– Ты хочешь сказать, – не согласился Иван, – что можно было указать на любого, и он уже становился вором?
– Нет, конечно, – Варя отстранилась и серьезно посмотрела на супругов, – у наших предков было сильно развито… Как мы теперь называем – шестое чувство. Кроме друидов или волхвов в каждом поселке были ведуньи и просто владеющие, как мы теперь говорим, экстрасенсорикой. Они никогда не ошибались потому, что черпали знания из достоверных источников.
– Ты серьезно? – насторожился Иван.
– Такому жизненному укладу русов более шести тысяч лет. И он до сих пор живет в наших генах. Не случайно первое возмущение русского – это несправедливо!
– Ты права, русский сразу может дать в морду, чувствуя несправедливость, и только потом может подумать о последствиях. Американец же скажет – ничего личного.
– Более того, – подхватила Лиза, – русский будет биться за правду до последнего…
Длинный гудок прервал разговор. Паром заходил в небольшую песчаную бухту, дугой врезавшуюся в скалистый берег. Несколько рыболовных сейнеров и прогулочных катеров покачивались на легкой волне справа, с левой стороны суда швартовались к причалу.
С парома сошло человек десять. Не сезон. Единственный «Fiat» с номерами графства Мейо медленно выкатил на причал. Водитель сидел в напряженной позе, подавшись вперед и крепко вцепившись в руль.
– Вань, ты не волнуйся, – подбадривала мужа Лиза, – тут все тоже самое, только наоборот.
– Выезжаем на шоссе налево, – Варя с картой на коленях сидела на первом сидении за штурмана, – в городе скорость не более 50. Указатели в километрах.
Островок Клэр казался безлюдным. Совершенно свободная дорога извивалась вдоль берега. Редкие указатели и съезды к аккуратным домам с крышей покрытой темной черепицей. Ехали медленно и молча.
– Лиз, – не отрываясь от дороги, произнес Иван, – а помнишь, как мы по Тенерифе с тобой катались.
– Не отвлекайся, – строго цыкнула на мужа Лиза, но улыбнулась.
– Это здорово, что Рамиро подсказал взять машину напрокат рядом с отелем. Именно тут можно без напряга привыкнуть к левому рулю. Да, и дешевле, чем в Москве. Я недавно заказывал коллеге в Домодедово машину. У нас такая же «Джетта» с автоматом на трое суток обошлась в 250 евро, а тут 120.
– Вань, – перебила его Варя, – сейчас направо поворот к аббатству. Вон, указатель…
– Спасибо, вижу. Тут и разрыв белой линии есть. Ну, все, как у людей.
Аббатство оказалось давно заброшенным. Высокие стены серого камня неплохо сохранились. Во внутреннем зале совершенно пусто, только цветные фрески на стенах. Позади здания небольшое кладбище с темными кельтскими крестами, поросшими мхом. Вместо надгробных холмиков были огражденные маленьким бордюрчиком квадраты белой щебенки. Поодаль плоские надгробные плиты красного цвета с выбитыми позолоченными надписями. Они оказались на ирландском, а не английском языке. Еще дальше виднелась мраморная фигурка скорбящей девы. Подойдя ближе, троица увидела короткую надпись под статуей на английском: «Грейс О'Мэлли. Да упокоится твоя мятежная душа». Такой же прямоугольник со щебенкой, и более ничего. Это было странно. Все ожидали увидеть что-то особенное.
У Вари зазвонил сотовый. Она сначала удивленно посмотрела на друзей, потом сообразила, кто мог ей звонить.
– Привет, Рамиро. Да, уже в аббатстве… Вот как? Спасибо. Мы сейчас подъедем.
Девушка отчего-то так обрадовалась услышанному, что заторопилась к машине, не объяснив спутникам, что произошло. Они покорно засемени следом.
– Возвращаемся к причалу, – скомандовала она, но увидев вопросительный взгляд Ивана, пояснила. – Рамиро забронировал нам хороший номер в гостином домике на берегу, но стоит поторопиться… Надеюсь, мы тебя не разорим?
«O'Gradys» оказался аккуратным домиком в полтора этажа у дороги. Невысокий забор из серого камня и калитка были мрачноваты, зато улыбчивая хозяйка Кейт встречала их, как старых друзей. Без лишних слов Кейт проводила гостей по широкой лестнице наверх. Просторная гостиная всем понравилась. В центре располагался камин, облицованный серым камнем, над ним полка с различными ракушками. Напротив – кресла с массивным столом, у которого столешница была собрана из четырех толстых деревянных брусков, напоминающих шпалы.
– Соли-идно, – протянул Иван, положив ладонь на отполированное дерево. – На века.
– Один может спать на диване у камина, – пояснила хозяйка, – а двое в спальне. Завтрак и чай вечером. 85 Евро в сутки. Можете остаться только до полудня пятницы, надеюсь, вас Рамиро предупредил.
Троица радостно закивала в ответ.
– Телевизор, компьютер с выходом в интернет, ванна – все в вашем распоряжении. Мой сосед Симас может организовать вам отличную рыбалку, а я приготовлю ваш улов. С его сыном Мерти можете посмотреть замок Грейс, аббатство, сигнальную башню. Он тут каждый камушек знает.
– А как нам этого парня найти? – вскинулась Варя.
Кейт открыла окно и позвала пацана.
