[338]. Впрочем, предчувствие исторической катастрофы Византии не обмануло канцлера, хотя она и произошла значительно позже.
Первый период венецианского владычества на Крите (ХIII — середина XIV в.) не был временем плодотворного развития литературы: к нему относятся лишь немногие народные песни и баллады. Условия завоевания, восстания, политическая нестабильность не благоприятствовали подъему культуры. Возможно, к концу этого периода на Крит проникают и обретают там новую жизнь византийские рыцарские романы в стихах[339]. Критская литература начинает развиваться с того времени, когда между колонистами венецианского происхождения и коренным населением начинают стираться грани[340]. Характерный пример — жизнь и творчество Леонардо Деллапорты (ок. 1350–1419/20). Род Деллапорты, как свидетельствует само его имя, был итальянского, возможно генуэзского, происхождения. На Крите он известен с конца XIII в. Однако сам Леонардо, родившийся в Кандии, считал себя греком и был православным. Образование он получил и «франкское», и «ромейское»[341]. Во время восстания на Крите в 1364 г. Деллапорта за «оскорбительные слова» был ненадолго заключен венецианцами в тюрьму, затем стал купцом и патроном корабля, много путешествовал. Нам удалось обнаружить архивные документы, засвидетельствовавшие его пребывание в Трапезунде и его первую официальную должность — переводчика с греческого языка у байло в венецианской фактории этого черноморского города в 1371–1372 гг.[342] Деллапорта не оставлял предпринимательской деятельности и, видимо, торговые интересы привели его к понтийским берегам. Пребывание в Трапезунде не было длительным, ибо уже во время Кьоджской войны (1378–1381) Деллапорта сражался против генуэзцев и венгерского короля, осадившего в 1378 г. Тревизо. Еще во время войны или вскоре после нее Деллапорта стал супракомитом военной галеры и в 1389 г. выполнял дипломатические миссии: от имени дуки Крита он вел успешные переговоры с султаном Мурадом I и затем представлял уже саму Венецию в Тунисе, где добился освобождения из тюрьмы венецианских купцов и моряков. По пути на Восток Деллапорта вел также переговоры с деспотом Мистры Феодором Палеологом. На этом дипломатическая карьера будущего поэта не заканчивается: в 1403 г. он послан в Пелатию, столицу турецкого эмирата Ментеше, настоящее пиратское гнездо в Малой Азии. Там он добился заключения выгодного для Венеции и Крита мирного договора. После 1389 г. постоянно пребывая на Крите, Деллапорта стал одним из 12 адвокатов Кандии. Однако на склоне лет ему пришлось вновь познать превратности судьбы. Более чем в 60-летнем возрасте он, вероятно по навету, был обвинен в незаконном сожительстве с женщиной, у которой якобы от него родился ребенок. Суровая венецианская Фемида осудила Леонардо, отрицавшего все как клевету, к тюремному заключению и лишению звания адвоката. Выйдя в 1414 г. из заключения, он скончался в конце 1419 или начале 1420 г.
Поэтические произведения Деллапорты были найдены греческим ученым М. Мануссакасом в рукописи Афонского монастыря Пантократора (№ 140, XV в.). Все они написаны на народном греческом языке, но без следов критского диалекта. Важнейшим и самым большим из них является «Диалог с Истиной». Он создан в тюрьме, где поэту, переживающему тяжелый моральный кризис, подавленному несправедливым обвинением, является в образе прекрасной девушки с мелодичным голосом, восседавшей на золотом троне, олицетворенная Истина. С ней он и ведет беседу в духе боэцианской традиции, закрепленной Петраркой в трактате «О презрении к миру», где Правда готовит диалог Франциска с Августином. У Деллапорты Истина разрешает сомнения поэта и воодушевляет его, объясняет, что такое клевета и как она при помощи лжи проникает в мир, как непрочно все, предоставляемое человеку людьми. Истина призывает к терпению, ибо только оно помогает выдерживать большие испытания. В связи с тем что Леонардо был осужден своим прежним другом, известным судьей, в дидактической поэме приведены рассуждения о дружбе и лицемерии, о том, что знание имеет цену лишь тогда, когда оно добродетельно. На многих примерах Истина бичует взяточничество и коррупцию судей, приводит длинные рассуждения о добрых и злых женах. Леонардо отстаивает точку зрения, что лишь законный союз благословен Богом, в то время как множество людей стало жертвами лукавства женщин. Наконец, в третьей части поэмы Деллапорта останавливается на этических проблемах христианской веры, высказывая вполне традиционные для ортодоксально мыслящего христианина суждения. К спасению души более всего ведет милосердие, отвращают же от него семь смертных грехов. В конце Леонардо излагает свою биографию. Поэма его — спокойная медитация о судьбе человека, попавшего в несчастье. При этом автор часто приводит по памяти, а возможно, и добавляя при последующей литературной обработке поэмы цитаты из Библии, из отцов церкви, из сочинения Георгия Кедрина, из популярных тогда византийских поэм и романов, из западноевропейской средневековой легенды о Вергилии. Прямые и косвенные заимствования занимают в поэме большое место. При всей традиционности решения этических проблем Деллапорта все же обращается к сюжетам, интересовавшим итальянских гуманистов. Выбор излюбленной ими формы диалога, видимо, также примета времени. Деллапорте принадлежат и три другие, более короткие поэмы на темы страданий Христовых, раскаяния грешников и т. д. В его творчестве впервые встреча двух миров — латинского и греческого — завершилась созданием литературных произведений, отличающихся внутренним единством и целостностью мировоззрения. Но этот синтез достигнут на эллинской основе.
