вшими быть такими после появления общего врага. И единичные беглые джедаи, и идейные республиканские диссиденты, и не очень идейные антиимперские элементы в мирах лояльных в прошлом Республике перестали быть для сепаратистов врагами, и они оказались в единой теневой экономике и нередко инфраструктуре, хоть пока и помнили старые обиды.
Поэтому когда словом и делом о себе громко заявило антиимперское сопротивление нового поколения, сначала под криптосепаратистским именем Организации Освобождения Внешнего Кольца, а потом и под ярко-республиканским названием Альянса за восстановление Республики, то разрозненные выжившие сепаратисты навострили свои уши и иные слуховые органы. Первым звонком стало освобождение из имперской тюрьмы Сентепета Финдоса, старик хоть и почти выжил из ума и получил в прошлом свою должность по принципу последнего выжившего все равно был последним легитимным вице-королём Торговой Федерации. Вторым — странное поведение Серенно, которую выжившие сепаратисты не сильно любили, но на которую всё равно оглядывались. Никто толком не знал, кто в реальности правил этим миром, но сереннийская мафия активизировалась, а ряд связанных с графами Дуку личной лояльностью выживших оказались на службе у этого самого Альянса. Это ещё не было отмашкой, а выжившие вели себя осторожно, но самые отчаявшиеся стали ждать пока на них выйдут и скрываться не так сильно. Как именно шли переговоры знала только очень узкая прослойка повстанческих дипломатов, но один из бывших сепаратистских адмиралов в качестве жеста доброй воли продал по довольно номинальной цене повстанцам один из своих линейных кораблей, что последние пятнадцать лет в законсервированном состояние ожидал в дальней системе.
Так у Корпуса звездных истребителей появилась «Крепость». Как появилось это название никто из будущего экипажа так толком и не понял, старое неймодианское название корабля осталось затерянным в процессе, новое придумать не успели, потому что не понятно кем придуманное условное обозначение «Крепость», что использовалось в процессе операции по перемещению и модернизации бывшего сепаратистского корабля, прижилось и осталось. И оказалось вполне себе подходящим, потому что продолжавший проходить активное переоборудование прямо в полете линейный корабль выступал для крестокрылов не просто кораблём-носителем, но и настоящей крепостью. Корпус же и занимался модернизацией корабля на последнем этапе и его комплектованием, залатывая всевозможные дыры, от настоящих на корпусе до обеспечения личным составом и запчастями. Флот этому решению сначала повозмущался, желая заполучить себе флагман, но потом смирился с этим приказом Адара Таллона — сначала у всех любителей огромных кораблей появился «Батальон», который всё же доставили в Централию не так давно, а потом и целый флот «Катана», поэтому на сепаратистское наследие все временно махнули рукой. Тем более по ходу продвижения переговоров с осколками Сепаратистского сопротивления стало ясно, что это не последний корабль сепаратистской постройки, что скоро войдет в состав флота Альянса.
Линейный корабль «Крепость» типа «Барышник» Альянса повстанцев
Поэтому даже выбор капитана неожиданно лег на плечи самих звездных истребителей, чей глава генерал-джедай Он’ли Шиен, хоть и был боевым командиром с огромным опытом боев во время Войн клонов, кораблём никогда не управлял, как и почти никто в составе Корпуса опыта управлением кораблем, особенно таким большим, не имел. Исключение составляли совсем уж дикие ренатассийцы, которых и к управлению истребителями подпускали с огромной опаской. Поэтому решение генерала Шиена назначить, конечно временно и с уговорами, командиром кораблем капитана Хана Соло, не так давно дезертировавшего с имперской службы и бывшего чуть ли не первым из пилотов уже нового, имперского, поколения перешедшего в состав Альянса удивило в первую очередь самого Хана Соло.
Сам он пытался ярко отбиваться от нового назначения, пока за дело не взялся мягкий, но верный делу Восстания голос Бриа Тарен, пояснившей любимому что ему это всё не только и не столько за личные заслуги, но ещё и за своё уникальное положение и связи с целым набором разумных. Кореллианец хмурился, но аргументы воспринял, хотя и сам толком не имел опыта управления таким большим кораблём, а вот количество связей у него действительно оказалось большим. Таким образом к радостному облегчению старого никто, украшенная повстанческой аквиллой «Крепость» обзавелась надежным руководящим дуэтом Соло-Тарен, где основные хозяйственные и организационные вопросы легки на хрупкие плечи Бриа, в то время как постоянно хмурый Хан был всё же вынужден взвалить себя боевую работу, и конечно же кадровый вопрос, активно задействуя старые связи, которых как оказалось у него достаточно, а старики-джедаи могли сосредоточиться на стратегическом планирование. Вскоре корабль заполнили не только звездные истребители Корпуса, но и множество самых разных подозрительных личностей, появившихся там из-за свободы командира «Крепости» по вербовке рекрутов. Прикрепленные к кораблю офицеры службы безопасности в лице двух битов и ботана хватались за головы, однако кореллианец Хан Соло каким-то образом нашёл язык с главой повстанческой службы безопасности, бывшим офицером КорБеза кореллианцем Лофом Соко, и контрразведка блюла, но не мешала. Вуки и тогорианцы, выходцы с Кореллии и Нар-Шаддаа, бывшие и действующие контрабандисты, разнообразные и часто древние дроиды, кого только не видел за краткое время на новом месте службы старый «Барышник».
