Лавкрафт признавал, что только одно слово в тексте эпиграфа было изменено им.
Разумеется, позднее Лавкрафт упоминал Эльтдаунские Черепки, как еще одно из
множества вместилищ тайных знаний в своих Мифах, однако сами Черепки - явно выдумка
Сирайта.
Герман К. Кениг (1893-1959), как и Сирайт, был уже далеко не подростком, когда впервые
написал Лавкрафту осенью 1933 г. Служащий Лаборатории тестирования электроприборов
в Нью-Йорке, Кениг владел внушительной коллекцией редких книг; он спросил Лавкрафте
о "Некрономиконе" и о том, как его можно достать. Лавкрафт избавил Кенига от иллюзий
по поводу реальности этой книги, однако на этом их отношения не прекратились. На
протяжении следующих лет Кениг одолжит Лавкрафту изрядное количество
фантастических книг, которые сильно повлияют на последнего.
Хелен В. Салли (род. 1905 г.) встретилась с Лавкрафтом до того, как начала
переписываться с ним. Дочь Женевьевы K. Салли, замужней дамы из Оберна (Калифорния),
с которой Кларк Эштон Смит, видимо, поддерживал долгосрочные романтические
отношения, Салли летом 1933 г. решила осмотреть Восточное побережье, и Смит убедил ее
навестить Лавкрафта в Провиденсе. Она так и поступила, прибыв в город в ранних числах
июля и с его помощью осмотрев все достопримечательности не только в Провиденсе, но и
в Ньюпорте, Ньюберипорте и других местах. Пока Салли гостила у Лавкрафта, он
оплачивал все ее расходы - питание, поездки, проживание в пансионе (через улицу от дома
N66 на Колледж-стрит); вряд ли она догадывалась, каким тяжким бременем это оказалось
для его и без того рискованного финансового положения. Как-то раз вечером Лавкрафт
отвел ее в один из своих любимых уголков, неприметное кладбище при Епископальной
церкви Св. Иоанна:
Было темно, и он принялся рассказывать замогильным тоном странные, жутковатые
истории и, несмотря на то, что я - очень прозаичный человек, что-то в его поведении,
темноте и странном потустороннем свете, который, казалось, парил над могильными
камнями, настолько взвинтило меня, что я бросилась прочь с кладбища с одной только
мыслью, что мне надо выбраться на улицу до того, как он (либо что-то еще) схватит меня.
Я добралась до уличного фонаря дрожащей, задыхающейся и почти в слезах, а у него на лице
было очень странное выражение, почти триумфа. Не было сказано ни слова.
Что за галантный кавалер! Стоит отметить, что Салли была исключительно
привлекательной женщиной. Когда Салли, погостив у Лавкрафта, отправилась в Нью-Йорк,
она свела с ума все тамошнее мистическое сообщество: Лавкрафт сухо сообщает, что ему
пришлось удерживать разошедшихся Фрэнка Лонга и Дональда Уондри от дуэли.
Со своей стороны Лавкрафт относился к Салли с добродушием заботливого дядюшки,
посылая ей длинные письма о своих поездках и о морали и нравственности младшего
поколения; ее так раздражала его церемонность, что она потребовала, чтобы он обращался
к "Хелен", а не "мисс Салли", на что он ответил застенчиво: "Определенно, я не заядлый
поклонник прозвищ!" Чуть позже я подробнее расскажу о содержании этих писем.
Тем временем, некоторые старые знакомые Лавкрафта достигли литературного или
коммерческого успеха в области бульварной литературы - именно тогда, когда его
собственное творчество переживало спад из-за неспособности прспособиться к
коммерческим стандартам. Фрэнк Белкнэп Лонг, Кларк Эштон Смит и Дональд Уондри с
легкостью совершили переход от мистической к научной фантастике и к началу 1930-х гг.
все ужжке штамповали истории для "Astounding", "Wonder Stories" и других бульварных
изданий. (Правда, Смиту пришлось издать брошюру с шестью отклоненными вещами -
"Двойная тень и другие фантазии" - за свой собственный счет летом 1933 г.).
Однако Уондри работал над более серьезным проектом - фантастическим романом,
первоначально озаглавленным "Мертвые титаны пробуждаются" [Dead Titans Waken],
который Лавкрафт прочел в рукописи в начале 1932 г. Лавкрафт счел роман сильной
работой - особенно кульминационную сцену подземного кошмара, но счел, что более
ранние части требуют пересмотра. Но Уондри была нестерпима мысль о том, чтобы
перепечатывать романа так скоро после его завершения; вместо этого, он принялся
рассылал его издателям, которые один за другим его отклоняли. Наконец, он был издан, в
слегка измененной форме, в 1948 г. как "Сеть острова Пасхи" [The Web of Easter Island].
