблизи деревни Калвтреск (в Швеции), позволили установить дату методом анализа пыльцы, – 2000 г. до н. э. Остяки и зиряне используют сегодня подобную палку с лопатой на конце. Разведение северных оленей действительно может быть столь древним, чтобы начаться даже до первого появления лапландцев в Скандинавии.
Однако наиболее важные в этом отношении находки археологов должны находиться не в природе орудий, посуды, оружия и т. д. Ценную, а иногда точную информацию могут дать кости и рога. Кости, сломанные брошенным оружием – например, стрелами или копьями, – могут отличаться от костей, сломанных, скажем, дубинкой или ножом, хотя в последнем случае мы, к сожалению, не способны узнать, было ли в действительности животное уже поймано в западню или содержалось в загоне, подготовленном с целью забоя.
Рис. 36. Северный олень, везущий жерди во время миграции.
Но рога рассказывают нам историю, которая оставляет у нас гораздо меньше сомнений. Кастрация, которая позволила человеку использовать самцов северного оленя в качестве вьючного и ездового животного, оставила явные следы в форме анатомической модификации в основании отростков оленьего рога. Это открытие черепа самца, где видна выпуклая форма в основании отростков оленьего рога или одного рога с вогнутой канавкой, показывает, что была введена кастрация и поэтому самец северного оленя мог быть приспособлен для домашнего использования. Кроме того, как указал Манкер, сам факт того, что кастрация совершалась зубами, является доказательством того, что эта практика началась в грубую и древнюю эпоху.
Подводя итог, можно сказать, что все свидетельства указывают на то, что лапландцы сами начали разведение северных оленей, за счет которых они все время жили. Вся традиция этого не дает никакого намека на внешнее влияние. Важнейшая из всех двойная роль северного оленя – тягловое животное зимой и вьючное животное летом – является типичной только для этой культуры, какой обычно является доение.
Что касается собак, следует подчеркнуть, что у них одна-единственная функция – присматривать за стадами. Во всей Арктике их запрягают в сани, но не в Лапландии. Их также не используют для travois – системы транспортировки товаров, которая состоит в перетаскивании жердей на боках животных или в особом седле.
Еще одну характерную особенность разведения северных оленей, которая является исключительно лапландской, можно заметить в случае, когда животных забивают. У норвежских, финских и российских групп удар наносится в сердце забойным ножом; в Швеции его втыкают в заднюю часть шеи. Мы знаем, что самоеды и другие народы России убивают северных оленей путем удушения.
Здесь, в использовании ножа, есть аспект разведения северных оленей, который присущ исключительно лапландцам. Когда мы рассмотрим это в соединении с постоянной и тщательной заботой, с которой идет одомашнивание этих животных; когда мы сравним успехи, достигнутые лапландцами, с самыми неутешительными результатами, полученными сибирскими и уральскими народами, чей крупный скот до сих пор бегает наполовину дикий и совершенно неприрученный, тогда мы сможем оценить искусство неисчислимых поколений, которое, должно быть, лежит за культурой разведения северных оленей в Скандинавии, и, должно быть, придем к заключению, что только лапландцы могли быть его родоначальниками.
Глава 8Одежда, рукоделие, пища и питье
В исторических источниках лапландцы впервые появляются одетыми в шкуры животных, которые давала им охота, и прежде всего на северных оленей. Можно почти не сомневаться в том, что именно шкура северного оленя дала им первую элементарную одежду.
Вплоть до недавнего времени лапландцы центральных и южных районов сохраняли в одежде куртку из кожи северного оленя (известную как свалтъя) для летнего ношения. На севере они использовали старую кожу с отверстием в центре для головы и поясом, державшим ее с боков. В результате это мало чем отличалось от южноамериканского пончо.
Современная одежда включает в себя головной убор, который меняется в зависимости от места проживания, куртку практически единого образца во всей Лапландии, и штаны, сужающиеся в районе икр. Большинство исследователей согласны в том, что эта одежда – средневековая по духу, с определенным влиянием викингов в декоративных ее чертах.
Куртка обычно называется гакте (в некоторых северных районах – колте). Это разновидность куртки, доходящая до бедер (если ее носят женщины, она опускается ниже колен). К ней прилагается кожаный пояс, украшенный большими металлическими дисками. Он почти всегда синего цвета, хотя красный и белый также можно иногда встретить в норвежской Финляндии. В древние времена белый цвет полагался для женской праздничной одежды. На севере куртка немного открыта в районе шеи. В других местах, среди шведских лесных лапландцев и жителей района Йоккмокка, она может быть полностью открытой у мужчин, но не у женщин. Мужчины могут также носить ее с полужестким воротником. Теперь он исчез из женской одежды, хотя одно время женщины носили также и его. Привлекательной и интересной частью лапландской одежды являются разноцветные ленточки или оплетки желтого и красного цветов, которые носят вокруг шеи, запястий и на плечах. Они также образуют кайму куртки.