Так закончились активные действия 2-го латышского стрелкового полка на Гривском плацдарме. 2-й латышский полк выполнил основную свою задачу – не дал возможности противнику овладеть Даугавпилсом. Мало того, он захватил важный плацдарм в районе Гривы – Калкуны и принял на себя основной удар польско-литовских частей. Полку не удалось развить успех, так как противник имел значительное превосходство в живой силе и технике. За три дня боев мы потеряли около 170 убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Правда, через несколько дней к нам прибыло пополнение в количестве 199 стрелков.
После боев под Даугавпилсом 2-й латышский полк получил приказ покинуть вместе с Латышской дивизией Латгальский фронт и направиться в Белоруссию, под Могилев, где польские легионеры начали теснить части Красной армии.
7 сентября 1919 года нас сменил 28-й стрелковый полк и мы возвратились в город Даугавпилс. Началась спешная погрузка в эшелоны, и в полдень мы находились уже на пути в Могилев. 9 сентября мы прибыли в Могилев, разгрузились и походной колонной направились к деревне Голинец, находившейся в 6 км южнее города. Нам предоставили отдых до 18 сентября, а затем был получен приказ отправиться в район Козлова Берега. Идти пришлось по непроходимым осенним дорогам. До сих пор запомнились дождь, слякоть, холодный ветер, сопутствовавшие нам в походе. К вечеру 21 сентября мы пришли в Козлов Берег, находившийся примерно в 25 км от реки Березины. Дальше наш полк не двигался: был получен новый приказ: возвратиться в Могилев и отправиться на Южный фронт.
III. Участие латышских стрелков в боях на Западном и Южном фронтах (1919–1920)
Участие латышских стрелков в боях в Орловско-Кромском районе[36]Я.П. Крастынь, доктор исторических наук
Яркую страницу в историю борьбы за советскую власть вписали латышские стрелки своей героической борьбой на фронтах Гражданской войны, особенно осенью 1919 года на Южном фронте.
Летом 1919 года империалисты Антанты начали второй объединенный поход против Советской России. Этот поход был непосредственным продолжением первого, и в нем участвовали в основном те же силы, что и в первом, с той лишь разницей, что главный удар теперь наносился не с востока, а с юга, белогвардейскими войсками Деникина. Уже с конца июня империалисты Антанты начали обращать особое внимание на снабжение армии Деникина оружием, боеприпасами, обмундированием. Главным поставщиком армии Деникина была Англия. К сентябрю 1919 года она израсходовала на войну против Советской России около 100 млн фунтов стерлингов. Большая часть этой суммы была затрачена на поддержку Деникина, которого снабжали также Франция и США.
Одновременно империалисты Антанты продолжали вооружать малые буржуазные страны, граничившие с Советской Россией, – Финляндию, Польшу, Румынию и др.
Войска Деникина уже летом представляли собой крупную силу. Три деникинские армии – Добровольческая, Донская и Кавказская – были вооружены первоклассной военной техникой, обмундированием, имели опытных командиров, а в Добровольческой армии все подразделения состояли из офицеров. В составе армии имелись и крупные кавалерийские соединения.
Вооружая и снабжая всем необходимым деникинскую армию, империалисты Антанты в то же время старались подорвать изнутри советскую власть. С помощью белогвардейцев, меньшевиков, анархистов и буржуазных националистов они организовывали мятежи, диверсии, мешали переброске частей Красной армии на фронт, снабжению промышленных центров продовольствием и т. д.
Империалисты, боясь растущего недовольства народных масс в капиталистических странах антисоветской политикой своих правительств, торопили Деникина, и 3 июля 1919 года он провозгласил поход на Москву. Добровольческая армия генерала Май-Маевского должна была наступать на Москву через Курск, Орел и Тулу. Донская армия Сидорина – V через Воронеж, Козлов, а Кавказская армия генерала Врангеля – через Пензу, Нижний Новгород и Владимир.
Коммунистическая партия предвидела надвигавшуюся опасность на юге и принимала меры для мобилизации сил на борьбу с нею. Центральный Комитет в письме партийным организациям, написанном В.И. Лениным, указывал, что с началом нового похода империалистов Антанты наступил один из самых критических моментов, что «все силы рабочих и крестьян, все силы Советской республики должны быть напряжены, чтобы отразить нашествие Деникина и победить его, не останавливая победного наступления Красной армии на Урал и на Сибирь»[37].
Несмотря на героическую борьбу, под натиском превосходящих сил противника Красная армия все же вынуждена была отступить. Положение ухудшалось еще и тем, что 10 августа конный корпус Мамонтова, имевший до 6 тыс. сабель и 3 тыс. штыков при 12 орудиях, прорвал у Новохоперска фронт Красной армии и совершил крупный рейд по тылам Южного фронта. Он захватил Тамбов, Козлов, Елец, грабил военные базы и расстреливал советских работников. На борьбу с Мамонтовым пришлось оттянуть с фронта значительные силы Красной армии. В сентябре против Мамонтова был брошен конный корпус Буденного, срочно, по распоряжению Верховного главнокомандующего, против Мамонтова был направлен также 5-й латышский особый полк, охранявший полевой штаб Реввоенсовета Республики.
