Серегил вздохнул и выбросил свою корзинку.
- наслушался историй о жизни половины постояльцев, и ни слова о старухе. И, кажется, никто слыхом не слыхивал ни про какое вороньё. Мне удалось даже облазить чердак и спуститься в подвал, но и там ничего.
- Чёрт! — процедил Алек. — Она точно не могла выбраться сзади дома, пока ты её не видел?
- Не думаю. К тому же, этот переулок ведет в тупик, и я непременно столкнулся бы с ней, когда бы она выходила. Разве только она тоже ушла по крышам? Что было бы весьма ловко для такой «девчушки». И хитроумно. Моё тайное восхищение этим племенем всё растёт. А они затейники, эти вороны. А ещё весьма смекалистые ребята.
Остаток дня бродили по трущобам и рынкам, потом расстроенные вернулись в Оленя и Выдру.
- Мы даже не знаем, сколько их тут всего, — сказал Микам из спальни, где умывался и переодевался.
Не сменив женского платья, Серегил уселся в кресло возле камина и рассеянно уперся ногой в совок для золы.
- Мы слышали про одноногого парнишку, видели светловолосого попрошайку, а также старика и старуху. Она-то мне и интересна больше всего, из-за своих штуковин на поясе.
- А я всё ещё чувствую себя идиотом, которого обвели вокруг пальца, — мрачно сказал Алек. — И мы ещё заплатили этому негодяю, который надул нас!
Микам, присоединяясь к ним в гостиной, потрепал Алека по голове:
- Оно того стоило: мы опознали ещё одного из них. А ведь до сих пор мы ещё ни разу так близко не подбирались к ним.
Серегил внезапно соскользнул со своего кресла и принялся шарить под кроватью, пока не нашёл большую, свернутую в трубку карту города, перевязанную зеленой лентой. Сдув с неё пыль, он отнёс её на стол и развернул, придавив края книгами, которые валялись повсюду кругом — на столе и стульях.
Алек с Микамом проследили, как он раскладывает монетки в районе Нижнего Города, на юго-восточную часть Ринга, на трущобы к северу от Монастырского Храма, на Улицу Колеса, Улицу Огней и на скопление извилистых улиц позади гостиницы.
- Видите, какая картинка вырисовывается? — сказал он. — Им приходится выметаться из районов с карантином, и они перебираются в ближайшие по соседству «охотничьи угодья». Судя по всему, они избегают Монастырский Храм, но чтобы попасть вот сюда, они могли пройти и через Улицу Огней.
- А Мирриция могла отдать им что-то, приняв одного из них за обычного нищего попрошайку, — заметил Алек.
Нахмурившись, Серегил склонился над картой и задумчиво постукал себя пальцем по подбородку.
- Кроме её случая, мы не слышали ни одного донесения о том, что их видели так далеко в северной части города.
- Могли и просто залезть к ней в карман, — предположил Микам.
- Теро считает, что вещи должны быть отданы добровольно, — пояснил Алек. — Именно потому они и совершают обмен.
Серегил упал на диван, устремив взгляд в пустой камин.
- Догадки! Вот всё, что мы будем иметь, пока не поймаем хотя бы одного из этих ублюдков.
- И это по-прежнему не объясняет, как они добрались до неё, — Микам рассеянно погладил свои усы, уставившись в карту.
- Да какое теперь дело, как! Вопрос в том, почему именно она? Зачем перекидываться с беднейших из бедняков на состоятельную куртизанку, у которой есть друзья, которым она не безразлична?… Влиятельные друзья.
- Должно быть, просто подвернулся удобный момент, — рассуждая, Микам подошёл к шкафу и налил из кувшина вина в три кубка. — А что, если она просто оказалась первой состоятельной особой, до какой им удалось тут добраться?
- Хорошо, тогда когда это произошло? — не унимался Алек.
На этот вопрос ответа ни у кого не было.
Алек с Серегилом принялись обсуждать, можно ли им возвратиться на ночь на Улицу Колеса, когда перед Серегилом вдруг появилось лицо Теро, что немало всех поразило.
- Терпеть не могу, когда ты так делаешь! — воскликнул Серегил.
Теро хмуро глянул на него.
- Умерла эрцгерцогиня Алайя. Не исключено, что это убийство.
Серегил на минуту спрятал в ладони лицо.
- Проклятие Билайри!
- Она же была такой безобидной старушкой! — прорычал Алек.
- И ближе всех к крон-принцессе, — отозвался Теро. — Элани безутешна, принц в ещё большем бешенстве, чем прежде.
- Уверен, что это было убийство? — спросил Серегил.
- Я нет. Но принц считает, что да, в свете последних событий. Хотя ни один из заговорщиков, находящихся в Башне, похоже, понятия не имеет о том, что происходит. Алайя сидела. ужинала в кругу королевской семьи, и он своими глазами видел, как она вдруг упала замертво прямо в своём кресле. И опять, никакого яда, никакой магии, и никаких физических недугов Валериус так же не нашёл.
- Бедняжка Элани! — негромко воскликнул Алек. — Она так любила Алайю, как свою бабушку. Полагаете, её смерть как-то связана с остальными?
- Меня тут уже ничто не удивит. Быть может, мы упустили кого-то из заговорщиков и они по-прежнему разгуливают на свободе и бесчинствуют?
