– С тех пор я не люблю секс. Поэтому меня бросил муж, он нашел себе другую, а меня послал сюда.
Выговорившись, она резко замолчала. Несмотря на расслабляющее действие алкоголя, Шахерезада была крайне взволнована и напряжена. Последние воспоминания вспыхнули в памяти живо, болезненно. Конечно, насчет секса она слукавила. После того, как дочь пастора покинула родной Светлорог и отправилась учиться в университет (удалось это ей, надо сказать, практически чудом), неприятные последствия женского обучения временно забылись. Что там говорить – первые месяцы с Жаком показались ей раем. Он быстро покорил девочку из провинции, быстро на ней женился. Девственность Шах потеряла в первую брачную ночь, как путная. Получив отцовское одобрение, первое время она летала, как на крыльях, пока не заметила, что мужа после брака будто подменили. С каждым днем он становился все требовательнее и грубее. Он стал критичен и несдержан. Он начал оскорблять и поучать ее, унижать лично и при свидетелях. Отношения в постели тоже поменялись. Мнение Шах перестало учитываться. Теперь Жак брал ее без ласк и прелюдий, обыденно, буднично, утилитарно. Он делал это тогда, когда было удобно ему, превращая секс в рутину. Вскоре эта рутина начала казаться Шахерезаде неприятной обязанностью, не приносящей совершенно никакого удовольствия. Жак не учитывал ни мнение, ни состояние жены. Бывало, он приходил с работы раздраженным и тут же, прямо в коридоре прижимал благоверную к стене со словами – «мне надо». Время шло. Сексуальный эгоизм Жака действовал на жену угнетающе. Постоянные домогательства вконец утомили и отвратили ее от близости. Бедняжка с болью вспоминала время, когда они с Жаком вожделели, жаждали друг друга. Как ни крути, секс не должен быть в тягость, он не должен превращаться в обязанность! Пару раз Шахерезада пыталась это объяснить, но Жак будто не слышал ее, продолжая требовать, чтобы жена была доступной для него в любом настроении и состоянии, в любое время дня и ночи. Постепенно Шах поняла, что Жак использует совокупление для того, чтобы глушить собственные тревоги, вместо наркотиков или алкоголя. Девушка впала в депрессию. Вместе с осознанием пришла обреченность – так есть, будет и ничего изменить нельзя…
– Так ты самоубийца? – настойчивый вопрос Холли-Билли вернул ее к реальности.
– Нет, что вы… ты.
– Самоубийца. Это называется «я такая несчастная, бедная, добейте меня кто-нибудь, кому не жалко».
– Вам… тебе не понять, – горестно произнесла Шах, отворачиваясь. Садист! Мучитель! Как он может насмехаться над ее чувствами, бедами? Она слишком долго пыталась изменить собственную жизнь. Жак всегда этого требовал, говорил, что жена просто обязана совершенствоваться. И она совершенствовалась, только все оказалось тщетным…
– Может, хватит себя жалеть? – разгадав мысли гостьи, предложил охотник. – И винить тоже. Хотя, давай-ка поспим, иначе рискуем поссориться. Ты здорово устала, перенервничала, да и у меня с утра запланировано кое-какое важное дельце.
Шах уже не слышала его. Вино сработало, словно мина замедленного действия. Сперва вроде ничего, а потом – раз – и все. Девушка так и уснула на полу-мысли, сидя, плотно скрестив на груди руки и уронив голову на стойку бара.
Бешеный бег. Лес по одну и скалы по другую сторону. Дина напрягала глаза, нюхала воздух, шарахалась от каждой тени. Пару раз она чуть не налетела на кого-то из участников, но вовремя услышала звуки и избежала возможной встречи. Скорость и тишина стали лучшими союзниками.
Отбежав на безопасное расстояние, зверолюдка остановилась и отдышалась. Она надеялась, что Майло Сальварес не погонится за ней – проще поймать новую жертву, чем бегать по полигону за старой, но вышло так, что Претендента она недооценила… или переоценила.
Узнав о побеге своей личной добычи для утех, Майло потерял разум от ярости и досады. Избалованный тем, что все всегда вершится по его плану, он не мог признать промах, пусть и чужой, поэтому решил плюнуть на все и догнать наглую девку во что бы то ни стало.
Несмотря на ослепляющую злобу, Сальварес полностью разумения не потерял. Оставив лагерь на Тибольда, остановился поодаль и быстро сверился со сканером. На экране мелькнуло несколько бледных точек массовки. Претендент потыкал пальцем в экран – умный прибор тут же прочертил к точкам линии движения – откуда бегут, куда. Теперь отследить Дину не представлялось большим трудом. Конечно, зверолюдка сильно отдалилась от преследователя и продолжала движение с завидной скоростью и упорством, да вот только вынужденные петляния вышли боком – девчонка сбилась с предыдущего курса и теперь двигалась рядом с рекой. Майло довольно улыбнулся, кивнул сам себе – перед светлой точкой тянулась черная линия скал. Зверолюдке придется вскарабкаться на них и существенно замедлиться, либо вообще повернуть назад. Скорее всего хитрая тварь попытается спрятаться в какой-нибудь пещере или норе, но у Майло и это предусмотрено! Обычные сканеры местности теряют цели, если те уходят глубоко под землю или прячутся в глубоких каменных гротах. На такой случай новомодный гаджет Майло оснастили специальным приложением, которое помечало место, где нужный объект исчезал из поля зрения. Просто и хитро!
