Аня. Ян! Тебе нужно уйти в лес!
Ян. Нет.
Аня. Никаких возражений.
Ян. Полицай не докажет, что у меня была мина. А я умею молчать.
Аня. А Люся?
Ян. Если я убегу, они возьмут Люсю… А она… она ждет ребенка…
На секунду Аня опускает голову, потом поднимает на Яна глаза.
Аня. Ясно.
Ян(передает ей мину). Пригодится?
Аня(крепко пожимает ему руку). Наверняка.
И вдруг обнимает его, целует. Смутившись, опять жмет руку.
Аня. Может, пригодится. Запомни пароль: Гребень…
Ян(подсказывает). Грюнвальд!
Люся сидит у стола, крепко сжав губы. Рядом ее мать. Они прислушиваются к каждому шороху. За ними, у стен, у окон, в глубине комнаты — фельджандармы.
Скрип ступенек. Люся приподнимается. Ее сажает грубая рука Тереха. Он зажимает ей рот. Открывается дверь. Входит веселый Ян Маленький. На него набрасываются со всех сторон. Он не сопротивляется.
Ян. Что такое?
Унтерштурмфюрер. Будешь говорить в другом месте.
Ян. Я согласен и здесь.
Унтерштурмфюрер. Где мины?
Ян. Мины?.. (Видит Тереха.) Ах, вот что!.. Этот дурак принял портсигар за мину. (Вынимает из кармана бакелитовый портсигар, щелкает, там папиросы.) Неужели вы думаете, что я бы вернулся, если бы у меня были мины?
Унтерштурмфюрер. Вопросы буду задавать я.
Ян(Люсе). Не беспокойся, кохана… Это скоро уладится. Тебе нельзя беспокоиться…
Он спокойно выходит. За ним выходят унтерштурмфюрер, фельджандармы, Терех.
Зарешеченная камера. В окне силуэт часового. На полу Ян Большой и Вацлав. Поднимают головы.
Открывается дверь. В дверном проеме Ян Маленький. Одежда его изорвана в клочья. Его толкают. Он падает. Дверь закрывается. Стон. Ян Большой и Вацлав подходят к нему.
Аня стирает в своей комнате белье. Перед ней Люся.
Люся. Пытают их каждый день… пытают… А ты ведь знаешь, что такое гестапо.
Аня молчит.
Люся. Отчего у тебя вода грязная в ведре?
Аня. Земля от бомбежек ходуном ходит — в колодец сыплется.
Люся. Что же делать, Аня?.. Как ты можешь так? Ты как бесчувственная… Да перестань ты стирать! (Хватает ее за плечи.) Знаю, у тебя есть помощники, ведь есть? Так давай — налет на тюрьму… А там в лес!
Аня(качает головой). Не могу.
Люся(кричит). А ему там погибать? Ты права не имеешь, а ему погибать? Сами же завлекли, а теперь бросаем? Да?
Она плачет. Аня хочет утешить ее. Люся резко отводит ее руку.
Люся. Не хочешь?.. Боишься? Нет, я знаю!.. Небось кабы он твой был, ты бы на все пошла! Думаешь, я ничего не замечала?
Аня отворачивается. Ее лицо искажено болью.
Пауза. Тикают «ходики». Люся бросается к Ане, обнимает ее.
Люся. Прости меня, дуру! Ну прости. Я сама не своя…
Завывают сирены.
Венделин сидит у Ани, нервно курит.
Венделин. Значит, все подполье разгромлено?
Аня. Остались вы, я и еще один человек.
Венделин(думает). Что же?! Вы не думаете уходить в лес?
Аня. Только если прикажет командование.
Венделин. А третий?
Аня. После меня… А вы?
Венделин. После всех.
Аня. Тогда мы — сила… Я получила приказ «Бати» — освободить арестованных.
Венделин. Из гестапо? Невозможно!
Аня. Но я получила приказ. И это наши друзья, Венделин.
Костюк стоит навытяжку перед письменным столом, за которым сидит гауптштурмфюрер Вернер. Глаза Вернера и Костюка прикованы к раскрытому конверту на столе.
Костюк. Так точно! Зашел я, значит, к нему, чтобы на пост разбудить, а письмецо это у кровати валяется. Я прочел и сюда ходу…
Вернер(нетерпеливо поднимая телефонную трубку). Куда провалился этот чех! Полчаса уже жду. Я ж объяснял — мой переводчик занят на допросах в Рославле…
Стук в дверь. Входит Венделин.
Вернер. Наконец-то! Где вас черт носил? Переведите-ка мне это письмо.
Венделин(читает). «Дорогой Терех! Поздравляем тебя с успешным выполнением трудного, но почетного задания. Итак, поляк и официантка оговорены и арестованы, гестаповские ищейки направлены на ложный след. Теперь ты можешь, не теряя времени, возобновить диверсионную работу на аэродроме. Опасайся обысков — мины прячь в муку. С партизанским приветом. Смерть немецким оккупантам! Батя».
Венделин быстро переводит это письмо на немецкий. Вернер напряженно думает.
Стук в дверь. Входит унтерштурмфюрер.
Унтерштурмфюрер. Гауптштурмфюрер! Разрешите доложить! Сличение подписи «Бати» на письме и довоенных партийных документах, отобранных у расстрелянных местных коммунистов, удостоверило ее подлинность.