Отдельные поверхностные черты гуманистических влияний в несколько большей мере обнаруживаются в творчестве другого критского поэта — Марина Фальера (1395–1474)[343]. Он происходил из знатного венецианского рода, именовал себя «благороднейшим архонтом»[344] и одно время даже претендовал, правда безуспешно, на часть острова Андрос, так как был женат на единственной наследнице его правителя Пьетро Дзено. На Крите Фальеру принадлежал ряд феодов. Он, кроме того, активно занимался торгово-предпринимательской деятельностью, был, как и Деллапорта, супракомитом военной галеры, а также крупным налоговым чиновником. Отпрыск семьи венецианских патрициев, породненный с правящими домами венецианской Эгеиды (его матерью была Агнесса Гизи, а женой — Флоренция Дзено), Фальер тем не менее был настолько эллинизирован, что безошибочно писал на греческом языке, без итальянизмов и даже с элементами восточнокритского диалекта. Но в отличие от Деллапорты он остался католиком, был сторонником Флорентийской унии и противником жесткого курса по отношению к православным грекам.
Марин Фальер известен как автор пяти стихотворных произведений. В первом из них, «Любовном сне», поэт рассказывает другу, кач ему приснилось, что его посетила возлюбленная в сопровождении Купидона, который посвящал молодых людей в тайны любви[345]. Возможно, эта небольшая поэма представляет собой набросок ко второй — драматическому диалогу из 758 стихов «Рассказ и Сновидение», где к участникам первой поэмы присоединяется в качестве действующего лица Фортуна, а также служанка избранницы поэта Атусы Потула. Все, включая Фортуну, убеждают Атусу в искренности любви Марина, и когда наконец произносятся клятвы любви, автор просыпается, укушенный пчелой[346].
Совсем иного характера «Трен на страдания Иисуса Христа», большую часть которого занимает плач Марии и около трети — религиозная драма. По форме это довольно редкое произведение для средневековой греческой литературы, и навеяно оно, видимо, итальянскими образцами[347].
Наиболее интересны две дидактические поэмы Фальера: одна — в форме утешительного письма другу, Бенедетто де Молину, в одночасье потерявшему жену, детей и все состояние. Это первый пример утешительной поэмы о бренности всего земного на греческом языке[348]. Наряду с традиционными суждениями об изменчивости посюсторонней жизни, о том, что человек на земле лишь странник, который должен стремиться к равновесию между скорбями и радостями и презирать мир, о том, что для христианина смерть лишь освобождение от забот и суеты, о необходимости для человека быть благодарным Творцу за его милосердие и ежедневно молиться ему, дабы исцелиться от скорбей, — в поэме есть мысли, быть может созвучные этике раннего итальянского гуманизма или почерпнутые из нее. Фальер убежден, что человек наделен возможностью разумом контролировать свое тело, чувства и способности, отличать добро от зла, а потому не должен жить, подобно зверю. Чтобы познать те потенциалы, которые даны человеку Богом, он должен заниматься просвещением собственного разума, а от познания себя может затем подняться рР познания законов естества и самого Бога. Страдание же дано человеку, чтобы развить умственную отвагу, и чем оно тяжелее, тем выше за него воздаяние[349].
«Поучительные слова» Фальера (написаны ранее 1430 г.) адресованы его сыну Марко. Главная их тема — также человек и его место в мире[350]. Но здесь автор развивает в основном домостроевские принципы, особенно в отношении к женщине, все желания которой он рекомендует смирять. Жена должна в полной мере разделять мнения своего супруга (так Марин понимает единодушие в семье). Фальер не советует что-либо доверять крестьянам; он против чрезмерных развлечений, к которым относит, например, охоту. В этой поэме Фальер следовал жанру Спанеаса, но не подражал автору этого широко известного дидактического стихотворения, а опирался как на источник в большей мере на венецианскую нравоучительную поэму