– выговорила наконец Мадди.– Как ты могла? Ты шантажировала меня, заставила мучиться от того, что я бросила своего ребенка! Как ты могла?! Почему, Глория?
Мадди сжала кулаки, стараясь сдержаться, чтобы не ударить ее по лицу.
–Это был единственный способ получить то, чего я хотела. Неужели не замечала, как я мечтала стащить с него штаны? Когда ты привезла его… я так ревновала. У тебя есть все, Мадди Белфилд. Тебе все поднесли на серебряном блюде. Я была молода и считала, что в любви и на войне все дозволено. Да. Я похожа на свою ма. Она врала, чтобы избавиться от нас. Научила заботиться только о себе. Я думала, что, если получу Грега, это возместит мне все потери.
–И что, возместило?
–Сначала да. Но потом он нашел эти гнусные снимки. И этот его взгляд…
Мадди была слишком шокирована, чтобы сочувствовать Глории.
–Неужели не понимаешь, что сделала со всеми нами?– заорала она, почти швырнув чашку на блюдце. Все разговоры в чайной дружно смолкли. Всем было интересно узнать, что за драма разворачивается за четвертым столиком.
–Теперь понимаю. Ну, и что прикажешь делать?
–Не спрашивай меня! Ты украла у меня любимого, а теперь ждешь моей жалости? Как, должно быть, ты ненавидела меня, с самого детства! Все эти годы ты ждала, чтобы отплатить мне за то, что я Белфилд! Я потеряла все! Или ты забыла? Родителей, дом, все на свете! Как ты посмела? Я верила тебе! Ты была моей подругой, а я так стыдилась, что подвела семью! Ты знала, что я откажусь от него, верно? Я боялась публичного позора! Считала тебя своим другом. А все это время… о, Глория, что ты натворила? Теперь у тебя прекрасный дом и ребенок, все, как ты желала, и ты ждешь, что я стану лить слезы от сочувствия к тебе?
Весь зал навострил уши, но Мадди было наплевать.
Глория смущенно огляделась.
–Это жилье, набитое игрушками. Не дом. Грега никогда там не бывает,– прошептала она.
–Это не моя проблема,– отрезала Мадди, пытаясь сдержать гнев.– Решай ее, как можешь. У меня своя жизнь. Не та, о которой я мечтала, но все равно, я радуюсь каждому дню.
–Так ты не хочешь его вернуть? Я думала, ты приехала, чтобы украсть его, тем более что он меня больше видеть не желает. Раз так, можешь приехать снова и навестить его, если вздумается.
Глория улыбнулась, смягчившись, словно между ними опять все уладилось.
Мадди подумала, что сидевшая перед ней женщина так и не повзрослела. Она видела перед собой незнакомую дешевку с нарумяненными щеками и яркими безвкусными серьгами. Как она смеет так себя вести?
Мадди захотелось немедленно уйти. Она натянула перчатки.
–Когда же ты станешь взрослой? Давай напрямую: ты его жена, а я чужой человек, который может навещать твоего мужа только по предварительной договоренности. Зачем он мне теперь? Нельзя повернуть стрелки часов и все исправить. По крайней мере, у тебя хватило совести объяснить, что я не убийца!
–Ты о чем? Я никогда не называла тебя убийцей.
–Ты сказала, что я виновата в смерти ребенка. Не вижу разницы.
–Нет! Этого не было! Я всего лишь предположила… мне нужно было заставить тебя отказаться от него. Но ты поступила правильно. Вы, Белфилды, такие правильные. Мы были вполне счастливы втроем: я, Грег и малышка Бебе.
–Неужели? Именно поэтому он вылетел из дома как ошпаренный и едва не погиб?
Мадди поднялась, с грохотом отодвинув стул. Ей хотелось одного: оказаться как можно дальше от этих прищуренных глаз хитрой лисицы.
–Передай Грегу, что я о нем спрашивала. Плам ему напишет. Но с меня довольно. Наслушалась!
Теперь все посетители смотрели на них в упор. Глория была краснее вареного рака.
–Сядь… сядь, пожалуйста. Как мне его выхаживать? Что, если он никогда больше не сможет ходить? Что будет с его бизнесом?– заныла Глория, глядя на Мадди широко раскрытыми, полными ужаса глазами.
–Опять же это твоя проблема. Не моя. Подними с дивана задницу и помоги ему. Так поступают нормальные люди в трудные времена. Поучись у моих беженцев. Видела бы ты, как некоторые из них помогают друг другу, а ведь у них никого нет, кроме друзей. Грег – твой муж, не мой.
–Не злись, Мадди,– попросила Глория, надевая перчатки.
–И это ты мне говоришь? Ты, которая меня обманула? Теперь живи с тем, что наделала. И мне придется с этим жить. В счастье и в горе, в болезни и в здравии, как делала все эти годы Плам, когда мирилась с изменами дяди Джеральда. Пусть поздно, но она нашла Стива, и они стали настоящей парой. Без их поддержки я ни за что не смогла бы снова открыть хостел. Ищи свой путь, Глория. Ты уже большая девочка. Проси помощи у друзей.
–У меня нет друзей. Только соседи.
–Ты меня просто удивляешь. Это очень странно!
–Но ведь ты была моей подругой!– вздохнула Глория.
–А как ты со мной обошлась!– прошипела Мадди.
