Много вопросов, много ответов! Искать их все зверолюдка пока не собиралась. Хватало и того, что она выяснила, рассортировав, разложив по полочкам в собственной голове. А еще, она убедилась в правильности выбранного пути. Что бы ни рассказал ей Киллджо, а ему Цернуннос, поступки Вончеса не меняли своей сути. Его вина лишь усугублялась прояснившимися деталями…
Земля начала дрожать и дергаться гораздо раньше, чем они вернулись к музейному комплексу. Дина ощутила эти толчки не только снаружи, но и внутри собственного сознания. Начиналось что-то важное. Что-то масштабное и глобальное, как для зверолюдов, так и для людей. Переворот старого мира, новый виток истории.
– Надо идти быстрее! – поторопила охотника.
– Ты знаешь, что это? – поинтересовался тот с неуместным спокойствием.
– Я не знаю, просто понимаю, что надо спешить!
Вскоре начались знакомые скалы. Часть из них успела разрушиться из-за движений почвы. Пришлось пробираться по завалам.
Дина карабкалась на камни, словно одержимая. Чем ближе они с Киллджо подбирались ко входу в музей, тем ощутимее становилось присутствие Вончеса. Она слишком сильно ненавидела его! От этой ненависти между ним и зверолюдкой натянулась такая же ментальная связь, как между Диной и остальными зверолюдами в округе. Чем сильнее сокращалось расстояние, тем ощутимее эта связь становилась. В какой-то миг в Дининой голове включилась картинка – то, что, наверное, видел сейчас Дик Вончес…
Одержимая охотой, безумная, пьяная от эмоций и какого-то дикого, хищного ликования, Дина даже не заметила, как эта картинка статична. Земля. Утоптанная, серая, пыльная. Зачем Вончесу смотреть на землю? Да еще так долго? Чего он там нашел… или потерял?
Выбравшись из-за скальных обломков, зверолюдка увидела то, что было когда-то музеем Цернунноса. От него не осталось почти ничего. Его черепа, его фрески, его сокровища и молчаливые мумии с рубиновыми глазами и не тускнеющим золотом на костлявых перстах – все исчезло, погребенное горами камня и пыли.
Дина заметалась по этим руинам. Казалось, что воздух вокруг накалился, словно в горниле печи. Напряжение разъедало мозг, мешая ориентироваться и думать. «Царица там! Там Вончес! Надо найти! Найти, пока не поздно!» Почему могло стать «поздно», она объяснить не могла, просто чувствовала, как неумолимо сжимает свои тиски время, желая оторвать ее от цели…
– Уходи вглубь музея и жди меня. Я догоню.
Голос Киллджо звучал ровно, но Дина все же уловила в нем чуть заметное напряжение.
– Что случилось? – она пристально вгляделась в скальное месиво.
– Фосса пришел. Не один вроде. Да это и не важно. Спрячься, а я разберусь сам.
– Нет, – зверолюдка упрямо мотнула головой. – Мы пришли сюда вместе и вместе пойдем дальше.
– Плохой вариант, – оспорил мысль охотник. – Наткнемся на Вончеса, сзади нас припрет Фосса: зажмут в тиски, и тогда уже не о мести придется думать.
– Я поняла, – Дина шумно выдохнула и разнервничалась окончательно…
Все случилось, как и предполагал Киллджо. Вскоре появился Фосса. Он не прятался, прекрасно осознавая расклад сил. Он был не один. С ним пришли двое незнакомых охотников. Маски скрывали их лица, а Дине было все равно, кто это такие. Просто очередные враги, с которыми она приготовилась сражаться в очередной раз…
– У тебя нет оружия. Затаись пока. Я убью кого-нибудь из них, и ты сможешь подобрать. Поняла? – предупредил Киллджо.
– Да, – девушка кивнула, отслеживая взглядом, как растекаются вокруг них враги, стараясь взять в кольцо и не дать рассредоточиться.
– Быстрее, за камни.
Короткий приказ, которого зверолюдка не рискнула ослушаться. Она шмыгнула за камни, подрагивая от страха и возмущения. Нет, конечно, она не будет сидеть и смотреть…
Секира Киллджо со свистом рассекла воздух. Потом еще раз. Глухо ударила что-то. Звук успокоил. Дина запомнила его – звук оружия ее вожака. Пока это оружие «поет» – Киллджо жив!
Бесшумно и ловко зверолюдка вскарабкалась на большой каменный обломок и, как рысь, прыгнула оттуда на загривок ближайшему противнику. Чертов доспех! Она отчаянно хватанула зубами охотничью маску, и на ней осталась глубокая вмятина. Сила Царицы не ушла, не покинула ее, скрылась до поры до времени в костях и жилах, но не угасла до конца. А еще Дина заметила, что к месту сражения пришли зверолюды. Много зверолюдов…
Безликий враг сбросил ее с себя, наступил ногой на шею, и замер. Сквозь непроницаемые на вид черные доспехи просочился страх. Дина почуяла это слишком отчетливо, чтобы ошибиться. В тот же миг остановились Фосса, Киллджо и третий охотник.
Противники пристально наблюдали за зверолюдами, а те, в свою очередь, смотрели куда-то в центр разрушенного музея. Смотрели и выжидали, а когда из-под земли раздался приглушенный гул, резкой волной растеклись в стороны – прочь от незримой еще опасности, кроющейся совсем рядом: и в воздухе, и на земле, и под землей.
