Три дня длился бой у станции Стишь. Здесь белогвардейцам загородили дорогу к Орлу два латышских полка и бригада Павлова. Их поддерживали гаубицы 2-й батареи артиллерийского дивизиона. К востоку от хутора Лисяково на передовых позициях, сразу же за цепями пластунского полка бригады Павлова, располагался наблюдательный пункт 2-й гаубичной батареи, в составе одного наблюдателя и одного телефониста – Паулины Шведе.
К тому времени двадцатилетняя девушка была уже опытным бойцом, бывалым солдатом. Но и ей приходилось тут нелегко. Вражеские пули и снаряды рвали тоненькую нить провода, связывавшего наблюдательный пункт с батареей, и всякий раз Паулине приходилось отправляться на поиски повреждения и исправлять линию. Пробираться приходилось ползком, тщательно укрываясь от непрерывного и прицельного огня белых… Паулина потеряла счет этим бесконечным путешествиям, каждое из которых могло стать для нее последним.
На третьи сутки, 23 октября, положение на участке стало исключительно напряженным. Против революционных частей дралась лучшая деникинская офицерская дивизия – Корниловская. Атаки следовали волнами, одна за другой, непрерывно нарастая. И вот красноармейцы не выдержали, дрогнули, стали откатываться назад. Белые следовали за ними по пятам. Настал момент, когда они подошли почти вплотную к наблюдательному пункту – до него оставалось не более 100–120 метров. Уже покинул пункт наблюдатель, считая бой проигранным, – и в самом деле, прямо на пункт хлынула основная масса отступавших красноармейцев. Но тут произошло невероятное: оставив пост, во весь свой не очень большой рост поднялась Паулина. С наганом в руке она бросилась наперерез отступавшим. «Ни шагу назад! Вперед!» – кричала она. Воодушевленные ее смелым порывом красноармейцы остановились. А еще через секунду они бросились за девушкой на врага. Теперь уже настала очередь корниловцев отступать… Их атака была отбита, положение восстановлено. Неминуемая угроза флангам 4-го и 5-го латышского полков миновала. Совершив подвиг, Паулина как ни в чем не бывало вернулась к своим обязанностям, одна продолжая корректировать огонь батареи, пока не последовал приказ об отходе на другие позиции. Лишь тогда она, хладнокровно свернув линию, навьюченная своим тяжелым грузом, покинула наблюдательный пункт.
За свой подвиг Паулина Шведе была награждена орденом Красного Знамени. Она была первой в дивизии, удостоенной этой чести. Ей был вручен орденский знак № 895 – так она вошла в первую тысячу героев, получивших этот высокий знак отличия.
Свою скромную службу в дивизии Паулина Шведе продолжала и далее, пройдя с нею весь путь – от Орла до Екатеринослава (Днепропетровска), а затем от Каховки до Черного моря. Но на этом последнем этапе Гражданской войны Шведе вновь сменила специальность, став разведчицей. И тут она отличалась храбростью, неся все трудности службы наравне с мужчинами. Когда же закончилась трехлетняя эпопея Гражданской войны, Паулина Шведе, расставаясь с армией, получила от своих военных и политических руководителей лестную аттестацию, в которой было сказано:
«Тов. Шведе за два года службы в дивизионе зарекомендовала себя с самой хорошей стороны. Будучи три года коммунисткой с твердым пролетарским сознанием, она была во всех отношениях образцом как для всех красноармейцев, так и для партийных товарищей. Корректный, отзывчивый товарищ в частной жизни, высоко дисциплинированный, исполнительный и строгий и к другим и, особенно, к себе красноармеец на должностях низшего комсостава, в служебно-административном отношении. Тов. Шведе особенно выделялась своей беззаветной храбростью, проявлением инициативы и самоотверженным сознанием прежде всего своего долга перед революцией, добровольно вызывалась в самые опасные места».
После демобилизации Шведе некоторое время училась, а затем работала на различных предприятиях Москвы и в партийных органах.
Командир 2-й латышской бригады Фрицис ЛабренцисГ.А. Матсон
16 ноября 1920 года Красная армия очистила Крым от полчищ барона Врангеля.
В славной операции по освобождению Крыма активно участвовали латышские стрелки, боровшиеся плечом к плечу с другими частями Красной армии. Латышская дивизия вместе с другими красноармейскими частями участвовала в ожесточенных боях за Каховский плацдарм, который в ноябре 1920 года служил исходным рубежом для генерального наступления на Врангеля. Когда начался штурм Перекопа, Латышская дивизия находилась во втором эшелоне атакующих, но уже при атаке Юшунских укреплений врангелевцев дивизия была переведена в первый эшелон и после упорного боя прорвала укрепления противника. Это обеспечило возможность дальнейшего продвижения частей Красной армии. И вот в момент, когда Красная армия праздновала победу над последним ставленником Антанты – Врангелем, по Латышской дивизии пронеслась весть о гибели командира 2-й латышской бригады Фрициса Лабренциса.