Дина не знала про все эти технические премудрости, но она и так была осторожна. Когда неподалеку хрустнула ветка, зверолюдка замерла. Звук напугал и насторожил ее. Подождав немного, девушка хотела бесшумно прокрасться к зарослям, что росли по правую руку от нее, но в тот же миг из леса вылетели две собаки – черно-белые лайки в ошейниках с логотипами Ласковых Игр. Лайки! Хуже не придумаешь! Они быстры и неутомимы, их укус – щелчок дырокола. Они не станут входить с загнанной жертвой в клинч, будут носиться вокруг, будто пчелы, «жалить» за бока, зад и ноги, отщипывая добычу по кускам…
Дина напряглась вся, забегала глазами, стараясь уследить за обеими собаками сразу. Пропустишь – укусят, уследишь – есть шанс отбиться, наподдать ногой по зубам.
Собаки принялись носиться вокруг зверолюдки. Они подскакивали к ней по очереди, пытаясь схватить. Пару раз получили ногой в челюсть, пару раз увернулись, потом одна из лаек, та, что поменьше – видимо, сука, – изобразила ложный выпад, заставив Дину замахнуться и потерять равновесие. В тот же миг второй пес цапнул девушку за ногу, на которой та стояла, и отскочил, рыча. Зверолюдка пошатнулась. Черная ткань леггинсов промокла, первые капли крови упали на утоптанную траву.
Обреченная, загнанная в угол, она затравленно посмотрела на собак и вдруг зарычала по-звериному. Лайки встали, как вкопанные, и изумленно навострили уши. В их глазах читалось недоумение. Маленькая сука даже вильнула хвостом, а потом, заскулив, развернулась и виновато потрусила прочь, второй пес отправился следом.
Опасность миновала, но поводов для радости особенно не прибавилось. Рана, зияющая чуть выше щиколотки, сильно болела. Дина мысленно выругалась – бежать дальше не получится, – но сдаваться она не собиралась. Плотно замотав укус половиной оторванной штанины, она, хромая, побрела к скалам. Их острые серые камни поднимались над округлыми вершинами лиственного леса.
Прошло не так много времени, когда на место битвы с лайками явился Майло. Заметив вытоптанную траву и красные следы на ней, довольно ухмыльнулся. Что может быть проще и приятнее, чем преследовать жертву по кровавому следу? Претендент приложил экран сканера к алому пятнышку, мятые стебли озарила вспышка – прибор считал нужную информацию. Теперь никаких неточностей, можно гнать свою девочку даже по подземным лабиринтам глубоких пещер – ее кровь, сочащаяся из раны, будет лучшим ориентиром.
А Дина тем временем уже карабкалась на скалы. Там, решив передохнуть, забилась в щель, между камнями. Передышка стала роковой. Она слишком поздно заметила Майло. Момент для незаметного побега был упущен, но Дина не собиралась сдаваться, решив во что бы то ни стало оторваться от преследователя. Забыв о раненой ноге, она полезла по скале вверх, но отравленный дротик нагнал ее.
Майло подскочил к подстреленной добыче, быстро вынул из ее спины тонкую иголку и, порывшись в поясной аптечке, извлек оттуда крошечный шприц с блокиратором яда. Если ввести такой, жертва не умрет, но некоторое время будет вести себя заторможенно.
Он сделал девушке укол, после чего невозмутимо закинул на плечо и задумался. Вернуться в лагерь? Ненадежно. С добычей идти тяжело, неудобно, а если по пути нарвешься на врагов и потеряешь вожделенный груз – вся погоня пойдет насмарку. Поразмыслив, Майло взглянул на небо, там серебристой точкой висел один из дирижаблей обозрения. У такого на борту сотни камер, от которых на открытом пространстве полигона спрятаться сложно. Но Сальваресу и не хотелось прятаться – даже наоборот. Он получит неплохую прибыль за красочное представление, которое устроит с пойманной зверолюдкой. Насилие на камеру – тренд последнего сезона. А Майло того и надо!
Определившись с дальнейшим планом действий, Претендент поднялся на небольшую площадку среди угловатых глыб. Решив, что лучшего места не сыскать, снова проявил бдительность и внимательно проверил карту окрестностей. Чисто и тихо. Даже собаки не бегают.
Сбросив с плеч вялую Дину, он уселся на землю, привалившись к жертве спиной, довольно похлопал ее по заду.
– Вот видишь, крошка, как бесполезно спорить с настоящим мужчиной! Ты дикая и необузданная – это плюс, знаешь ли. Я сам такой. У меня у самого внутри зверь, так что мы подходим друг другу, – пленитель самодовольно ухмыльнулся, наслаждаясь красотой и пафосом собственных слов. – Мой внутренний зверь выбрал тебя! Ты – моя добыча, так что можешь не рыпаться…
Монолог оборвался неожиданным писком переговорника. Майло недовольно поморщился, принял вызов. Из динамика донесся мужской голос.
– Майло, наконец-то я нашел тебя, дружище! У меня то ли сканер хреновый, то ли сигнал кто-то глушит… Надеюсь, ты не забыл, что мы договорились о встрече?