– Спасайся, кто может!
– Надо кончать этих двоих и прятаться!
– Тихо! – прикрикнул главарь. – Идиоты, здесь одна дверь! Если прикончим этих, будут искать нас.
Корноухий двигался с удивительной для своих габаритов скоростью. Снофф вскрикнула, когда он молниеносным движением выхватил из-за спины тесак, а через мгновение оказался за спиной у изыскателя, приставив лезвие тому к горлу. На Снофф уже никто не обращал внимания.
Двери распахнулись, в зал ввалились стражники с капитаном Эрхартом во главе. От увиденного его знаменитые батонообразные усы встали дыбом. Меч капитана с шипением вылетел из ножен, солдаты с клинками наизготовку рассыпались полукругом, мелькнула мантия мага. В небольшом зале сразу стало тесно и шумно.
– Именем короля, бросайте оружие!
– Не так быстро, господин капитан, – ухмыляясь и мерзко растягивая слова, остановил его Дольф Корноухий. Повисла напряжённая тишина. – Нам терять нечего. Один шаг, и у вашего клоуна из канцелярии появится вторая пасть. Вот только петь он ей не сможет. А чтобы ваш проглот не чудил, на шее у меня амулет с защитой от магии. Совсем коротенькой, на секунду, но мне хватит.
– Это правда, – подтвердил маг.
Капитан Эрхарт буравил бандита взглядом, растерянно шевеля усами. В любой момент готовый кинуться в бой за короля и закон, переговоры с преступниками капитан всегда считал излишними и теперь чувствовал себя не в своей тарелке.
– Спросите, что им надо, – тихо подсказала Снофф.
Капитан посмотрел на неё сердито.
– Чего ты хочешь, с-с-с… – он осёкся и бросил ещё один гневный взгляд на мастерицу, – …Н-негодяй!
– Какие мы вежливые, – усмехнулся Корноухий. – У вас там лошадки, как я слышу? Чудно. Пускай ваши люди отведут пяток лошадей на дальний конец улицы, к трактиру. Потом все свалят из «Острова» и дадут нам пройти. Мы тихо-мирно дойдём до лошадок и там отпустим вашу канцелярскую крысу. И чтобы без фокусов. Договорились, капитан?
Офицер яростно засопел, его широкие ноздри хотели, казалось, втянуть «Небесный остров» вместе со всеми бандитами. Он встретился взглядом с изыскателем, тот одними глазами показал: «да». Капитан Эрхарт швырнул меч в ножны.
– Будь ты проклят, – выругался он. Бандиты заметно повеселели. – Эй, там, – громогласно скомандовал капитан, обернувшись к двери. – Взять пять ло…
Снаружи испуганно заржали лошади, послышались крики. Топот нескольких десятков копыт взвился и растаял вдалеке. В дверь влетел белый как полотно стражник.
– Там… они! Твари! Много!
– Все внутрь! – распорядился капитан. Мародёры нервно завертели головами, когда в зале появились ещё стражники и пара магов, а с ними двое напуганных гражданских. Двери тут же подпёрли скамьями.
Придвинув массивный столик к окну, капитан Эрхарт поднялся к подоконнику и сдвинул банку, где до сих пор не подавал признаков жизни гриб Леопольд.
– Осторожнее, пожалуйста, – прозвучало из банки.
Не подхвати капитана трое солдат, он грохнулся бы наземь от неожиданности. Шокированы были все, кто в эту минуту оказался в «Небесном острове», даже Дольф Корноухий на мгновение растерялся и на полдюйма отодвинул лезвие от горла изыскателя.
– Ну наконец-то! – воскликнула Снофф в звенящей тишине. – Ты уснул, что ли? Не видишь, что творится?!
– Тысяча извинений. Я испугался, – сконфуженно признался гриб.
– У тебя же молнии! – всплеснула руками Снофф. – Чего ты, скажи на милость, испугался?!
– Ножей, разумеется! – вспыхнул Леопольд. – При виде агрессивного человека с ножом грибы теряют волю и впадают в панику. Надеюсь, не нужно объяснять, почему? Я с трудом держу себя в руках, а учитывая, что рук у меня нет, в любой момент могу впасть обратно в панику!
Капитан Эрхарт кашлянул.
– Что это за…
– Леопольд, – представился гриб, приподняв краешек шляпки.
– Ничего особенно, обычный говорящий гриб, – объяснила Снофф. – Он бьёт тварей молниями. И людей, – шёпотом добавил она, многозначительно показывая бровями на Корноухого, который до сих пор держал изыскателя в заложниках.
– Я не могу, – таким же шёпотом отозвался гриб. – От молнии мышцы сводит судорогой, у него рука дёрнется и…
Обернувшись к окну, – каким-то загадочным образом гриб мог поворачиваться в своей банке на сто восемьдесят градусов, – он озадаченно поцокал языком.
– Действительно, по всей площади твари. Раз, два, три…
– Тридцать семь, – мрачно оборвал его капитан.
– Что они там делают? Почему не нападают? – с тревогой спросила Снофф.
– Похоже, чего-то ждут, – осторожно предположил гриб. – Я не уверен, что у меня хватит молний… Точнее, уверен, что не хватит…
Если бы тишина могла звучать, эта тишина была бы в десять раз громче той, что воцарилась минуту назад. Мастерица осмотрелась. Двери можно поджечь, твари не пройдут, но ажурные решётки под потолком их не удержат. Для стражников и изыскателя, принявших эликсир, твари не опасны. Но мастерице и мародёрам придётся несладко, и Дольф Корноухий успеет сто раз перерезать горло изыскателю, прежде чем твари доберутся до него.