- И какова же вероятность того, что две разные группы заговорщиков станут применять один и тот же яд, который абсолютно невозможно распознать? — сказал Микам.
- «Око за око»? — пожал плечами Серегил. — Не знаю. Что-то тут не вяжется. Они направили все свои силы на то, чтобы истребить друг друга, вместо того, чтобы снова покушаться на Клиа или Элани? И если кому-то удалось подобраться так близко к Алайе, что они сумели её отравить, то почему не отравили и Элани?
- Мне пришли в голову те же мысли, — сказал Теро.
- Элани известно про заговорщиков?
- Кажется, Коратан кое-что объяснил ей, когда пытался заставить её покинуть столицу. Но она отказалась ехать.
- Так наёмные убийцы, видимо, именно на то и рассчитывают, — сказал Серегил. — На дороге — то она куда уязвимее, даже несмотря на весь свой вооруженный эскорт.
- Быть может, ты и прав. Но, как бы ни было, она остаётся в Римини, хоть и в своих покоях, взятых под усиленную охрану, а её пища будет предварительно дегустироваться.
- Чего я и боялся, — вздохнул Серегил. — И раз аресты не прекратили убийств, значит кто-то или что-то важное мы всё-таки упустили из виду.
- Если они наняли профессиональных убийц, а я осмелюсь сказать, что так оно и есть, то их задание никто не отменял, — сказал Теро.
- Информаторы из гильдии утверждают, что им заказали только Кормарина и Нериан.
- Око за око, и впрямь, — хмыкнул маг. — Ну и кто же тогда убивает остальных? И как?
- Мы будем держать ушки на макушке, Теро, но пока что мы топчемся на месте.
- И это всё?
- Пока да. А тем временем продолжим охоту на ворон.
Теро, было, протестующе заворчал, но Алек твёрдо произнёс:
- Мы всё ещё не поквитались за Миррицию, как должно!
Атре зажег свечу в своей мизерной коморке и вытащил из кармана серебряное колечко. Милая безделица, подумал он с легкой улыбкой, вот не думал, что действительно придётся пустить его в дело. Честно говоря, он уже и позабыл про него, увлекшись всей этой вознёй с богатенькими, убивая их то тут, то там, а потом наслаждаясь поднимающимся вслед за этим ажиотажем.
До тех пор, покуда не узнал нынче Алека и этого парня, Микама Кавиша, которым едва не попался в трущобах.
Напевая себе под нос, Атре взял со стойки пустой флакон и кинул кольцо в него.
Глава 38Беда
НЕ СМОТРЯ на то, что Коратан продолжал на них дуться, Алеку с Серегилом было дозволено явиться на следующее утро ко двору, чтобы выразить соболезнования. Элани вместе с остальными родственниками Алайи сидела возле катафалка старой придворной дамы, установленного в одной из больших зал дворца. Все были облачены в глубокий траур и в украшениях из гагата и оникса. Пришедшие проститься шли перед нею нескончаемым потоком, и Элани сидела с сухими глазами, только очень бледная.
Когда Серегил с Алеком подошли к ней, она одарила их печальной улыбкой.
- Благодарю Вас, что пришли. Алайя очень любила вас обоих.
- Она была замечательной женщиной, Ваше Высочество, — сказал Серегил.
- Сожалею о Вашей потере, Ваше Высочество, — добавил Алек, глянув на восковое лицо усопшей.
Алайя была обряжена в придворное платье, руки сложены на груди, на каждом пальце сверкало по кольцу, но и они не могли затмить темных провалох закрытых глаз её и заострившихся черт.
- Столько смертей за одно это лето, да и вообще за всю эту войну, — едва слышно произнесла Элани. — Бабушка Идрилейн, мои тётушка с дядей. А теперь ещё это.
Не в силах предложить сколь-нибудь действенное утешение, они задержались не дольше, чем того требовала учтивость, а затем откланялись и удалились.
На следующее утро, снова переодевшись, они с Микамом отправились обследовать окрестности того района, где едва не поймали старуху с её охранником. Впрочем, нынче про них тут было ни слуху, ни духу, так что Серегил начал даже сетовать на то, что смерть Алайи оказалась так не кстати. Похоже, след воронья успел давно простыть. Учитывая же картинку их прошлых перемещений, Серегил предположил, что следующим местом окажутся задворки Урожайного Рынка, а потому велел Кепи сообщить своим приятелям, что любая скорая весточка будет стоить половину серебряного сестерция.
Когда ввечеру они вернулись в гостиницу, Серегил моментально заметил, что конный дворик, за исключением единственной взмыленной и выбившейся из сил вороной, пуст, а из кухонной трубы не идёт всегдашний дым. Из распахнутого, по обыкновению, парадного окна не доносилось ни разговоров, ни обычной суеты.
Внутри у него моментально что-то сжалось, от других, более далеких воспоминаний о такой же вот тишине в другой гостинице.
- Это лошадь Кари, — удивленно признал Микам.
- Что-то мне это не нравится, — процедил Серегил.
- Мне тоже, — пробормотал Алек.
Они осторожно приблизились к гостинице и заглянули в окна. Огромная передняя комната была пуста, тарелки и кружки всё ещё стояли на длинных столах, там, где их побросали, видимо, в большой спешке.