Да! Именно так она и поступит.
Решение было принято, и у Кинты дух захватило от возможности сбежать. Она взялась за работу, распуская кружево своей жизни. Истории, бессонные ночи, встречи и прощания рассыпáлись у нее под пальцами. Больно уничтожать такое, но она уничтожала. Она заново переплетала нити и переписывала свою историю. Теперь в ней рассказывалось о храбрости и побеге. О победе надежды над разочарованием. О силе и секретах.
Кинта работала и работала, даже когда пальцы начали кровоточить, а в животе заурчало, напоминая, что после завтрака на корабле она ничего не ела.
День догорал, Кинта превращала свое чудесное платье из звездного света в толстую веревку. Если повезет, до ужина ее проверять не придут. Это был ее шанс сбежать, и Кинта запретила себе слишком много думать о том, что случится после того, как она выберется из замка, хотя, с одной стороны, тревожилась, что на возвращение в Северон понадобятся деньги, а с другой, отчаянно надеялась, что не упадет в море.
– Это мой лучший шанс, – пробормотала Кинта. – До скорого, Твен.
Кинта подтащила к окну кровать – довольно примитивную, но с крепкой медной спинкой, которая, как она надеялась, выдержит ее вес. Быстро обмотав спинку кровати раз-другой, Кинта закрепила на ней серебристую веревку из звездного света. Она впрямь действовала – выбиралась из замка, спасаясь от участи, которую уготовили ей королева Матильда и Дэймен.
Глубокий вдох для храбрости – и Кинта, стиснув веревку, полезла вниз из окна спиной к морю. Туфли на каблуках для лазания не предназначены, и стопы соскользнули по стене. Сдерживая крик, Кинта пальцами впилась в веревку и попробовала нащупать опору для ног. Падение она остановила, но руки, удерживающие ее вес, дрожали от напряжения.
Жадно глотнув воздух, Кинта попыталась вспомнить, чтó Твен говорил ей о скалолазании. Так, он всегда взбирался на скалы босым. Одним быстрым движением Кинта скинула туфли. Те упали на волнорез, отскочили от него и исчезли в волнах, что бились о скалы. Кинта надеялась, что с ней то же самое не случится.
Теперь босая, Кинта прижала стопы к теплой стене замка, пальцами ног обхватила края ближайшего камня и запретила себе смотреть вниз на бурные волны и на узкий выступ волнореза. Как Твен лазает без веревок? Она спросит его, когда в следующий раз увидит.
Шанс снова увидеть Твена придал ей смелости спускаться дальше.
Медленно – один перехват за другим, один шаг за другим – Кинта двигалась вниз по серебряной веревке.
Кинта спустилась до половины дворцовой стены, когда ладони соскользнули. Ухватиться не удалось, с губ сорвался крик. Слишком поздно она потянулась к веревке, которая буквально убегала из рук. Слишком поздно она подняла голову и увидела в окне своей комнаты Дэймена. Слишком поздно сообразила, что Дэймен перепилил веревку и она падает в море.
Кинта быстро летела вниз, ругаясь себе под нос. Если повезет, она упадет в море и высокие волны не превратят ее в отбивную. Если не повезет, она неудачно рухнет на выступ волнореза и разобьется вдребезги.
Приземление получилось средним между первым и вторым вариантами. Она пролетела мимо волнореза, но смогла зацепиться за узкий каменный выступ. Когда, ухватившись руками, Кинта резко остановила свое падение, что-то хрустнуло. Острая боль обожгла ей плечо.
Кинта закричала. Серебристая веревка – ее звездная история – пронеслась рядом, а она оказалась слишком нерасторопной или слишком сильно травмированной, чтобы ее схватить. Тем более что, схватив веревку, она, вероятно, вместе с ней упала бы в море.
Пальцами впившись в каменный выступ, Кинта смотрела, как серебристая веревка и ее надежды исчезают среди волн.
Из окна раздался голос Дэймена:
– Держись! Сейчас я тебя вытащу.
В ответ Кинта громко выругалась, но ее проклятия унес ветер, а Дэймен исчез из виду. Кинта не хотела, чтобы он ее вытаскивал, но с травмированным плечом не могла подтянуться и влезть на выступ. Нет, она попробует. Превозмогая боль, она поползла по узкому каменному выступу. Малейшее движение казалось пыткой, а стена – нескончаемой. Когда началась агония, Кинта хотела разжать пальцы и упасть в воду. За этой мыслью тотчас последовала другая: Твен никогда не узнает, что с ней случилось. Кинта еще отчаяннее вцепилась в каменную стену. Она доползет до края выступа прежде, чем к ней спустится Дэймен. Она выберется из города. Она сможет. Кинта ползла дальше, одно мучительное движение за другим.
Она почти добралась до края волнореза, когда появился Дэймен. Он держал в руках моток веревки и вел с собой отряд охранников.
С полным му´ки стоном Кинта стала двигать руки в другом направлении, будто могла так сбежать. Но теперь к вывиху плеча прибавились порезы и волдыри на ладонях. Соленые брызги попадали в раны, вызывая нестерпимое жжение.
Кинта висела на выступе, выбирая между плохим и очень плохим.
Она здесь погибнет. Кинта сразу это поняла. Если не позволит Дэймену вытащить себя в безопасное место, ей настанет конец. Кинта этого допустить не могла. Только не сегодня.
– Брось мне веревку! – крикнула она Дэймену. Ее голос был хриплым и от ора, и от вызванных болью всхлипов, раздиравших ей тело.