Не хотелось этому верить, ибо последние бои уже отгремели над красным Крымом. И все же это была правда. Махновцы в соответствии со «Старобельским соглашением» в октябре 1920 рода были включены в состав войск, штурмовавших Крым, и, ворвавшись в Крым, не оставили своих бандитских повадок. В ночь на 21 ноября в окрестностях Евпатории по дороге на Саки они подстерегли командира 2-й Латышской бригады коммуниста Лабренциса, спокойно возвращавшегося из какого-то полка в свой штаб. Автор этих строк не раз сопровождал его в поездках по полкам. На этот раз Лабренцис был один со своим возницей Биринем.
У махновских бандитов были свои счеты с комбригом. Фрицис Лабренцис командовал 6-м латышским полком, который в конце января 1920 года занял Екатеринослав, где в то время хозяйничали махновцы.
6-й латышский полк получил задание очистить территорию деревень и селений в окрестностях Екатеринослава от орудовавших там бандитов. Эту операцию Фрицис Лабренцис провел успешно, со свойственной ему настойчивостью. Бандиты получили по заслугам. Поэтому они решили отомстить комбригу-латышу и теперь предательски напали на него. Комбриг вместе со своим возницей Биринем отстреливался до последней пули. Тела их были найдены изуродованными до неузнаваемости.
Фрицис Ансович Лабренцис был одним из наиболее выдающихся молодых командиров Латышской стрелковой дивизии. Родился он 4 февраля 1894 года в Курземе. После окончания средней школы в августе 1915 года его призвали на военную службу в старой армии и послали учиться во 2-ю Киевскую школу прапорщиков, по окончании которой его направили на фронт.
Службу Лабренцис начал в пехотных полках под Даугавпилсом и на Румынском фронте. С мая 1917 года он командовал ротой 119-го Коломенского полка, а в октябре 1917 года солдаты избрали его командиром батальона.
В феврале 1918 года Лабренцис демобилизовался, но уже в апреле того же года вступил в Латышскую советскую дивизию. Выходец из трудового народа, он горячо сочувствовал пролетарской революции и без малейших колебаний отдал себя борьбе за победу пролетариата. Вначале Лабренцис был зачислен стрелком 3-й роты 6-го латышского полка, но вскоре был назначен командиром 1-й роты.
В первые дни июня 1918 года он вместе с полком участвовал в операции по взрыву форта Ино (вблизи Петрограда). Позднее, 5 июня, в соответствии с постановлением коммунистической фракции, Лабренцис был назначен помощником командира полка. С 7 по 22 июля 1918 года 6-й латышский полк участвовал в подавлении белогвардейского мятежа в Ярославле. Во время боев с белогвардейцами Ф.А. Лабренцис проявил себя способным и бесстрашным командиром, пользовавшимся у стрелков большим авторитетом.
В конце июля 1918 года Ф.А. Лабренциса, как способного и талантливого командира, выдвинули на пост командира 6-го Тукумского полка. С августа по ноябрь 1918 года он вместе с полком участвовал в наступательных боях против белогвардейских и чехословацких мятежников на Восточном фронте, в освобождении Казани и Симбирска. 6-й латышский полк в этих боях под его командованием проявил отличные боевые качества.
В начале декабря 1918 года, когда 2-ю бригаду Латышской дивизии перебросили на Западный фронт в район Пскова для освобождения Латвии и Эстонии, 6-й полк также входил в состав бригады. Он успешно участвовал в боях по освобождению Валки и Риги. Первые патрули Красной армии, появившиеся на улицах Риги 3 января 1919 года, были разведчиками 6-го латышского полка.
Приказом военного комиссара Советской Латвии от 3 февраля 1919 года и постановлением Советского правительства за отличие в боях при взятии Риги 6-й латышский полк был награжден боевым Красным знаменем.
Зимой и ранней весной 1919 года 6-й латышский полк, возглавляемый Лабренцисом, стоял на боевых позициях под Тарту, Изборском, а также в Алуксне (Видземе) против эстонских и финских белогвардейцев. В мае 1919 года мы встречаем Лабренциса вместе с полком на Паневежском фронте в Литве. Поскольку Лабренцис уже проявил свои выдающиеся способности на посту командира полка, он был назначен исполнять одновременно обязанности заместителя командира бригады.
6-й латышский полк относился к тем частям Красной армии, которые, несмотря на огромный перевес сил противника, в полном порядке отступили с Курземского фронта в мае 1919 года в Латгалию, сохранив свою высокую боеспособность. Огромная заслуга в этом принадлежит Ф.А. Лабренцису, который вместе с коммунистами полка в эти тяжелые дни сумел поддержать среди стрелков сознательную революционную дисциплину.
Осенью 1919 года 6-й латышский полк в составе Латышской дивизии был направлен на Южный фронт. В октябре 1919 года полк под командованием Ф.А. Лабренциса участвовал в сражениях с отборными частями деникинской армии под Кромами, где противнику был нанесен решающий удар. В этих боях Лабренцис был ранен, но вскоре снова вернулся в строй. К этому же времени относится эпизод, когда благодаря его смелым действиям в бою у ст. Стишь полк избежал окружения и полного уничтожения.
После разгрома полчищ Деникина Ф.А. Лабренцис участвовал в преследовании врага. Боевой путь полка пролегал через Курск, Харьков, Екатеринослав.