Фосса мгновенно отметил это движение и тоже стал отступать. Какими бы важными не были его миссии на полигоне, спасение собственной шкуры всегда оставалось в фаворе. Опасность Фосса чуял тонко и точно. Плюс ко всему, расчетливый охотник умело анализировал ее уровень. И теперь этот уровень зашкаливал, так что о продолжении разборок речи не шло. Деньги деньгами, обещания обещаниями, подкупы подкупами, но жизнь все равно важнее. Без нее любые контракты теряют смысл.
Фосса исчез первым. За ним, бросив Киллджо и Дину на произвол начавшихся событий, ретировались остальные.
– Надо уходить, – произнес в пустоту Динин спутник, понимая всю тщетность сказанных слов.
Зверолюдка не отвечала. Она, словно безумная, карабкалась по дрожащим скалам, вертела головой в спешных поисках, которые наконец увенчались успехом. Но успехом ли? Полигон огласил отчаянный вопль, полный досады и разочарования.
– Нет! Только не так! Нет!
Рядом с обломком упавшей колонны, в каменном крошеве лежал Дик Вончес, одетый в охотничьи доспехи необычного светло-серого, почти белого цвета. Лицо его было повернуто в землю, но даже со спины Дина узнала врага, почувствовала и почуяла. Рядом с телом валялась полурассыпавшаяся мумия древней Царицы Зверей. Ее рука была прижата к земле грудью Вончеса – будто мертвая Царица до последнего боролась с ним и пыталась вырвать сердце.
– Нет! – бешено сверкая глазами, Дина подскочила к заклятому врагу и, ухватив его за волосы, потянула. – Нечего разлеживаться! Я знаю, ты жив! Такие как ты сами не подыхают! Не притворяйся, Вончес! Не пройдет!
Она сильно дернула неподвижную голову и тут же бросила. Изо рта и глаз мужчины уходили в землю тонкие белые корешки. Резкое движение зверолюдки заставило их выйти из земли, с которой они, словно бледные нити, успели «сшить» лицо Дика Вончеса.
– Отойди, не трогай! – Киллджо в мгновение ока оказался рядом и грубо оттащил взбешенную девушку от добычи. – Тут что-то не то! Он погиб, разве не видишь?
– Нет! Он не мог! Он должен был меня дождаться! – с пеной у рта доказывала Дина. – Я должна была убить его! Я!
Киллджо крепко сжал ее запястья, развернул к себе и заглянул в лицо.
– Успокойся, – голос охотник был настойчив и убедителен. – Приди в себя, наконец, – он кивнул ей, в знак того, что они друг друга поняли… должны понять, потом медленно отпустил ее руки, отошел на полшага и присел возле трупа. – Считай, что ты его и убила…
Киллджо осторожно перевернул Вончеса на бок. Взглядам открылась кровавая дыра в светлом доспехе, оставленная ударом мумии. От передвижения рука Царицы выпала из страшной раны. На раскрытой сухой ладони лежало что-то – золотистое большое зерно, от которого тянулись в развороченную грудь поверженного все те же белые корешки.
– Что это? – задал вопрос охотник, и Дина ответила ему, так уверенно, будто всегда знала ответ, хоть осознание его и возникло только сейчас, при первом взгляде на странное семя.
– Древо. Древо жизни – поднебесный трон Царицы Зверей.
Новый звук ударил по ушам, материализовался в небе ярким салютом.
– А это что? – настала очередь зверолюдки задавать вопрос.
– Игры кончились, – коротко ответил Киллджо.
Древо
Оно росло, раскручиваясь вокруг собственной оси, стремительно поднималось с высоту, тянуло к небесам бесчисленные ветви. Ветви летели, рассекая острыми листьями холодный высокий воздух. Над ширящейся во все стороны кроной выстроились по спирали задетые исполином облака. Облака эти, золотые и черные, расцветили небо ярким заревом, от одного вида которого становилось жутко и захватывало дух.
Тем временем корни древа пробивались глубоко в землю. Они крошили ее безжалостно, скалывая куски пород, выжимая из них тонкие ручьи ледяной подземной воды. Древу не нужна была земля. Оно стояло на своих корнях-колоннах над рваной бездной, в которую превратился центр Хоппи…
На какое-то время Дина потеряла всякую связь с окружающим пространством. Земля ушла из-под ног, и полетело все, понеслось, осыпалось, рухнуло в пустоту…
Она падала. Мелькали поочередно свет, тьма и зелень. Ежесекундно она натыкалась на что-то шершавое, ее било, швыряло, цепляло и царапало. Пару раз она повисала, цепляясь за ветви, но потом снова летела вниз. Сперва через листья, потом через корни в сырую подземную тьму…
Зверолюдка очнулась от холода в полумраке. Открыла глаза. Зеленоватый сумрак пах землей и был прошит белесыми корнями. Дина огляделась, покрутилась, отыскивая взглядом Киллджо. Слава небесам, он находился рядом – стоял, покачиваясь и опираясь на корни.
– Ты рядом. Хорошо! Пошли, – охотник протянул Дине руку, – надо выбираться отсюда.
– Идем…
Трудно сказать, сколько времени они бродили по лабиринту. Он постоянно менялся: росли новые корни, старые переплетались причудливыми косами и кружевами, то мешая идти вперед, то открывая новые ходы.
«Игры кончились». Необъяснимо, но слова эти, произнесенные охотником будто переключили какой-то тумблер. Дина вмиг ощутила себя замученной и усталой. Позволила себе ощутить. А еще ей стало спокойно. Необъяснимо, но, подобно водам морских приливов, отступили к границам сознания ярость, тревога, боль, желание сражаться и мстить.