Так. Один из вопросов Кинты получил ответ: звездный свет был внутри не у нее одной. Это вызывало облегчение, ведь королева требовала много кружева, а Кинта сомневалась, что ее тело выдаст нужное количество звездного света.
– Это твое. – Кинта протянула блестящее колечко Руби. – Делай с ним все что пожелаешь. Нити на платья для королевы успеем собрать потом.
С восторженной улыбкой Руби взяла нить, раскрыв ладонь.
– Она прекрасна, – прошептала Руби.
– Совсем как ты. – Кинта тоже улыбнулась.
Хлоя переводила подозрительный взгляд со звездной нити Руби на лунную тень, обвившую нить Кинты.
– Но как это работает? Дай мне подержать эту тварь. – Хлоя потянулась за лунной тенью.
– Будь осторожна, – предупредила Кинта, разматывая призрачную змейку. Лунная тень извивалась в ее пальцах, прожорливо щелкая зубами.
– Я справлюсь. – Хлоя выхватила змейку у Кинты. Руки у Хлои дрожали, но, едва попав ей на ладонь, змейка перестала шевелиться.
Аня с Руби наклонились, глядя на оцепенелый кусок лунной тени. Хлоя подтолкнула ее, но тень не шевельнулась.
– Что с ней не так? – Руби взяла лунную тень, но она осталась неподвижной и теперь больше напоминала ленту, чем живое существо. Так же вышло, когда лунной тени осторожно коснулась Аня.
Но когда к ней потянулась Кинта, змейка ожила и поднялась резко, как парус на ветру. Кинта затолкнула ее обратно под миску.
– Вот и ответ на второй мой вопрос, – сказала она вслух.
– На какой вопрос? – спросила Аня, опасливо глядя на миску.
– Только ли я могу использовать лунную тень. Моя мать могла это делать, и моя прабабушка Марали тоже. Наверное, у моей семьи какая-то связь с лунной тенью, которая позволяет нам вытаскивать звездный свет из себя и из других.
– Потрясающе, – пробормотала Руби, растирая рану на ладони.
– Ничего потрясающего. Просто странно, – сухо уточнила Хлоя. – Посмотрим на то, что нам известно: заставить лунную тень работать способна лишь Кинта; звездный свет внутри есть и у нее, и у Руби. Получается, вопрос не в том, можем ли мы добывать звездный свет, а в том, должны ли мы это делать. Не думаете, что вытаскивать из себя нити вредно? Если вытащить слишком много нитей из платья, оно расползется. Вдруг с людьми происходит то же самое?
Кинта скривилась:
– Так, первый твой вопрос неактуален стараниями королевы Матильды: ради платьев из звездного света она взяла нас в заложники. Касательно второго твоего вопроса, думаю, люди куда сложнее платьев.
– Конечно, сложнее. – Хлоя сложила руки на груди. – Но ты должна признать, что повод беспокоиться есть.
– Не беспокоиться было бы глупо, но я много об этом думала, и, по-моему, если ежедневно выдергивать из себя лишь по несколько нитей, все будет нормально. Держимся мы наверняка на миллионах нитей, так что особого вреда не будет.
Едва Кинта так сказала, острая боль в колене заставила ее усомниться в этих словах. Достаточно ли в ней звездного света, чтобы удержать целостность? Или она в буквальном смысле рассыплется?
Хлоя еще немного посмотрела на нее и пожала плечами:
– Ну тебе виднее. Жуткая лунная змейка – твоя.
– Кто хочет стать следующей? – спросила Кинта, игнорируя острую боль, и снова вытащила змейку. Их ждала работа, а с Иксилии она могла выбраться, только если королева Матильда будет довольна.
Аня открыла рот, чтобы что-то сказать, но Хлоя ее опередила.
– Попробуй сперва на мне, – быстро сказала она. – Так я пойму, безопасно ли это для Ани.
Их взгляды встретились, и Кинта кивнула. Она прижала лунную тень к ладони Хлои и через пару секунд вытащила с тонкой нитью звездного света.
– Почему у Руби нить больше? – спросила Хлоя, крутя тонкую, как волос, нить.
– Понятия не имею, – призналась Кинта. – С нитями для меня еще много непонятного.
– Давай снова! – потребовала Хлоя, закашлялась, потом отдышалась и проговорила: – Забудь о королеве. Я себе сплету что-нибудь красивое.
Кинта вытащила еще три нити из Хлои, потом несколько из Ани, и они взялись за работу.
Между заказами для королевы – которая законом запретила всем, кроме себя, носить кружево, хоть волшебное, хоть нет, – Кинта втайне мастерила кое-что для себя, совсем как в Североне. Королева обещала отпустить ее, когда она сплетет достаточно кружева, но Кинта ей не верила. Матильда не касорина. Она никогда не сожгла бы свое кружево и не считала, что будущее за наукой. Матильда уповала только на магию, что делало ее опасной.
Вот Кинта и решила принять меры самостоятельно. Она сплетет путь к спасению для себя и для своих новых подруг. Кружево из звездного света было явно волшебным – Кинта видела, как оно залечило руки Твену, – поэтому ей следовало попробовать соткать себе путь к свободе. А если она погибнет, пробуя? Так все равно будет лучше, чем чахнуть в королевском замке, с каждым днем все больше превращаясь в собственную тень.
