Не убегу, догонят. Вацлав определенно меня догонял, что-то шипя мне в след.
С криком: "Так не доставайся же ты никому (то есть я)!" — я рванулась на перерез машине. У машины тормоза оказались хорошие, так что она умудрилась остановиться, не сбив меня. В тот же миг передо мной выскочил красный спортивный автомобиль и резко остановился. Водитель буквально втянул мое бренное тело на пассажирское сидение и рванул с места. Вацлав еще долго бежал сзади. Ну и скорость.
— Ты, что сбрендила — под колеса бросаться?! — рявкнул мой спаситель (или погубитель?). — Что ты делаешь, дура?
Меня за всю жизнь столько раз дурой не называли, как за эти два дня. Едва отдышавшись, я присмотрелась к мужчине (или очередной вампир?). Если бы не Сережа, я бы, точно, влюбилась, причем, по самые уши. За рулем сидел черноволосый качок. Он был красив той мужественной красотой, которая мне всегда нравилась, даже жаль, что Сережка и в этом смысле не соответствовал моему идеалу (что поделаешь — любовь зла). Да уж, у незнакомца были черные выразительные глаза, сверкающие из-под тяжелых век, твердый рот, квадратный подбородок. И вообще — само совершенство, кроме тона. Правда, рокочущий бас тоже был очень хорош.
— А что мне делать? Спокойно позволить этим тварям выкачать из меня всю кровь? Может, еще спасибо им сказать?
— Ты чокнутая? Серебряные не убивают людей. Неужели тебе так трудно было отдать им медальон Гласа?
Я фыркнула от такой наивности.
— И ты туда же? Не знаю, кто ты такой, но раз уж мне от тебя никуда не деться, слушай: они, действительно, сначала хотели взять только медальон, но сегодня почему-то отказались от этой идеи (возможно, наконец, поняли, что этой проклятой штуки у меня нет) и решили сначала взять у меня кровь на анализ, а потом выкачать ее всю! — в конце я уже истерично кричала.
Мой спаситель как-то странно на меня покосился.
— Меня зовут Валентин Барский.
— Лариса, — вздохнула я, но, видимо, он и так это знает.
Глава 5
Ночь короче дня,
День убьет меня…
— Ну, и чушь! Плевать вы на солнечный свет хотели, — прокомментировала я песню "Арии", доносящуюся из динамиков, размахивая полупустой банкой пива.
— Кто это "вы"? — усмехнулся Барский.
— Ну, вы — вампиры.
Качек захохотал:
— Лариса, ты даже не знаешь, с кем распиваешь пиво!
— И с кем же? — спросила я заносчиво.
— Ну, уж кровь-то я точно не употребляю, ни в каком виде.
Валентин с усмешкой смотрел на меня из-под полуопущенных век. Мне стало не по себе, так как сидели мы вдвоем в его шикарном доме, пили пиво. Щекотливая ситуация, и как меня угораздило в нее попасть? Все-таки, Барский — это не студент четвертого курса. И я перед ним просто маленькая девочка — проглотит и не заметит.
— Милая, может, я тебя и разочарую, но мне от тебя не это нужно, — он как-то чувственно выделил слово "это" и гаденько улыбнулся.
Я сглотнула: он еще и мысли читает?
— У тебя все на лице написано, — Барский встал и прошел к окну.
Я осторожно поставила пиво на столик, мечтая запустить им в его наглую рожу.
— Честно говоря, меня это тоже интересует… только не с вами, — туше! — Но позвольте узнать, как вы оказались в нужном месте, в нужное время? И, главное, зачем?
Барский даже не смутился, непробиваемый, что ли?
— Давай договоримся так: сейчас ты идешь спать в гостевую комнату, завтра я отвечу на некоторые свои вопросы, касаемые вампиров. Это стратегически важно в данной ситуации.
— Но у меня есть еще вопросы, касающиеся вашей таинственной персоны.
— Нет! — отрезал Барский. — Никаких вопросов у тебя нет. И запомни: ты нуждаешься во мне гораздо больше, чем я в тебе. И, что самое главное, мне было бы легче просто убить тебя, чем тратить так бездарно свое бесценное время.
— Так в чем же дело? — мое самолюбие было уязвлено. — Оставил бы меня Вацлаву, и все дела.
— Наверное, просто решил скуку развеять.
— Ну, я надеюсь, когда ты наиграешься и захочешь вернуть меня обратно, хотя бы предупредишь? И, между прочим, я бы предпочла просто вернуться домой, а не слушать подробности об этих чудовищах, — передернула я плечами.
Барский подошел и положил руки на подлокотники моего кресла, наклонившись к самому лицу. И взгляд у него был злой и раздраженный.
— Эти… чудовища вошли в твою жизнь еще до твоего рождения. И так просто из нее не уйдут. Так что это не обсуждается, — он выпрямился и подошел к книжной полке. — Вот, почитай на сон грядущий, — в меня полетела книга.
Я машинально ее поймала и вскочила с кресла. Мне, точно, не нравится этот качок. Он меня бесит!
"История Среброкровных". Так вот что вы подкинули мне, господин Барский!
