– Такое лечение мне по силам. Спасибо! – отозвалась Кинта и осторожно убрала прядь волос Сорчии за ухо.
– Будьте добры друг к другу, милые мои, – шептала Сорчия. – Начинайте каждое утро с поцелуя, вместе находите чудеса, не забывайте шутить и смеяться. В этом секрет долгой совместной жизни.
– Так мы и сделаем, – пообещал Твен, посмотрел на Кинту, и девушка взгляд не отвела.
– Так мы и сделаем, – повторила Кинта.
– Прощайте! – Сорчия подняла руку, нежно коснулась сперва Кинтиной щеки, потом щеки Твена. – Вы оба проявили себя замечательно, я очень рада, что мы познакомились. – Губы Сорчии изогнулись в слабой загадочной улыбке, и она испустила дух.
Кинта и Твен немного подождали – вдруг Сорчия скажет что-то еще или встанет и посмеется над их тревогой. Но старуха не шевелилась.
– Кажется, она умерла, – тихо проговорила Кинта. – Она спасла нас, а теперь умерла. – Голос у девушки дрогнул.
Твен вытер слезу, появившуюся в уголке глаза:
– Думаю, она прожила хорошую жизнь.
Твен осторожно закрыл Сорчии глаза, потом взял Кинту за руку и помог ей подняться. Они вместе подошли к окну и посмотрели на улицы Северона. Лавка вернулась в Вермиллион, и Твен не сомневался, что рано или поздно их разыщет миссис Дэвенпорт. Пока они там стояли, Маффин, черный песик Сорчии, залаял за дверью у прилавка. Твен почти забыл о нем и сейчас пустил в главную комнату. Маффин подбежал к Сорчии и боднул ее головой. Старуха не шевельнулась, и песик завыл так, что казалось, будто он плачет.
Кинта взяла песика на руки и прижала к груди.
– Можешь поверить, что все это твое? – спросила она Твена, обведя рукой лавку и секретную дверь, за которой скрывались бессчетные тайны.
– Это наше, – поправил Твен, обнимая ее за талию. – Ты такая же часть лавки, как и я. – Он погладил Маффина по голове, отчего тот перестал плакать и крепче прижался к Кинте.
– Куда мы отправимся? – спросила Кинта.
– Куда захотим, – ответил Твен. – Хочу исследовать все загадочные места мира вместе с тобой.
Он начал говорить что-то еще, но Кинта опустила Маффина на пол и потянулась к нему, Твену. Она обхватила его лицо ладонями и прильнула к его губам. Поцелуй получился долгим, медленным и сладким. Он говорил о прощаниях, которые им не удалось озвучить; о мечтах, которые они будут вместе лелеять; о жизни, полной возможностей.
– Я тебя люблю, – шепнула Кинта. – Я неделями собиралась тебе это сказать.
От такого признания сердце Твена радостно затрепетало. Надолго зажмурившись, он прижался лбом ко лбу Кинты.
– Я тоже тебя люблю. Я очень рад, что мы снова друг друга нашли.
– И я рада.
Они целовались, пока не проснулись Руби, Аня и Хлоя.
– Кхм, Кинта… – позвала Аня, откашливаясь.
Кинта торопливо оторвалась от губ Твена и улыбнулась подругам.
– Хорошо, что вы проснулись, – сказала она. – Это Твен.
Девушки представились, а Кинта с Твеном объяснили, что произошло с Сорчией и как они сбежали с Иксилии.
– Она была такой храброй! – с благоговением проговорила Хлоя. – Налетела на солдат, держа в обеих руках по пистолету.
– Она была потрясающей! – согласилась Кинта. – Жаль, вы ее не знали.
Твен накрыл Сорчию – свою бабушку, хотя ему было по-прежнему сложно воспринимать ее таким образом, – синей шелковой шалью и переложил на диванчик неподалеку от дверцы книжного шкафа.
– Нам придется похоронить ее, но, где именно, я не вполне представляю.
Кинта подошла к Твену и взяла его за руку:
– Мы определимся с этим в ближайшее время. Но сперва давай поедим, перевяжем наши раны и заварим этот мерцающий чай.
– Похоже на прекрасный план, любимая, – похвалил Твен и снова ее поцеловал.
Глава 44Кинта
Сорчию похоронили у моря. Сначала собирались в городе, но через несколько часов после смерти Сорчии появился Марсель в черном костюме, полный планов на похороны.
– Ей хотелось бы лежать над морем, – заявил он, зажав в руках ладонь Сорчии. – Я знаю нужное место. Оно недалеко отсюда. – Он нежно поцеловал умершую в лоб.
В следующий полдень, после того как заперли бутылку с лунной тенью в шкафу в самых недрах лавки и хорошенько выспались, Твен и Кинта вместе с Марселем отправились к месту в нескольких милях от Северона. Они поднялись на высокий холм, на самой вершине которого росло большое вечнозеленое дерево. С той точки просматривались берег, скалы и морская даль. Маленькая лошадь привезла телегу с телом Сорчии, обернутым в саван из звездного кружева, который Кинта нашла в комнате с костюмами.
Тем утром Кинта выпила вторую чашку мерцающего чая и уже чувствовала себя лучше. Руби, Аня и Хлоя тоже пили серебристый чай и поправлялись. Кинта думала, что они восстановятся быстро, ведь из них вышло меньше звездного света, чем из нее.
Девушки остались присматривать за лавкой, чтобы не мешать Кинте и Твену прощаться с Сорчией. Аня прикипела к Маффину, и песик ходил за ней по пятам.
