Вернер. Я вынужден настаивать… Я обращусь к своему командованию…
Арвайлер. Довольно, оберштурмфюрер! Обращайтесь куда угодно, только не вставляйте нам палки в колеса!
Дверь кабинета коменданта. Стоит фельджандарм на часах. За дверью — громкие голоса, лай таксы.
Проходит Венделин с папками.
Встревоженная Аня стоит перед Люсей, измученной, взволнованной, готовой заплакать. Аня, как видно, только что заклеивала уцелевшие стекла в окнах своей комнаты крест-накрест бумажными лентами. Дыры заткнуты тряпьем. За окном раскаты грома, хлещет дождь.
Аня. Говори толком. Ты сообщила ребятам о благодарности штаба фронта за разведку?
Люся. Весь день Яна искала. Нет его. Ни его, ни Яна Большого, ни Вацлава.
Аня. А в казарму заходила?
Люся. Что? Я плохо слышу после бомбежки.
Аня. В казарме была?
Люся. Нигде нет. Я и туда пробралась… (С надеждой.) Аня! Спроси у Наталки, может, она в казино что слыхала?
Аня(глухо). Наталки нет в казино. Второй уж день. И ночевать не приходит — она ведь после бомбежки у нас жила.
Люся. Дознались?.. Это все тот чех из штаба и дружок его, немец! Донесли…
Аня. Люся!
Люся. Теперь и нам конец!
Аня. Погоди, Люська! Брось ты «алярм» поднимать!
Аня подходит, обнимает подругу.
Люся. Никогда себе не прощу… Он бы живой был… Это я виновата!
Аня. Почему ты только о нем и думаешь?
Аня смотрит на Люсю с ревнивым подозрением.
Стук в дверь. Входит Венделин с рукой на перевязи. Люся и Аня застывают.
Венделин. Здравствуйте! (Садится.) Извините, я только что из лазарета…
Люся, насупившись, делает шаг к нему, но Аня его загораживает.
Аня. Иди, Люся. Скажи маме, пусть воды согреет.
Люся озадачена.
Аня(подталкивает ее к двери). Иди, слышь?
Люся выходит, бросив злобный взгляд на Венделина. Он сидит, улыбаясь.
Аня закрывает дверь.
Венделин(достает сигареты). Зажгите мне, пожалуйста, спичку.
Аня(зажигает). Вы ранены?
Венделин. Пустяки. Осколок во время налета… Кажется, я вам обязан. Могло быть и хуже… Ай-ай-ай, какие потери! Сорок два самолета повреждены, выведены из строя зенитные батареи, взорваны два склада, пять бензохранилищ… (Видит, что Аня рассеянна). Разве вас это не интересует?
Аня(встрепенувшись). Да, да…
Венделин. Восстановительные работы займут две-три недели. Оставшиеся самолеты, их около сотни, временно размещены в Шаталове и Румянцеве, Вы поняли?
Аня. Спасибо.
Венделин. Не стоит. (Показывает на раненую руку.) Эта рана меня убедила. (Передает листовку.) Хватит играть в прятки. Выучите и уничтожьте! План налета на Москву. Через два дня. Здесь план налета, маршрут, скорость и высота полета, сигналы взаимодействия… Только извините — плохо по-русски написано…
Аня(растроганно). Господин Венделин, если вы на самом деле…
Венделин. Не зовите меня так… Это мне передал Альфред Триллинг, стрелок-радист.
Аня. Немец?
Венделин. Он мой друг.
Это пугает Аню.
Аня(твердо). Он — немец! Им нельзя верить… Прошу вас, ради бога, не рассказывайте ему ничего… Вы не имеете права! Слышите?
Венделин(он разочарован, огорчен). Хорошо. На базе у меня есть верные люди — настоящие чехи.
Он смотрит на часы.
Аня. Вы можете помочь нам еще в одном деле…
Венделин. Я вижу, вы начинаете доверять мне…
Аня. Да, Венделин. Мне хочется верить вам. Наши товарищи… Ну, поляки… Они исчезли, их нигде нет… И моя подруга, которую вы помогли устроить в казино… Где они все, что с ними?
Венделин. Не знаю… Но это можно узнать. Может быть, они в Серпеевке… Есть такое место?
Аня. Есть. Тридцать два километра отсюда.
Венделин. Весь персонал, свободный от полетов, теперь будет ночевать в Серпеевке. Там в парке устроен настоящий ночной санаторий. От бомбежек спасаются…
Аня(с надеждой). Они могут быть там?
Венделин(пожимает плечами). Имейте в виду, подготовить летчика — дело долгое… А в Серпеевке много асов, цвет люфтваффе, лучшие летчики райха.
Аня(глядя загоревшимися глазами на Вендели-на). Ясно! Как охраняется этот санаторий? Знаете?
Венделин разводит руками.
Большой помещичий дом, переделанный немцами под «ночной санаторий». Идет дождь. В окно видна Наталка. Она сервирует столы в большой комнате, в которой устроен бар.
Стук шагов. Перед ней в запачканной известковой робе, с ведром и кистями Ян Большой.
Наталка подбегает к нему.
Ян(предупреждает вопрос). Можете выйти?