— Я не знаю когда будут нужные тебе запчасти, Квогга, — продирался через подчиненных Хан, отмахиваясь от рычащего одноглазого вуки, — мародёры кормят меня завтраками на счёт этих хаттовых «Стервятников» уже месяц. Нет, у Лэндо тоже ничего. Лучше помоги Заверри, имперцы повредили нашу систему маскировки в прошлой атаке.
Пользуясь значимой частью автономии и тем, что Альянс выделял ему бюджет на содержание корабля, а не просто поставлял всё материально, Соло эффективно использовал своих знакомых контрабандистов. Да, это озолотило Лэндо Калриссиана и ещё ряд его знакомых с Нар-Шаддаа, но это было просто проще и эффективнее, чем связывать себя поставками с центральным командованием, у которого всё постоянно было в дефиците. Ему даже разрешили не мешающий делу и репутации Альянса коммерческий заработок, зная нравы контрабандистов. И всё же к первому бою с трудом укомплектованный двумя сотнями постоянных членов экипажа, дроидами и всеми четырьмя эскадрильями Корпуса «Крепость» подошла в полной боевой готовности. Конечно бой был неравным, а противник даже близко не был одноклассником «бублика» — как бы имперцы не модернизировали крейсер типа «Арквитенс», как бы не называли его командным вместе легкого, он просто не был равным даже не полностью укомплектованному «Барышнику», а использовался исключительно в качестве разъездного корабля. Почему его капитан не попробовал убежать в гиперпространство, вместо этого сбросив эскадрилью TIE-истребителей и попытавшись под её прикрытием сесть на поверхность планеты повстанец не понял. Имперские пилоты были опытны и даже сбили четверых ренатассийцев, умудрившихся в первом же бою угробить и себя, и относительно редкие истребители Z-100, однако силы были слишком не равны. К сожалению капитана, никакой абордажной партии на борту повстанческого корабля не было даже близко и приобрести для Альянса новый легкий крейсер не удалось, однако главную свою задачу они выполнили, подобрав с поверхности Малакора III десантный корабль CR20, эвакуирующий странный набор разумных, и не очень, во главе с Люком Ларсом-Скайуокером.
— Даже не смей подходить ко мне, пока я не выбросил тебя в космос, — отмахнулся Соло от старого дроида-уборщика ЗиЗи, трижды успев пожалеть о том, что он взял ZZ-4Z на борт, — ещё одно слово о грязи и ты отправишься за борт.
Стоило им наконец принять всех на борт и убраться в гиперпространство, объявив отбой боевой тревоги, как на борту началась нездоровая активность после первого боя, поэтому разогнав всех кого возможно по боевым постам кореллианец поспешил скрыться от всех хозяйственных вопросов, выбрав на первый взгляд подходящую причину — посещение лазарета. Благо медицинский блок был заранее оформлен и хорошо укомплектован, в том числе благодаря контрабандным связям Хана. Сейчас его пациентами были преимущественно эвакуированные с поверхности планеты, а не только единственный из ренатассийцев, что пережил подбитие и был эвакуирован спасательным шаттлом. За джедаями надо было присматривать особенно, зная на то способен Люк, Хан не хотел бы себе на корабле проснувшегося и не понимающего где он находится злого джедая. У входа в блок его встретила чернокожая женщина средних лет, единственный живой медик корабля, и то больше выполнявшая административные функции, пока пациентами были заняты проверенные хирургические дроиды 2−1B и дроиды-ассистенты FX-7.
— Один из эвакуированных пациентов очнулся, истерик не устраивал, заложников брать не пытался, сейчас читает голоброшюру для кандидатов на вербовку, пока 2−1B сейчас готовит ему протез руки, — встретила его немой вопрос медик, — остальные пока без сознания. У клона обычное переутомление и легкое сотрясение, он просто спит, а вот мужчину-джедая приняли решение ввести в медикаментозную кому до прибытия на базу после того, как хирурги собрали его кости.
О том, что сейчас на его корабле ещё и спит гигантская ящерица, Хан старался просто не думать, благо Бегемот так и спал в CR20.
— Что с Люком и тогрутой? — нахмурился капитан.
— Наши последние рекомендации по работе с одаренными описывают это состояние как глубокое истощение пользователя Силы, — развела руками женщина, — фактически они просто в глубоком сне после переутомления. Синяки, ссадины, ушибы, ожоги, у тогруты легкое сотрясение, ничего серьезного. Если хотите проверить, то они в дальнем блоке, заодно выгоните из него экипаж CR20, там стало слишком людно. Мне ещё нужно проконтролировать протезирование нашего пилота, не каждый день получаешь новую левую ногу.