– Ты готова? – спросил Твен, вырывая Кинту из плена мыслей.
Он выкопал под деревом глубокую могилу и положил в нее тело Сорчии.
– Готова, – отозвалась Кинта, подошла к краю могилы и беззвучно попрощалась с Сорчией. – Спасибо, что свели нас с Твеном, – шепнула она. – Надеюсь, там, где вы сейчас, вас ждут новые приключения.
Держась за руки, Кинта и Твен стояли в стороне, пока Марсель пел песню на неизвестном девушке языке. Песня была красивая, грустная, полная любви. Каждая нота врезáлась Кинте в сердце, напоминая, как недолговечны любовь, жизнь и земное время.
Когда они вернулись в лавку, Руби, Аня и Хлоя обсуждали планы на будущее.
– Кто-нибудь из вас желает отправиться со мной? – спросил Марсель, прежде чем уйти. – Твен? Уверен, твоя бабушка была бы рада, если бы ты провел со мной немного времени. – Он широко ему улыбнулся, и Кинта засмеялась над обескураженным видом Твена. Иметь деда, выглядящего как твой ровесник, – к такому привыкнуть трудно.
– Пока мы останемся здесь, – отозвался Твен. – Кинте нужно восстановиться, а потом мы отправимся искать свои приключения.
Марсель пожал плечами.
– Как пожелаешь, мальчик мой. Жизнь длинная, я не сомневаюсь, что мы с тобой еще встретимся. В конце концов, у тебя есть моя карточка. – Марсель повернулся к девушкам. – Ну а вы, юные леди? Есть желающие странствовать сквозь пространство и время? Я проложил новый маршрут к бронзовому дракону, кости которого якобы исцеляют любые недуги. Посмотрим, что мне удастся обнаружить.
Руби и Аня синхронно покачали головами:
– Мы собираемся остаться здесь и открыть шляпный салон. Хотим жить простой жизнью: семья, работа и никаких больше сражений.
Девушки держались за руки и улыбались, рассказывая о своей мечте.
Хлоя, стоявшая справа от них, казалась слегка потерянной и одинокой.
– Я отправлюсь с вами, – неуверенно сказала она Марселю. – При условии, что мы будем отсутствовать не слишком долго. Мне вечно не хватает приключений, а провести остаток дней за шитьем хочется меньше всего. – От такой мысли Хлоя содрогнулась.
– Я буду рад путешествовать вместе с тобой, – с улыбкой сказал Марсель. – И возможно, попрошу у тебя помощи в соблазнении драконов.
– С удовольствием помогу, – широко ухмыльнулась Хлоя. С сестрой она прощалась долго и слезно, обещая заглядывать к ней при любой возможности; обняла Руби, потом повернулась к Кинте. – Не знаю, к добру или нет наша встреча, – сказала Хлоя, – но я рада, что она случилась.
Кинта обняла Хлою, а Твен вручил ей бутылку звездного чая, чтобы пить в дороге. Потом Марсель с Хлоей спустились в комнату с драконовыми костями и исчезли.
Вскоре после этого Аня и Руби повели Маффина гулять по Северону. Девушки искали место, чтобы поселиться и открыть салон, а в карманах у них звенели золотые монеты, которые Твен нашел в ящике за прилавком.
Как только они ушли, Кинта без сил опустилась на кушетку. Твен принес ей очередную чашку звездного чая.
– Расскажи, чем ты занимался, пока я была на Иксилии, – попросила Кинта.
Твен выложил ей все: и как искал ее после бала касорины, и как Анри и Гюстав избили его до полусмерти, и как он познакомился с Марселем, и как исследовал комнаты лавки, и как попал в дом миссис Дэвенпорт.
– Да, кстати! – Твен вытащил из кармана мятый конверт. – Это тебе.
Он протянул конверт Кинте, и та ахнула, увидев свое имя, написанное почерком Элейны.
– Но как?.. – спросила Кинта, сделав круглые глаза.
– Просто прочти его, – настойчиво сказал Твен, усаживаясь на кушетку рядом с ней.
Кинта с благодарностью на него взглянула и начала читать.
В письме объяснялось все: чем занималась Элейна незадолго до смерти; почему она разыскивала лунную тень; как звездные нити попали к предкам Кинты и многое-многое другое. Кинта читала и будто слышала голос матери. Закончив, она прижала письмо к сердцу.
– Где ты его нашел?
– Здесь, в лавке, – ответил Твен. – В комнате, полной писем.
– А вдруг там есть для нас что-то еще? Например, послания твоих родителей? Или письмо от Сорчии с подробным рассказом о лавке?
– Даже не знаю, – ответил Твен, поднимаясь. Глаза у него блестели. – Но, может, ты хочешь пойти разведать? Готов спорить, теперь, заполучив ключи от лавки, мы обнаружим много нового. Или ты слишком устала?
Кинта улыбнулась этому красивому смелому мальчику, искавшему ее по всему миру. Она допила чай и встала с кушетки.
– Разведывать новое с тобой у меня всегда силы найдутся. Но на этот раз мы возьмем с собой фонарь и еду на перекус. Кто знает, что мы найдем и надолго ли там задержимся.
Твен притянул ее к себе и поцеловал. Потом он собрал еду, взял фонарь и протянул Кинте руку.
Они прошли к дверце книжного шкафа и распахнули ее. Коридоры пустовали, словно лавка ждала, когда Твен и Кинта наполнят их новой жизнью.
– Ты готова? – спросил Твен Кинту, когда они стояли на пороге.
– Думаю, я была готова к этому всю жизнь. Давай посмотрим, что мы найдем.