Он скрывается за дверью. Она оглядывается. Никого нет. Голоса, звон посуды за дверью, на кухне. Наталка тихо выходит.
Пустой, только что отремонтированный коридор. Вдали мелькает фигура Яна, скрывается за дверью. Наталка бежит за ним.
Они стоят в комнате, в которой еще не окончен ремонт. Козлы, стекла, закапанные краской.
Ян. Нужно передать: бывшие здания школы, поликлиники — в них почти все летчики базы. Вот план. Охрана — четыре поста. В каждом по четыре солдата. Шесть пулеметов. Но послезавтра прикатит рота охраны с тяжелым оружием. Сможете передать?
Наталка. И не знаю…
Ян. Мы работаем круглые сутки. Не выпускают.
Наталка(задумавшись). Нас тоже.
Ян(со вздохом). А вы сегодня красивы, панна Наталка.
Шаги в коридоре. Ян выталкивает Наталку, хватает кисть, окунает в ведро, принимается красить стену.
Шаги затихают. Ян выводит кистью профиль Наталки. Суровое лицо его смягчается. Он вполголоса напевает:
Ох, война, война, война,
Ты моя разлука…
Наталка продолжает свою работу в баре. Ставит на стол цветы. На лице — напряженное раздумье. За окном шумит дождь.
Грохот сапог, свист.
В столовую входит знакомый фельджандарм в дождевике.
Фельджандарм. Красотка, нельзя ли после дежурства промочить горло?
Наталка(хмурится, потом вдруг начинает кокетничать). Сейчас принесу. Садитесь.
Держится она легко, уверенно. Она сильно повзрослела.
Фельджандарм. Тут же только для господ офицеров.
Наталка. Садитесь! Никого нет. Что вам принести закусить? (Улыбается.) Ах да, вы привыкли закусывать поцелуями!
Фельджандарм(садится). А ты мне отказываешь в этой закуске… Как же! Важная птица — баронам да оберстам прислуживаешь…
Неслышно входит Счастливчик Эрих, останавливается у двери.
Наталка(облокачивается на стул фельджандарма). Будто солдаты не такие же мужчины, как полковники?
Фельджандарм(смеясь, притягивает Наталку к себе). К тому же помоложе, а?
Хохот жандарма.
Наталка. Подожди! Помнишь, ты обещал прокатить меня на своем мотоцикле?
Фельджандарм. Обожаю катать таких девушек!
Наталка. Так прокати меня в Сещенск, там такая картина сегодня в казино!..
Фельджандарм(радостно). Сейчас?
Наталка. Сейчас!
Счастливчик Эрих. Но зачем вам, прекрасная дикарка, трястись на мотоцикле? Я с удовольствием прокачу вас с большим комфортом!
Фельджандарм вскакивает, стоит как истукан, ест глазами начальство.
Счастливчик Эрих. А ты, вижу, с цепи сорвался? Иди обратно в свою тыловую конуру, цепная собака. (Он побренчал цепью с бляхой на груди жандарма.) Ну, иди, иди, песик!
Фельджандарм, красный как рак, грохоча коваными каблуками, выходит строевым шагом из зала.
Ян Большой медленно закрашивает Наталкин профиль. Из открытого окна доносится шум мотора. Он машинально глядит в окно. Удивление. Чувство удовлетворения и тревоги.
Во дворе Счастливчик Эрих подгоняет машину, усаживает Наталку. Короткая юбка обнажает ее колени. Она инстинктивно натягивает юбку. Счастливчик Эрих смеется, заметив этот жест. Отъезжая, он обнимает ее правой рукой.
Во дворе группа летчиков со смехом прибивает к столбу дощечку-указатель с надписью «Отель «Адлон».
Ян у окна провожает машину тревожными глазами. Фельджандарм заводит мотоцикл.
Входит Вацлав.
Вацлав. Что ты здесь делаешь? Наши уже все пообедали!
Полем мчится на мотоцикле фельджандарм. Впереди — автомобиль Счастливчика Эриха.
Автомобиль скрывается в небольшой рощице. Перед рощицей, на развилке — немецкий дорожный указатель с надписями: Сещанск, Шаталово, Серпеевка.
Фельджандарм въезжает в рощу, внимательно следит за дорогой. На прибитой дождем дорожной пыли четкий след протекторов автомобиля Счастливчика Эриха.
Этот след круто заворачивает на заросшую колею. За кустами виднеется верх автомобиля Эриха.
Лицо фельджандарма — досада, зависть, злость…
Комната в штабе. За столом Венделин, перед ним бумаги. Он, как всегда, спокоен, аккуратен и методичен. Рядом с ним сидит на подоконнике Альфред. Перебирает стопу похоронных.
Альфред. Похоронных с каждым днем все больше… (Пауза.) Сегодня летим на Москву. Готовь новые похоронные.
Венделин. Счастливо вернуться!
Альфред(усмехается). А ведь ты так не думаешь.
Венделин(пожимая плечами). Тебе я всегда желал и желаю только добра.
Альфред. Послушай… Сегодня, возможно, мой последний вылет. И я сам сделал так, что он будет последним.
Венделин. Что за мрачные мысли?
Альфред. Ты думаешь, я вчера рассказал тебе о маршруте полета просто так, поболтать захотелось?
Венделин. Не понимаю.