Вернер. Благодарю. Фотографии оставьте. Идите! Момент… Тереха этого привезли?
Унтерштурмфюрер. Так точно. Обыск у него на квартире только что закончился: в мешке с мукой найдены четыре двухсотграммовые пачки тола и листовки «Бати».
Вернер. Вот как! (Он подходит к Костюку, буравит его взглядом.) И все же не исключено, что это письмо — провокация. Полицейского, этого Тереха, мы допросим с пристрастием и скорей всего расстреляем. Но и поляка с официанткой мы, разумеется, не отпустим…
Камера. Ян Большой, Ян Маленький, Вацлав.
Ян Большой. Сколько мы сидим здесь? Вацлав. Я сначала считал. Потом бросил.
Ян Маленький. Месяц без трех дней. Не думай, что я мог запомнить. Делал отметки в «Майн кампф». (Он швыряет книгу в угол.)
Вацлав. Неужели так долго?
Ян Большой. Только что ты говорил, малыш, что тебе кажется, будто мы здесь уже год.
Вацлав. Нет, друзья, выходит, я вовсе не герой. Мне чертовски страшно.
Ян Большой. Месяц… Нас взяли в начале июля. Скоро осень.
Вацлав. Мы ее не увидим.
Ян Маленький. Не стоит так думать, друзья! Мы увидим и весну, и лето, и все, что должен видеть человек. Иначе не стоило жить. Веселее — Красная Армия освободила Орел, Белгород…
Лязгают засовы. Открывается дверь. Луч фонарика шарит по стене и по полу.
Вацлав(шепотом). Езус! Кажется, мы еще пожалеем, что живем.
Дверь закрывается. Но фонарик горит. Перед ними полицай Костюк.
Костюк(бросает винтовку Яну Большому, быстро расстегивает мундир). А ну, быстро, братья славяне!.. Аня ждет у Люси. Ночью переправим вас в лес.
Ян Маленький привстает, всматривается в Костюка, отрицательно качает головой.
Костюк. Ты что, приятель?
Ян Маленький(по-польски). Боюсь провокации.
Костюк(догадывается). Провокации боишься? Вот уж не думал, Люсин муженек, что мне придется тебя вызволять, да еще уговаривать!
Поляки молчат.
Костюк. Погодите… Да разве я пароль не сказал? Гребень! Гребень! Ну, теперь верите?
Ян Большой(медленно). Грюнвальд!
Вацлав. Что нужно делать?
Костюк. Один из вас наденет мундир. У меня пропуск на двух арестантов и одного полицая. Понятно?
Вацлав. А ты, друг?
Костюк. Свяжете, пилотку в рот, намнете бока, синяков наставите, только не перестарайтесь.
Ян Большой. Дальше?
Костюк. Выходить по сигналу.
Вацлав, Какому?
Костюк. Аня и Люся должны взорвать казино, засыпать выход из офицерского бомбоубежища… Тогда почти вся охрана кинется туда… Пропуск-то липовый… У Тереха-покойника изъял. Вернер расстрелял его за письмишко из леса…
Воют сирены. Две маленькие фигурки переползают с мешками за спиной под колючей проволокой заграждений. На столбе стрелка с надписью на немецком языке: «Бомбоубежище».
Лежат. Тяжелое дыхание.
Аня. Люська, тебе плохо?
Люся. Нет, нет.
Аня. Ты можешь идти?
Люся. Могу.
Аня. Скорей! Сейчас начнется.
Люся. Да, да.
Она приподнимается. Аня поддерживает ее.
Видно, как к казино подлетает «мерседес» коменданта.
Люся(вдруг застенчиво). Как ты думаешь, ему не повредит?
Аня не понимает.
Аня. Кому! А-а-а… Это может спасти его отца.
В камере. Лежит связанный Костюк. Ян Большой в его мундире. Рядом Вацлав и Ян Маленький.
Ян Большой. Скоро?
Костюк. Сейчас должно грохнуть.
Ян Большой. А как же Наталка?
Костюк(пожимает плечами). Ничего не вышло.
Ян Большой. Так.
Ян Маленький. А Люся, она тоже в лес?
Костюк. Нужна пока здесь.
Ян Маленький. Так. (Вдруг начинает развязывать веревки, которыми связан Костюк.)
Костюк. Что ты делаешь?
Ян Маленький. Остаюсь.
Все трое. Что?
Ян Маленький(очень тихо). Вот что, друзья. Слушайте меня внимательно. Если я не прав — соглашусь…
Ян Большой. Ну?
Ян Маленький. Я остался. Я остался потому, что я невиновен. Я не боюсь. Верно?
Вацлав. Но зачем?
Ян Маленький. Зачем?.. А затем, что если я невиновен, то невиновна Наталка, то вне подозрений Люся, которую арестуют вместе с ее матерью, как только я убегу… Я думаю обо всей организации, об Ане, нашем командире. Разве я не прав?
Ян Большой. Но ты понимаешь, чем рискуешь?
Ян Маленький. Раз нет других возражений, я остаюсь.
Костюк(поднимается). А ты настоящий парень, Люсин муженек, совсем настоящий. (Он пожимает руку Яну.) Только как же это? Выходит, зря синяков мне наставили, теперь тебе надо? Скажешь, не пускал беглецов…
Ян Маленький. Давай! Одна просьба… Не оставьте Люсю.