Но лень — великая штука, ничем не переборимая и, главное, очень мною лелеемая и любимая. Как бы я не осознавала, что мне просто необходимо срочно воспользоваться неожиданным подарком в виде истории вампиров, записанной на двухстах потрепанных страницах (как говорится, познай врага своего… или полюби?), но, когда передо мной встал выбор: спать или заниматься этим очень важным чтивом, — я, как вы понимаете, долго не раздумывала. Просто по наивной, но такой неискоренимой студенческой привычке положила книгу под подушку (в надежде, что знание само через сон в голову запихнется) и со словами: "Перед смертью не надышишься", — со спокойной душой легла спать. Но, то ли затхлый запах старой книженции повлиял на мой мозг, то ли в кои-то веки студенческая хитрость сработала, но мне всю ночь снились какие-то совершенно невероятные и очень реалистичные сны.
Началось с того, что я очутилась в пустоте перед огромными воротами. И, как ни странно, чем ближе я к ним подходила, тем дальше они оказывались. Вдруг сзади раздался громкий рык, обернувшись, я увидела в метрах ста от себя огромного пса, тело которого состояло из сплошных мускулов стального цвета и ни грамма шерсти. На шею чудовища был одет шипастый ошейник. Не долго думая, я развернулась и побежала к воротам, но это был бег не на одном месте, как это бывает во сне. Нет, я полетела, словно ветер. На этот раз ворота оказались радом почти мгновенно. Я выставила руки, готовясь встретиться с преградой, но почему-то провалилась сквозь них и по инерции кубарем покатилась дальше. Я как-то реалистично, с кряхтением поднялась с земли и огляделась: позади меня ворота сотрясались от напора собаки, которая оглашала округу низким рычанием, вокруг же была все та же пустота, создавалось впечатление, что тонешь в тумане. Пройдя немного вперед, я увидела сначала ступени, а затем и узкий фасад старинного здания. Вокруг слышался какой-то неясный шепот, и, чем ближе к ступеням я подходила, тем громче он становился, постепенно заглушая даже рык за воротами. "Иди сюда, не бойся, иди к нам", — шептали невидимые голоса. Я чувствовала себя героиней тупого фильма ужасов, которые я всегда терпеть не могла, но, повинуясь правилам ненавистного жанра, я медленно шла вперед, поеживаясь от неясных жутких предчувствий. И вот я уже протягиваю руку, чтобы открыть покрытую резьбой дверь, как она начинает сама открываться. Я уже приготовилась к тому, что руку, по меньшей мере, кто-нибудь схватит, или же, следуя закону жанра, откусят, но тьма за дверью всего лишь обдала меня прохладой, втягивая внутрь. Двери широко распахнулись, и в помещении вспыхнул свет.
Я также медленно вошла в странную комнату, заполненную длинными столами, на которых стояли разномастные, пузатые и не очень, дымящиеся колбы. В конце этой длинной узкой комнаты стояло кресло, смахивающее на трон (почему бы и нет, это ведь сон), на котором восседал невысокий мужчина с красными глазами. В его чертах застыло какое-то спокойное величие. Я даже растерялась от такой наглости: теперь они еще и сниться мне будут? Вампир сдержанно рассмеялся:
— Да, с таким шумом прибыть могла только моя дочь! — от хриплого голоса по спине побежали мурашки.
— Папа? — недоверчиво спросила я, не испытывая при этом проявления каких-либо дочерних чувств.
— Да, ты выросла, — кивнул он сам себе, — и вполне готова к исполнению своей миссии. Ты должна понимать, что от тебя зависит судьба твоих сородичей. Ты можешь помочь им! — пафосный колос раздавался под каменными сводами. — Кристалл Гласа, созданный мной, наконец-то начал просыпаться, и твоя задача добровольно (слышишь, добровольно!) отдать хранящийся у тебя медальон Совету Красных Кардиналов, они соединят его с Кристаллом Гласа, и, наконец, стена рухнет…
— Без проблем: просто сними свое защитное заклятье — и я избавлюсь от твоего подарка!
— Какое заклятье? — удивилась тающая фигура отца.
Я только хотела возмутиться отсутствием пламенных отцовских объятий, как вдруг какая-то сила буквально выдернула меня из этого странного сна и закинула в другой: передо мной, заложив руки за спину, как обыкновенный старичок, стоял князь серебряных вампиров.
— Рад видеть тебя, дитя! — прозвучало почти ласково. — Прошу, побудь немного моей гостьей, — сделал он приглашающий жест.
Старичок отошел в сторону: за его спиной плясало пламя камина, а перед ним стояли два кресла и журнальный столик. Ни дать, ни взять, картинка из тихого семейного быта. Пожав плечами, я спокойно уселась на ближайшее кресло.
— С твоего позволения, я тоже присяду, — блин, как мой сон влияет на вежливость вампиров.
Я поставила локоть на подлокотник и склонила голову на ладонь — почему-то даже во сне очень хотелось спать.
— Почему вы мне снитесь, князь? — я недобро на него взглянула.
— Видишь ли, дитя, совершенно неожиданно ты стала очень важной фигурой в вампирском мире…
— Вернее, какой-то таинственный медальон, — усмехнулась я.
— Но только ты можешь отдать его нам. И если медальон получат красные… в мире воцарится хаос. И еще неизвестно, выйдет ли человечество живым из этой катастрофы.
— Вам-то что до этого? — удивилась я.
— Мы, серебряные вампиры, — приосанился старичок, — очень гуманно относимся к своей пище. Люди всегда поддерживали наши силы, а мы их защищали.