– А сейчас, – хозяйка ласково посмотрела на ребят, – самое время выпить по чашке чаю. Располагайтесь, я накрою на стол.
Замок королевы пиратов, вернее то, что от него осталось, располагался на скалистом выступе рядом с бухтой. Здесь гулял свежий океанский ветерок, а вид был просто великолепный. Солнце еще не высоко поднялось над водной равниной, и слепящая солнечная дорожка бежала по редким волнам до самого Луисборо. Шустрый подросток Мерти гордо показывал иностранцам развалины некогда грозного замка, не переставая рассказывать истории о Грейс и ее подвигах. Когда они поднялись по винтовой лестнице на вершину чудом уцелевшей башни, сердце девушки забилось. Она долго стояла на небольшой площадке, открытой всем ветрам. Весь горизонт занимала зеленая полоска противоположного берега вперемешку с горами, возвышавшимися то там, то тут. Все это, в понятии Мерти, было «материком». Островом считался только Клэр, и тут была своя жизнь.
Когда-то здесь жила Грейс, кумир детских грез девчушки из Геленджика. Дерзкая и решительная, отчаянная и удачливая. Со шпагой в руке и кинжалом за поясом она брала на абордаж испанские и английские суда. Возможно вот с этого места высматривала на горизонте парус или поджидала на своем бриге торговца у мыса Мизен-Хед. Варя иногда задавала себе вопрос, почему она не родилась в то время. Ей хотелось бы прожить короткую и яркую жизнь флибустьера, а не библиотекаря.
Неожиданно заморосил дождь. Не летняя майская гроза, а, скорее, что-то осеннее. Пришлось укрыться в башне, опустившись по ступенькам пониже. Там у высокого узкого, как бойница, окна стояли трое.
– Варя, – Лизы обрадовалась появлению подруги, – ты слышала байку о Грейс?
– Это какую?
– Мерти утверждает, что королева пиратов, ложась спать в этой башне, привязывала к своей ноге бечевки, другой конец которых был привязан к мачтам ее кораблей, стоящих в бухте. Так она контролировала своих головорезов… Это правда?
Варя рассмеялась.
– Еще Мерти рассказывал, что Грейс убила своего брата Домналла.
– Это выдумка Энн Чэмберс, – быстро заговорила девушка на русском, – по закону власть над кланом О'Мэлли после смерти Оуэна, их отца, должна была перейти только к старшему брату. Грейс в присутствии старейшин клана действительно победила старшего брата Индульфо в честном поединке, но не убивала его. Признавая это Индульфо уступил ей остров Клэр с этим замком впридачу. А, вот, младшего брата лысой Грайнэ звали Домналл, как и ее первого мужа. Путаница в именах. Мужа Домналла действительно убили, но в бою, когда Грейс было 30 лет, и она командовала флотом мужа. Домналл Воинственный был преемником соседнего клана пиратов, и ее брак с ним был основан на договоре, подтверждавшим, что жена флотоводец.
– Слушай… – восхищенно проговорила Лиза, – это тебе нужно тут гидом быть.
– Я бы выбрала ее судьбу, чем рассказы о ней.
– Мерти, – уже по-английски обратилась Варя к парнишке, – а где похоронили Грейс?
– В аббатстве, – он спустился на несколько ступенек к противоположному окну башни, – во-он там виднеется его серая стена.
– А здесь, что мы еще не посмотрели? – спросила Лиза.
– Часовню, – без энтузиазма откликнулся парень. – Только она без крыши.
Трое подошли к Мерти и по очереди выглянули, с любопытством изучая развалины часовни. На ярко-зеленом склоне скалистого выступа, где возвышался некогда грозный замок Бэльклэр, виднелись остатки стен небольшого прямоугольного здания.
– Спустимся, посмотреть, – предложила Лиза, – эта башня выглядит гораздо интереснее издалека.
Действительно, интерьер из серого камня глаз не радовал. Давящее ощущение маленьких помещений и узких окон не оставлял места для романтики. Куда привычнее были русские деревянные дома, рубленные одним топором, с резными наличниками и фигурным крылечком. Летом в них было прохладно, зимой тепло. Связь с землей, с природой не прерывалась. Все рядом, только руку протяни.
– Ой, дождик был, – удивилась Лиза, – я и не заметила.
– Это здесь в порядке вещей, – обернулась шедшая впереди Варя, – климат влажный, зато трава всегда зеленая. Гольфстрим одним словом.
Часовня была сложена из грубо обтесанных серых камней с белыми прожилками швов. Внутрь полуразрушенного здания через небольшое окно и дверной проем с решеткой без запоров иногда прорывался ветерок. Не найдя на полу даже брошенной обертки, он быстро исчезал. Ни витража или какой-нибудь резьбы по камню. Часовенка выглядела удручающе. Возможно здесь когда-то и молились за спасение ушедших в море или упокой, но теперь горестные слезы никто не лил, разве что дождик.
– Как-то мрачновато здесь, – Иван стоял посредине пустого помещения, разглядывая ровные плиты, устилавшие весь пол часовни. – А развалины замка сейчас кому-то принадлежит?
– Семья О'Мэлли владеет им более шести веков, – четко отбарабанил Мерти, – еще в их собственности гостиница, паромная переправа и несколько ферм по разведению овец. Вы можете приобрести сувениры, вязаные шарфы и сумочки ручной работы.