Кружево для побега понемногу росло, но Кинта должна была его испробовать. Однажды утром, когда другие девушки занимались кружевной накидкой для королевы, Кинта вытащила свое полотно из-под груды тряпья, в которой его прятала. Кружево засияло на солнце.
Кинта трудилась над маленьким фрагментом кружева. В нем она изобразила окно, как две капли воды похожее на окно в мастерской, и гигантскую сову, севшую на подоконник. Дело было в середине утра. Если в том окне покажется сова, эксперимент можно будет считать удавшимся.
– Пожалуйста, удайся! – шепнула Кинта, делая последний стежок.
Шумел ветер, дующий с моря, из гавани доносились голоса громко переговаривающихся моряков. Хрипло кричали чайки, Аня с Руби шушукались за работой.
Кинта встала и на дрожащих, ноющих от боли ногах подошла к открытому окну мастерской.
– Пожалуйста, удайся! – снова шепнула она, подняла кружевное полотно и представила себе сову.
Кружево нагрелось в ее руках, за окном мастерской послышался шорох.
Восторженный смех сорвался с губ Кинты, когда на подоконник села гигантская, сбитая с толку сова.
Сова ухнула, а Аня, Хлоя и Руби закричали от удивления.
– Кшш! – шикнула Хлоя, бросилась к сове и замахала на нее куском кружева.
Если бы не сильная боль, Кинта пустилась бы в пляс. Эксперимент удался. Теперь она знала, что может создать себе путь побега и вернуться в Северон к Твену. Думая об этом, Кинта вернулась на рабочее место, полная решимости и дальше плести свое будущее.
Глава 35Твен
Прочитав письмо от матери Кинты, Твен понял, что не имеет права проколоться, когда вломится в дом миссис Дэвенпорт. Залезть он собирался так же, как в прошлый раз они с Кинтой, но сразу после завтрака появился куда менее опасный вариант в виде приглашения.
Вечеринка, которую устраивала миссис Дэвенпорт, чтобы похвастаться платком, должна была состояться сегодня. По счастью, лавка «Вермиллион» была ее любимым заведением, и миссис Дэвенпорт позвала к себе Сорчию и Твена, утром прислав им приглашения. Гостями они не будут, по крайней мере полноценными, а доставят новые диковинки для коллекции миссис Дэвенпорт. Твену и Сорчии предлагалось посетить вечеринку, если не станут лезть на глаза.
Не лезть на глаза Твена устраивало полностью.
Завязав узлом веревку, Твен прикрепил к повозке последние диковинки для миссис Дэвенпорт: три стула, некогда стоявшие у оперной певицы, известной способностью вызывать голосом духов; зеркало, якобы пролежавшее век на дне моря; целый сундук платьев, которые почти наверняка носила принцесса, лишившаяся головы во время смуты прошлого века. Забежав обратно в лавку, Твен огляделся по сторонам. В последнее время лавка казалась более пустой. Почти как дом, хозяева которого переезжали. Нет, и главная комната, и секретные были по-прежнему полны диковин, но что-то напоминало Твену о расставаниях.
– Вы уже готовы? – спросил Твен у Сорчии, увидев, как та стоит у подноса с птичьими перьями. Старуха выбрала пурпурное перо и прикрепила к полям своей шляпы.
– Теперь готова, – ответила Сорчия, широко улыбаясь. – Тебе явно не терпится доставить эти товары.
Твен пожал плечами:
– Я просто рад делать свою работу и надеюсь, что кто-то из гостей вечеринки знает что-нибудь о Кинте.
Твен не поделился с Сорчией планом выкрасть кружевной платок, потому что не хотел рисковать: вдруг старуха расскажет миссис Дэвенпорт? В последнее время женщины несколько раз в неделю устраивали совместные чаепития и успели подружиться. Сорчии было известно лишь то, что Твен обыскивает бесконечные комнаты лавки «Вермиллион», желая вернуть Кинту. Наверное, нужно было рассказать старухе и о встрече с Марселем, но почему-то он не рассказал. Наверное, потому что среди многочисленных тайн лавки ему хотелось иметь свой секрет. Или потому что он считал, что Сорчии не стоит об этом знать. По крайней мере пока.
Сорчия проницательно взглянула на Твена.
– Сегодня вечером мы услышим новости о Кинте. Я в этом уверена. – Сорчия перевернула небольшую вывеску на двери лавки – теперь на ней читалось «Закрыто», – заперла дверь, взялась за руку, которую протянул ей Твен, чтобы помочь забраться на повозку. – Не забудь то, о чем мы с тобой говорили, – сказала Сорчия, когда кучер зацокал языком и лошадь двинулась вперед. – Постарайся сегодня повеселиться. Знаю, ты до сих пор тоскуешь по Кинте, но мы найдем ее. Я разослала письма всем знакомым, чтобы не пропустили кружевницу. Уверена, мы что-нибудь услышим.
Твен уклончиво угукнул. Если бы все шло по плану, этим вечером он бы отправился за Кинтой.
– А это тебе. – Сорчия вручила ему сверток в оберточной бумаге, на котором было написано его имя.
– От кого это? – спросил Твен, развязывая веревку.
– От меня. Есть ощущение, что это тебе скоро понадобится.
Пальцы Твена замерли на обертке.
– Открой его! – велела Сорчия.
Содрав упаковочную бумагу, Твен увидел толстую зеленую книгу с пятнами от сырости по краям. Страницы удерживала серебряная застежка, на обложке наклонным шрифтом было выведено: «Пособие по крайне опасной магии».