Не сказать, что процесс гуляния захватил меня без остатка, но некий груз, давивший на плечи, стал не таким и неподъёмным.
– Легче? – как бы невзначай интересуется, эм… Незнакомец.
Киваю, отворачиваюсь, пряча вспыхнувшее жаром лицо, и задаю-таки мучавший вопрос:
– Знаешь, было бы неплохо, если бы ты назвал своё имя.
В ответ на мой вопрос он ничего не ответил, только подозрительно затрясся. Оборачиваюсь, прищуриваюсь, и, не веря своим глазам, тихо спрашиваю:
– Ты что это? Смеёшься надо мной? – а потом громче уточняю: – Да?!
Мою руку отпустили и продолжили бессовестно смеяться, ничуть уже не стесняясь своего веселья. Что удивительно, спустя пару мгновений, глядя на искреннюю радость, я и сама подхватываю её. И так хорошо становиться на душе от этого смеха…
– Я уж думал, – смотря на меня открыто, с неприкрытым интересом, он всё же заговорил, – что ты никогда этого не спросишь.
Смеяться я перестала, но улыбка не сходила с губ. И вовсе не страшно, что он потешается надо мной, я и сама умею над собой шутить да иронизировать, живя с таким дядюшкой, как мой, и не такому можно было научиться.
– А я и не планировала спрашивать, – отзываюсь беспечно, улыбаясь шире. – Первая встреча у нас вышла занимательной и величать тебя в мыслях незнакомцем было довольно… Забавно.
Ложь, конечно, но ему знать об этом вовсе не обязательно. Не объяснять же ему, что я просто стеснялась спросить.
Мужчина смотрит на меня как-то… особенно, а потом кланяется и с самым серьёзным видом, на который был только способен, представляется:
– Джек Рэйлор, для тебя просто Джек.
В ответ я тоже поклонилась, и так же серьёзно ответила:
– Весьма рада познакомиться с вами!
В отличие от него я не смогла удержаться от смешка, хотя и Джек (слава всем богам, теперь я могу и в мыслях величать его по имени) дёрнул уголком рта, предотвращая улыбку.
– Что ж, – первым начал он, – раз мы наконец-то с вами познакомились, позвольте вам кое-что показать?
Скептически усмехаюсь и киваю на вьющуюся улочку:
– Так вроде ты и так показываешь.
Джек предпочёл не заметить брошенную в свой адрес шпильку, и указал на высоченный забор, галантно предложив:
– Раз вы не против, прошу!
Я растерялась, на самом деле, хотя и не планировала этого делать.
– Куда? – уточняю непонимающе.
– Сюда, – ухмыляется Джек, довольный произведённым на меня эффектом.
После его слов железные прутья на глазах отгибаются, образуя не очень удобный, но всё же проход.
– Сюда? – спустя долгие пару минут всё же нахожу в себе силы, чтобы спросить.
Джек, ничего не сказав, первым пролезает в образовавшуюся дыру и подаёт руку мне. Нет, случалось мне делать вещи безрассудные, но не до такой степени, чтобы по чужим владениям шастать. По ТАКИМ чужим владениям, не зря же сад обнесли высоченной оградой!
– Может не стоит? – блею тихо, отступая на шаг назад.
– Не знал, что ты такая трусиха, – подначил Джек, а я… Возьми и попадись на крючок.
– И ничего я не трусиха, – ворчу недовольно, и позволяю затянуть себя в дыру в заборе.
– И это прекрасно, – шепчет мужчина, всего на мгновение прижимая мою ладонь к своей груди. Выглядело сие действо странно, но ещё более странной была моя реакция – даже после того, как Джек отпустил мою ладонь, кончики пальцев покалывало от странного чувства… От желания вновь прикоснуться к нему? Пф! Что за глупости! Взбредёт же тебе в голову чего, Криска!
Глава 9
За оградой действительно был сад, и не такой себе обычный, коих повидала я великое множество, а шикарный. Нет! Восхитительный! Невообразимо прекрасны!
За высокими цветущими деревьями, чьи шапки горели фиолетовым светом, из-за мелких цветочков, усыпавших каждую веточку, находились клумбы… А на клумбах такое разнотравье, что в первое мгновение перехватывает дыхание, а во второе, когда способность двигаться возвращается ко мне, я со всех ног бегу к пылающей алой Айгелии, чьи цветы считались не просто редкими, а давно исчезнувшими. Айгелия чем-то была похожа на маки, только лепестки бутона ярко мерцали среди чернеющей темноты ночи, а днём, под солнечными лучами она становилась бледно-серой и совсем неприметной. Но тонкий, головокружительный аромат… Он не пропадал ни днём, ни ночью.
– Это… это… это… – падаю на колени, отнюдь не беспокоясь о чистоте подола платья, – это же Айгелия, – шепчу с придыханием, боясь поверить своим глазам. Хотелось притронуться к ней руками, только кому, как не мне знать, что цветы не очень-то жалуют объятья.
– Она самая, – довольно бросает Джек над моей головой. Не смотрю на него, не до того сейчас.
Поворачиваю голову и издаю звук, который мало похож на что-то человеческое.