– Эй, Щуплый! – подал голос Корноухий. – Иди глянь, чё там.
Его подручный, и правда похожий на оголодавшую ящерицу, с опаской подобрался к окну. Капитан Эрхарт брезгливо отодвинулся. Бандит дотянулся до подоконника и чуть не слетел вниз. Руки его тряслись.
– Там… там… Там чудовища! – завопил он. – Рик Размазня говорил, а ты ему не верил! Нам крышка! Не стражники пришьют, так чудища! Режь его, Дольф, всё одно помирать!
Поднялся тревожный гомон, бандиты сбились в кучу, солдаты зашевелились, готовые к драке. Из пореза на горле изыскателя выступила кровь.
– Подождите! – завопила Снофф что было сил, но её никто не услышал.
– А ну тихо, – негромко произнёс капитан Эрхарт, легко перекрыв общий шум.
– Спасибо, капитан, – перевела дыхание мастерица. – Вам дали с собой эликсир? Всего чуть-чуть? Давайте сюда. Что значит «не имею права»?! Вас прислали в распоряжение старшего изыскателя, видите, он согласен, извольте подчиняться. Давайте сюда, и не надо на меня так страшно смотреть. – Снофф повернулась к бандитам, показала заветный пузырёк. – Слушайте, Дольф Как-вас-там, вы примете по капле снадобья и сможете пройти мимо тварей, они не тронут. Вам дадут уйти. Согласны?
Корноухий недоверчиво покосился на склянку.
– Почём мне знать, что ты не врёшь? Филин, попробуй эту дрянь.
Коротышка подставил грязный палец под каплю эликсира, слизнул.
– Теперь дуй на площадь и рви когти отсюда.
– Чего?! Не-не, я не бу…
Дюжие стражники в один момент скрутили коротышку и вышвырнули за дверь. Мародёры не шевельнулись: сам виноват, главаря должен слушаться. Коротышка с воплями забарабанил по двери кулаками, потом яростная ругань стихла вдали.
– Не тронули, чтоб я сдох! – радостно закричал с подоконника худосочный Щуплый.
Один за другим мародёры получили свою дозу эликсира и исчезли за дверью под тяжёлыми взглядами стражников. Капитан Эрхарт страдал больше всех. Прикрываясь изыскателем, как щитом, Корноухий последним попятился к открытой двери, остановился на пороге. Он оглянулся на площадь, где маячили неподвижные – пока что неподвижные – чёрные силуэты, убедился, что дружки добрались до дальнего края, а твари и правда не опасны, и довольно ухмыльнулся.
– Эх, жаль, не простит мне Жирный долг…
– Отпускайте и идите, – нахмурилась мастерица. – Был уговор.
– Был, был, – покивал Корноухий и с ненавистью процедил в ухо изыскателю: – Прощай, крыса!
Время будто замедлилось. Снофф увидела, как широко раскрылись изумлённые глаза господина Бернарда, когда лезвие заскользило по его шее, оставляя алый след. Кровь брызнула на янтарные камни пола, Корноухий с силой толкнул изыскателя вперёд и бросился бежать.
Невидимая молния настигла бандита почти сразу. Его тело по инерции проехало два шага по булыжной мостовой и осталось неподвижным. Шайка вдалеке кинулась врассыпную.
Изыскатель хрипел на полу, захлёбываясь кровью, Снофф упала на колени, пытаясь зажать ужасную рану руками.
– Что вы стоите, помогите! – закричала она, оглядываясь.
– Оставьте, мастерица, – капитан Эрхарт мягко положил руку ей на плечо. – Ему уже не помочь…
ГЛАВА 16
Говорят, в самую критическую минуту мы делаем не то, что нужно – а то, что лучше всего умеем. Когда изыскатель издал последний слабый хрип и глаза его остекленели, Снофф окровавленными пальцами схватила безжизненную ладонь и провалилась в сон. Только потом она поняла, что ей не понадобились ни кресло, ни закрытые глаза, – просто одна картинка сменила другую, исчез пахнущий цветами «Небесный остров», стражники, раскрытые двери, чернильные твари на площади. Вокруг была тишина и стены лавки. На подлокотнике кресла – чашка с какао, пылинки в солнечном луче. А на узорном махтанском ковре – распростёртое тело изыскателя Бернарда.
Тело на глазах становилось прозрачным. В сновидениях мастерица была творцом, художником, скульптором – всё менялось по её прихоти, но изыскатель не принадлежал к миру снов. Мысли Снофф лихорадочно метались в поисках выхода, а времени катастрофически не хватало.
«Время», – осенило мастерицу. Единственная составляющая сна, которой она никогда не касалась: любой мастер сновидений знает, что время неподвластно ничьей воле, оно просто есть, само по себе. Но когда надеяться больше не на что…
Снофф глубоко вдохнула, закрыла глаза. Развела руки и сосредоточилась на кончиках пальцев. Горячее покалывание будто стекало с них, струилось во все стороны, пропитывая ткань сновидения, раскрашивая темноту под опущенными веками в алые, оранжевые, бирюзовые тона.
– Стоп! – выдохнула Снофф и открыла глаза.
Тишина навалилась на неё ватным одеялом – невыносимая мёртвая тишина, – в глазах потемнело, закружилась голова. Снофф ухватилась за кресло, чтобы не упасть. Опрокинутая чашка повисла в воздухе, какао выплеснулось и замерло в полёте неподвижными брызгами. Пылинки застыли в луче солнца, как мошки в диковинном камне, что собирают рыбаки на северных берегах.