–Прости…
–Поздновато для извинений, не находишь? Ничего уже не вернешь. Ты сама мне сказала, что я виновата в гибели моего малыша. Как я могу простить тебя за это? Но говори до конца! Обо всем, что случилось в ту ночь! Не думаешь, что давно пора выяснить все раз и навсегда?
Она смотрела на Глорию в ожидании ответа.
–И больше никакой лжи.
–Ребенок родился слишком рано. Он был очень маленький. Как птенец, выкинутый из гнезда. Неподвижный и весь скрюченный. Я завернула его в полотенце и спрятала. Хотела сказать тебе обо всем, но ты так измучилась, что заснула. А я испугалась, и в голове все спуталось.
Глория встала.
–Как ты можешь жить в ладу с собой? Все эти годы ты позволяла мне терзаться угрызениями совести! Я жила с огромным камнем на сердце. Мучилась оттого, что ребенок родился преждевременно, умер… Я боялась, что, если снова забеременею, произойдет та же самая история!
Мадди едва сдерживалась.
–Прости. Я, как и ты, старалась об этом не думать. Мы обе делали вид, что ничего вообще не случилось. Я не знала, что такое настоящий страх, пока Кен не начал меня шантажировать. Не загнал в угол. Теперь я все поняла и очень сожалею о случившемся.
–О людях судят по их поступкам! Нам обеим придется жить с нашими ошибками. Одной из моих ошибок стала дружба с тобой.
–Но я не хотела… неужели ты не понимаешь?
–О, не обманывай себя. Ты, должно быть, слишком сильно мне завидовала, если решилась на подобный обман. Отняла у меня все. Разрушила мои шансы на счастье… но мне пора. Больше я не могу ничего слышать.
Мадди ринулась к двери.
–Не уходи! Неужели не хочешь узнать, что я сделала с малышом?
Глория побежала за Мадди, но та не остановилась. Если она повернется, может просто убить эту дуру!
–Убирайся! Вернись к Грегу!– крикнула она из окна машины.– Ты ему нужна! Проси у него прощения! Не у меня! Он теперь только твой!
–Но, Мадди, я должна сказать, где…
Мадди, не слушая, выехала с парковки, оставив Глорию в одиночестве.
Глава 22
Мадди вела машину словно в тумане, оцепенев от шока, который испытала после исповеди Глории. Хотя с ее души упала огромная тяжесть, все же это слишком… Всю свою взрослую жизнь она пыталась доказать, что необходимо исправлять свою ошибку, что она должна быть лучшей моделью и лучшей хозяйкой хостела. Подруга предала ее самым гнусным образом. Безбожно лгала, чтобы украсть Грега! Завела Мадди в ловушку, из которой нет выхода!
–Какой же дурой я была,– плакала Мадди. У бедного Грега не было ни одного шанса устоять против такого коварства!
И все же теперь Мадди может дышать свободно. Она всегда будет скорбеть по несчастному, так рано родившемуся малышу. Что, если бы тот выжил? Какова была бы теперь ее жизнь? Поддержала бы ее Плам или Мадди пришлось бы отдать ребенка? Ребенка, которого она больше не увидела. Который был частью ее жизни, даже сейчас.
Возможно, Мадди, имея собственный доход и профессию, могла бы воспитывать его одна. Сколько существует в мире молодых матерей, не имеющих ее преимуществ? Через какие моральные пытки им приходится пройти?
Нет, нельзя отрицать, что преждевременные роды заставили ее начать жизнь заново. Но тот кошмарный день она никогда не забудет. Она всегда помнит о дне рождения своего мальчика. В следующем году маленькому Дитеру исполнилось бы десять лет.
Смогли бы они справиться с позором, который навлекло бы на семью его рождение? Что она чувствовала бы при мысли о том, что ее ребенок живет где-то далеко, не зная ее! Считая отцом и матерью приемных родителей?
Ее тайна сохранена. Никто не показывал на нее пальцами, никто не шептал: «Вот она, та, которая родила ребенка без мужа»!
Быть незамужней матерью в Сауэртуайте – это клеймо на всю жизнь.
Мадди вела машину к Скиптону. Теперь она почти дома. Но сумеет ли когда-нибудь забыть Грега? Она молилась о том, чтобы он выздоровел. Но больше она туда не вернется. Эта часть ее жизни осталась позади.
Хостел скоро опустеет. В городе не хватает работы, и многие беженцы приезжают только для того, чтобы немного отдохнуть в тишине, а потом отправляются дальше. Что теперь делать с хостелом? Неужели мебель так и будет пылиться без употребления?
Если бы только было с кем посоветоваться, поделиться своими заботами… но этот человек живет на другом краю земли. Может, настала пора рассказать Плам всю правду? Честно обо всем написать? И тогда ей станет легче?
В голове уже вызревала идея, но потребуется немало храбрости и выносливости, чтобы ее осуществить. Плам – единственный в мире человек, который должен ее понять.
После встречи с Мадди Глория действовала на автомате: тщательно убирала дом пылесосом сверху донизу, часто навещала Грега, водила Бебе в кино: все, что угодно, лишь бы отрешиться от смятенных мыслей.
Внутри все кипело. Она не могла ни на минуту забыть те омерзительные мгновения, когда лежала на ковре, широко расставив ноги… совсем, как шлюха! Как она могла делать нечто подобное? Почему беззастенчиво лгала Мадди? Кто эта Глория, сучка, потаскуха, дрянь?! Больше она себя не узнавала.