– Ом-ш-с…
Среди извивающихся дорожек, в отдельной клумбе, касаясь хрустальными ветвями земли, стоял… Плачущий дорус! Вместо цветов и листьев на нём наливались перламутровые капельки смолы, что выделяло дерево. Эти капли обладали чудодейственной силой, чьи свойства так и не были до конца изучены, потому что глупые человечки уничтожили дорус ещё до того, как учёным удалось заполучить хотя бы малюсенький образец.
Но и на этом моё удивление не заканчивается, здесь, в этой обители прекрасного нашлись и трудноразводимые Дымчатые розы, и Шепчущие лейконы, лепестки которых чаще всего используют для любовных зелий, и россыпь ягод Залетника, и Теневые лилии, и Мерцающие незабудки… Нет, это невозможно! Откуда здесь почти всё, что давно и безнадёжно занесено в книгу «Забытое и неизведанное в мире растений»?
– Волшебно! – выдыхаю и жмурюсь, совсем не веря, что всё это происходит со мной на самом деле. Могла ли я подумать, что когда-нибудь увижу что-то подобное? Да ни за что!
– Не поспорю, – отозвался в ответ Джек, а когда я обернулась, то вновь поймала на себе его внимательный взгляд. Меня бы непременно смутило такое пристальное разглядывание, но я была слишком взбудоражена увиденным.
– Слушай, что это за место? Мне бы хотелось встретиться с хозяином, и расспросить, как он добился, чтобы всё это изобилие процветало!
Нет, в самом деле – как? Пару лет назад у одного странствующего торговца я выкупила Дымчатую розу, ох и взбучку тогда устроил мне дядя Росм за потраченный золотой. У меня даже вырос кустик, но вскоре завял. Как оказалось, для этой величественной красавицы нужны особые условия – удушающая духота ночью и морозная прохлада днём. Почти несовместимое сочетания для большей части земель в нашем королевстве. А тут мало того, что куст был огромным что в высоту, что в обхвате, так ещё и бутонам не было счёту – и тем, что уже распустились, и тем, что только готовились осчастливить мир своей красотой.
– Думается мне, – Джек присел рядом и приподнял нижнюю листву куста, – всё дело в амулетах.
И вправду, у самых корне был закопан округлый камень бирюзового цвета. Он не мерцал и не светился, лишь пульсировал, да и то, я это не видела, а чувствовала подсознательно.
– Надо же, – восхитилась, и потянулась было к нему, но Джек перехватил мою ладонь.
– Не стоит, неосторожное вмешательство может нарушить работу артефакта.
Я смутилась, в самом деле, почему не додумалась до этого сама?
– Да, – протянула с сожалением, с трудом отводя взгляд от камня. – Это же насколько искусное плетение у этого артефакта, раз его действие распространяется только на розу…
Удивительно!
Джек поднялся сам, потом помог подняться мне.
– Может, всё же, получится встретиться с хозяином? – попытала счастье ещё раз, на что шедший рядом мужчина лишь усмехнулся.
– Очень сомневаюсь, что он захочет делиться с тобой своими секретами.
Вздыхаю, горестно так, но на уступки мне идти не желают.
Мы ещё долго ходим по дорожкам, что извиваются между клумб и любуемся прекрасным садом. Мне вдруг кажется, что все постигшие меня неудачи так ничтожны… Ведь тем, кто занимался разведением этого прелестного оплота красоты, пришлось претерпеть куда больше испытаний. Это же невероятно тонкая работа, требующая усердия и сил, много усердия и очень много сил.
А я опустила руки после первой же неудачи. Подумаешь, не хотят идти местные в дом, где прежде жила ведьма, тогда я выйду к ним… А что? Можно же поставить стол с товаром возле ограды, и им не придётся в дом заходить вот так сразу, непривыкши к тому, что хозяйка его теперь вовсе не ведьма, а самая, что ни на есть дружелюбнейшая фея.
– Ты улыбаешься? – пока я пребываю в собственных мечтах, Джек, оказывается, пристально следит за мной.
– Я тут подумала, что так просто не сдамся, – признаюсь честно, хотя не очень-то уверена, что ему эта честность нужна.
Но нет, он улыбается в ответ, и кивает:
– Ты права, ещё одна попытка не будет лишней.
В голосе его нет уверенности, да и не нужна она – вот я попробую, а потом уже буду говорить, стоило оно того или нет.
Где-то вдалеке послышался топот ног, и Джек неожиданно засуетился:
– Пожалуй, пора и честь знать, – и пока я пыталась сообразить, о чём он говорит, хватает меня за руку и тащит к густым деревьям, а оттуда к ограде, где ограда гостеприимно пропускает нас.
Бежали мы совсем недолго, но я всё равно с трудом перевела дыхание.
– Это что сейчас было? – уточняю, следя за тем, как железные прутья под одним лишь взглядом возвращаются на своё законное место.
– Это было незаконное проникновение на территорию королевского сада, – счастливо, не без гордости, выдал мне этот… нарушитель, а я едва собственный язык не проглотила.
– Ты! Ты!
Нет, я, конечно, знала, что в сад мы приникли отнюдь не по приглашению, но как-то не подумала, что принадлежать он будет аж самому королю! Ладно бы там какому зажиточному толстосуму, что тоже законностью не пахнет, но всё ж не вызывает такого трепета, как перед владениями монаршей особы.
– Я, – весело сознался Джек и не спрашивая моего дозволения, вновь берёт за руку, и открывает портал, который возвращает меня на Малиновую улицу. Одну…