12 сентября Деникин снова отдал приказ о наступлении на Москву. Этот приказ отличался от июльского тем, что наступление на Москву должна была развивать Добровольческая армия, укрепленная конными корпусами Мамонтова и Шкуро. Донская и Кавказская армии должны были помогать наступлению Добровольческой армии. Новый план противника учитывал относительную малочисленность наших войск в центральном направлении Южного фронта.
19 сентября противник комбинированным ударом конницы Шкуро и возвращавшегося из рейда корпуса Мамонтова принудил к дальнейшему отступлению красноармейские части. Фронт на стыке VIII и XIII армий оказался прорванным, и 20 сентября противник ворвался в Курск.
В начале осени белогвардейцы заняли огромную территорию. «Они захватили большую часть Украины, Крым, Северный Кавказ, Донскую область, часть Курской, Орловской, Воронежской губерний и район Царицына»[38]. Молодая Советская республика находилась в очень тяжелом положении. Нужно было принять быстрые меры, чтобы остановить и разбить врага.
Партия и лично В.И. Ленин приложили максимум энергии к делу концентрации сил для разгрома деникинской армии. Партия проводила новые мобилизации коммунистов для посылки на фронт. Было решено разделить Южный фронт на два – Южный и Юго-Восточный, перебросить на Южный фронт с Северного и Западного фронтов лучшие войсковые части. Командующим Южного фронта был назначен А.И. Егоров.
С Западного фронта спешно перебрасывались Латышская стрелковая дивизия, кавалерийская бригада червонных казаков, которой командовал В.М. Примаков, отдельная стрелковая бригада П.А. Павлова и сводная дивизия, в состав которой входила Эстонская стрелковая бригада. Эти войска предназначались для создания Ударной группы в центре Южного фронта, в районе Дмитриев – Навля, южнее Брянска. Ядром ударной группы должна была стать Латышская стрелковая дивизия, состоявшая в основном из рабочих и деревенской бедноты. Она уже закалилась в тяжелых боях на фронтах империалистической и Гражданской войны. Около трети Латышской дивизии составляли коммунисты. П.Я. Стучка писал: «Когда с приближением Деникина к Орлу и Туле советская власть переживала, быть может, наиболее серьезный кризис, Центральный Комитет Коммунистической партии по предложению В.И. Ленина решил перебросить именно латышские стрелковые полки с Западного фронта на Южный. В.И. Ленин наибольшие надежды возлагал на славный кавалерийский полк (червонных казаков) и на латышских стрелков. Я как сейчас помню, что Ленин лично потребовал карту, подсчитал, через сколько дней латышские стрелки будут у Орла, и с большим вниманием следил за ходом переброски, и на этот раз он не ошибся»[39].
Начальником Латышской дивизии был А.А. Мартусевич, начальником штаба – К.Т. Шведе, а комиссаром – К.М. Дозитис.
25 сентября началась отправка дивизии с Западного фронта на Южный. Переброска, несмотря на тяжелое состояние железнодорожного транспорта, проходила весьма успешно. Через 10 дней дивизия уже была на фронте.
В то же время на Южный фронт прибывали другие части ударной группы – бригада Павлова и бригада червонных казаков. К утру 10 октября ударная группа в составе Латышской дивизии, отдельной бригады Павлова и бригады червонных казаков сосредоточилась в районе станции Навля на железнодорожной линии Брянск – Дмитриев и в районе станции Шахово на железнодорожной линии Брянск – Орел. Эстонская бригада задержалась в пути и прибыла в район сосредоточения только 15 октября. Командующим ударной группы назначили начальника Латышской дивизии А.А. Мартусевича.
Бригада червонных казаков была сформирована из революционных украинских партизан, имела боевой опыт, командный состав ее состоял в основном из коммунистов. В бригаду Павлова входили отличные бойцы – рабочие киевского арсенала и украинские партизаны. Эстонская бригада, развернувшаяся позднее в дивизию, также состояла из преданных советской власти бойцов. Начальником Эстонской бригады 15 октября был назначен Я. Пальварде.
Помимо войсковых частей ударной группы, на Южный фронт отправлялись и другие части Красной армии. В конце сентября и в первой половине октября Южный фронт получил пополнение до 50 тыс. человек. Пополнения шли также за счет проводившихся в прифронтовой полосе мобилизаций. В середине октября на Южном и Юго-Восточном фронтах советские войска уже превосходили силы противника по количеству живой силы и орудий в полтора раза. Общая «численность советских войск обоих фронтов в первой половине октября составляла 155 653 штыка, 21 215 сабель, 4416 пулеметов, 892 орудия. Силы Деникина, состоявшие из Добровольческой, Донской и Кавказской армий, к этому времени насчитывали 63 800 штыков; 48 800 сабель, 2236 пулеметов и 542 орудия»