Огюст Дерлет с середины 1920-х гг. стал чем-то вроде постоянной принадлежности
"Weird Tales", публикуя коротенькие макабрические истории. Но, подобно двуликому
Янусу, он кропал эту халтуру левой рукой, тогда как правой рукой и забесплатно писал
краеведческие и психологические очерки для небольших журнальчиков - с, как минимум,
1929 г. Именно этими работами - начиная с романа, первоначально озаглавленного
"Ранние годы", что позже, после многих переделок, трансформировалось в "Вечер весной"
[The Evening in Spring] (1941) - Дерлет надеялся создать себе репутацию в мейнстриме; на
недолгое время, как раз перед и отчасти после смерти Лавкрафта, ему это удалось.
Первой серьезной работой Дерлета, изданной в книжной форме, был "Place of Hawks"
(1935), цикл из четырех связанных повестей об обитателях округа Сэк-Прэери в
Висконсине, поведанных юным Стивеном Грендоном (один из псевдонимов Дерлета),
который в обществе своего дедушки-доктора наблюдает за окружающим миром. "Place of
Hawks" - пронзительная книга, достойная того, чтобы сделать автору имя в мире
литературного мейнстрима. "Вечер весной" был провозглашен ценным вкладом в
американскую литературу, а Дерлет - заслуживающим внимания молодым романистом
(ему было всего тридцать два года, когда вышел роман); но по мнению большинства
читателей и критиков Дерлет стал не реализовавшейся надеждой, и после Второй мировой
войны его репутация безнадежно испортилась.
Коллеги Лавкрафта не просто широко публиковались в бульварных изданиях; они явно
писали под влиянием Лавкрафта, закладывая фундамент для разрастания того, что стали
называть "Мифами Ктулху". После смерти Лавкрафта именно Огюст Дерлет, с некоторым
фанатизмом, возглавит это движение; но на данный момент лидерство, скорее,
принадлежало Смиту, Говарду и Уондри с Блохом.
В смысле добросовестной имитации стиля и манеры Лавкрафта примером в тот период
мог служить Уондри, правда, не без существенных "добавок" к общей мифологии. Такие
рассказы как "Древесные люди М'Бва" [The Tree-Men of M'Bwa] ("Weird Tales", февраль 1932
г.), "Создатели ведьм" [The Witch-Makers] ("Argosy", 2 мая 1936 г.) и "Хрустальная пуля" [The
Crystal Bullet] ("Weird Tales", март 1941 г.) - откровенные переделки идей Лавкрафта, пусть
даже в них мало ссылок на книги, топонимы или существ из Мифов.
Блох - возможно, самый интересный случай. Многие его рассказы середины 1930-х гг.
выглядят настолько насыщенными влиянием Лавкрафта, что некоторые отсылки к его
наставника могли быть неосознанными. Но при всем содействии Блоху (в 1933-35 гг.
Лавкрафт без устали читал одну вещь Блоха за другой, снабжая каждую доскональными
комментариями) Лавкрафт, кажется, мало занимался реальными литобработками вещей
последнего. Если что-нибудь из сохранившихся работ Блоха и можно рассматривать, как
переработанную или соавторскую, - это "Слуги Сатаны", написанные в феврале 1935 г. Блох
сообщает, что рассказ вернулся от Лавкрафта "снабженный обильными примечаниями и
исправлениями вместе с длинным и обстоятельным списком предложений по
переработке"; далее он пишет, что многие из дополнений Лавкрафта сейчас практически
не обнаружимы, так как они крайне органично сочетались с его собственным стилем. И все
же неудивительно, что первоначальная версия рассказа была отклонена Фарнсуортом
Райтом из "Weird Tales"; его комментарий, приведенный Блохом - "что структура сюжета
была слишком слабой для настолько затянутого повествования", - совершенно точная
оценка этой чрезмерно длинной и неубедительной истории.
"Слуги Сатаны" изначально были посвящены Лавкрафту, и после отказа Блох убедил
Лавкрафта совместно поработать над его переделкой; но, какие бы дополнения и
исправления он в нее не внес, от полноценного соавторства Лавкрафт уклонился. Однако у
него было, что сказать, по поводу исторической достоверности в этом рассказе о Новой
Англии семнадцатого столетия; были у него и предложения относительно темпа
повествования. Блох, очевидно, внес-таки кое-какие изменения в рассказ в 1949 г. - ради
его публикации в сборнике "Кое-что о кошках", однако он по-прежнему страдает от
излишней многословности и довольно комичного финала: набожный пуританин,
очутившись перед толпой дьяволопоклонников в маленьком городке в Мэне, побеждает их
всех, буквально избивая их Библией! Все-таки неплохо, что "Слуги Сатаны" пылились в