– Хорошая девочка, – похвалил Дэймен, швыряя ей веревку.
Кинта смерила его хмурым взглядом. Так разговаривают с детьми и с собаками. Не с кружевницами, владеющими магией. Когда, обернув неповрежденную руку веревкой, Кинта позволила вытащить себя в безопасное место, она поклялась, что вырвется из замка королевы Матильды. Может, не сегодня. И наверное, не завтра. Но скоро.
Глава 29Твен
Через три дня после того, как Кинта исчезла, а Анри и Гюстав избили его до полусмерти, Твен, дрожа, проснулся на королевской кровати в лавке «Вермиллион».
Где Кинта?
При мысли о ней он резко сел в постели.
Хорошая новость заключалась в том, что голова перестала кружиться, а ребра имели больше шансов не дать телу рассыпаться. Но Твену до сих пор не верилось, что Кинта исчезла. Вопросы и сомнения снова градом обрушились на его разум. Вдруг она уехала из Северона без него? Вдруг он жутко сглупил, считая, что может что-то ей предложить? «Вот что случается, когда ты доверяешь людям», – шептала одна часть сознания. «Или она может быть в опасности, – шептала другая. – А ты только и делаешь, что хандришь, чувствуя себя брошенным».
За глазными яблоками вспыхнула боль, и Твен осторожно коснулся лица. Быстро взглянув в зеркало, он едва узнал свое отражение. Под глазами темнело по бордовому синяку, а на скуле расцвел желтовато-зеленый. Губа была рассечена, волосы превратились в спутанную копну.
– Ну не всё сразу, – подбодрил себя Твен и спустил ноги с кровати.
Он вымылся, переоделся в приготовленную Сорчией одежду и спустился по лестнице. На стенах висели другие фотографии девушки, похожей на его мать, а в самом низу лестницы – фото двух мальчиков, играющих на пляже. Мальчишки повернулись к камере спиной, но Твен мог поклясться, что они напоминают их с Зандом в детстве.
Эту тайну Твен отложит на потом: он займется ей после того, как найдет Кинту. У основания лестницы была маленькая дверь, и Твен ее распахнул.
Открылась дверь за прилавком «Вермиллиона». В нескольких футах от него сидела Сорчия и беседовала с посетительницей в высокой шляпе.
– А‑а-а, вот мой новый ассистент, – представила его Сорчия, показав на Твена, и слабо ему улыбнулась. – Он болел, но теперь будет помогать.
Твен подошел к прилавку. Его так и подмывало броситься за дверь и начать искать Кинту, но он должен был как минимум поблагодарить Сорчию.
При виде его избитого лица женщину по другую сторону прилавка передернуло.
– Святые небеса, что с тобой случилось?
Посетительницей оказалась миссис Дэвенпорт. Она видела его на балу касорины, но сейчас не узнала. Твен невольно сжал кулаки. Не позволит он злости на жену покровителя отца и матери сорвать ему поиски Кинты. Только не сегодня.
– С лестницы упал, – процедил он сквозь зубы.
– Аккуратнее нужно быть, – закудахтала миссис Дэвенпорт, потом отвернулась от него к выкладке в витринном шкафу под прилавком. – Как я объясняла, мне нужны товары, которые помогут Северонскому обществу ведьм больше узнать о тайных обрядах. Как насчет гадательных карт? Меня назначили ответственной за просвещение и развлечение, и подводить СОВ нельзя. У меня дома перед нами выступят несколько ученых, и мы хотим прийти на встречу подготовленными.
– Да, да, конечно, – проговорила Сорчия. – У меня есть то что нужно.
В голове у Твена прокручивалась последняя встреча с миссис Дэвенпорт. Она была на Балу Ученых и пыталась поговорить с Кинтой. Вдруг ей известно, где сейчас Кинта? От такой возможности у Твена аж пульс подскочил.
– Вы ее видели? – выпалил Твен, впиваясь взглядом в миссис Дэвенпорт.
– Кого, милый? – Миссис Дэвенпорт отвлеклась от карт Таро, которые дала ей Сорчия, и склонила голову набок. С пером гагарки на шляпе она очень напоминала гигантскую птицу.
– Кинту, – сказал Твен. – Она была помощницей фотографа и кружевницей касорины. – Твен вытащил носовой платок из звездного света из кармана и положил на прилавок. – Вы ведь помните ее, да? Вы же помните ее, да? Мы были вместе на балу. – Голос Твена звучал тихо и настойчиво.
В глазах миссис Дэвенпорт мелькнуло понимание.
– Да, да, Кинта-кружевница. Ее все ищут. Касорина – кстати, она сожгла свое кружевное платье, представляешь? – твердит, что девчонка отправилась искать приключения с парнишкой – добытчиком звездного света, который был с ней на балу. Но это же неправда, нет ведь? Потому что добытчик звездного света – это ты, а ты здесь. Ты впрямь не в курсе, где она?
Твен закрыл глаза и долго не открывал. Разумеется, касорина подумала, что они с Кинтой уехали из Северона, как и планировали.
– Нет, я не в курсе. – Твен стиснул кружевной платочек. – Я здесь, Кинта исчезла.
– Очень жаль, что ты ее потерял, – сочувственно проговорила миссис Дэвенпорт. – Это работа Кинты? Она продается? С тех пор как побывала на балу, я мечтаю заполучить настоящее кружево из звездного света. Сколько ты хочешь за платочек? – Она потянулась к платку пальцем, но Твен его отдернул: